- Вид работы: Статья
- Предмет: Культурология
- Язык: Русский , Формат файла: MS Word 32,39 kb
50 вопросов и 50 ответов из христианско-психотерапевтической практики. Зло в мире и зло в человеке
50 вопросов и 50 ответов из христианско-психотерапевтической практики. Зло в мире и зло в человеке
Владета Еротич, , перевод С. Луганской
11. Возможно ли существование человека и мира без зла ?
«Умри и будь!» – призывает неизменно вдохновенный Гете, как будто процесс исчезновения и возникновения, умирания и нового рождения, происходящий на протяжении миллиардов лет со всем живым и с самим человеком – универсален. Что происходит с человеком после смерти? Для материалистов, не верящих в бессмертие души, тело распадается, а трансформированная материя служит для развития других видов жизни, для верующих, душа продолжает жить и после смерти тела. Христиане верят в жизнь в души в промежуточном состоянии до Страшного Суда. Буддисты, индуисты считают, что душа переселяется в новое тело и тысячекратно реинкарнируется.
Автор Книги Проповедника из Ветхого Завета говорит о том, что происходит с умершим: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его.»
«Умри и будь!», умри для зла, умри для греха, который носишь в себе и снова станешь чист и уже здесь, на земле приблизишься к Богу, и будешь Ему близок после смерти.
Зло в нас и зло в мире – откуда оно приходит? Ответ очевиден и об этом не следует долго рассуждать. Нас мучает другой вопрос – вопрос об отношении человека ко злу, и он требует ответа по существу. Прежде всего, спросим себя: видим ли мы зло как зло? И если видим, то как мы поступаем? Продолжаем ли мы жить в симбиозе с ним, не замечая его? Сознательно ли сотрудничаем с ним, умножая, таким образом, его количество (в себе и вокруг себя), или боремся против него? Как мы видим, существует несколько вариантов ответа на этот бытийный вопрос и, в первую очередь, он зависит от веры человека. «Если Бога нет, то все позволено!», говорит известный персонаж романа Достоевского. Во многом это так, хотя мы знаем, что есть неверующие, но высоконравственные люди.
Наше знание зла, во многом приходит со стороны. В другом человеке или в другом народе, в стихийных явлениях: эпидемиях, катастрофах, войнах, мы видим его отчетливее, чем в себе.
В себе мы замечаем его не так ясно, и оно не привлекало бы нашего внимания, если бы в мире – видимом и невидимом не существовало противоположной ему силы, чего-то противостоящего злу. Что это за сила, если не добро и кому его приписать, если не Богу!
Когда мы достигнем этой границы в нашем рассуждении о добре и зле, остается сделать еще одно небольшое усилие, чтобы поверить, что добро сильнее зла, а свет сильнее тьмы. Кто может помочь нам обрести такую веру, укрепить и сохранить ее до конца жизни? Тот, Кто два тысячелетия предрек: в мире будете страдать, испытывать непонимание и зло, подвергаться гонениями и мукам до самой смерти, но не бойтесь! Я победил мир! (перефразировка автора)
С Христом распинаемся, с Христом воскресаем!
12. Каково Ваше мнение о зле в человеке и модели его поведения вчера, сегодня, а также завтра, в будущем. Как вы относитесь в контексте сказанного к антропологическому пессимизму Достоевского?
Я не хотел бы углубляться в разговор о зле, не только потому, что я не могу сказать ничего утешительного и нового, а просто когда речь идет о зле, я считаю, что даже после груды книг, написанных на эту тему христианскими святыми и великими религиозными мыслителями других конфессий, гениальными писателями, мы до сих пор остаемся перед закрытыми вратами великой тайны.
Достоевский, как и все гениальные люди, был сложной, глубокой и противоречивой личностью. Его романы, начиная с самых ранних, от «Записок из подземелья», «Идиота» и до «Братьев Карамазовых», поистине выдают мыслителя, представляющего антропологический скептицизм и пессимизм в отношении к миру, людям и истории в целом. Его глубокие исповедальные «Дневники», письма, отдельные герои, свидетельствуют о нерушимой вере самого Достоевского в Бога, в Его Промысл, в Христа.
Хорошо известные слова Достоевского: "Не как мальчик же я верую во Христа и его исповедую, а через большое горнило сомнений моя осанна прошла", я воспринимаю, как его глубокое переживание, полное искренней веры.
Разве здесь у Достоевского, и как у писателя и как у искренне исповедующегося православного верующего, нет противоречия? Безусловно есть, но кому это может помешать? Не будучи ни гностиком, ни манихейцем, Достоевский, как и многие другие гениальные художники мира, трагически переживал жизнь и борьбу человека, часто тщетную, за мир, добро и справедливость, человеческую смертность, очевидное присутствие зла в жизни и в истории, но при этом не был сторонником ни манихейского, ни зороастрийского дуализма.
Над этим противоречием находится антиномия между «естественным» дуализмом человека и его вера в существование Единого и единственного Бога, Бога-Любви. Христианство, по сути, и зиждется на этой антиномии: Христос – Богочеловек, Христос воскрес, Христос искупил Своим страданием всех людей и их грехи, а человек даже когда и верит в Христа, непрестанно распинается, страдает, болеет и умирает. Этот трагический «дуализм» наиболее выразительно можно показать художественными средствами и Достоевский наилучшим образом исполнил эту задачу в своих романах.
13 Какие можно сделать выводы из диалога великого Инквизитора и Христа в параболе-легенде о Великом Инквизиторе в романе Достоевского «Братья Карамазовы»?
Когда гениальный писатель, каким был Достоевский, развивает такую универсальную тему, тему инквизитора и Христа, он дает почву для многочисленных выводов, которые впрочем, и были сделаны опять же множеством религиозных мыслителей, философов, среди которых были и сумасброды, писатели на Западе и в России, (хотелось бы вспомнить блестящие исследования Розанова, Бердяева, Мережковского и других).
Лично для меня диалог Великого Инквизитора и Христа – вечный диалог бунтующего Прометея, падшего Ангела, скитальца Агасфера, точнее, человека и Бога. Неустойчивая человеческая природа иногда колеблется всю жизнь пока не приклонится к тому, что преобладает в его характере. Дохристианские цивилизации, а христианские особенно, тщетно пытались решить вечный спор человека с самим собой, спор между людьми – какое царство выбрать: небесное или земное? Как справедливо поделить хлеб? Наконец, как различить насущную и небесную составляющую хлеба, как удовлетворить «насущные» человеческие потребности и при этом не отнять у человека свободы.
Иван Соловьев, русский филолог и педагог (194401990?), в своей неповторимой статье «Теология слуха», пишет примерно то же: «Во время Своего первого пришествия Мессия учит, во время Второго – судит, а во время Своего промежуточного присутствия Он будет молчать».
А Инквизитор? Со временем он будет все красноречивее, логичнее, убедительнее, это будет бесовская мудрость, которой с трудом будут противостоять многочисленные христиане, еще не полностью сроднившиеся с Христом. И только среди богоносцев Христос найдет апостолов, которых однажды оставил проповедовать Отца и Сына и Святого Духа и которых снова застанет здесь, когда придет на землю.
14 Все ли человеческое зло от дьявола?
Для того, чтобы ответить на Ваш вопрос, следует знать происхождение зла, о котором говорил пророк Исайя «Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие – и празднование! Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову…» (Ис 1, 13-17) и пророк Иезекииль : «Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония. От обширности торговли твоей внутреннее твое исполнилось неправды, и ты согрешил; и Я низвергнул тебя, как нечистого, с горы Божией, изгнал тебя, херувим осеняющий, из среды огнистых камней. От красоты твоей возгордилось сердце твое, от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою…» (Иез. 28, 14-17..), и многое другое с времен Ветхого, а особенно Нового Завета, до Откровения Иоанна Богослова. И греческий миф о Прометее добывающего огонь для людей. За что Зевс наказывает его страшными муками, от которых его рискуя собой освобождает Геракл, точнее кентавр Хирон.
Этот краткий экскурс в древнюю мифологию не дал нам новых знаний о происхождении зла в мире (небесном и земном), нет однозначного объяснения зла и в христианском богословии. Оно то автономный принцип, обладающий могучей силой, с помощью которой он владеет человеком и землей, то privatio boni (Богословский термин: "отсутствие добра", дословно – "отъятие добра" (лат) –прим пер).
В первом случае, существует опасность превращения монотеистической христианской религии в дуалистическую, а в другом возникает проблема недооценки, вытеснения принципа зла (зла, как принципа или как личности? – прим авт). Согласно некоторым толкованиям этой темы, до пришествия Иисуса Христа сатана имел свободный доступ к Богу и Бог даже посылал его испытывать человека на преданность и верность. Об этом свидетельствует и Книга Иова, а после искупительной жертвы Сына Божия и Сына Человеческого, сатана пал с небесных высот на землю и стал «князем мира сего».
Не столь важно исходит ли от сатаны все зло, которое в живет нас и окружает, для человека главное, что Иисус Христос, распятый и воскресший оставил нам надежное целебное средство, с помощью которого мы можем защищаться и защититься от зла, какое бы имя оно не носило. Но наставления Христа о зле и об отношении к нему может быть всерьез восприняты и воплощены в жизни только глубоко верующим христианином.
15 Верите ли вы в одержимость бесами?
Все изречения Христа во всех четырех Евангелиях, Послания апостола Павла, вся многовековая святоотеческая христианская литература неопровержимо свидетельствует о том, что человек может быть одержим бесами, также как и освобожден от одержимости (исцелен) крепкой верой в Христа, Который, именно ради пробуждения в человеке веры изгнал из одержимого беса.
С развитием науки, особенно медицины, а также с формированием определенного сознания и самосознания, скептического и рационального мышления, уже где-то к началу 17 века начинаются сомнения в существование бесов. С течением времени, с приближением к нашему веку и вот сейчас, на рубеже тысячелетий в христианском мире остается все меньше образованных людей, верующих в Бога или в дьявола. Достоевский справедливо сказал, что триумф дьявола произойдет тогда, когда человек перестанет в него верить! Поскольку не существует достаточно веских критериев, по которым можно было бы категорически заключить, что какой-то человек одержим бесами, а не самим собой, то есть элементами собственной богатой бессознательной сущности – личным, семейным, национальным или коллективным, и здесь необходима большая осторожность.
Возьмем, например эпилепсию, как болезнь, вернее эпилептика в качестве больного. Мы знаем евангельские примеры исцеления Господом эпилептиков, изгнанием из них бесов. Современная медицина говорит о том, что существует около 10 видов эпилепсии и чаще всего ее причиной являются объективные причины: опухоли мозга, травмы головы, различные отравления организма.
Если причину эпилепсии, с помощью все более совершенной диагностики, удается выявить, то можно говорить о ее полном излечении или о продолжительном снятии ее симптомов. Итак, вправе ли мы некоторые из видов эпилепсии, которые медицина относит к группе, ткнз. генерализованных или идиопатических, то есть происхождение и причину которых установить невозможно, отождествить с одержимостью, вопрос неоднозначный.
Тоже самое, правда в меньшей степени, относится и к многочисленным душевным болезням (психозам), которые на протяжении тысячелетий считались доказательством бесовского воздействия, одержимости человека. Современная биопсихиатрия большую группу душевных болезней объясняет нарушением мозгового метаболизма или повреждением отдельных частей мозга, и успешно излечивает их.
Должно ли все мною вышесказанное разубедить в существовании бесов? Конечно, нет. Но это должно сделать нас критичнее и осторожнее, так как некоторые люди и сейчас, на рубеже тысячелетий, придерживаются анимистическо-магических взглядов, древних, как архаический слой человеческой психики, и всюду и везде, в самих себе, а чаще в окружающих людях и народах склонны видеть беснование. Среди этой разномастной публики есть религиозные фанатики, душевно больные люди, агностики, даже атеисты (охотнее верящие в сатану, чем в Бога), к сожалению, встречаются среди них и православные христиане, последним было бы полезно перечитать творения одного из величайших христианских святителей 4 века, святого Иоанна Златоуста, он говорит: «Не в сатане, а в вашем нерадении причина ваших скорбей, на которые ропщете!»
16 Возможно ли дифференциально-диагностически отличить, бесовскую одержимость от (противо)естественных психических заболеваний?
Удовлетворительный ответ на Ваш дальновидный вопрос Вы сможете получить не раньше, чем в третьем тысячелетии христианства, хотя я не уверен, что и тогда он будет найден. Как правильно бы следовало на него ответить? Кто важнее, опытный духовник (исповедник-экзорцист) или опытный психиатр? Или важны оба?
На протяжении многих лет я лично пытаюсь найти разницу, которая вас интересует. Помимо опыта, приобретенного мной как специалистом в контакте с пациентами, я вел постоянный поиск литературы об исследованиях на эту тему. Сразу скажу, что на сей день, мой поиск оказался бесплодным. Литература, во всяком случае, та, что попадалась мне, поверхностна и не отвечает данным требованиям. А личный опыт с тяжелобольными агрессивными психопатами, дал мне некоторую возможность различия, которое, к сожалению, мне не удалось проверить и научно подтвердить.
Может быть излишне напоминать, что вопрос различия бесовской одержимости и какого-либо известного или неизвестного психического заболевания, может определить только церковный человек (как правило, монах, священник, теолог, верующий психиатр), который знает о существовании бесов.
В то время, как в политеистических верованиях мира до появления монотеистического иудаизма, разделение духов на добрых и злых было весьма относительным, но в иудаизме, христианстве и исламе оно стало жестким и бескомпромиссным. Именно в христианской цивилизации, достаточно долго, даже при уже развитой науке, преобладало мнение, что все душевные заболевания имеют демоническое происхождение и для их лечения прибегали к различным средствам и способам (сейчас они выглядят трагикомично) изгнания бесов из одержимого больного. Неврология и психиатрия постепенно развивались и генезис большинства психических нарушений (неврозов, психопатий и особенно психозов) получил научное объяснение, преуспела медицина и в их лечении. Достаточно привести в пример истерию, эпилепсию, маниакально-депрессивный психоз и целый ряд так называемых органических психозов. Большинство этих недугов для священников, мирян и многих врачей были типичным признаком одержимости бесами. Для многих современных материалистически ориентированных психиатров проблемы, которую мы здесь обсуждаем, просто не существует. Душевные болезни для них имеют свое научное обоснование, чаще всего в тонких биохимических процессах мозгового метаболизма. Излишне подчеркивать, что с таким однобоким пониманием душевных отклонений религиозный человек, будь он врач или ученый, не может согласиться полностью.
В заключение хочу напомнить, что эту, загадочную и для религиозного ученого проблему, которая иногда кажется неразрешимой, я обстоятельнее и глубже рассматривал в моей книге «Мистические состояния, видения и болезни» и в недавно написанной статье: «Голоса и видения: нормальный или нездоровый феномен?».
Если смотреть поверхностно, да. Любая болезнь, даже самая безобидная и непродолжительная, физическая или душевная, путает наши планы, мешает в делах, и мы почти никогда не спрашиваем себя: «а верны ли наши планы и дела?», прежде всего с нравственной точки зрения. Потребительская культура 20 века практически вытеснила вопрос смысла болезни, болезнь для этой культуры означает величайшее несчастье. За время болезни, человек, терпит не только материальный ущерб, но в случае долгой болезни, ему грозит потеря рабочего места, что значит под вопросом само его выживание. Заметив это проблему в западноевропейских странах (только ли в них?) один немецкий психиатр, больше тридцати лет назад написал поучительное произведение с названием: «Болезнь. Не сметь болеть».
Для ответа на ваш вопрос для меня не существенно, с каких пор болеют люди, был ли человек палеолита здоровей современного? Какие факторы и как на протяжении веков влияли на здоровье человека, на то, что его здоровье становилось все хуже. Разве недостаточно знать, что человек «смертельно болен», чтобы спросить себя о смысле болезни? Странно в поведении здорового человека по отношению к болезни то, что он едва ли не ежедневно сталкиваясь со смертью, остается практически равнодушен к болезни и к собственной, возможно скоропостижной, или близкой смерти.
Обратимся к более основательному рассмотрению смысла болезни, рассмотрению особенно понятному верующим людям. Почему болезнь, особенно болезнь, выпавшая нам, должна иметь смысл? Какой смысл? Научить нас чему-либо? Чему? Прежде всего тому, что мы сами часто являемся источником собственной болезни, легкой ли или тяжелой. Если нам удалось увидеть эту «психосоматическую» реальность, мы на пути к следующему этапу осмысления болезни. Мы становимся внимательнее и проницательнее (усиливая интроспективу) к собственным взглядам, мыслям и поступкам, отношениям с другими людьми. Таким образом, мы будем все отчетливее видеть, насколько наши мысли и чувства ответственны за возникновение болезни, точнее, за сохранение нашего здоровья. Наконец, на третьей ступени осознания болезни, человек поднимается до благодарности Богу, что Он послал ему болезнь, с ее помощью предостерегая его от не христианской жизни, и через эту благодарность испытывает благодарность и за то, что Бог открыл ему способ выздоровления (даже от самых тяжелых болезней, что доказывает медицинская практика), или за то, что Господь сохранил его здоровье в такие тяжелые времена, когда люди так часто болеют.
Вот так я могу ответить на ваш вопрос, побуждая и вас на осмысление истины о Боге и человеке, о том, что болезнь не всегда является злом.
18 Как Вы считаете, Кафка в своем романе «Процесс» пророчески предсказывал Холокауст?
Как большинство выдающихся писателей, Франц Кафка предвидел какие-то события грядущие в Европе и конкретно в Германии, которые разыгрались там спустя пятнадцать лет после его смерти. Я имею ввиду «хрустальную ночь» в Германии (изгнание евреев и сожжение синагог) 1938 года. Думаю, что не следует преувеличивать «пророческие предсказания» Кафки, впрочем, как и других писателей. С неопределенной национальной принадлежностью, с чешской, еврейской и немецкой кровью в жилах, неопределенного вероисповедания, Франц Кафка обладал тонкой нервной организацией и мог интуитивно, заранее реагировать на некоторые события. Не имея такого огромного литературного таланта, он остался бы обычным неврастеником, пациентом на сеансах психоанализа. Кафка лечился сочинением романов, хотя тоже не вполне успешно.
Что же касается холокауста, прежде всего я хочу напомнить смысл этого слова, по-гречески оно значит: был сожженным полностью. Холокауст это жертвоприношение богам или духам предков сожжением. Умилостивление богов сожжением животных было распространенным обычаем не только у язычников, но и у евреев, у тех и у других тысячелетиями практиковались человеческие жертвоприношения. Ветхозаветная притча об Аврааме и Иакове означала настоящую духовную революцию, когда человеческие жертвы (сыновья-первенцы) были заменены животными.
Я не вижу прямого предвидения ужасов Холокауста Второй Мировой войны в произведениях Кафки, но несколько его выдающихся новелл я мог бы отнести к интуитивному (это слово более уместно, чем пророчество) предчувствию современного холокауста, не только с евреями, но и с другими народами Европы. Что за чудовищная жертва богам должна была быть принесена в 20 веке, после того как Спаситель мира два тысячелетия назад принес в жертву Себя ради того, чтобы люди больше не приносили кровавых человеческих жертв на алтарь несуществующих богов или человеко-богов, претендующих на обожествление?
3
Война, Христианство и Атеизм
19 Полагаете ли Вы, что все войны в мире разжигаются атеистами?
Мне часто казалось, что это так и когда я изучал тысячелетнюю историю человеческих войн, и когда я сам был живым свидетелем войн на Балканах. Говоря обобщенно, войны между народами ведутся в силу поврежденности человеческой природы, ибо ей свойственны агрессивность (этологи относят агрессию к инстинктам), зависть, алчность, садизм. Войны развязываются из страха перед «другими», из ксенофобии, чаще всего из страха мы защищаемся от агрессии нападением, это свойственно как целому народу, так и отдельной личности. Разделение войн на завоевательные и оборонительные верно только отчасти, хотя иногда кажется, что некоторые народы (напр. немцы) завоеватели по «природе», а удел других (славян) обороняться. Но случалось так, что роли неожиданно менялись. Царская Россия, например, на протяжении всей своей истории оборонялась от завоевателей – татар, шведов, поляков, французов и немцев, но иногда (в порядке компенсации?) вторгалась на чужие территории – монгольские, финские, армянские, и завоевывала их.
Идея, что войны разжигают атеисты, как будто становится более очевидной в 20 веке, но и прежде, религиозные войны (в прошлом и в настоящем) вели или тайные безбожники или нездоровые фанатичные верующие. Крестовые походы инициировали не христиане, а больные фанатики (Петр Амьенский из один из вдохновителей Первого Крестового похода 11 века!). Четвертый крестовый поход 1204 года был организован не с целью освобождения Гроба господня в Иерусалиме, а завоевания Византийской Империи.
Гражданскую войну на территории бывшей Югославии во второй половине 20 века, возглавляли политики и военачальники коммунисты, представители нескольких атеистических поколений. Война, которую развязала Америка и Европа против Сербии в самом конце 20 века – война атеистического или полу-атеистического сербского руководства и лже-христиан или явных агностиков и атеистов, то есть нравственно ущербных и культурно нищих правителей Америки и Европы.
Следовательно, можно говорить о том, что войны ведутся атеистами. Христовы воины вели и ведут совсем другие войны.
20. Влияет ли на христианина и на христианство политическая ситуация в мире? (вопрос задан в конце 1998 г.)
Христианин живет не облаках и не в собственном изолированном мире (если он психически здоров). Он рожден в определенное время, в определенном месте, от дарованных ему судьбой родителей, воспитан в определенной вере и несет ответственность за жизнь близких ему людей, своего народа. Все хорошее и, к сожалению, намного чаще, плохое он делит с народом, которому принадлежит (в первую очередь, я имею в виду войны, гражданские войны, экономические кризисы и тд). Это не может не отражаться на жизни человека, гражданина, а если этот гражданин исповедует христианство, то все происходящие события он принимает к сердцу ближе других, ибо «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает…». Одним словом любовь христианина страдающая любовь, она страдает сама и сострадает другим.
Общеизвестно, насколько политическая ситуация в мире, в нашей стране особенно, напряженна, болезненна, зависима от сильных мира сего, от их решений. Человек чувствует себя беспомощным, незащищенным, живет в страхе, но именно в такой, и в таких политических ситуациях люди, а христиане особенно, сдают экзамен на прочность, доказывают себе и другим силу веры, надежды и любви. Внешние события, нестабильность и беспорядки в стране, все это дает христианину шанс (а не христианину стать им), укрепить свою веру, надежду и любовь, ибо совершенству в них нет предела и границ.
Влияет ли и если влияет, то как, сегодняшняя политическая ситуация на христианство – продолжение Вашего вопроса. Христианство как монотеистическая религия или точнее, вершина религии, будет существовать, пока существует «мир и время». Истинные христиане твердо верят в это слово своего Спасителя, в Церковь Его, не столько как в институт, сколько как в мистическое Тело Христово, которое не одолеть вратам адовым. Это значит, что христианство, как Церковь Божия и явление Божие человеку, противостояло и будет противостоять любому богоборческому политическому или любому другому (еретическому) искушению и вызову. Почему мы должны верить, что политическая ситуация в конце 20 века, сколь бы угрожающей она иногда не казалась апокалиптически угрожающей, не повредит христианству, в первую очередь как «мистическому Телу Христову и эсхатологической общине», согласно известному определению христианства?
Колеблется, падает и снова встает, и по человеческой слабости сомневается только христианин, а христианство, как непоколебимая и непобедимая Церковь Божия всегда неизменно. Число христиан в будущем возможно уменьшится, но тем тверже они будут. Настоящий христианин остается непобедимым и непоколебимым вопреки войнам, революциям и общему разорению, ибо знает Отца и Сына (после воплощения Иисуса Христа Бог Отец стал ближе и ласковей к человеку , ибо Он усыновил нас через Сына) и Духа Святого, знает Святую Троицу, Которая всегда помогает нам, одухотворяет нас, делая и нас творцами, когда мы «всем сердцем, всей душей, всем разумом и всею крепостью своей» молимся Ей.
Вы можете доказать или показать, что это действительно так или я должен согласится с тем, что это Ваше предположение верно? Является ли христианство «естественной» или «противоестественной» религией? Этот вопрос, который кажется мне крайне важным, не принадлежит мне и возник не вчера. Должно быть, такой или подобный вопрос кто-то из греческих философов с насмешкой задавал апостолу Павлу, слушая его проповедь о Воскресшем Христе, на Ареопаге, холме недалеко от Акрополя. Не найдя большого понимания среди ученых греков, один из образованнейших фарисеев Савл, по пути в Дамаск чудесно преобразившийся в апостола Павла, понял почему Иисус уклонялся от фарисеев и саддукеев и обращаясь к народу, выбирал Себе учеников среди простых рыбаков и мытарей. Поэтому вопрос о естественности или противоестественности христианства будет существовать всегда, как «камень преткновения». Как сказал апостол : «Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; 23 а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие», и продолжил словами, вызывающими для среднего человеческого разума:«некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых? Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» (1 Кор. 15).
Так наш скудный разум воспринимал христианство две тысячи лет назад, так он воспринимает его сегодня! Кто-то из нас, подобно иудеям «знамений ищет», кто-то как язычники, ждет и требует магических чудес. Другие, из более образованной среды, превосходящие в образованности древних эллинов «ищут мудрости», философии, науки, или любой другой интеллектуальной спекуляции для того, чтобы приблизиться к вере (или совсем отойти от нее). Естественно ли такое поведение человека на протяжении двух тысячелетий?! Одни требуют чудес, другие доказательств, третьи вообще устали от религии и стали атеистами или агностиками, и таких сегодня в начале третьего тысячелетия большинство.
Но вернемся к нашему важному вопросу, естественно или неестественно христианство? На первый взгляд ответ кажется простым, если человек существо естественное, в том смысле как трактуют его развитие все философы, ученые-материалисты и эволюционисты, тогда христианство, которое учит, что Бог создал мир «из ничего», а человека « сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.»(Быт.1), затем о грехопадении и непослушании человека и так далее, до заповеди Христа о прощении врагов, самоотречении и воскресении мертвых, абсолютно противоестественная религия. И тогда уделом человека рожденного в христианской средеостается или пожизненная мука веры в Христа, которой жестоко сопротивляется его разум или отказ от веры или обращение другой, более «естественной» религии – исламу или буддизму, учение которых, например, о реинкарнации в какой-то степени может удовлетворить усредненный человеческий интеллект.
С другой стороны, христианство совершенно естественная религия. Естественная для каждого чистого простого сердца, еще не сильно поврежденного грехом; для философа интеллектуала, ученого и художника, которым повезло благополучно миновать лабиринт «индивидуального процесса», с помощью «нити Ариадны», то есть с помощью любимого супруга, супруги или других благоприятных обстоятельств, выйти из него и пойти по восходящей, к обожению, или, подобно Тертуллиану путем Sacrificium intellectus (Жертвование разумом), или путем примирения веры и разума, полностью принять новозаветного Христа таким, как представляет Его нам Евангелие.
Но в заключение своего ответа на Ваш вопрос скажу так, может быть христианство действительно противоречивая религия. В самом деле, разве не находятся в вечном противоречии, и даже порой жестокой схватке, душа и дух, душа и тело, инстинкты и духовность, мужчина и женщина (половая составляющая в каждом из нас), сознание и подсознание, сознание и сверхсознание, вера и сомнение, жизнь и смерть? Одним словом, в нашей жизни многое антиномично, к сожалению, часто противоречиво, «Христианский мир был поляризован. Христианская история разворачивается между противоположными полюсами: Империей и Пустыней», – точно заметил Георгий Флоровский. Но не в этом ли заключена потрясающая и величественная динамика жизни? И не христианство ли как никакая другая религия мира наиболее полно раскрыла эту динамику, призывая человека ответить трагизму смерти свободным выбором веры и надежды в Воскресшего Христа!
22 Повлиял ли чудовищный геноцид 20 века на уменьшение чувства страха перед адскими мучениями и адом?
Страх перед «адом и адскими мучениями» был наиболее сильным в средневековой христианской Европе, его сознательно поддерживали и, время от времени укрепляли церковные институции, особенно после введения инквизиции (последней инквизицию отменила Испания, в 1833 году, интересно, что это совпало с изобретением телеграфа –прим авт.). Научные открытия, особенно революционные открытия Коперника, Джордано Бруно, Галилея, постепенно ослабили власть церкви. И, может быть, спонтанный и естественный процесс индивидуализации человечества (предусмотренный Божественным Промыслом), который требовал укрепления человеческого сознания и самосознания содействовали тому, что страх адских страданий в течение последних трех-четырех столетий слабел, но с ним ослаблялась и вера в Бога.
Войны и гражданские войны двадцатого века, страдания людей в концлагерях типа Аусвица, Дахау, Освенцима, Ясеновца, истребление детей, женщин, монахов, священников; армян, сербов, русских, евреев, словно ад обрушились из невидимого мира (ада, подземелья, преисподней) на землю, принеся такие изощренные садистские издевательства над людьми, перед которыми бледнеют описания Данте и средневековые фрески с изображениями Страшного суда, картины Босха и Брейгеля. Афоризм Сартра – «Ад это другие!», как философия экзистенциалистов 20 века (Философия существования, одно из ведущих направлений современной западной социальной философии, возникшее в начале XX века. Экзистенциализм стремится постичь бытие как некую непосредственную, не расчлененную целостность субъекта и объекта. Выделяя в качестве изначального и подлинного бытия само переживание, экзистенциализм понимает его как переживание субъектом своего "бытия в мире". Бытие толкуется как непосредственно данное человеческое существование, как экзистенция. Оказал значительное влияние на литературу и искусство Запада – прим пер), вполне соответствовал реальным событиям, человеческим и международным отношениям, вселяя в человека сильнейших страх, но не перед адом или Богом гнева, посмертными страданиями, а перед другим человеком, здесь на земле.
Два великих философа 20 века: Теодор Адорно (1903-69), немецкий философ, социолог, музыковед. Представитель франкфуртской школы. Выступил с критикой культуры и общества (“Диалектика Просвещения”, 1948, совместно с М. Хоркхаймером) и идеями “отрицательной диалектики”. Адорно и его сотрудники провели в нач. 1940-х гг. в США исследование “авторитарной личности” как социально-психологической предпосылки фашизма. – прим пер) и Ганс Йонас (Известный немецко-американский философ Ганс Йонас.Йонас включает в поле своего рассмотрения три фундаментальные метафизические реальности, каждая из которых отмечена чертами временности и изменчивости: речь идет о человеке, о созданной им технологической цивилизации и о естественной природе, которая подвержена человеческим воздействиям, ввел понятие " Бог после Аусвица" – прим пер), Оба евреи, не без следов ветхозаветного иудаизма, особенно это выражено у Йонаса, ищут новые пути к Богу, практически полностью отвергая двухтысячелетнее иудео-христианское представление о Боге. Но здесь не время рассуждать об этих оригинальных мыслителях и их представлениях Бога «после Аусвица», о них достаточно сказано и написано.
Я уверен, что Ваш вопрос, за который я вам искренне благодарен, не потеряет актуальности и в 21 веке. Он требует обширного, фундаментального ответа, подкрепленного многими документальными фактами. Я же высказывая свое мнение наверно упрощу проблему: ужасы видимого и пережитого ада, который выпал на долю людей в 20 веке ( а кто может нас утешить, что в 21 не будет еще страшнее?), резко разделили людей на три категории: на убежденных непоколебимых атеистов, на столь же убежденных непоколебимых верующих и на несчастных мучеников ума, сердца и воли, которые не могут сделать свой выбор. О количественном составе каждой из групп я говорить затрудняюсь.
23 В Вашей книге «Старое и новое в христианстве», Вы написали: «Если современные философы не открыли истину религии, то они определенно открыли какую-то ложь, скрывающую истину» какую ложь и какую истину Вы имели в виду?
В любой религии есть своя внутренняя и внешняя сторона, или, как принято было говорить свою эзотерическую и экзотерическую сторону. Я вижу эзотерическую сторону христианства в той части дефиниции Церкви, в которой сказано, что она – «мистическое Тело Христово и эсхатологическая община». Экзотерическую или внешнюю сторону христианства, христианской Церкви, я вижу в третьей ипостаси Церкви, Церкви как институте.
Поскольку внутренняя мистическая сторона христианства, как таковая, не подлежит критике, ибо это дело веры, точнее, переживания веры. Переживая именно такую веру, апостол Павел мог сказать что Церковь «Тело Христово», Которое мы принимаем в таинстве Евхаристии. Одним словом, человек или верит или не верит в Христа Воскресшего, в Богочеловека Христа и Христа Мессию.
Та часть христианства и его Церкви, которую правом можно назвать институтом (institution – учреждение созданная, с определенной целью – прим авт.), подлежала и подлежит критике, несмотря на то, что в этом святом учреждении служат священники, епископы и патриархи, избранные и утвержденные Духом Святым, в момент хиротонии, святом таинстве рукоположения, и многие из них на протяжении церковной истории причислены к лику святых. Собственно критике подвергается практическая сторона деятельности священнослужителей, сторона чисто человеческая, склонная к повреждению, испорченности и удалению от света Христова, даже в Церкви. Нам будет легче понять двойственность представителей церковной иерархии, если мы постараемся понять природу Иисуса Христа, Бога и человека, обладающего двумя природами и двумя волями. Но в отличие от совершенного слияния и идеального взаимного дополнения обеих природ Христа, гармоничных и неотделимых, ибо Христос будучи человеком был безгрешен, все кто две тысячи лет служил и служит сейчас Его Церкви, согрешали как люди, и многие действительно тяжело согрешали, достаточно вспомнить взаимное анафематствование первоиерархов Восточной и западной Церквей, разделение Церкви в 9 веке, борьбу за власть, жестокие гонения на богумилов и катаров (Катаризм, зародившись в лоне христианской Церкви, развился в совершенно самостоятельную религию, воспринял многие идеи античных манихеев и их наследников – болгарских и сербских богумилов. И манихеи, и богумилы, и катары отрицали благого Бога-Отца, именуя его "Творцом Зла" катары признавали за Богом-Отцом только право на творение материи, косной и отягощенной грехом. Христос, или, по катарской терминологии, Логос почитался ими за нетварного духа, принявшего зримый облик во имя избавления людей от власти Демиурга и освобождения чистых изначально душ (от греческого слова "чистые" произошло название секты) от порочных и отягчающих их бытие тел. –прим пер), издания папских булл, согласно которым, человек ради своего спасения должен полностью подчиниться папе (Unam sanctam – булла папы Бонифация VIII 1302 г –прим авт), учреждение инквизиции, сожжение «еретиков». «ведьм», крестовые походы и др.
Разве не было естественным и даже необходимым то, что против этой лжи, лицемерия и злоупотреблений отдельных представителей христианской церкви, поднимали голос мужественные и ясные умы, иначе понимавшие задачу церкви, и подвергавшиеся гонениям, а часто и казням. Можно вспомнить имена Джона Виклифа (Джон Виклиф
(1329-1384) церковный лидер Англии XIV в.. Выступал с критикой папства, не признавая индульгенций, объявил ересью запрещение мирянам читать Библию. Рассылал странствующих проповедников. За это его хотели убить, но он умер раньше казни. Тогда его выкопали из могилы и сожгли на костре. – прим. Пер), Яна Гуса (Ян Гус
(1373-1415) Проповедник Евангелия в Праге, бесстрашно обличал безнравственную жизнь католического духовенства. Своей мученической кончиной доказал верность Христу. –прим пер) и Мартина Лютера. (Теолог и общественный деятель эпохи Реформации, основатель немецкого протестантизма (1483-1546 гг.). Целеустремленное изучение Библии и сочинений средневековых немецких мистиков привели его к отрицанию католической доктрины оправдания посредством "добрых дел" и к утверждению "личной веры" как единственного и достаточного средства обретения божественной благодати
В 1517 г., протестовал против продажи индульгенций в Германии, обличал корыстную торговлю "небесными сокровищами" как нарушение учения Писания. Эти тезисы объединили различные сословия в борьбе за религиозную и национальную независимость Германии от папской власти. – прим пер).
Вы спрашивали и о философах, что же было с ними? Свободомыслие и свобода слова, бесстрашие книгопечатания стоило некоторым из них мученической смерти, например римский философ новоплатоник Боэтий, другие вынуждены были скрываться или бежать в страны, в которых существовала свобода мысли, или просить прощения за смелость идей (Иоганн Скотт, Дунс Скотт, Эразм Роттердамский, Парацельс, Спиноза, Паскаль и другие).
Как иначе назвать Ницше, Фейербаха, Ясперса, Хайдеггера, Сартра и некоторых других современных философов как не «чистильщиками» лжи и бесстыдного лицемерия и темных сторон (Тени – сказал бы Юнг –прим авт.) институционального христианства.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru
