Религия папуасов и меланезийцев

• Вид работы: Реферат
• Предмет: Культурология
• Язык: Русский , Формат файла: MS Word 20,46 kb

Религия папуасов и меланезийцев

Реферат

Религия папуасов и меланезийцев

Введение

Так как острова Меланезии, с их жарким и во многих местах нездоровым климатом, сравнительно недавно стали объектом завоевательной и колониальной политики европейских государств, то и изучение папуасов и меланезийцев началось с недавнего времени — со второй половины XIX в. Сначала стали известны Новая Каледония и острова Фиджи, потом постепенно и другие. Огромный остров Новая Гвинея до сих пор изучен слабо, внутренние его области и сейчас остаются почти неизвестными. На многих островах Меланезии, особенно на Новой Гвинее, все еще сохраняются старая культура и старые верования.

Наиболее примитивные формы религии наблюдаются у папуасов. Лучше всего исследованы до сих пор верования и обряды: островитян Торресова пролива (А. Хэддон, У. Риверс; 1898), мафулу (Вилльямсон; 1910), кивай (Гуннар Ландман; 1910—1912), маринданим (Пауль Вирц; с 1914; Г. Неверман; с 1933), а также племен залива Астролябии (Н. Н. Миклухо-Маклай; 1871—1877). По многим племенам имеются отрывочные, но ценные сведения. За последние годы появляется все больше сообщений о племенах внутренних горных областей Новой Гвинеи, почти неизвестных прежде.

Религии островитян Торресова пролива

Островитяне Торресова пролива по языку и по культуре представляют собой как бы переходную ступень от Австралии к Меланезии (на западных островах языки австралийские, на восточных — папуасские). Основа хозяйства—земледелие и рыболовство. Сохранились следы двух экзогамных фратрий. Матрилинейные роды превратились в патрилинейные.

Религиозные верования здесь очень близки еще к австралийским, но кое в чем развились дальше. На западной группе островов тотемизм господствует, а на восточной сохранились лишь следы его. Тотемы — главным образом животные (31 из 36 всех тотемов). Убивать свой тотем запрещено, но для черепахи и дюгоня делается исключение (ввиду редкости мясной пищи). Есть обряды размножения тотемов. Интересны мифы (на острове Ям) о двух братьях — культурных героях, из них один — рыба-молот, другой — крокодил. Имеются их изображения внутри священной ограды, за которой устраиваются обрядовые пляски. На острове Мабуиаг только один культурный герой — Квоиам, которого называют Великим аугудом (слово «аугуд» означает тотем). Чтут его обе фратрии.

Своеобразно изменилась система возрастных инициации. Посвящаемые не подвергаются таким продолжительным испытаниям и мучительным операциям, как у австралийцев. Посвятительные обряды состоят скорее в демонстрации разнообразных религиозных плясок в масках и пр.; при этом посвящаемым сообщают племенные предания, мифы, верования. Таким образом, чисто религиозная, идеологическая сторона посвятительных обрядов здесь усилилась, а физическая — ослабла. При этом чрезвычайно интересное развитие получила система религиозно-мифологических образов, связанных с инициациями. Как и в Австралии, на островах Торресова пролива верят в духа — покровителя инициации, но этот образ не только раздвоился на эзотерический и экзотерический, как у некоторых австралийцев (например, Атнату и Тумана у племени кайтищ), но и еще более усложнился. У островитян Торресова пролива и образ патрона — учредителя инициации и образ духа-убийцы, якобы убивающего и вновь оживляющего юношей, известны и посвященным и непосвященным, но под разными именами: патрона инициации посвященные называют Бомаи (и вся эта система описывается как культ Бо-маи), а непосвященные — Малу; духа-убийцу посвященные называют Иб, а непосвященные — Магур. Всего, следовательно, получается как бы четыре образа: два эзотерических и два экзотерических. Это — дальнейшее усложнение мифологических представлений, возникших на почве возрастных инициации.

Исполнители разыгрываемых перед посвящаемыми плясок в масках изображают злых духов, особенно Магура, верят, что он наказывает тех, кто посмеет разгласить тайну посвятительных обрядов.

Посвятительные обряды на островах Торресова пролива отличаются от австралийских еще и тем, что здесь имеются уже некоторые градации внутри группы посвященных.

Религия маринд-аним

Сходные формы религиозных верований и обрядов описаны, притом очень подробно, Паулем Вирцем у группы племен юго-запада Новой Гвинеи — племен маринд-аним (тугери).

Маринд-аним во многом напоминают собой австралийцев. У них еще нет полной оседлости. Земледельцами их можно назвать лишь условно, они питаются главным образом дикорастущей саговой пальмой. Общественный строй маринд-аним очень напоминает общественный строй центрально-австралийских племен.

В области религии у них тоже обнаруживаются сходные формы. Господствующей формой является тотемизм. Маринд-аним делятся на отдельные кланы, каждый из которых выводит свое происхождение от тотемического предка — дема. Мифы о дема в точности повторяют известные тотемические мифы племен аранда. Это — рассказы о подвигах полуживотных-получеловеческих предков, которые связаны с определенной местностью. Религиозные обряды, выполняемые маринд-аним, в значительной степени сводятся к разыгрыванию действий тотемических предков, дема, в лицах.

Кроме того, у маринд-аним существует очень интересный культ Майо, являющийся модификацией обрядов инициации, известных у австралийских племен. Это тайный культ, участие в котором принимают только посвященные. В отличие от австралийцев, здесь посвящаются не все лица, достигшие определенного возраста. Примерно около половины населения, по подсчетам Пауля Вирца, принадлежит к сообществу участников культа Майо.

Религии других папуасских племен

Языковая дробность папуасского населения Новой Гвинеи достигает такой степени, что иногда две соседние деревни друг друга не понимают. Эта разобщенность и отразилась в вере во вредоносную магию, которая является будто бы причиной всяких несчастий и смертей.

По сообщению Н. Н. Миклухо-Маклая, папуасы очень боятся так называемого оним, то есть колдовства (хотя слово «оним» имеет более широкое значение; всякое лечебное снадобье, яд — это тоже оним). Оним считается причиной необъяснимых болезней или смерти; верят, что их виновники — люди одной из враждебных деревень.

Очень сильна вера в земледельческую магию. Здесь особую роль играют женщины, и некоторые обряды как бы направлены на то, чтобы передать земле женскую половую силу.

Видное место в религии папуасских племен занимает почитание предков и связанный с ним культ черепов. Например, у населения района Порта-Дорэ (северо-восток Новой Гвинеи) есть так называемые корвары: деревянные фигуры предков, куда вкладываются настоящие черепа. Таково же, видимо, значение телумов — человеческих фигур, описанных Мик-Астролябии; их хранили ними.

Религия меланезийцев

Религиозные верования меланезийцев описаны целым рядом наблюдателей и исследователей, главным образом в конце XIX и начале XX в. На первом месте по обстоятельности и точности стоят исследования миссионеров Роберта Кодрингтона, Джорджа Брауна, Бромилова и торгового служащего Паркинсона, по многу лет живших на островах Меланезии и, как правило, хорошо знакомых с местными языками. В первые десятилетия XX в. Меланезию посещали специальные научные этнографические экспедиции и отдельные исследователи: Зелигман (1904), Рихард Турн-вальд (1906—1909), Уильям Риверс (1908), Августин Крэмер (1908—1910), Феликс Шпейзер (1910—1912), Бронислав Малиновский (1914—1917) и др., изучавшие отдельные районы и группы племен Меланезии.

Западные меланезийцы, обитающие на Новой Гвинее, по уровню общественного развития немногим отличаются от папуасов; поэтому и их верования сходны. В Центральной же и Восточной Меланезии мы находим более поздние формы развития общественного строя, а следовательно, и религии.

Хозяйственная база населения Меланезийских островов та же, что и у папуасов,— примитивное земледелие. Но в связи с географическими условиями, с ослаблением роли охоты и повышением роли рыболовства, с большей дифференциацией хозяйственных условий в прибрежных и во внутренних частях островов общий уровень развития производительных сил у меланезийцев выше. У них гораздо больше развился межобщинный и внутренний обмен, что привело к значительному усложнению форм общественной связи и к довольно сильной дифференциации внутри меланезийских общин, в особенности в Южной и Восточной Меланезии. На архипелаге Бисмарка, Соломоновых островах и Новых Гебридах материнско-родовые общины еще сохраняются. Но в Южной Меланезии они почти разложились. Островитяне южной части Новых Гебрид, Новой Каледонии и островов Фиджи уже перешли к отцовскому счету родства. Почти повсеместно выделился слой богатых общинников, которые подчас держат в зависимости своих малоимущих сородичей и земляков. Они же господствуют и в мужских тайных союзах, направленных в значительной степени против женской части населения. На Новой Каледонии и островах Фиджи сформировались сословия вождей, простых общинников, зависимых земледельцев и рабов.

Этот сравнительно высокий уровень развития отразился и в области религии.

Колдуны, шаманы и др.

Соответственно более сложному общественному строю меланезийцев, у них уже выделились профессионалы в области культа — колдуны разных специальностей, гадатели, вызыватели духов и пр. Например, на Тробриандовых островах, как сообщает Б. Малиновский, выделялись колдуны — специалисты по земледельческой магии, были колдуны, руководившие постройкой лодок, и колдуны-палачи, которым вождь поручал приводить в исполнение смертные приговоры (это у них облекалось в форму магических обрядов), и др. На некоторых островах Меланезии есть лекари типа шаманов, специализирующиеся на общении с духами, они изгоняют их из тела больного. В Южной и Юго-Восточной Меланезии, где наиболее высок уровень общественного развития, были наследственные колдуны-жрецы, близкие к вождям; на Новой Каледонии они назывались такате, на Фиджи — мбете.

Магия

Идейное содержание религии населения Западной, Центральной и Юго-восточной Меланезии характеризуется прежде всего сильной развитостью магии.

Магия у меланезийцев встречается во всех видах. При этом вера во вредоносную магию (порчу) у них не только вырастает из межплеменной розни, но основывается и на внутреннем расслоении, о чем свидетельствует появление колдунов — профессионалов по насыланию порчи. Лечебная магия, тесно связанная с народной медициной, находится тоже в руках профессионалов. Военная же магия сосредоточена преимущественно в руках военных вождей.

Особенно интересны и разнообразны приемы хозяйственной магии. Прибегают к ней лишь в тех сферах хозяйственной деятельности, где успех в значительной мере зависит от случайных обстоятельств и где человек не может вполне рассчитывать на собственные силы. В этом отношении примечательны наблюдения Б. Малиновского на Тробриандовых островах. Оказывается, в земледелии магия применяется при посадке клубневых растений таро и ямса, урожай которых бывает изменчив, но не применяется при возделывании плодовых деревьев, дающих устойчивый урожай. В рыболовстве магические приемы практикуются при промысле акул и других опасных для человека рыб; при ловле же мелкой рыбы, где нет никакого риска, магия считается излишней. Постройка лодок всегда сопровождается магическим обрядом, постройка же домов — нет. При изготовлении резных изделий из твердых пород дерева, что требует особого мастерства, магические приемы считаются необходимыми, а при резьбе по обыкновенному дереву, доступной всем, всегда обходятся без них ‘. Все это лишний раз показывает, на какой почве вообще вырастают магические представления: они возникают тогда, когда человек не уверен в своих силах, чувствует себя во власти стихий, или тогда, когда он приписывает другому человеку способности, которыми сам не обладает.

Земледельческая магия главным образом имитативная и контактная. Так на посадках ямса зарываются камни, которые по форме напоминают клубни ямса и будто бы обладают особой силой (мана). Эти камни должны передать магическую силу непосредственно земле, а через нее — ямсу.

Имитативный принцип господствует и в магии погоды. Например, чтобы вызвать ясную солнечную погоду, натирают красной землей большой стоячий камень, якобы обладающий магической силой. На полуострове Газели, когда хотят вызвать ветер, колдун разбрасывает по воздуху известь, машет ветками имбиря и подбрасывает их в воздух, а в заключение сжигает их и золу высыпает в воду.

Во вредоносной магии преобладает парциальный тип: околдовывание через объедки, обрезки волос и пр.

Мана

Магическая практика связана у меланезийцев с верой в таинственную безличную силу мана. Это широко распространенное у народов Океании понятие с некоторых пор стало хорошо известно ученым всех стран, и о нем существует целая литература.

Впервые о вере меланезийцев в мана сообщил миссионер-этнограф Р. Кодрингтон в письме к Максу Мюллеру в 1878 г. Он писал: «Религия меланезийцев в смысле верований состоит в убеждении, что всюду существует сверхъестественная сила, принадлежащая к области невидимого; а в смысле практики — в употреблении средств для обращения этой силы в свою пользу. Есть вера в силу, которая отличается от физической силы и действует самыми различными путями для добра и зла; и обладать ею или направлять ее — величайшее преимущество. Это есть мана… Вся меланезийская религия состоит по существу в приобретении этой мана для себя или в использовании ее для своей выгоды…».

Позже, в своей книге «Меланезийцы» (1891), Р. Кодрингтои дал более полное описание этой мана и ее роли в религии меланезийцев.

Мана представляет собой безличную сверхъестественную силу, которую меланезийцы отличают от силы естественной. Мана имеет своим источником или духов (но не всех, а только некоторые их категории), или людей.

Эта сила разностороння по своему направлению и по своему значению, она может действовать и во вред и на пользу. Мана считается присущей людям, которые имеют успех в жизни. Если человек достиг высокой ступени в мужском союзе, если получил высокое звание вождя, если он успевает в жизни, если он храбрый воин, искусный ремесленник, если у него хороший урожай, значит, он имеет много мана.

Мана может принадлежать и отдельным предметам. Если магический камень, зарытый в землю, обеспечил хороший урожай, значит, он обладает мана. Она может переходить на другие предметы. Владелец камня, имеющего сильную мана, дает его в пользование своим соплеменникам, чтобы те подержали около этого камня другие камни, и последние тоже приобретают мана. Эта сила обладает, следовательно, физическим свойством текучести.

Происхождение веры в мана различные исследователи объясняли по-разному. Сам Р. Кодрингтон, а также У. Риверс, Л. Я. Штернберг и некоторые другие выводили идею мана из анимистических верований. Они считали (как и сами меланезийцы), что вера в мана выросла из веры в духов. Напротив, сторонники преанимистической теории — Р. Маретт, К. Прейс и др. полагали, что идея мана является более примитивной, более древней, чем анимизм.

С материалистической точки зрения источником веры в мана является не вера в духов и не отвлеченное представление о безличной силе, а определенные социальные условия. Внутренняя дифференциация общины, выделение в ней привилегированных в том или ином отношении людей — предводителей, колдунов, членов тайных союзов, а также искусных мастеров, ремесленников и пр.— порождает смутное представление об их социальном превосходстве, и оно облекается в религиозную форму: в идею таинственной силы, которой якобы обладают эти выделяющиеся в общине люди. Правда, меланезийцы-то верят в то, что мана исходит преимущественно от духов, но и сами представления о духах, как мы дальше увидим, в значительной мере порождены тем же социальным расслоением.

«Всякий заметный успех,— пишет Кодрингтои,— есть доказательство того, что человек имеет мана; его влияние зависит от впечатления в народном сознании, что он ее имеет; он делается вождем в силу ее. Отсюда власть человека, политическая или социальная по своему характеру, есть его мана».

Как сообщает тот же исследователь, меланезийцы считают, что никто не может продвинуться на высокие ступени мужского союза Сукве, «если у него нет соответствующей мана; поэтому, так как мана помогает человеку в Сукве, всякий достигший в Сукве высокого положения есть, конечно, человек с мана, человек с авторитетом, большой человек, который может быть назван вождем».

Об аналогичных верованиях сообщает Ф. Шпейзер, исследовавший Ново-Гебридские острова.

Анимистические верования

Как уже сказано, представление о мана связано у меланезийцев с анимистическими образами,— и связано потому, что и то и другое имеет общий источник. Анимистические верования в Меланезии вообще очень развиты, хотя не везде одинаково.

В Северо-Западной Меланезии, где сохранились сравнительно архаические формы жизни, анимизм развит еще слабо. Например, на Тробриандовых островах представления о духах не занимают важного места в верованиях. Б. Малиновский говорит, что тробриандцы боятся магии, колдунов и ведьм, но не духов. В Центральной же Меланезии анимизм, видимо в связи с более высоким общественным уровнем, достиг гораздо большей степени развития. На архипелаге Бисмарка, Соломоновых и Ново-Гебридских островах представления о духах играют существенную роль в религии.

Меланезийцы довольно отчетливо различают две категории духов: духов умерших и Духов природы. Это различие особенно подчеркнуто в работе Р. Кодрингтона. Он писал, что в Южной Меланезии, на Ново-Гебридских и Банксовых островах главную роль играют духи природы — вуи, духи, связанные с известными местностями, гнездящиеся в ущельях, в горах, в море; у меланезийцев нет представления о том, что эти духи были когда-то людьми. Наряду с этим имеется представление о духах умерших — тамате, но им уделяется меньшее внимание. Напротив, на Соломоновых островах и архипелаге Бисмарка на первом плане стоят, по сведениям Кодрингтона, духи умерших, а духи природы — на втором. Правда, это утверждение Кодрингтона оспаривается другими исследователями: Ф. Шпейзер, например, вполне убедительно показал, что и на Новых Гебридах духи умерших и в первую очередь духи предков почитаются гораздо больше, чем духи природы.

Культ предков

Культ предков вообще господствует в Меланезии почти повсеместно, разве только кроме некоторых островов Северо-Западной Меланезии (Тробриандовы острова). В честь почитаемых предков изготовляют человекообразные изображения, вделывая в них иногда черепа самих предков. Черепа хранят в особых святилищах, в мужских домах.

Особенно развит культ предков как раз в Южной Меланезии (на Новых Гебридах и Новой Каледонии). Этот культ хорошо исследован (на островах Малекула и соседних) английским этнографом Лейардом. По его сведениям, островитяне здесь считают своих умерших предков хранителями всех старых обычаев; исполняя свои обряды, туземцы полагают, что этим они угождают своим предкам.

Корни анимизма

Итак, один из корней анимистических верований меланезийцев – это родовая организация и связанный с ней культ предков. Кстати, Меланезия чуть не единственная на земле область, где на такой ранней ступени развития сложился настоящий культ предков, свойственный вообще более поздней исторической стадии. Причина этого необычайно раннего появления культа предков заключается, быть может, в том, что у папуасов и меланезийцев очень рано наметился переход от материнского к патрилинейному роду.

Корни анимизма

Не менее важной основой анимистических веровании меланезийцев является культ вождей. Вожди — лица, пользующиеся видным общественным положением, располагающие властью. Они-то, по верованиям меланезийцев, прежде всего и обладают большой и сильной мана (идея мана служит религиозным освящением власти вождя). С другой стороны, вождь якобы находится в общении с большими и сильными духами. Духи же умерших вождей сами становятся предметом почитания.

Судя по сообщениям целого ряда внимательных наблюдателей, представления о духах сами по себе у меланезийцев носят более или менее нейтральный характер. Не всякий дух является предметом страха или поклонения. Духи простых, незнатных людей не пользуются никаким почтением, никакого культа их нет. «Душа (умершего),— пишет Шпейзер,— может действовать и иметь значение, если она содержит много мана… Если душа не имеет мана, она не имеет значения, она не может действовать, и поэтому она для туземца не существует… Поэтому Души незначительных людей, которые, таким образом, имеют немного мана, оставляются без внимания, и поминки для таких едва ли совершаются. Но души могучих мужей, содержащие много мана, заботливо чтятся». «Дух, которому поклоняются,— сообщает Кодрингтон,— это дух человека, который при жизни имел в себе мана; души простых людей — это рядовая масса духов, ничтожества как при жизни, так и после смерти».

Тайные союзы

Анимистические верования коренятся также и в мужских тайных союзах. Тайные союзы в Меланезии распространены не повсеместно. В Западной Меланезии их или нет, или они находятся в зародыше (пережитки системы инициации, которые имеются на островах Торресова пролива и Новой Гвинее, и мужские общественные дома, известные в разных формах во многих местах Новой Гвинеи).

В Центральной же Меланезии тайные союзы приняли весьма типичную форму. На архипелаге Бисмарка это прежде всего особые объединения Ингиет — тайные колдовские общества, практикующие некоторые виды магии, вредоносной и лечебной. С чисто анимистическими же верованиями связан особенно союз Дук-Дук (название это от слова «дука», что значит дух умершего). Члены союза, появляясь в страшных нарядах и масках, изображают собой духов и запугивают непосвященных, вымогая у них «деньги» (снизки раковин) и прочие ценности. Выступления Дук-Дука происходят раз в год и длятся около месяца, после чего маски уничтожаются, и считается, что «Дук-Дук умер». Во главе союза стоит Тубуан. Его роль исполняет самый богатый и влиятельный человек в племени, и пользуется он ею деспотически и своекорыстно. Тубуан считается духом женского пола, который никогда не умирает и ежегодно порождает Дук-Дуков.

На Соломоновых островах система тайных мужских обществ слабо изучена: в южной части этого архипелага тайных обществ, видимо, нет. Зато на Банксовых и Северных Ново-Гебридских островах существует сложная и развитая система мужских союзов, притом двойная.

С одной стороны, имеются «деревенские», то есть открытие, союзы Сукве — один из важных общественных институтов (они связаны с религиозными представлениями только косвенным образом: члены высших рангов Сукве считаются обладающими особо сильной мана). С другой стороны, есть и особые тайные религиозно-магические союзы Тамате; слово «тамате» означает буквально покойник, дух умершего, и члены союза, надевая страшные маски, изображают собой именно духов умерших. Одна из важных функций этих обществ — охрана собственности их членов: каждое общество Тамате имеет особые значки, с помощью которых члены его могут табуировать принадлежащие им вещи, плодовые деревья и пр.

На самом южном из островов Меланезии, на Новой Каледонии, мужских тайных союзов нет, но есть их пережитки в виде употребления особых страшных масок во время обрядов и праздников. Название этих масок — дангат — явно родственно тому же слову «тамате».

Мифология

Мифология меланезийцев очень примитивна. Много мифов, объясняющих отдельные явления природы, обычаи и пр., но они не имеют отношения к религии. Зато прямое отношение к ней имеют культовые мифы, связанные с магическими обрядами и как бы оправдывающие их (такие мифы изучены Б. Малиновским на Тробриандовых островах). Широко распространены мифы о культурных героях, в роли которых выступают чаще всего два брата-близнеца: один умный, другой глупый; один творит, другой портит. На Новой Британии это братья То-Кабинана и То-Корвуву. Подобные парные мифологические образы связаны своим происхождением с Древним фратриальным делением. Любопытна фигура Культурного героя Тагаро. который тоже связан несомненно с древними фратриями и с тотемизмом. На Новой Ирландии Тагаро, или Тарго, представляет не что иное, как тотем одной из двух фратрий — ястреба. На Новых Гебридах он выступает уже в антропоморфном виде, как культурный герой, утративший связь с тотемизмом. О похождениях этого Тагаро, его подвигах, стычках с братом, который портит все, что делает Тагаро, существует множество мифов и рассказов.

На Банксовых островах роль культурного героя выполняется другим персонажем, по имени Кат.

Тотемизм

Пережитки тотемизма сохранились в Меланезии почти повсеместно, хотя и со значительными уклонениями от его классической формы. Родовые группы нередко носят тотёмические имена, местами сохраняется тотемическая табуация, вера в связь тотемов с предками рода и пр. На Ново-Гебридских и Банксовых островах существует нечто вроде индивидуального тотемизма: вера в таинственную связь каждого отдельного человека с каким-нибудь предметом. На острове Аврора бытует верование, напоминающее идею тотемического воплощения у аранда Центральной Австралии: ребенок считается как бы отражением предмета, который поразил воображение его матери во время ее беременности.

Общие черты религии меланезийцев

Итак, общими контурами религии разных областей Меланезии являются: развитая магия, анимизм и представление о безличной силе мана. Наряду с этими общими чертами можно обнаружить последовательные стадии развития религии, как отражение этапов исторического развития. Направление этого развития идет от Северо-Западной к Юго-Восточной Меланезии.

У меланезийцев еще нет представлений о высшем божестве; здесь много духов, но ни одного бога. Нет еще у меланезийцев и космогонических мифов, хотя много мифов о культурном герое.

Формы культа носят еще неорганизованный характер. Жречества как наследственной, обособленной общественной группы нет, хотя есть профессионалы — колдуны, знахари и шаманы. Имеются зачатки святилищ, но они представляют по большей части лишь мужские дома, которые служат средоточием обрядов тайных обществ.