Основные виды гаданий

• Вид работы: Реферат
• Предмет: Культурология
• Язык: Русский , Формат файла: MS Word 19,51 Кб

Основные виды гаданий

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ОСНОВНЫЕ ВИДЫ ГАДАНИЙ

ГЛАВА II. СВЯТОЧНЫЕ ГАДАНИЯ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Русская праздничная культура неоднозначна. Дело в том, что в контексте исторических событий многие праздничные обряды претерпевали очень сильные изменения, так Масленица из языческого культа превратилась в православный праздник, который, правда, сохранил многие языческие черты.

Вообще, большинство русских календарных праздников во многом носят черты языческих обрядов. Гадания также являются одним из элементов языческой культуры.

Исследователь русской культуры М. Забылин среди святочных гаданий предоставляет следующую классификацию (точнее виды гаданий): гадание на вещах, хоронение золота, окличка прохожих и проезжих, подслушивание, гадание на курицах, гадание на лошадях, гадание у ворот, гадание башмаком, гадание на луковицах, гадание яйцом, гадание на поленьях, гадание воском, гадание на сборнике, гадание лучиною, гадание на воловьей или коровьей коже, гадание на сковороде и др. В своей работе я не задавалась целью перечислять все виды гаданий, скорее, выделить наиболее яркие по целевому признаку. Это весьма интересно, т. к. можно увидеть, что когда гадания не были упразднены, они составляли ощутимую часть жизни древних славян и каждое гадание выполняло вполне конкретные функции, отвечало на вполне конкретные вопросы, касающиеся будущей жизни отдельного человека или группы людей. На данный момент можно встретить достаточное количество изданий, посвященных гаданиям, но практически не встречается исследований, об истоках этого действа.

Моя работа разделена на две основные части. Первая часть рассказывает о некоторых отдельных причинах гаданий. Вторая рассматривает гадания непосредственно связанные со святочными праздниками.

ГЛАВА I.

ОСНОВНЫЕ ВИДЫ ГАДАНИЙ

Гадания на сон – это один из распространенных видов гадания, основанный на традиционных представлениях о том, что душа человека во сне покидает его тело и путешествует по раю или аду. Если в других видах гаданий человек лишь приближается к границе между «этим» и потусторонним мирами, то во время сна его бессмертная, по поверьям, часть – душа – имеет возможность получить знания непосредственно в «ином» мире, куда может проникнуть только мертвый. В этом плане показательно, что в народных представлениях сон и смерть выступают как однопорядковые, единоприродные (для сравнения есть поговорки: «Сон смерти брат» или «Сон смерти свой») и, даже как тождественные (можно сравнить народные определения: «Смерть – вечный сон», «Уснешь, что умрешь», «Сонный, что мертвый», «Спит человек – не живой» и т. д.). О взаимосвязи сна и смерти также свидетельствует и языковой материал: почивать (спать) – почить (умереть), спальня – усыпальница, спанье – успение, спящий – усопший и т. д.

Мотив сна как способа попадания в «иной» мир (ад, рай, тридесятое царство) широко распространен в повествовательных фольклорных жанрах: легендах, быличках, обмираниях, сказках, – в которых всякий раз, возвращаясь в «свой» мир из «иного», герой приобретает то знание, которое значимо, актуально для него в его жизненной ситуации. То же можно сказать и о гадающем субъекте.

Отождествление сна и смерти в фольклорно-поэтических текстах подкрепляется народными представлениями о зыбкости границы между реальным состоянием сна и смертью: так, по поверьям, тот, кто спит с застегнутым воротом рубахи, успит свою душу, то есть умрет. Близок к этому поверью и распространенный повсеместно у русских запрет резко будить спящего человека, потому что его душа, находящаяся вне тела, не успеет вернуться и человек умрет.

Отношение к снам (видениям) как к информации-знанию, знаку, получаемому из «иного» мира, где все известно, знаемо, «написано» заранее, обусловило веру в вещие сны (сны – предсказания будущего). В практике гаданий вещими считались сны, приуроченные к определенным временным точкам, имеющим значение рубежа. В пределах календарного года гадания на сон производили в праздник Введения, на Ивана Купалу и некоторые другие. Но самый яркий и разнообразный цикл этих гаданий приходился на Святки.

Гадания на сон, как правило, одиночные. Обычно ими занимались девушки, достигшие брачного возраста, их матери или родственницы. Знание могли получать как из сна девушки (либо девушка гадала сама, либо гадала ее мать или родственница, а сама девушка могла не знать об этом), так и из сна матери гадающей (дочь клала предметы, связанные с гаданием, в постель матери, а мать могла об этом не знать).

Для гадания на сон приготавливали предметы (мостик из прутиков, колодец из лучинок, зеркало, ключ с замком и др.), которые клали в месте, связанном с постелью (под подушку, под матрас, под кровать), или совершали предваряющие гадание действия (надевали чулок на одну ногу, замыкали настоящий колодец или ведро с водой, шли на улицу до девятой вехи и, взяв там ветку, возвращались домой и т. п.). Ложась спать, произносили заклинание императивного характера: либо обращение к «суженому-ряженому» с просьбой прийти и совершить то или иное действие (напоить, разуть, перевести через мост и т. п.) или к используемому в гадании предмету (поясу, таракану и др.), чтобы они показали, где живет «суженый-ряженый». Иногда заклинания произносились без предварительных действий и без каких бы то ни было предметов.

Как и в других видах ворожбы, при гадании на сон не читали молитву, снимали нательный крест, распускали волосы. Показательно то, что ложились спать одетыми, что уподобляло гадающую покойнику. Это обстоятельство также свидетельствует о том, что во сне предполагался путь, и поэтому необходимо было быть одетой.

Образ моста, по которому парень переводит девушку (из прутиков веника делали мостик над чашкой воды и ставили ее под кровать: «Суженый-ряженый, переведи меня через мост!»), является характерным для свадебной лирики и символизирует брак.

Мотив жажды в широко распространенном гаданий «пересол» (ели на ночь что-либо соленое или смешивали наперсток соли с наперстком воды и пили, говоря: «Суженый-ряженый, приди напои меня!») и мотив запирания-отпирания (девушка запирала на замок колодец во дворе, ведро с водой, а ключ клала под подушку: «Суженый-ряженый, приди ключа просить, коня напоить!»; мать или родственница запирали на замок косу девушки – символ девичества, ее рубаху, пояс, кровать) в традиционной культуре имеют достаточно прозрачную эротическую символику.

Гадание с веткой, взятой с девятой вехи («Девятая веха, покажи жениха!»), или с поясом (им трижды хлестали о верею чужого дома и каждый раз говорили: «Верея, верея, покажи моего жениха. Пояс, пояс, покажи мой суженой поезд»; когда ложились спать, пояс расстилали поперек постели и спали на нем) связаны с представлением о значимости «пограничных» объектов (веха, воротный столб) и мотивом дороги, по которой мимо этих объектов может проходить «суженый».

С идеей пути от дома девушки к дому жениха соотносится гадание с тараканом, который в обряде выступает в роли путеводителя: таракана, взятого в соседском доме, клали под подушку и трижды говорили: «Таракан, таракан, своди меня к тем воротам, где суженый живет» или «Таракан, таракан, вези меня по городам, покажи, где суженый живет».

В гаданиях на сон, как и в других видах гаданий, использовалось традиционное представление о магическом значении всего первого. Так, гадающая клала первый кусок от ужина под подушку и приглашала «суженого» на трапезу. Если девушке на Новый год случалось ночевать на новом месте, она перед сном говорила: «Сплю на новом месте, приснись жених невесте!»

Наутро гадающая вспоминала сон и толковала его. Чтобы сон не забылся, по народным представлениям, нельзя было, встав с постели, сразу же смотреть в окно. Чтобы сон, считающийся вещим, не сбылся, увидевшей его следовало до 12-ти часов дня, пойти к колодцу и умыться водой из него, то есть «смыть сон».

Гадания об урожае. Одна из основных тем гаданий в традиционной культуре русских. В этнографических источниках XIX-XX вв. гадания об урожае, составляют гораздо меньший объем по сравнению с гаданиями о судьбе. Тем не менее, их значимость в народной культуре несомненна, при том, что основным занятием ее носителей являлось земледелие.

Главные вопросы гадания об урожае – хорошо ли уродится хлеб; какая из зерновых и огородных культур даст лучший урожай в новом году и что, следовательно, нужно сеять больше; какие сроки для посева более удачны; кому из домочадцев следует начинать сев.

Большее количество гаданий об урожае производилось во время Святок, начинающих новый цикл солнечного календаря. На Рождество во время трапезы из поставленного в красный угол снопа ржи вытаскивали соломинки и по колоску судили о будущем урожае. В великорусских областях, граничащих с белорусскими и украинскими, соломинки тянули из-под скатерти, так как здесь в сочельник было принято класть сено или солому на стол.

Основные святочные гадания об урожае приходились на канун Нового года. Широко было распространено гадание, связанное с поиском зерна под столом наутро после новогодней трапезы: найденное зерно сулило урожай и богатство. В Вологодской губернии это гадание было приурочено к крещенскому сочельнику. В Пензенской губернии в канун Нового года специально пекли каравай, который на ночь оставляли у образов, наутро смотрели, увеличился или уменьшился вес хлеба: в первом случае ждали урожайного года и съедали каравай всей семьей, во втором – предполагали неурожай, а хлеб отдавали скоту, чтобы он не пострадал от голода во время бескормицы.

Если в Святки крестьянина в основном волновал принципиальный вопрос: будет ли урожайным год, то в весенний период он задавался более конкретными проблемами. Так, в Средокрестие, означающее середину Великого Поста и одновременно осмысляемое в народном сознании как один из календарных рубежей, связанный с приближением посевных работ, гадали на «лучшую руку», «счастливую руку», то есть о том, кому следует начинать сев, чтобы урожай был больше. В Благовещение, непосредственно предшествующее периоду посева, крестьяне гадали о более удачном сроке для начала работы. Так, в Сибири в этот праздник взвешивали три первых яйца, снесенных молодой курицей, больший вес первого яйца указывал, что лучше для урожая сеять в «первый» посев (в конце апреля до 1 мая). Если тяжелее второе яйцо, следует сеять с середины посевного времени (с Николы Вешнего), а если третье самое тяжелое – начинать посев нужно в последние сроки, то есть с 15 по 20 мая. Аналогичное гадание у ангарцев было по толщине «максы» (молоки) у щуки первого лова.

Последнее в году гадание об урожае проводилось в ночь на Ивана Купалу, в праздник, связанный с летним солнцеворотом, то есть завершающий половину года, в течение которой крестьянин делал все, чтобы обеспечить себе хороший урожай, теперь же все зависело только от самой природы. В Енисейской губернии это гадание состояло в том, что в ночь на Ивана Куполу намоченную тряпочку вешали во дворе, а утром смотрели: если тряпочка высохла, лето будет теплое и хлеб родится хорошо, а если она замерзнет, летом будет холодно и хлеб померзнет. Аналогичное гадание на Ангаре совершали и в ночь на Благовещение.

Участниками гадания об урожае в кругу семьи были все домочадцы, причем нередко главенствующая роль отводилась хозяину дома. Но о благополучии урожая могли гадать и всей общиной. Так, в Пензенской губернии общество выбирало 12 стариков (по числу месяцев в году), отличавшихся примерной жизнью. Около полуночи накануне Нового года старики шли к церкви и за церковной оградой около паперти ставили снопы разных зерновых культур и картофель. Наутро те же старики возвращались к церкви и примечали: на каком из снопов больше инея, того хлеба и надо сеять больше.

Материал, используемый для гадания об урожае, отличается однородностью – как в пределах самого набора предметов (сноп – колос – зерно – хлеб), так и по сравнению с тем, что пытаются узнать (урожай). Предметный ряд «колос – зерно – хлеб» отражает этапы обработки урожая, постепенно превращающегося из явления природы (растение) в объект культуры (хлеб). Все эти предметы в традиционной культуре обретают символическое значение урожая и плодородия. То же можно сказать и о яйце и щучьей молоке (икре): использование их в Г. об у. обусловлено тем, что в мифопоэтических представлениях они имеют то же значение, что и зерно, последнее – на уровне растительного кода, а яйцо и молока – на уровне животного кода.

Зерно, колосья и хлеб являлись широко распространенным материалом и в гаданиях о судьбе. Здесь они служили знаком достатка в будущей жизни или сулили девушке богатого, зажиточного жениха. Некоторые гадания об урожае и о судьбе были идентичны по форме: так, и в Пензенской, и в Нижегородской губерниях на Святках было принято выдергивать зубами колосья из копны. Качество колоска (полный или пустой, без зерен) указывало в одном гадании на будущий урожай или неурожай, в другом – на богатого или бедного жениха. Закономерность параллелизма символики зерна (колоса, хлеба) – урожай и богатство – достаточно прозрачна и еще раз указывает на взаимосвязь аграрных и семейных обрядов.

Использовавшиеся в гадании на урожай предметы (зерно, найденное под столом; средокрестный печеный крест) берегли до первого сева как обладающие продуцирующей силой и клали в севалку с семенами или употребляли в качестве обрядовой пищи, когда начинали засевать поле.

Гадания об урожае тесно связаны с приметами, основным объектом наблюдения которых является погода, влияющая на жизнь растений. Новогодние приметы (мороз, иней, снежный покров и т. п.) строились на основе многолетних наблюдений крестьянина над зависимостью урожая не только от лета, но и от зимней погоды.

Тепло и холод, влажность и засуха – основные регуляторы плодородия земли. Отсюда использование воды с учетом ее «поведения» в условиях тепла или холода в отмеченных выше гаданиях на Богоявление.

Основной подательницей урожая, по мысли крестьянина, являлась земля, которой в мифопоэтических представлениях отведена роль источника всего живого; поэтому и в устном творчестве, и в обрядовой практике, и даже в быту ее называли матерью-сырой землей. Такое отношение к земле естественно обусловливает обращение к ней в гадания об урожае. В Рождество после заутрени ходили на перекресток, чертили палкой или пальцем на земле крест и припадали к этому месту ухом, слушали: если послышится, что едут сани с грузом – будет урожай, если пустые – будет недород.

ГЛАВА II.

Святки, т. е. святые дни – двенадцать дней после праздника Рождества Христова, до праздника Богоявления. Они называются и св. вечерами, может быть в воспоминание событий рождества и крещения Спасителя, совершившихся в ночное или вечернее время. Святить двенадцать дней после праздника Рождества Христова церковь начала с древних времен. Указанием на это могут служить 13 бесед св. Ефрема Сирина, произнесенных им от 25 декабря по 6 января, а также «слова» св. Амвросия Медиоланского и св. Григория Нисского. Древнее двенадцатидневное празднование Святок (dwdecahmern) подтверждается церковным уставом преподобного Саввы Освященного (ум. 530 г.), по которому во дни С. «никакожо пост, ниже коленопреклонения бывают, ниже в церкви, ниже в келлиях», и запрещено совершать таинство брака. Тоже подтверждено и кодексом Юстиниана, изданным в 535 г. Вторым туронским собором, в 567 г., все дни от Рождества Христова до Богоявления названы праздничными. Между тем, святость этих дней и вечеров во многих местах нарушалась гаданиями и другими суеверными обычаями, уцелевшими от языческих празднеств того же времени года. Против этого направлены, между прочим, 61 и 62 правила шестого вселенского собора. Действующий у нас закон запрещает «в навечерие Рождества Христова и в продолжение Святок заводить, по старинным идолопоклонническим преданиям, игрища и, наряжаясь в кумирские одеяния, производить по улицам пляски и петь соблазнительные песни» (Св. Зак. XIV, ч. 4, 33 – 34).

Святочные гадания – самый большой, разнообразный и яркий комплекс гаданий в пределах календарного года. Приуроченность его именно к Святкам обусловлена спецификой этого временного отрезка как главного внутри годового цикла перехода от старого к новому. Особенностью этого периода является – расплывчатость временной границы (своего рода безвременье – зазор, в котором не идентифицированы признаки старого и нового, прошедшего и начинающегося) и исчезновение «пространственных» границ между «мирами» (живых и мертвых, людей и существ нечеловеческой природы – нечистой силы) – создают возможность контакта человека с «иным» миром, где, по народным представлениям, пишутся судьбы людей.

В отличие от гаданий других годовых периодов, Святочные гадания носят самостоятельный характер: они изолированы от других обрядовых комплексов, совершаемых в эти сроки.

В Святочные гадания с равной степенью значимости развиваются две основные темы, волнующие крестьянина: будущий урожай и судьба (предполагаемые события в жизни) в пределах следующего года. Обе темы затрагивают интересы, как каждого конкретного человека, так и отдельной семьи, и всей общины, в целом.

В рамках святочного периода могли гадать в любой день, но большинство гаданий, считающихся в народе «верными», производили в сочельники, рождественский и крещенский, и в канун Васильева дня (под Новый год), то есть в сроки, более конкретно отмеченные знаком рубежа.

Как особую группу можно рассматривать гадания в кругу семьи о судьбе каждого из ее членов, наибольшая вариативность этих гаданий, в основном за счет разнообразия используемых предметов, представлена в святочный период. Семейные гадания о жизни и смерти приурочивались, как правило, к кануну Нового года. Они характеризуются единым составом участников (семья) и единой структурой: одинаковые предметы, каждый из которых символизирует того или иного члена семьи, оставляются на ночь, а утром в Новый год по их состоянию судят о жизни или смерти. Примечательно то, что использующиеся предметы являются частями чего-либо целого (кусочки хлеба – хлеб; прутики – ветка; поленья – ствол дерева), символизирующего, в свою очередь, семью. Изменение состояния предмета (прутик в снегу или полено около стены упали, кусочек хлеба в сенях исчез) предвещает смерть тому, кому из семьи предмет был назначен. Лишь в случае, когда пропавший кусок хлеба был за девушкой, считалось, что она выйдет замуж, но все-таки уйдет из данной семьи. Близко к отмеченным гадание с ложками: их после ужина по числу человек в семье клали в большую сковородку, наливали водой и выносили на холод. Утром смотрели: если вода застыла ямкой – к смерти того, чья ложка.

Наибольшим разнообразием среди всех Святочных гаданий отличаются девичьи: они построены на самых различных принципах и отвечают на вопросы как общего характера, так и на достаточно конкретные; причем некоторые из гаданий дают информацию высшей степени точности и исчерпанности.

К наиболее общим (о судьбе вообще), но, тем не менее, распространенным повсеместно относятся гадания, построенные на трансформации того или иного материала (вещества) с помощью огня и воды. Это литье воска, олова, свинца, которые сначала растапливают, а затем выливают в воду, где вещества обретают новую форму. Рассматривают либо эту форму, либо ее тень на стене и пытаются в соответствии с традиционными представлениями интерпретировать получившийся рисунок или силуэт. Выбор материала для литья не случаен. Помимо того, что эти материалы удобны по своим физическим свойствам (легко растапливаются и застывают), они связаны с образами существ, обладающих потусторонней природой и выполняющих посреднические функции в мифопоэтических текстах и в обрядовой практике. Так, воск, естественно, соотносится с пчелой (об образе пчелы см. Кутья), а металлы, особенно олово, по народным представлениям, связаны с образом змеи (в сказках, например, змеиное, то есть «иное», царство характеризуется как оловянное). Соотнесение этих материалов с существами-посредниками, а также с «иным» миром обусловливает их предсказательную функцию и использование в гаданиях, в магии, в народной медицине.

К ворожбе с помощью литья примыкают гадания с выпусканием в стакан с теплой водой яйца: белка или желтка, а также со сжиганием или намачиванием скомканной бумаги.

На общий вопрос о судьбе отвечают гадания, основанные на вытаскивании жребия, например подблюдные гадания. К этому же типу можно отнести гадание, когда девушка складывает в горшок женский головной убор, кусочек хлеба и кусок дерева, а затем, закрыв глаза, вытаскивает свою «судьбу» в новом году: замужество, продолжение девичества или смерть. Аналогично по структуре и гадание с жировкой (четырехугольной доской), только гадающих здесь не одна, а четыре девушки. На уголки жировки клали хлеб, уголь, печину (кусочек глины от печи) и кольцо; покрывали все скатертью и пели: «Уж я жировку хороню ко святому вечеру, ко святому васильевскому. Жировка маленька, окошка велики, косящатыё, решещатыё, не могла блоха скочить, коза скочила, рога увезила, хвост заломила. Вы берите свой уголок!» Скатерть открывали и смотрели, кому что попалось: хлеб – богато жить, уголь – к смерти, печина – жить в печали, кольцо – к замужеству.

Самое большое количество способов гаданий связано с актуальным для девушек брачного возраста вопросом – состоится ли в новом году замужество? Здесь использовалось и слушание под чужими окнами, (девушка стучала ложкой в окно: если отзовется голос мужчины – выйдет замуж, голос женщины – «дома сидеть»), на подворотне (во время крещенской обедни гадающая, раскрыв передние и задние ворота, накрывалась скатертью, садилась на подворотню передних ворот и ждала: если через двор проехал поезд с бубенцами и колокольчиками – к замужеству, если же ничего не было слышно – остаться «в девках»), и вытаскивание жребия (в избе ставили несколько горшков, под один из них клали повойник – женский головной убор: которая из девушек выберет этот горшок, та и выйдет замуж; либо для одной девушки ставили на лавку два горшка: под одним – платок, под другим – повойник; выбор первого горшка сулил продолжение девичества, второго – брак), и наблюдение за изменением состояния предмета (полотенце вывешивали на час в сени или на ночь за окно со словами: «Суженый-ряженый, приди утереться!» – если полотенце становилось мокрым, быть девушке замужем в новом году). Популярными были также гадания, основанные на счете зерна (считали зерна до и после того, как дать его клевать курице), соломинок из взятой в сарае горсти соломы или чего-либо другого (парный остаток предвещал замужество), а также на вымеривании избы или двора палкой, коромыслом, поленом, собственным телом и т. п.: если предмет не уложится в измеряемое пространство или девушка при перекатывании по двору окажется лицом к улице, это предвещает брак. В гаданиях о замужестве ориентировались на то, кто первым войдет в дом (в сочельник девушка била скалкой в матицу – поперечную балку на потолке, а утром замечала: если первым в дом входил кто-либо венчанный, то и ее судьба – выйти замуж). Широко были распространены гадания, связанные с поисками спрятанного в снегу предмета (отыскивание квашни с помощью мутовки, палки для размешивания теста) или с беспрепятственным попаданием на улицу через ворота при условии, что на голове девушки надета квашня, а также с паданием в корыто или квашню, к которым нужно идти «взапяты» и не промахнуться. Одной из причин разнообразия девичьих гаданий, о замужестве является конкретизация вопросов, связанных с этой темой. Гадая о том, кто раньше выйдет замуж, девушки бросали каждая свою лепешку собаке или подпускали петуха к горсткам зерна, в каждой из которых лежало колечко той или иной гадающей, и смотрели: чью лепешку сначала съест собака или чью горсточку зерна станет клевать петух. С этой же целью девушки брали огарки первых зажженных утром лучин, шли с ними к проруби и опускали в воду подожженные лучины, возвратясь домой, снова старались их зажечь: та девушка, которой это удавалось сделать быстрее всех, должна была раньше других выйти замуж.

Гадания, связанные с вопросом, куда девушка выйдет замуж и, соответственно, откуда ждать жениха, основывались чаще всего на слушание (на перекрестке, около забора, на чердаке и в других местах: откуда послышится лай собаки или звуки благовеста во время крещенской обедни), на определении направления, куда пойдет дым от зажженных стружек, куда повернется подожженная лучина, воткнутая в щель в полу, в какую сторону рогами, обвязанными с вечера девичьим поясом, ляжет утром корова. Чаще же всего гадание на эту тему было основано на бросании, иногда с закрытыми глазами, различных предметов: мутовки, кочерги, башмачка с левой ноги (его перебрасывали через избу, ворота, колодец, стог сена, поленницу), свернутого в клубок и разворачивающегося в полете пояса.

Множество Святочных гаданий было направлено на узнавание различных характеристик жениха: молодой или старый, парень или вдовец, бедный или богатый, красивый или некрасивый, добрый или злой

Для того чтобы узнать, каков цвет волос у жениха, в подворотне брали горсть снега и отыскивали в ней волос или шерстинку и судили по ее цвету; либо, расчесав свои волосы, на ночь опускали на нитке гребень в подполье, а утром проверяли, каких волос «начесал» суженый.

Гадания об имени жениха основывались чаще всего на опрашивании его у первого встречного и на слушании под чужими окнами, в своем доме под матицей, или на интерпретации услышанных звуков при перемалывании жерновами зерна, при верчении мутовкой в проруби, при качании дерева, при скрипе снега под ногами.

Конкретно лицо и внешний облик суженого узнавали с помощью гаданий на сон и так называемых «страшных» гаданий.

Помимо персоны жениха, девушек интересовали многие вопросы семейной жизни, например состав будущей семьи (о нем гадали, глядя на количество отражений месяца в зеркале), нрав свекрови (приносили во рту воду из проруби и выливали на сковородку, на воду клали скрученный клочок кудели и поджигали: кипение воды сулило злую свекровь, а спокойствие воды при горении кудели – мирную), сколько будет детей в замужестве (по количеству сучков – на первом вытащенном из дровяника полене или по числу бугорков (мальчики) и ямок (девочки) в вынесенной на мороз рюмке с водой). Гадания помогали также узнать, кто будет главенствовать в новой семье (связывали хвостами петуха и курицу, сажали их под решето и наблюдали, которая из птиц перетянет другую), ладная ли будет жизнь в замужестве (спряденные «напак», то есть слева направо, две нитки, символизировавшие жениха и невесту, опускали в воду на сковородку и следили за ними: если нитки совьются вместе, то жизнь с мужем будет ладная).

гадание святочный будущее

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

При всем разнообразии святочных гаданий необходимо отметить, что принципы их построения близки: соблюдение пространственно-временных условий для проведения действия, использование различных бытовых предметов с учетом их символических значений в традиционной культуре, произнесение формул императивно-заговорного характера, предохранительные меры: на словесном уровне – зачурания, на акциональном уровне – крестное знамение, зачерчивание и расчерчивание с использованием предметов, обладающих, по народным представлениям, магической силой (ухват, нож, кочерга, сковородник, изготовляемые из металла, подожженная лучина и пр.).

Святочные гадания как чрезвычайно яркое явление традиционной культуры, связанное с одним из фундаментальных вопросов в жизни человека – вопросом судьбы, доли, явились основой сюжетов или немаловажных для повествования эпизодов литературных произведений русских писателей, в числе которых можно назвать В.А. Жуковского, А.С. Пушкина, М.П. Погодина, П. Бажова и др.

До сих пор Святочные гадания, хотя и утратив в сознании современного человека свое магическое значение, остаются одним из захватывающих развлечений в переходный период к Новому году.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Аноничева Т., Суханова Л. Зимние календарные обряды и песни, сопровождающие их. // Песенные традиции Поволжья М., 1996.

2. Блинова Г.П. Народная художественная культура: русские народные праздники и обряды: (Теория и история): Учеб. пособие для студентов гос. ун-тов и ин-тов культуры / Г.П. Блинова – М., 1995.

. Блинова. – М.: МГУК, 1997. – 90 с.: ил.

1. Власова З. И. Скоморохи и календарно – обрядовый фольклор / З.И. Власова // Русский фольклор: (Материалы и исследования) Т.27: Межэтнические связи. – СПб., 1993. с. 148 – 164.

5. Железнова С. Святочные гадания // Невское время. – 1993. – 6 янв. – с. 6.

. Иванова А.А. Гадание на зимние святки / А.А. Иванова // Рус. словесность. – 1995. – № 1. – С. 3 – 7.

. Календарь в культуре народов мира: Сб. ст. – М.: Наука, 1993. – 272 с.

1. Конович А.А. Театрализованные праздники и обряды в СССР. – М., 1990. – 208 с.

9. Костомаров Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. – М., 1993. – 399 с.

. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (18 – 19 века). – СПб., 1994., с. 415.

. Молодежная эстрада. – спец. выпуск № 3., 1999.

. Настали святки. То-то радость // Наука и религия. – 1994. – №1.-с. 12 – 14.

. Обрядовое ряжение // Живая старина. – 1995. – № 2. – с. – 28 – 44.

. Орлов О.Л. Праздничная культура России С-Пб., 2001., 162 с.

1. Панкеев И.А. Русские праздники / И.А. Панкеев. – М., 1998. – 254 с.

16. Православные праздники. – С-Пб.: Тимошка, 1999., 233 с.

. Праздник Рождества. – М., 1998. – 495 с.

1. Развлекательная культура России 18 – 19 веков.: Очерки истории и теории. – С-Пб., Д. Буланин, 2000. – 522 с.
2. Русский народ. Его обычаи, обряды, суеверия и поэзия. – Собр. М. Забылиным., М., 1880.
3. Святки // Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. Ч. 1., – М., 1990.
4. Социальные функции календарных обычаев и обрядов // Миненко Н.А., – 1991., с. 201 – 220.
5. Традиции в современном обществе: Исследование этнокультурных процессов. – М.: Наука, 1990. – 248 с.

23. Фольклор и этнография: Пробл. реконструкции фактов традиционной культуры: Сб. науч. тр. / АН СССР. – Л.: Наука, 1990. – 248 с.

. Шангина И.И. Русские традиционные праздники С-Пб., 1997. -190 с.

. Энциклопедический словарь Брокгауза Ф.А. и Ефрона. – СПб.,1890 – 1907. – т. 1.

. Ягодовская А.Т. Образ праздника в русской литературе // Русская художественная культура второй половины 19 века: Картина мира. – М., 1991. – с. 203 – 226.