Культурология

• Вид работы: Реферат
• Предмет: Культурология
• Язык: Русский , Формат файла: MS Word 21,13 Кб

С.А. Юрьев о театре и драматическом искусстве

Реферат

С.А. Юрьев о театре и драматическом искусстве

Биография С.А. Юрьева

Сергей Андреевич Юрьев родился в 1821 году в селе Воскресенском Корчевского уезда Тверской губернии, происходил из дворянской семьи. В детстве Юрьев получал домашнее образование, тесно общаясь в то время с соседом из близлежащего поместья Спас-Угол – М.Е. Салтыковым. Вместе с Салтыковым он учился в Московском дворянском институте, закрытом учебном заведении для дворянских детей, подготавливающем их к поступлению в университет.

После окончания в 1841 году Московского дворянского института поступил в Московский университет на математический факультет, во время обучения в котором интересовался, прежде всего, астрономией и различными вычислениями.

Окончив в 1845 году курс обучения, поступил на службу в Тверской губернии старшим чиновником особых поручений при тверском губернаторе А.П. Бакунине. За все время службы у Бакунина практически не занимался служебными поручениями, посвящая все свое время математическим и астрономическим расчетам, что красноречиво свидетельствует о том, каковы же были его истинные интересы.

В 1853 году оставил свою чиновничью карьеру и был принят на должность астронома-наблюдателя при Московской университетской обсерватории. Наконец-то получив возможность предаться любимому делу, Юрьев активно занялся астрономическими исследованиями, результатом которых стали два доклада "О солнечной системе", прочитанные в Московском математическом обществе, чьим членом-учредителем он являлся. Они не остались незамеченными и впоследствии были напечатаны в журнале "Математический сборник", который издавался с 1866 года математическим обществом.

Из-за болезни глаз Юрьев был вынужден остановить математические и астрономические разыскания и отправился в путешествие по Европе, где посещал университеты в Германии и Франции. Особенно в этой поездке его интересовало изучение философии и литературы: посещая университетские города, он старался посетить в учебных заведениях лекции, в первую очередь, по литературе и сценическому искусству.

По возвращении из Европы в начале 60-х годов он обосновался в своем имении в Воскресенском. Будучи вдохновленным народником, во время великих реформ Юрьев обратился к народному образованию: в 1862 году он основал в Воскресенском народную школу для крестьянских детей, а также открыл народный театр, один из первых в стране, в котором играли местные крестьяне. Изначально Юрьев как руководитель театра ставил пьесы А.Н. Островского ("Снегурочка", "Гроза", "Не так живи, как хочется") и некоторые свои переложения народных сказок. Интерес к народу и его жизни повлиял на решение Юрьева обратиться к иностранным текстам, в которых, по мнению представителей народнической мысли, народной тематике уделяется немалое внимание: "Когда недоверие к своему личному творчеству побудило его широко развить переводную деятельность, он из старых испанских драматургов увлекся Лопе де Вегой, этим замечательным мастером рисовать народ, его массовые движения, нравственные и социальные идеалы".

Так, например, он начал переводить некоторые драмы Кальдерона, но, так как не владел испанским языком, переводы выполнялись с немецкого языка. Первая переведенная пьеса, "Сам у себя под стражей", в 1868 году была поставлена в Малом театре с большим успехом. Трагедия "За тайное оскорбление тайное мщение" исполнена на сцене не была, но текст был опубликован в журнале "Беседы Общества любителей российской словесности". Воодушевленный произведениями испанского классика, Юрьев решил серьезно заняться изучением испанского языка, чему и посвятил несколько лет своей жизни.

Но на некоторый период переводческая деятельность Юрьева приостановилась, потому что главным делом, занимавшим тогда его время, стало издание собственного "ежемесячного ученого, литературного и политического" журнала "Беседа", первый выпуск которого был издан в 1871 году с программной статьей славянофильского уклона "В чем наша задача" Юрьева как главного редактора. В статье Юрьев большое внимание уделяет вопросу о том, когда возникает народ, и что именно его образует, а также прослеживает исторический путь России. В финале статьи он определяет задачу журнала как содействие "подъему философского духа в нашем обществе и распространению общечеловеческих сведений, изучению нашей народной жизни, по возможности, без всякой предвзятой мысли, изучению жизни славянских народов, как братьев общей для нас с ними славянской семьи, с судьбами которой неразрывно связана наша будущности, и сравнительному изучению нашей жизни с жизней прочих европейских народов".

Стоит обратиться к двум понятиям, отсылающим, в свою очередь, к двум явлениям XIX века: к славянофильству и народничеству, – оба из которых были близки Юрьеву, но которые он все же понимал особенно.

Славянофильство – философское течение, приобретшее наибольшее распространение в 40-х годах XIX века, главным постулатом которого было утверждение обособленности и самобытности России в противовес Западу. Вдохновленные трудами немецких философов Шеллинга и Гегеля, теоретики славянофильства А.С. Хомяков, И.В. Киреевский, К.С. Аксаков и другие, осознавая необходимость реформ в России, путь к ним видели через осознание собственного пути развития для России. Фундаментом же для этого развития они видели православное христианство, которое истоками было связано с Западом. Именно поэтому славянофилы негативно относились не ко всему, что связано с Западом, а только к тому, что связано с революционными идеями Робеспьера и Дантона. Для славянофилов важен был Запад прошлого, а к Западу нынешнего они относились с пренебрежением, и именно в этой точке славянофильские взгляды Юрьева и отличаются от общепринятых. Веря в особенный путь России, который во многом опирается на православие, Юрьев внимательно и с уважением следил за западным миром. Он не только интересовался культурой современного ему Запада, что выражалась в его статьях и стремлениях перенять, например, многое из европейских образовательных систем и приспособить их к российским реалиям, но также и классическими литературой и театром Европы (в частности, Шекспиром, Лопе де Вегой и Гёте). Именно то, что Юрьев открыто выражал свой особенный славянофильский взгляд в журналах, редактором которых он был, стало впоследствии причиной того, что ему пришлось уйти с этих позиций.

Народничество – течение, зародившееся в середине и оформившееся к концу XIX века, главной идеей которого было сближение образованных слоев общества с народом с целью его развития и просвещения. В.В. Зверев в монографии "Русское народничество" утверждает, что "само понятие "народник" родилось как выражение стремлений определенной части образованного меньшинства страны <…> возложить на себя функции защитника интересов безмолвствующего народа, отстаивании его надежд и чаяний от разрушительной силы капиталистической цивилизации". Так же, как и у славянофильства (и, собственно, у западников), в основе народничества лежала немецкая философия, провозглашавшая искренний патриотизм и стремление к процветанию Родины. Народники ставили себе целью создание такой формы общества, в которой нет зависимых и несвободных людей, при которой каждый индивидуум способен развить свои индивидуальные способности на благо коллектива. В попытке реформирования общественного строя на благо Российской империи народничество близко славянофильству, и именно в своей точке схождения оба этих течения были близки и Юрьеву. Он, искренне ратуя за развитие страны, начинал с малого. Он занимался просвещением на разных уровнях: еще до Крестьянской реформы 1861 года он основал в своем имении крестьянскую школу и народный театр; а уже после реформы Александра II сначала в качестве редактора журналов "Беседа" и "Русская мысль" публиковал статьи, посвященные народному просвещению и истинному пути России, а позже преподавал в консерватории, на высших женских курсах профессора Герье и в других учебных заведениях.

Будучи расположенным к народническим и славянофильскому движениям, Юрьев старался выразить свое мнение, в основном, на страницах двух журналов, которыми ему приходилось руководить, – "Беседы" и "Русской мысли".

По воспоминаниям А. Веселовского, близкого товарища Юрьева, главный редактор нового журнала "Беседа" все силы направил на благоиздания: "И Юрьев весь отдался делу. Тот, кого близкие к нему люди считали симпатичнейшим идеалистом, но уж слишком увлекающимся, беспечно рассеянным, мало знающим практическую жизнь и совсем непригодным для многотрудных редакторских забот, обнаружил редкие свойства публициста и организатора".

Несмотря на то, что Юрьев был славянофилом, он с уважением относился к западной культуре, статьи о которой часто появлялись в журнале, чем он как редактор вызывал негодование со стороны ревностных сторонников славянофильства. Недоброжелатели оговорили Юрьева перед А.И. Кошелевым, финансировавшим "Беседу", и уже во второй год издания журнала отношения Кошелева и Юрьева стали напряженными. Когда Кошелев потребовал от Юрьева принять решение: либо полностью изменить журнал, либо прекратить его выпуск, – главный редактор выбрал второе и в последнем выпуске 1872 года опубликовал обращение к читателям, в котором отменил уже начавшуюся подписку на следующий год из-за закрытия журнала: "Тяжко ложатся на душу человека прерванная речь и недосказанное слово, в которых сосредоточены все убеждения его и вся нравственная его суть. <…> Выпустив в свет XII-ю и вновь издав, с исключением запрещенной статьи, уничтоженную IX-ую книжки "Беседы", мы почитаем за лучшее на время замолчать".

Потеряв любимое издательское дело, Юрьев снова обращается к переводам испанской драматургии, к тому же к этому времени, по мнению современников, он успел прилично выучить испанский язык. Он переводит пьесы Лопе де Веги "Кассандра, герцогиня Феррарская, или Наказание – не мщение", а также "Местечко Фуенте-Овехуна", которые сначала появляются литографическим путем, а затем, в 1877 году входят вместе с предыдущими переводами Кальдерона в состав сборника "Испанский театр цветущего периода XVI и XVII веков".

Театр и театральные произведения стали играть в жизни Юрьева все большую роль: с 1878 года на протяжении двух лет он читал курс лекций по истории драмы в доме у Кошелева, с которым они снова были в дружеских отношениях, а также лекции о немецкой литературе на женских курсах профессора В.И. Герье. Параллельно он продолжал заниматься переводами и в том же 1878 году издал перевод комедии "Сестры соперницы, или Благочестивая Марта" в рукописном варианте. Необходимо отметить, что интересуют Юрьева не только испанские классики, но и английские, и немецкие: в 1879 году он публикует в "Театральной библиотеке" перевод трагедии "Антоний и Клеопатра" У. Шекспира.

В этот период времени его занимают не только переводы, в 1878 году он вступает в Общество любителей российской словесности, основанное еще в 1811 году А.А. Прокоповичем-Антонским с целью распространения просвещения через отечественную словесность. Вскоре Юрьев становится его председателем, и в этой должности он превращает открытие памятника А.С. Пушкину в Москве в 1880 году в грандиозное литературное и культурное мероприятие, на котором сам выступает с речью о значении классика в русской культуре. Речь впоследствии была напечатана в 7 выпуске "Русской мысли", нового ежемесячного журнала, редактором которого стал Юрьев.

Тогда же он предлагает В.М. Лаврову (издателю "Русской мысли") проект нового журнала "Артист", который был осуществлен только после смерти Юрьева: первый выпуск "Артиста" вышел уже в 1889 году.

Главный редактор и сам публикует свои статьи и переводы в "Русской мысли", но к 1885 году под гнетом тех же претензий, что и во время существования "Беседы", Юрьев покидает свой пост и уже навсегда связывает свою жизнь с театром.

В 1886 году, после смерти А.Н. Островского, теперь уже бывший редактор становится председателем Общества русских драматических писателей и оперных композиторов. Юрьев решает вновь заняться переводом и на сей раз его внимание сосредотачивается на пьесе "Звезда Севильи" Лопе де Веги, успешная премьера которой состоялась 21 ноября 1886 года в Малом театре.

В 1887 году там же был поставлен его перевод шекспировской пьесы "Антоний и Клеопатра". Последним переводом пьесы, постановку которой Юрьев страстно ждал увидеть на подмостках, но так и не дожил до нее, стал "Сон в летнюю ночь" У. Шекспира. Премьера спектакля по его переводу состоялась 27 октября 1890 года в помещении Большого театра.

В последние годы жизни Юрьев активно добивался открытия драматических курсов при Малом театре, задуманные еще А.Н. Островским, где планировал читать курс теории драмы. Как писал А. Веселовский, "он все-таки дожил до этого результата своей долгой пропаганды, и с любовью отнесся к предмету, изложение которого выпало ему на долю, – к теории драмы; стал усиленно изучать источники, набрасывать программу курса, участвовал в организационных работах".

В 1888 году курсы торжественно объявляются открытыми, а Юрьев, получив честь их открывать, произносит речь "О призвании артиста". Последней статьей, которую написал Юрьев, была статья "Несколько мыслей о сценическом искусстве", в которой он подробно аргументирует значимость театра для культуры. Спустя некоторое время после открытия курсов Юрьев сильно заболевает и умирает 26 декабря 1888 года. Юрьев был похоронен в Москве на кладбище Алексеевского монастыря, а один из свидетелей похорон описал событие так: "Гроб Сергея Андреевича окружала огромная толпа. Меня особенно поражало ее разнообразие. Казалось, люди совсем различные, не имевшие ничего общего между собою ни по классу, к которому они принадлежали, ни по положению, ни по своим убеждениям, собрались к этому гробу, одушевленные одним общим чувством, – тем родством душ и убеждений, той духовной связью, которую всегда видел в людях и так горячо проповедовал Сергей Андреевич".

На смерть С.А. Юрьева был опубликован некролог в ранее возглавляемом им журнале "Русская мысль", в котором редакция выразила свою признательность первому редактору издания. В некрологе подчеркивается разносторонняя деятельность Юрьева, в том числе, переводчика Шекспира и Лопе де Веги, преподавателя, а также теоретика художественной и философской драмы и сценического искусства. Интересно, что значительная часть небольшого некролога посвящена рассуждению о Юрьеве как славянофиле, всегда занимавшем отдельное место в данной группе, так как он не только верил в собственный путь России, но и уважал европейскую науку и культуру: "Покойный принадлежал к группе славянофилов, но занимал в ней самостоятельное место, всегда относясь с глубоким уважением к западно-европейской науке и к культурным учреждениям германо-романского мира".

В 1889 году в журнале "Исторический вестник" также был напечатан некролог Юрьеву, написанный Дмитрием Языковым. Автор некролога дает краткий обзор биографии литературного деятеля, выражая сожаление относительно смерти "справедливо пользовавшегося уважением и любовью всех, кто имел случай узнать этого благороднейшего, добрейшего и в высшей степени симпатичного человека".

После его смерти друзьями покойного был выпущен сборник: "В память С.А. Юрьева", который был переиздан в следующем году. Стоит обратить внимание на этот сборник, даже по оглавлению которого видно, насколько значительным и популярным для своего поколения деятелем был Юрьев. В сборнике присутствуют не только необходимые для восстановления биографии Юрьева статьи, написанные его ближайшим окружением в его память, например, А. Веселовского "Из воспоминаний о старом друге" или Л.М. Лопатина "Сергей Андреевич Юрьев как мыслитель"; но и художественные произведения, которые впервые публикуются в этом издании. Так, например, Лев Николаевич Толстой доверяет свою недавно написанную на тот момент (1890) комедию "Плоды просвещения" напечатать именно в этом сборнике. Также в нем впервые появляется неопубликованная до этого момента переписка Н.В. Гоголя с А.П. Толстым. Представляется весьма значимым, что столь известные литературные деятели "дарят" право первой публикации именно в память о Юрьеве, который, вероятно, в 90-е годы XIX столетия все еще считался известной личностью.

Необходимо обратить внимание и на людей, составляющих его окружение при жизни: большинство из них были представителями литературных и театральных кругов того времени. Например, Юрьев был тесно знаком и состоял в переписке с А.Н. Островским, часто бывал у него дома. Одна из забавных историй, коих про Юрьева опубликовано было немало, связана как раз с посещением Островского Юрьевым. Однажды Юрьев должен был приехать на вечер к Островскому, но из-за срочной работы приехать не мог и написал письмо: "Прости, быть не могу", но забыл отправить и положил в карман. Закончив дела, он все же поехал к Островскому и, вспомнив о том, что должен был ему отправить письмо, отдал его прямо в руки, забыв о содержании. Таким образом, Островский получил письмо о невозможности Юрьева прибыть на вечер от него самого.

Другим известным знакомым и корреспондентом Юрьева был Ф.М. Достоевский, которому Юрьев еще в 1871 году при основании "Беседы" предлагал сотрудничать с новым журналом, на что, правда, получил отказ из-за занятости Достоевского в "Русском вестнике". Литературные деятели познакомились в том же году, когда Достоевский был проездом в Москве, но тесное общение началось позже, на празднествах в честь Пушкина в 1880 году, которые организовывал Юрьев. Несмотря на то, что Юрьев и Достоевский не совсем понимали друг друга и часто имели разногласия (например, Достоевский был недоволен карьеристскими, по его мнению, наклонностями Юрьева и стремлением любым способом получить материал для своих изданий, а Юрьев не до конца понимал отношения Достоевского к христианству), между ними были ровные приятельские отношения, о которых свидетельствует цитата Достоевского в воспоминаниях М.А. Поливановой: "Я очень сердит был, а после обеда не мог, пошел к нему и помирился. Не понимает он, что он делает. – Тут оба обнялись и поцеловались".

Сохранилась также переписка Юрьева с И.А. Тургеневым, другом детства М.Е. Салтыковым, И.А. Гончаровым, А.Н. Майковым, А.Ф. Писемским и другими русскими писателями и критиками.

То, что имена столь значимых для русской литературы личностей фигурируют в сборнике, посвященном Юрьеву, а также то, что Юрьев был знаком со многими выдающимися людьми своего времени и находился с ними в постоянном общении, дает право утверждать, что и сам Юрьев считался выдающимся и известным человеком в свое время, а его вклад в русскую культуру, прежде всего, театральную, был по достоинству оценен современниками.

С.А. Юрьев о театре и драматическом искусстве

1. Театральные постановки и переводы драм С.А. Юрьевым

Как уже было замечено выше, влияние С.А. Юрьева на драматическое искусство России конца XIX века требует дополнительного рассмотрения, которое позволит оценить его по достоинству.

Первые опыты обращения к театру были связаны с основанием собственного крестьянского театра, после же Юрьев занялся переводами испанской драматургии. Стоит попытаться ответить на два принципиальных вопроса: во-первых, почему Юрьев решил заняться переводческой деятельностью; а, во-вторых, почему его увлек именно испанский театр?

Начнем с ответа на второй вопрос, так как он частично связан с ситуацией в России в целом. Известно, что рост популярности всего испанского в России начался со времен наполеоновских военных кампаний. Так как Испания прежде России начала войну с Францией и даже добилась победных результатов, она предстала в глазах многих русских как союзник, с которым объединяют общие проблемы и общий враг. Как в Испании, так и в России того времени наблюдался всплеск националистических и патриотических настроений, что также роднило две страны и возбуждало обоюдный интерес. В 1814 году в Испании происходит государственный переворот, а в период 1820 – 23 годов, известных в историографии как "либеральное трехлетие", – революция, направленная на ликвидацию абсолютизма в Испании. Оба этих события, совпадая с революционными настроениями в России накануне декабристского восстания, возбуждают еще больший интерес к Испании.

Он отражается не только в переводе политических и исторических трудов об Испании, но и в появлении первых грамматик испанского языка (например, Яков Ланген в 1811 году издал "Грамматику (краткую) испанскую, расположенную по правилам грамматики Королевской Испанской Академии") и первых художественных переводов (в 1838 году К. Масальский опубликовал первый перевод "Дон-Кихота" с языка оригинала). В 30 – 40 годах девятнадцатого века начинают появляться и первые переводы драматических произведений, например, "Собаку на сене" Лопе де Веги переводит в 1843 году Н. Пятницкий.

Популярность Испании становится одной из тем поэзии, например, о Севилье и дон Гуане пишет А.С. Пушкин, а Гвадалкививир упоминается в поэме "Исповедь" М.Ю. Лермонтова.

Любопытно, что в 1794 году Я.П. Чаадаев, отец П.Я. Чаадаева, публикует в Москве выполненный в "Нижнем Новегороде" перевод, как указано в заглавии, с "гишпанскаго на российской язык" комедии П. Кальдерона "Дон Педро Прокодуранте, или Наказанной бездельник". Как известно, речь идет не о переводе, а о литературной мистификации, так как такой комедии среди произведений Кальдерона не числится. Комедия Чаадаева представляет собой сатиру, направленную против управляющего Коллегией экономии П.И. Прокудина, а авторство испанского классика придумано для маскировки. Несмотря на описание Испании и наличие испанских имен героев, сомнений в изобличении именно Прокудина как главной цели создания мистификации ни у кого не возникало.

В 1828 году появляется в печати первый перевод (а, вернее, только перевод первого действия) комедии "Трудно стеречь дом о двух дверях" Кальдерона, выполненный И.В. Киреевским с языка оригинала и опубликованный в "Московском вестнике". Пятнадцать лет спустя К. Тимковский перевел "Жизнь есть сон" и "Саламейский алькальд" Кальдерона, а также новеллу Сервантеса "Силы крови" и драму Рохаса Соррильи "Никто, кроме короля".

Приблизительно в то же время начинают переводиться и произведения Лопе де Веги. Первый дословный перевод пьесы "Собака на сене", выполненный в 1843 году Н.М. Пятницким, переводчиком с испанского языка и драматургом (его пьеса "Лучший Алькад" была поставлена в Малом театре), не пользовался успехом, как и его же перевод пьесы "Причуды Белисы".

Первые успешные постановки пьес Лопе де Веги связаны с именем С.А. Юрьева. В 1866 году на сцене Малого театра была поставлена комедия Кальдерона "Сам у себя под стражей" в переводе Юрьева, выполненном, правда, с немецкого языка, а не с языка оригинала. Позже именно с именем Юрьева был связан десятилетний период постановок Лопе де Веги в Малом театре.

Но почему же Юрьев стал переводить Лопе де Вегу? Согласно фрагментам писем Юрьева и Н.М. Пятницкого, начало переводческой деятельности Юрьева было вызвано просьбой Пятницкого "литературно обработать" его перевод "Звезды Севильи". Ознакомившись с текстом перевода, Юрьев остался недоволен дословностью подстрочника и, увлекшись пьесой, в 1875 году выполнил стихотворный перевод пьесы.

После первого "случайного" знакомства с пьесами Лопе де Веги Юрьев продолжил заниматься переводами испанского классика, в основном, как сам он считал, по причине близости своих гуманистических идеалов идеалам, изображенным у драматурга.

Переводы Юрьева отличались не только смысловой близостью к оригиналу, но и поэтичностью и актуальностью для русского зрителя и читателя.

Самой известной постановкой, ставшей первым бенефисом известной русской актрисы М.Н. Ермоловой, стала пьеса "Фуэнте Овехуна" в переводе Юрьева, премьера которой состоялась 7 марта 1876 года. Доподлинно известно, что именно Юрьев предложил Ермоловой выбрать эту пьесу для своего бенефиса. Постановка вызвала необычайный интерес, практически став общественно-политическим событием, так как именно в этом спектакле раскрывались гуманизм и ориентация на народность Лопе де Веги, которые авторы постановки стремились подчеркнуть. Некоторое время спустя постановка и вовсе была запрещена, так как цензура усмотрела в ней революционные настроения.

Даже после того, как спектакль оказался под запретом в Малом театре, Юрьев продолжил переводить и адаптировать к русской сцене пьесы Лопе де Веги и выпустил сборник "Испанский театр цветущего периода XVI и XVII веков", в который включил все имевшиеся на тот момент свои переводы. В предисловии к изданию Юрьев представил свой взгляд на Лопе де Вегу и его произведения, отметив, важнейшим аспектом творчества испанского драматурга является изображение народа: "Юрьев в предисловии к изданию драмы писал, что в "Овечьем источнике" "господствует сознание, что властелин исторических событий – народ, что его хотение или его воля скрытно или явно управляют ими… Здесь главное действующее лицо – народ, которого нравственные, зиждительные силы и стремления приведены в столкновение с своекорыстными, разрушительными страстями личностей, оторванных от народной жизни, презирающих ее и запертых в свое себялюбивое я"". Данные слова свидетельствуют о "народническом" прочтении Юрьевым пьесы, хотя сам Лопе де Вега не вкладывал такого смысла в XVII веке.

В последние годы жизни Юрьев вплотную продолжал сотрудничество с Малым театром, в частности, 21 ноября 1886 года состоялась премьера "Звезды Севильи", репетициями представления руководил сам Юрьев и заведующий на тот момент репертуаром театра Н.А. Чаев. В своих воспоминаниях князь Сумбатов пишет, что "видно было, что он безусловно верил во все, что он перевел, отрешался от современной действительности и весь уносился вихрем развивавшейся перед ним драмы, точно суровые доблести и пороки средневекового рыцарства были ему также близки, если не ближе, как и все то, что делалось вокруг него".

На премьере постановки, принятой с блестящим успехом, Сергей Юрьев сиял от радости, довольный тем, что "дорогие ему мысли были поняты и разделены публикой".

В феврале 1887 года им был поставлен еще один его перевод, пьеса "Антоний и Клеопатра", правда, на этот раз в Большом театре. В 1888 году он начал подготовку к постановке пьес Шекспира, в частности, комедии "Сон в летнюю ночь", но скончался прежде ее премьеры, состоявшейся 27 октября 1890 года в помещении Большого театра.

2. Теоретические работы С.А. Юрьева о театре

Вклад Юрьева в становление русского театра был не только практическим (участие в постановках в качестве художественного руководителя, а также подготовка адаптированных к театру переводов), но и теоретическим. Помимо кратких замечаний в предисловиях к переводам на счету С.А. Юрьева несколько монументальных статей, посвященных драматическому искусству.

Итак, обратимся к статье "Значение театра, его упадок и необходимость школы сценического искусства", опубликованной в 1883 году в журнале "Русская мысль", которым руководил на тот момент Юрьев. Основная мысль статьи заключается в необходимости создания театральной школы, так как современный театр приходит в упадок, в частности, из-за недостатка у актеров сценических навыков, прививаемых только посредством обучения. Большая часть конструктивных мыслей Юрьева напрямую заимствована из работы "О театральных школах" немецкого театроведа Эдуарда Девриента, написавшего также пятитомное исследование об истории немецкого театрального искусства. Стоит, правда, отметить, что Юрьев с радостью ссылается на Девриента, даже цитируя некоторые фрагменты его работ на немецком языке и предлагая свой вариант перевода. Важно обратить внимание на то, что в рамках данной статьи Юрьев открыто выражает свое позитивное отношение к западной культуре. Не умаляя достоинства русских произведений, он призывает к постановке на сцене и европейских текстов: "Пусть рядом с лучшими русскими произведениями даются все лучшие произведения и старых, и современных нам поэтов Запада". В этой же связи становится понятно его отношение к переводам драматических произведений и причина его собственной переводческой деятельности: "Если некоторые из них не имеются в переводе, то пусть дирекция театров составит список иностранных непереведенных пьес, которые она желала бы поставить на русской сцене, и переводы их предложить на конкуренцию, назначив за лучшие хорошие премии". На возможные упреки заядлых противников всего западного он отвечает тем, что оригинальность русской литературы ни в коем случае не может быть подавлена литературой других стран, а также тем, что история развития литературы всегда подразумевает знакомство с иностранными текстами.

После размышлений о необходимости создания школы театрального мастерства Юрьев переходит к практической стороне дела – представляет сформулированную на основе работ Девриента программу всех четырех лет обучения, а также расчеты затрат, с ним связанных. Представляется важным, что одним из основных предметов обучения в театральной школе Юрьев планирует сделать иностранные языки, французский и немецкий в обязательном порядке, а английский и испанский по желанию: "Без знания французского и особенно немецкого языков закрыты для артиста почти все сокровища, добытые человеческой мыслью по эстетике, теории сценического искусства и по художественной критике великих драматических произведений. Английский же и испанский языки желательны ради богатства драматической литературы на этих языках".

В качестве учебных постановок Юрьев предлагает ставить наряду с русскими бытовыми пьесами испанские тексты: "Кроме русских бытовых небольших пьес рекомендуем для учеников этого курса Энтермессы Сервантеса и Лопе де-Вега". Стоит отметить, что Юрьев неверно называет жанр текстов, которые он советует читать, так как они называются не энтермесс, а энтремес или интермедия.

Завершает статью Юрьев в духе просветителя народа, коим он и являлся, так как настаивает на том, чтобы школа оставалась бесплатной и открытой для всех талантливых молодых людей, желающих получить театральное образование: "По нашему мнению школа должна быть бесплатною".

Если в данной статье внимание Юрьева было сосредоточено на актере и его становлении, то в статье "Несколько мыслей о сценическом искусстве" главным объектом рассмотрения является сам театр и его значение. Основной смысл театра, по мнению Юрьева, передает не столько классическая формула "развлекая – поучай", сколько ее переосмысление, "развлекая – вдохновляй. Говоря иначе, театр является таким отдохновением, "которое, доставляя полнейшее наслаждение и не требуя при этом особых интеллектуальных усилий с нашей стороны, не только не ослабляет, не усыпляет духа, но освежает его силы, вдохновляет их делами и укрепляет волю на энергическое дело". Юрьев утверждает право театра считаться отдельным и самостоятельным видом искусства, наряду с живописью или поэзией, а не быть лишь побочной линией литературы.

Подводя итоги данной главе, стоит еще раз отметить многогранный вклад С.А. Юрьева в становление русской театральной сцены XIX века. Он занимался не только теоретическими разысканиями в области театра (будь то значение драматического искусства в целом, или более локальные задачи, как создание бесплатной театральной школы), но и на практике доказывал свою верность театральному делу. Он не только создавал адаптированные к сцене переводы иноязычных драматических произведений, но и самостоятельно помогал в их постановке, а также читал лекции по театральному искусству и ратовал за открытие театральных курсов, согласно его теоретическим размышлениям.

Литература

1. Веселовский А.Н. Из воспоминаний о старом друге // В память С.А. Юрьева. Сборник, изданный друзьями покойного. М., 1890. С.131 – 159.

. Ермолова М.Н. Письма. Из литературного наследия. М.: Искусство, 1955.

.Л. Воспоминание о С.А. Юрьеве // В память С.А. Юрьева. Сборник, изданный друзьями покойного. М.: Типолитография Высочайше утвержденного Т-ва И.Н. Кушнерев и Ко., 1890. С.160 – 177.

. Ланген Я. Грамматика (краткая) Испанская, расположенная по правилам Грамматики Королевской Испанской Академии. Митава: типография Стефенгаген и сын, 1811.

. Левый И. Искусство перевода. М.: Прогресс, 1974. С.178 – 217.

. Лопе де Вега. Звезда Севильи. М.: Типография А.И. Мамонтова и Ко, 1887. Пер. с исп. С.А. Юрьева.

. Лопе де Вега. Звезда Севильи // Лопе де Вега. Собрание сочинений. М.: издательство Искусство, 1962. Т.1. пер. с исп.Т. Щепкиной-Куперник. С.323 – 438.

. Лопе де Вега. Местечко Фуенте-овехуна /Овечий источник /. СПб: Литография Курочкина, 1876. Пер. с испанского Сергея Юрьева.

. Лопе де Вега. Фуэнте Овехуна // Лопе де Вега. Собрание сочинений. М.: издательство Искусство, 1962. Т.1. пер. с исп.М. Лозинского. С. 59-175.

. Луначарский А.В., Любимов Д. н., Марков Е.Л. и др. Воспоминания и исследования о творчестве Ф.М. Достоевского. М. – Берлин: Directmedia, 2015. С. 499.

. Московские заметки // Голос. СПб, 1875. № 124 С. 2.

. Московские заметки // Голос. СПб, 1876. № 76. С. 1-2.

. Н.Г. "Звезда Севильи" на сцене Малого театра // Русские ведомости. М., 1886. № 346. С. 1-2.

. Островский А.Н. Полное собрание сочинений. Том 15. Письма 1873 – 1889. М.: Художественная литература, 1953. С.301.

. Первое представление "Звезды Севильи" в Малом театре // Театр и жизнь. М., 1886. № 196. С.1 – 2.

. РГБ. Ф.93. II.10.14 письмо Юрьева к Достоевскому от 14 октября 1871 г.

. С.А. Юрьев. Русская мысль. М., 1889. Кн.1. С.1 – 2.

. Смирнов-Сокольский Н.П. Рассказы о книгах. М.: Книга, 1977. С.150.

. Судникова И. Сергей Андреевич Юрьев // Судникова И. Занятные истории. М.: Сибирская благозвонница, 2008. С.283.

. Тирсо де Молина. Благочестивая Марта // Тирсо де Молина. Театр.М., Л.: Academia, 1935. Пер. с исп. Щепкиной-Куцерник. С.157 – 311.

. Тирсо де Молина. Сестры Соперницы или Благочестивая Марта. М.: Типо-Литография Ив. Ив. Смирнова, 1878. Пер. с исп.С. Юрьева.

. Юрьев С.А. В чем наша задача? // Беседа. М., 1871. Кн.1. С.128.

. Юрьев С.А. Значение театра, его упадок и необходимость школы сценического искусства // Русская мысль. М., 1883. Кн.8. С.171 – 212.

. Юрьев С.А. Несколько мыслей о сценическом искусстве // Русская мысль. М, 1888. Кн.2, 3, 5, 10.

. Юрьев С.А. От редакции // Беседа. М., 1872. Кн.12. С.1 – 2.

. Юрьев Ю.М. Записки: В 2 т. / Редакция и вступит. ст.е.М. Кузнецова, подгот. текста Л.И. Гительмана, примеч.Л.И. Гительмана и А.А. Штейнман. Л.; М.: Искусство, 1963. Т.1.

. Языков Д. Сергей Андреевич Юрьев. (Некролог) // Исторический вестник, 1889. Т.35. № 2. С.518 – 520.

. Lope de Vega. Fuente Ovejuna. [Electronic resource] // Alicante: Biblioteca Virtual Miguel de Cervantes, 2002. URL: #”justify”>. Lope de Vega. Fuente Ovejuna // Adolph Friedrich von Schack. Spanisches Theater. Frankfurt am Main: Verlag von Johann David Sauerländer, 1845. S.5 – 156.

. Lope de Vega. La Estrella de Sevilla. [Electronic resource] // Alicante: Biblioteca Virtual Miguel de Cervantes, 2015. URL: #”justify”>32. Lope de Vega. Der Stern von Sevilla. Stuttgart und Tübingen: Verlag der J. Cottaschen Buchhandlung, 1830.

33. Tirso de Molina. Marta la Piadosa. [Electronic resource] // Alicante: Biblioteca Virtual Miguel de Cervantes, 2015. Edición a cargo de Elena Di Pinto. URL: #”justify”>34. Tirso de Molina. Die fromme Marta // Moriz Rapp. Spanisches Theater. Hildburghausen: Verl. d. Bibliogr. Inst., 1870. S.151 – 265.