- Вид работы:
Практическое задание - Предмет:
Культурология - Язык:
Русский , Формат файла: MS Word 9,30 kb
Биография Эдгара Дега
Эдгар Дега (1834-1917) “Я до сих пор не встречал
человека, который умел бы лучше изображать современную жизнь, душу этой
жизни”, – так писал о Дега Эдмон Гонкур, один из самых чутких к
изобразительному искусству французских писателей второй половины XIX века.
Будущий
художник родился в семье парижского банкира, художественное образование получил
в Школе изящных искусств, в классе ученика Энгра – Ламотта. Энгр был кумиром
молодого Дега, его пленяли и энгровское несравненное владение линией, и
парадоксально сочетавшаяся с “классицизмом” острота видения
действительности, проникающая зоркость взгляда. В конце 1850-х годов во время
своего первого путешествия в Италию художник изучает и копирует также старых
мастеров, а после возвращения в Париж пишет ряд полотен на
“исторические” – в традиционно-академическом понимании – темы
(“Спартанские девушки вызывают на соревнование юношей”,
“Семирамида закладывает город” и др.). Однако академическими в этих
работах являлись лишь сами сюжеты: древние греки имели у Дега облик современных
парижан, а живопись отличалась свежестью и внутренней свободой.
В
1860-е годы мастер создает серию замечательных портретных образов, продолжающих
традиции Энгра и одновременно неповторимо индивидуальных по стилю. В них уже
ярко проявились такие характерные для Дега качества, как редкая правдивость в
передаче модели, объективность, неотделимая от скрытой теплоты чувства, строгое
благородство колорита, утонченность и энергия цветовой нюансировки. Энгровская
гладкость письма сочеталась здесь с более современной живописной манерой,
близкой Э. Мане. Вскоре в этих портретах появляется и нечто более новаторское:
в “Женщине с хризантемами” (1865) художник смело отодвигает главную
фигуру в край холста и срезает ее рамой…
1860
– 1870-е годы – во многом переломные для французской культуры XIX века.
Стремление к современности художественного языка, поиски новых средств
выразительности пронизывали в это время поэзию Бодлера, романы Флобера, Золя и
Гонкуров, живопись Мане, Ренуара, Моне, Писсарро и других молодых художников,
вошедших вскоре в историю искусства под именем импрессионистов. Дега
присоединился к этому движению с самого начала его возникновения. Он посещает
кафе Гербуа и “Новые Афины” – место постоянных встреч Мане и его
друзей, принимает участие в большинстве выставок импрессионистов. Как для всех
них, “быть современным” означало для него прежде всего воплощать в
искусстве непосредственные “впечатления” (отсюда название течения), а
также быть демократичным, черпать сюжеты из гущи простонародной парижской
жизни. Аристократически замкнутый, язвительный, необычайно скрытный в личной жизни,
Дега был одержим настоящей страстью к изучению окружающей действительности. В
отличие от других импрессионистов, он писал только фигурные композиции, но на
смену ранним портретам теперь приходят жокеи на лошадях, скачки, сценки в кафе
и кабаре, модистки, прачки, балерины и женщины “за туалетом”. Во всех
этих образах утверждалась новая, чисто современная красота, неотъемлемыми
чертами которой были правдивость, непосредственность, демократизм и острота
характерного. Пожалуй, лучше всего об этом сказал сам Дега в одном из сонетов,
посвященном его излюбленным персонажам – балеринам: … Пляшите, красотой не
обольщая модной, Пленяйте мордочкой своей простонародной, Чаруйте грацией с
бесстыдством пополам, Вы принесли в балет бульваров обаянье, Отвагу, новизну.
Вы доказали нам, Что создают цариц лишь грим да расстоянье. Цель своего
творчества французский художник видел в воплощении правды жизни, которая была
для него слишком значительной, чтобы нуждаться в приукрашивании. Но постижение
жизни достигалось не подражанием, а условными средствами искусства. Дега
подчеркивает эту условность живописного языка, контраст между
“вульгарностью” натуры и утонченной гармонией и красотой колорита,
рисунка, ритмического узора. Он противопоставляет также бесстрастную
объективность в обрисовке персонажей – и чувство, разлитое в самой живописи,
несущей в себе и иронию художника, и его глубокую нежность к моделям.
“Не
было искусства, менее непосредственного, чем мое”, – писал Дега. Каждое
его произведение – итог длительных наблюдений и такой же упорной работы по их
претворению в законченный образ. В его творчестве не было ничего от экспромта,
продуманность его композиций заставляла порой вспомнить Пуссена. Но в
результате возникали образы, казавшиеся олицетворением мгновенного и
случайного. Во французском искусстве конца века Дега в этом отношении являлся
диаметральной противоположностью Сезанну. Если у последнего картина вмещала в
себя всю непреложность миропорядка и выглядела завершенным в себе микрокосмом,
то у Дега она всегда содержала лишь часть срезанного рамой потока жизни. Сами
его образы были исполнены динамизма, воплощали убыстрившиеся ритмы современной
художнику эпохи. Именно страсть к передаче движения – этой, по словам Ренуара,
“болезни века” – определила сами сюжеты Дега: изображения пробега
лошадей, репетиций и представлений балета, прачек, несущих белье, гладильщиц за
работой, моющихся, одевающихся или причесывающихся женщин. Произведения
французского мастера – настоящая энциклопедия человеческих поз и
“моментов” движений. Но также – смелых ракурсов и всегда динамичных
точек зрения, лишавших даже статичный мотив замкнутости и стабильности. В
отличие от других импрессионистов, Дега никогда
не включал в свои композиции изображения японских гравюр, но он, как никто
другой, проник в свойственный этим гравюрам принцип динамичного видения мира.
Его искусство перебрасывало мост и в будущее – к современной документальной
фотографии и кино. Персонажи Дега кажутся при этом снятыми не простой, а
“скрытой камерой”. О своих женщинах “за туалетом” он писал:
“До сих пор нагота изображалась в позах, которые предполагают наличие
свидетелей. Мои же женщины – честные человеческие существа, они не думают ни о
чем другом, а заняты своим делом”.
В
своем стремлении постичь интимные тайны жизни Дега был одновременно трезвым
наблюдателем и романтиком, умевшим “заворожить истину”. (Романтичной
была уже сама его устремленность к жизненным тайнам.) В его работах
“поэзия и правда” всегда сосуществуют.
Особенно
наглядно это в многочисленных балетных композициях, где закулисные
“трудовые будни” театра соседствуют с волшебной феерией, происходящей
на сцене. Грубоватые, плебейские танцовщицы становятся на наших глазах
романтическими сильфидами; чудо искусства и поэзии рождается именно из прозы
жизни…
В
живописи импрессионистов Дега занимал особое место – прежде всего из-за той
роли, которую играл в его творчестве рисунок и благодаря характерному для него
сочетанию импрессионистического растворения красок в потоке света и
пластической определенности формы. С годами художник все чаще отдавал
предпочтение пастели (в основном в сочетании с монотипией, литографией или
гуашью), привлекавшей его благородной приглушенностью и при этом чистотой и
насыщенностью цвета, бархатистой матовостью фактуры, живой вибрацией штриха.
Постепенно стиль Дега приобретает черты все большей обобщенности и
монументальности. Исчезают аксессуары и иллюзионистичность пространства, линия
и цвет становятся нераздельным целым. При этом именно цвету – свободной,
горящей, переливающейся оттенками красочной стихии – принадлежит в позднем
творчестве художника ведущая роль. В колористических “симфониях” на
темы танцовщиц, созданных в конце столетия, Дега, оставаясь в целом в пределах
импрессионистической фиксации отдельного мгновения, уже делает решительный шаг
в сторону более обобщенного видения XX века, кажется непосредственным
предшественником фовистов.
На
протяжении почти всего творческого пути художник занимался также скульптурой:
лепил из раскрашенного воска и глины статуэтки движущихся лошадей, балерин в
позициях классического танца и женщин “за туалетом”. (После смерти
Дега эти почти не известные широкому зрителю статуэтки были переведены в
бронзу.) В начале нашего столетия из-за прогрессирующей болезни глаз скульптура
стала единственным видом творчества мастера. Конец его был трагичным: художник,
поражавший современников зоркостью видения, умер почти полностью ослепшим.
Использованы материалы статьи Н. Апчинской в кн.: 1984.
Сто памятных дат. Художественный календарь. Ежегодное иллюстрированное издание.
М. 1984.
Литература:
Эдгар Дега. Письма. Воспоминания современников. М., 1971