Декоративно-прикладное искусство Дагестана

• Вид работы: Дипломная (ВКР)
• Предмет: Культурология
• Язык: Русский , Формат файла: MS Word 57,06 Кб

Декоративно-прикладное искусство Дагестана

План

Введение

.История становления и развития декоративно-прикладного искусства Дагестана

.Народная керамика Дагестана

3.Ковры и ковровые изделия Дагестана

.Ювелирное искусство народов Дагестана

.Зодчество Дагестана

.Искусство резьбы по камню

.Искусство резьбы по дереву

.Художественное оружие Дагестана

Заключение

Введение

Какое множество различных видов и жанров искусства кроется за словами «народное творчество». Песни танцы, зодчество и фольклор, декоративно прикладное искусство, и живопись. Каждая из этих видов имеет свою историю, свои специфические особенности, которые изучаются многими специалистами и составляют предмет исследования самостоятельных наук.

И между тем среди всех видов народного творчества декоративно прикладное искусство занимает особое место, потому что социальная природа этого искусства выражается здесь в наиболее материализованной форме, нежели в других видах, в образе конкретных бытовых предметов, по которым можно судить об эпохе людей, их материальной и художественной культуре, о вкусах, обычаях, укладе жизни.

Вторая причина кроется в том, что этот вид искусства связан с различными факторами человеческой культуры: социально-экономическими, производственными и художественными, эстетическими. Так с одной стороны, декоративно прикладное искусство принадлежит экономике, с другой искусству, что постоянно сказывалось и сказывается на судьбах и традициях этого вида народного творчества.

Под влиянием социальных, исторических, экономических, географических условий Дагестанское прикладное искусство существовало в виде художественного ремесла, которое развивалось в двух формах. Одна из них – домашнее ремесло, которое сопровождало крестьянское хозяйство, дополняло занятия горцев земледелием и скотоводством.

К другой можно отнести организованное ремесло тех мастеров – прикладников, для которых оно было основным занятием.

Декоративно-прикладное творчество – сложное и многогранное явление. Они включают себя самые различные направления, виды, формы. Но все их объединяет сочетание практической целесообразности изделий с естественной красотой их внешнего облика, идущей от окружающей природы.

Издревле народные мастера в своем творчестве использовали то, что давала им сама природа – дерево, глину, кость, железо, лен, шерсть. Природа постоянно служила главным источником вдохновения народных умельцев. Но воплощающая в своих произведениях образы природы, мастера никогда не копировали ее буквально. Озаренная народной фантазией реальность приобретала порой волшебный, сказочные черты, в ней быль и вымысел представлялись неразделимыми.

1. История становления и развития декоративно-прикладного искусства Дагестана

Возникновение и развитие самобытного искусства народов Дагестана относится к глубокой древности. Многочисленные находки, обнаруженные во время археологических раскопок, говорят о существовании на территории Дагестана почти всех видов искусств, связанных обработкой камня, глины, дерева, металла.

Многообразие культурных и художественных традиций Дагестана связано с этнической дробностью, в свою очередь порожденной сложностью природно-рельефных условий, а также непростой историей края. Прикаспийская низменность издавна привлекала и путешественников, и завоевателей, и кочевые народы как самый удобный путь, связывающий Восточную Европу с Передней Азией. Это были скифы, сарматы, аланы, гунны, хазары и др. Часть их оседала на территории Дагестана, смешивалась с местными племенами, привнося в их культуру свои обычаи и художественные традиции.

Позднее Дагестан пытались подчинить себе персы, арабы, турки-сельджуки, татаро-монгольские завоеватели, Тамерлан, "гроза вселенной" Надир-шах. В разные эпохи Дагестан входил в состав таких государственных образований, как Кавказская Албания и Хазарский каганат.

И все же Дагестан не был своеобразным "котлом", в котором на протяжении веков смешивалось все и вся. Дагестанские народы, пройдя через сложную, подчас трагическую историю, смогли сохранить свой неповторимый облик, язык и самобытную культуру. Для происходящих здесь этнокультурных процессов характерны непрерывность, глубинная связь с древнейшими пластами духовной жизни народа, а также способность впитывать, казалось бы, инородные элементы пришлых культур, не нанося при этом ущерба тому субстрату, что определяет суть, феномен именно дагестанской культуры. Это убедительно доказывается последними данными таких наук, как история, археология, этнография, фольклористика и языкознание.

Археологические памятники убедительно свидетельствуют о том, что уже в древнекаменном веке первобытный человек обживал часть равнинной и горной территории современного Дагестана. Здесь в 6 тыс. до н.э., одновременно с древнейшими мировыми цивилизациями зарождается производящее хозяйство, формируется раннеземледельческая культура, которая затем стабильно развивается в неолите, энеолите и ранней бронзе. Именно в это время появляются различные домашние производства, в том числе гончарное и ткачество. В Чохском поселении (Гунибский р-н) были найдены окультуренные злаки, кости одомашненных животных, первое на Кавказе жилое помещение. Чохская культура очень близка к мезолитической культуре Юго-Восточного и Южного Прикаспия, что свидетельствует об общем этнокультурном корне народов Передней Азии и Кавказа.

В эпоху ранней бронзы (4-3тыс. до н.э.) территория Дагестана входит в обширный ареал куро-аракской культуры, распространенной на большей части Кавказа, восточной Анатолии и северо-восточном Иране и отличающейся поразительным единством всех составляющих ее культурных компонентов. На рубеже 3-2 тыс. до н.э. происходит распад этого единства в связи с проникновением на Кавказ степных племен, но именно с этого времени начинается формирование именно дагестанской культуры, для которой характерна несомненная общность всех ее локальных проявлений.

Основные центры художественных ремесел Дагестана (металлообработки, керамического производства, камнерезного дела, ткачества и др.) складываются в эпоху раннего средневековья и наивысшего расцвета получают в 18-19 вв.

Нигде на Кавказе в 19 в. не было такого количества кустарных производств как в Дагестане, что было порождено сложными природно-географическими и особенностями хозяйственно-бытового уклада. В первую очередь это суровый климат, территориальная изолированность, малоземелье, вынуждающее искать дополнительные средства к существованию, а также наличие богатой сырьевой базы и высокая плотность населения, дающая большое количество свободных рук.

Не случайно основные центры художественных ремесел зародились в горах, где долго сохранялся традиционный полупатриархальный уклад жизни, медленно развивались производительные силы. Равнинные же районы подвергались активному влиянию соседних стран Ближнего Востока, с которыми велась оживленная торговля и культурный обмен. Важнейшим ремесленным и торгово-культурным центром средневекового Дагестана был Дербент, укрепления которого, построенные еще в эпоху сасанидского Ирана (5 в.) как "железные ворота", охраняли Переднюю Азию от набегов кочевников, и через который проходил Великий шелковый путь.

Наряду с крупными специализированными центрами, имеющими промысловый характер (Кубачи и Казикумух – оружейное и ювелирное дело, Балхар и Сулевкент – гончарное производство, Дербент и Табасаран – ковроткачество, Сутбук – резной камень) почти в каждом селении имелось два-три мастера серебряника, лудильщика, кожевенника и т.п., которые занимались ремеслом в свободное от сельскохозяйственных работ время.

В создании материальной культуры горцев, включающей не только бытовую утварь, одежду, мебель, ковры, но и орудия труда, оружие, каменные и деревянные детали архитектурного декора, намогильные стелы, были задействованы все виды художественных ремесел – ткачество, вышивка, золотое шитье, узорное вязание, выделка кожи и войлока, гончарное, бронзолитейное и медночеканное дело, оружейное и ювелирное производство, резьба по дереву и камню и многое другое.

Уклад жизни дагестанских народов во многом был схож, но имелись чисто локальные особенности, порожденные спецификой исторического развития каждого из них, менталитетом, а также временем приобщения к исламским духовным и культурным ценностям. В Дагестане всегда уживались разные религии: иудаизм, христианство, ислам, имели место многочисленные пережитки языческих верований и зороастризма. Веротерпимость, уважение к носителям иных религиозных взглядов, по-видимому, являются одним из важнейших факторов культурного феномена Дагестана.

Все это определило развитие множества местных школ, среди которых выделяются некоторые как обладающие наиболее устойчивыми стилистическими признаками, техническими приемами и орнаментальной культурой. Это аварская, лакская, кубачинская и южно-дагестанская школы. В пределах этих школ существуют свои особенности в каждом виде декоративно-прикладного искусства и у каждого народа, иногда даже селения.

Так в материальной культуре аварцев, живущих территориально наиболее изолированно и последними принявших ислам, больше сохранилось архаических черт, преобладание в орнаментике крупных геометрических форм, солярных знаков, охранной символики и т.п. У южно-дагестанских народов заметно влияние культуры Ближнего Востока, с которым они активно контактировали, у ногайцев – влияние художественных традиций кочевых среднеазиатских народов и т.д.

По своему характеру горец не был склонен к излишнему украшательству, не стремился к роскоши, сибаритству. Слишком была трудна жизнь в горах. Неимоверными усилиями десятков поколений отвоевывались у скал крохотные террасные поля, возведение которых по вложенному труду приравнивается к строительству египетских пирамид. Только сильные и мужественные люди могли выжить в условиях суровой природы, бесконечных междоусобиц и войн. Люди делали необходимые им вещи, наносили на них круги, кресты, лабиринты треугольники, свастики и т.п. и верили, что этот принесет им удачу, отведет болезнь, беду.

Но созерцая магические знаки и веря в их силу, древний человек испытывал и эстетическое удовлетворение, которое передается на генетическом уровне и нам. Безусловно, со временем магический смысл многих понятий был утрачен, некоторые значения гармонично воссоединились с символами ислама (треугольник – Око Всевышнего, квадрат – Кааба и др.), что-то продолжало передаваться по традиции без вкладывания сакрального содержания. Бурному развитию орнаментики содействовал и ислам, запрещающий изобразительные мотивы в искусстве.

Важно и то, что необычайное развитие орнаментальной культуры народов Дагестана является следствием не только его природного вкуса и чувства гармонии, но и результатом развитого абстрактного мышления и удивительно образного мировосприятия. Поэтому орнамент – это не только музыка для глаз, но и всегда определенная информация, которую наиболее полно могли передавать ковры, вышивки, а также резное дерево и камень, художественный металл.

Материальная культура южно-дагестанских народов – лезгин, табасаранцев, агулов, рутульцев, а также аварцев, проживающих на территории Азербайджана (Закатальский район) и испытывала явное влияние мусульманского искусства стран Переднего Востока и Азербайджана. Это проявляется в одежде, украшениях, преобладании полихромной, поливной керамики, преимущественно ворсовом ковроткачестве, а также ткачестве безворсовых, односторонних ковров-сумахов. Медная посуда народов лезгинской группы декорировалась тонким гравированным растительным орнаментом, что сближало ее с иранской и азербайджанской (Лагич), а не медночеканной утварью горцев.

В отличие от горских народов в быте кумыков, издавна проживающих на равнине и в предгорье, меньше сохранилось архаических черт, и культура их в целом носит более светский характер. Это проявляется в первую очередь, в характере ремесел: здесь развивалось производство шелковых тканей, золотое шитье, изготовление галуна, тесьмы, бахромы из золотых и серебряных ниток, плетение кружева и т.д.

2. Народная керамика Дагестана

Самая ранняя керамика, датируемая рубежом 6-5 тыс. до н.э., найдена на территории Дагестана в Гунибском районе (Чохское поселение).Эта керамика была плохо отмучена, слабо обожжена и сохранилась только в фрагментах. Она не имеет художественной ценности, а лишь научно-историческую. Более совершенной является т.н. гинчинская керамика, найденная в Шамильском районе и датируемая 4-2 тыс. до н.э. Гинчинская чернолощенная керамика имеет тонкий черепок, правильные формы и простой, но благородный декор в виде тонких процарапанных линий и налепов в форме рогов. К эпохе бронзы и железа относятся многочисленные археологические памятники, обнаруженные по всему Дагестану, в которых найдены замечательные образцы гончарного искусства наших предков с характерными для всей куро-аракской культуры техническими и художественными приемами.

В эпоху раннего средневековья (4-5 в.в.) в Дагестане появляется гончарный круг. В это время складываются и основные дошедшие до нас центры керамического производства, многие из которых сохранили архаичные, реликтовые особенности как производственного процесса, так и художественного оформления. Всю дагестанскую керамику подразделяют на поливную и неполивную. Исторически неполивная керамика более раннего происхождения. Ее основными центрами являются Балхар (лакцы), Джули (табасаранцы), Кахуль (лезгины) и Эндери (кумыки).

Стадиально наиболее древним и примитивным способом не только в Дагестане, но и на всем Кавказе (без гончарного круга и с обжигом на костре) изготовлялась глиняная посуда в лезгинском с. Кахуль. глиняная посуда в лезгинском с. Кахуль. Гончарным производством здесь занимались женщины, в чем наблюдаются пережитки матриархата. В глиняное тесто они добавляли толченый камень, волос, это придавало особую прочность посуде, что, по-видимому, и помогло сохраниться данному производству вплоть до середины 20 века. Кахульская керамика имеет неправильные формы, кажется неказистой на вид, украшалась тонким процарапанным узором, отчасти напоминающим наскальные изображения. В 50 – е годы население высокогорного Кахуля было переселено на низменность, и, к сожалению, гончарный промысел, протянувший к нам в 20 век ниточку из эпохи неолита, заглох.

В табасаранском с.Джули издавна производили различную хозяйственную посуду: маслобойки, водоносные сосуды, кувшины-водолеи, для хранения зерна, масла, заквашивания овощей и фруктов, миски, чашки и т.п. Джулинская керамика несколько напоминает балхарскую, но она имеет иные, более классичные формы, нередко напоминающие античные амфоры, и более простой, но при этом элегантный декор (волнистые линии, концентрические круги, S-образные элементы). Орнамент в Джули наносился на центральную часть сосуда белым и красным ангобом не тонкой кисточкой, а кусочком войлока.

В Табасаране много лесов, поэтому, в отличие от балхарской, обжиг джулинской керамики производился дровами, в результате чего она имела ровный розовый черепок, серый же здесь считался браком.

В Джули гончарством всегда занимались мужчины. Керамическое производство здесь не получило такого сильного развития, как в Балхаре. В основном оно обслуживало нужды местного сообщества, не выходя далеко за пределы района.

К сожалению, активное гончарное производство в Джули прекратилось в 60-е г.г. 20 столетия. В настоящее время керамикой там занимается единственный мастер Казимагомед Муртазаев, которому уже за 70 лет. Несколько лет назад он по своей инициативе вел керамический кружок в местной школе, но непонимание администрацией школы важности этого дела привело к прекращению работы кружка. В настоящее время гончарное производство в табасаранском с. Джули на грани полного вымирания.

Единственный живой керамический центр Дагестана в настоящее время – это лакское с. Балхар. Точная дата возникновения здесь гончарного производства неизвестна, так как в Балхаре никогда не производилось археологических раскопок. Однако по некоторым сохранившимся архаичным особенностям производственного процесса, древнейшим элементам орнамента и другим косвенным признакам с большой долей вероятности можно предполагать, что гончарное производство в Балхаре имеет достаточно древние традиции.

До сих пор в Балхаре живет легенда о неком человеке по имени Калкуччи. Он был очень бедным. Сидя как-то на берегу местного озера и грустно размышляя о том, как жить дальше, он обратил внимание на ребятишек, которые что-то лепили из береговой глины. Калкуччи решил сам слепить что-нибудь, и когда из-под его рук вышел прекрасный кувшин, это и стало началом знаменитого балхарского промысла.

Освоив гончарное искусство, Калкучи обучил ему односельчан, но почему-то именно у женщин получались самые красивые и изящные сосуды. Так, согласно легенде, и началось в Балхаре женское производство знаменитой керамики.

Интересно, что непереводимое имя Калкуччи не встречается не только в Балхаре, но и среди дагестанских имен вообще. Однако, оно имеет некоторое сходство с именем Кулоль – покровителем среднеазиатских гончаров. Причем, словом "кулла" лакцы называют глиняную чашу, а словом "кучча" – подойник или сосуд для бузы. Вряд ли это случайное совпадение, скорее, отголосок древних этнокультурных контактов.

Как известно, женские ремесла более консервативны, этим, видимо, и объясняется сохранение многих древнейших черт не только в организации производства, но в декоре и формах балхарской керамики. В ее орнаментике встречаются элементы, характерные для дагестанской керамики, начиная с 3 тыс. до н.э.: спирали и концентрические окружности, круг и ромб с перекрестием, символы плодородия, древо жизни и т.п. И хотя многие элементы утратили древнее смысловое значение, они по-прежнему широко распространены в росписи балхарской керамики.

"Сохранение древнейших черт в декоре балхарской керамики в течение длительного периода объясняется, прежде всего, своеобразными условиями исторического развития этого промысла. Будучи исключительно женским по своему характеру, это производство было свободно от внешних влияний и рыночной конъюнктуры, так как сбытом готовой продукции занимались мужчины, вывозя ее на дальние рынки. Каждая мастерица, воспитанная на традиционных образцах, творила в рамках традиции, почти в неприкосновенности сохраняя орнаментику, каноны ее распределения и древние формы сосудов, отточенные в результате творчества многих поколений".

В Балхаре существует строгий запрет на участие в гончарном деле мужчин, идущий еще от пережитков матриархата. Даже прикоснуться к гончарному кругу мужчине было нельзя. На человека, нарушившему это табу, налагался штраф в виде угощения для шести человек из данного дома. Несомненно, этот штраф – одна из пережиточных форм ритуального жертвоприношения. Когда-то в Балхаре открыто поклонялись духу -покровителю своего ремесла, возможно, существовали особые обряды и жертвоприношения, с приходом ислама трансформировавшиеся в действия бытового характера.

Подготовка глины, то есть очистка ее от воздуха и примесей – достаточно трудоемкий процесс, но от ее тщательности зависит качество будущей посуды. После очистки глину заливают водой и оставляют на несколько дней в защищенном от света и тепла месте, чтобы она дошла до нужной консистенции. Балхарский ручной гончарный круг называется "жюлла". Лепка сосудов происходит путем наращивания глиняных жгутов. Затем сосуды лощат с помощью кусочка сердолика, наносят белым ангобом декор и ставят в тенистое место для просушки. Затем наступает самый ответственный момент – обжиг керамических изделий.

Как отголоски древних ритуалов сохранился в Балхаре обычай украшать "чару" (печь для обжига) коровьим или бараньим черепом с рогами для того, чтобы процесс обжига прошел благополучно. Во время обжига, длящегося трое суток, устраивалось ритуальное пиршество с обжиганием бараньих голов в свежевыгребенной золе. С процессом обжига связаны и многие суеверия. В частности, считалось, что "чара" никогда не должна пустовать, поэтому после обжига в печи обязательно оставляли несколько бракованных изделий.

Обжиг производится кизяком – прекрасным органическим топливом, дающим при сгорании окислительно-восстановительные реакции, что придает балхарской керамики неповторимый живописный эффект от нежно-розового до темно-серого. Обычно имеется одна печь на целый квартал, обжиг производится по мере накопления необходимого количества сосудов. На каждый сосуд мастерица ставит свой автограф (ресничку, один или два штриха, условное изображение руки, лапки и т.п.), чтобы отличить свою посуду от чужой, имеющей аналогичную форму. Этот автограф передается от матери к дочери, затем к внучке и т.д.

До середины 20 в. существовало более 30 форм балхарской керамики. К сожалению, многие их них ныне утрачены. Сохранились следующие: "урша" – водоносный сосуд, "куннари" – кувшин-водолей, "кучча" – подойник, маслобойка.

Основным центром поливной керамики Дагестана издавна считается Дербент и примыкающие к нему несколько лезгинских сел. Таким образом, дербентской керамикой мы условно называем полихромную глазурованную керамику, которая изготовлялась в Южном Дагестане, начиная с раннего средневековья до начала 20 века.

Традиции изготовления расписной керамики у лезгин уходят в глубокую древность.

Известно, что уже в 12-14 в.в. в лезгинском с. Кала существовало развитое керамическое производство бирюзовой расписной керамики, типичной в то время для всего Ближнего Востока, в частности, для Ирана. "Образцы калинской бирюзовой керамики сохранились на месте разрушенного селения Цудахар, в развалинах средневековой крепости Аркас и на месте древней крепости Капчугай, разрушенной еще в 14 в. Тамерланом".

Именно в это время прекращается производство бирюзовой калинской керамики в связи с разрушением Калы во время татаро-монгольских завоеваний. С 15в. традиции поливного керамического промысла были продолжены в с. Испик, Сальян, Гезеркент Кюринского округа. Наибольшего расцвета оно достигло в 18 в., распространившись на селения Испик, Мюгюч и Еникет Кубинского уезда. Здесь изготовлялись оригинальные высокохудожественные тарелки, кувшины, миски, блюда и другие предметы поливной подглазурной керамики, украшенные ангобной росписью и налепными, позднее штампованными узорами. В декоре часто встречаются стилизованные изображения коней, птиц, солярные знаки, растительные элементы, реже антропоморфные фигуры. Гончарным делом в Южном Дагестане занимались мужчины, женщины же иногда принимали участие в росписи сосудов.

Керамические изделия изготовлялись из местной красной и серой глины на деревянном станке, состоящем из двух кругов, приводимом в движение ногой. Кстати, использование ножного гончарного круга – одно из главных отличий лезгинской керамики от балхарской. После сушки изделия обычно полировались гладким камнем, а затем обжигались в купольной печи из сырцового кирпича под названием "куъм". Обжиг длился непрерывно в течение нескольких дней. В качестве топлива употребляли дрова, хворост, кизяк.

Для приготовления поливы на сильном огне пережигали свинец. Полученный свинцовый глет разводили водой и яичным белком и употребляли для покрытия мелкой посуды. Для крупных сосудов глет получали в смеси с нефтью. Сосуды украшались солярными знаками и простыми геометрическими элементами. В эпоху позднего средневековья в декорировке испикской керамики стали использовать потечные поливы богатых цветовых сочетаний, в основном зеленых, вишнево-коричневых и желтых оттенков. Для этого прозрачная свинцовая глазурь подкрашивалась окисью меди, марганца, железа и хрома.

В конце 19 в. после присоединения Дагестана к России и проникновения на Кавказский рынок фабричной фарфоровой посуды, наступает глубокий кризис лезгинского керамического промысла и в настоящее время он не существует.

До 50-х годов 20 в. существовало развитое производство поливной керамики в даргинском с. Сулевкент, находящемся в нескольких километрах от знаменитого аула Кубачи. Не одно поколение сулевкентцев наряду с балхарцами снабжали своей продукцией, имеющей замечательные утилитарные качества, весь Нагорный Дагестан. По традиции гончарным делом здесь всегда занимались мужчины. Лепка, как и в Балхаре, выполнялась жгутовым способом на ручном гончарном круге. Обжиг производился древесным углем.

Сулевкентские кувшины, маслобойки, миски, кружки, блюда 19 в. нередко восходят к древнейшим, в частности зооморфным (поросенок), формам и украшались лепными деталями. С конца 19 в. сулевкентцы нередко уходили в отход, открывали мастерские в разных городах Северного Кавказа, где под влиянием местных керамических традиций начали использовать прозрачную свинцовую поливу, а декором служили простые процарапанные или штампованные линии, зигзаги, розетки и т.п.

В середине 50-х годов сулевкентцев переселили в Хасавюртовский район и промысел заглох. Однако, в последние годы наблюдаются достаточно успешные попытки возродить его.

. Ковры и ковровые изделия Дагестана

Ковроделие является одним из ведущих художественных ремесел Дагестана. В прошлом, практически, все женщины-дагестанки занимались в свободное от сельскохозяйственных работ время ткачеством и рукоделием.

Античные авторы Геродот, Страбон, Плиний Старший в своих трудах упоминают о широком распространении ковровых изделий у народов Кавказа. В арабских источниках XI -XII вв. авторы рассказывают об использовании на территории Кавказской Албании природных красителей марены и шафрана. Еще в XIX в. марена в большом количестве выращивалась в окрестностях Дербента и была главным продуктом экспорта во многие страны.

Развитию ремесел, связанных с обработкой шерсти на территории Дагестана, способствовало много факторов. В первую очередь, это суровый климат, требующий утепления каменных стен и земляных полов в жилище, изобилие местного сырья (шерсти и натуральных красителей), а также большое количество свободных женских рук в осенне-зимний период. Наряду с ковроделием успешно развивались такие женские ремесла, как узорное вязание, суконный и бурочный промысел, вышивка золотыми и шелковыми нитями, плетение кружева, кистей и галуна и т.д. Однако ведущая роль принадлежала производству ковров и ковровых изделий.

Ковры выполняли самые разнообразные функции в доме. В первую очередь, их использовали для покрытия глиняного пола и утепления каменных стен жилища в холодное время года. А так как в мусульманском доме мебели, практически, не было, ковры заменяли ее. Для отдыха и как небольшие подушки под локоть использовались "мутаки", в специальные тканные сундуки складывали приданое для дочери, одежду, постельные принадлежности. В горных условиях очень удобными были переметные сумки ("хурджины"), разнообразные мешки для переноски тяжестей ("мафраши", "чувалы", торбы), широко распространены по всему Дагестану узорные ленты для ношения водоносных кувшинов, попоны для лошади и наседельники.

Ковры и ковровые изделия обязательно давали в приданое невесте, при совершении молитвы применялись небольшие коврики "намазлыки", специальными накидками накрывали люльку с младенцем, важную роль ковры и вышивки играли в погребальном обряде. Кроме утилитарной и ритуальной функций ковры и ковровые изделия выполняли и декоративную, являясь самым ярким пятном в интерьере достаточно аскетичного горского жилища. Однако, бытующее в горах изречение: "Имеющий несколько старинных ковров, имеет богатую библиотеку" свидетельствует о глубоко духовном значение ковров в жизни дагестанских народов, о сложной семантике коврового орнаментального языка.

Создание ковра или даже небольшого изделия – очень трудоемкий процесс. В отличие от других видов народного искусства, где существовало определенное разделение труда, в ковроткачестве дагестанка все делала сама, начиная с приготовления пряжи. Для ковра использовалась шерсть осенней и весенней стрижки (наиболее качественной считалась осенняя), которую мыли, сушили, перебирали, затем трепали и расчесывали, скручивали пряжу, которую окрашивали натуральными красителями в разные цвета и оттенки.

Излюбленными цветами дагестанских ковров был красный и синий, символизирующие основные природные стихии. Необходимый цвет ковровщицы получали из листьев, коры, корней различных растений. Красный и его оттенки (от светло-розового до малинового) давала марена. Синий получали из привозного индиго, желтый добывали из луковой кожуры, коры барбариса, зверобоя, душицы. Его же использовали для получения зеленого цвета, окрашивая желтую пряжу синим. Особенно много оттенков – от желтого до буро-коричневого можно было получить из кожуры зеленого грецкого ореха. Белая шерсть иногда не красилась, а использовалась в натуральном виде.

Для ткачества применялся обычный для Дагестана вертикальный станок, состоящий из двух столбов и поперечных осей. Обычно он устанавливался в слегка наклонном положении.

Нередко процесс создания ковра сопровождался посиделками, песнями, рассказами. А после завершения работы, когда готовую вещи снимали со станка, его разбирали и прятали до следующего раза, ибо существовало поверье, что станок не должен стоять пустым.

Приобщать девочек к непростому искусству ковроделия в горах, особенно в Южном Дагестане, начинали очень рано – с пяти-шести лет. У каждого дагестанского народа ковры различаются по орнаменту и технологическим особенностям. В целом классификацию дагестанских ковров можно произвести следующим образом:

.Безворсовые ковры

. Ворсовые ковры

. Войлочные ковры.

Первая группа условно делится на две подгруппы:

.Килимы

.Сумахи

.Циновки

В своей основе ковры первого типа – это простые полосатые паласы. Они вырабатываются по всему Дагестану из конопли, хлопка и шерсти. Паласы второго типа отличаются слегка усложненным рисунком. В них вводятся узорные полосы с геометрическим орнаментом, которые чередуются с гладкими. Такие паласы производятся в аварском селении Корода и лакском селении Балхар (т.н. "туруты"). Подобная композиция переносится мастерицами и на мелкие изделия, выполняемые в этих регионах – сумки, хурджины, водоносные ленты.

Для лакцев и лезгин характерны яркие красочные "килимы" (именно этот вид паласов в Дагестане называют килимом) с многократно повторенным элементом – шестиугольным медальоном, т. н. "ширван – килим". Последовательно расположенные фигуры образуют ряды – полосы, которые и составляют композицию ковра. Для них также характерна композиция в виде одного или нескольких ромбов, расположенных в ряд по длине поля. Килимы этого типа производятся с зазорами и со сцеплением утков.

В ряде ковровых изделий с.Ахты, встречается часто повторяемый цветочный мотив "розы" на темном фоне. Его появление относят к концу XIX в., связывая с распространением здесь европейских и российских товаров и с возникшей модой на изображения цветов. На сегодняшний день этот элемент является неотъемлемой частью домашней вязаной обуви Южного Дагестана – "джурабов".

В предгорных и горных районах Центрального Дагестана изготовляется гладкий ковер, называемый "давагином" у аварцев и "думом" у кумыков, имеющие сходный орнамент. Подобные ковры – непременный атрибут аварского или кумыкского дома. При сравнительно небольшой ширине они имеют большую длину (до 6-7 м.), закрывая две или даже три стены жилища.

Композиция таких ковров достаточно устойчива. Обычно, на синем фоне в один, два или три ряда в шахматном порядке располагаются красные (в думах иногда желтые, зеленые, коричневые) медальоны. Их сложный, изрезанный силуэт иногда имеет до десяти и более ответвлений, напоминающих длинные птичьи шеи. Видимо, этим сходством и объясняются их названия: "многошеие дома", "птичьи дома". Некоторые исследователи насчитывают до 25 местных наименований медальонов этих паласов.

Кроме традиционных элементов во многих давагинах встречаются уникальные орнаменты с изображением "древа жизни", рук, "драконов", жирафа, верблюда, коней и т.п. Многие ковры датированы годами хиджры, некоторые имеют арабские надписи с именами ковровщиц или заказчика.

Одним из интереснейших видов безворсового дагестанского ковра является т. н. "супрадум". Техника его аналогична технике давагина. Производились они в с. Чиркей и обычно имели до 5-7 м длины. Орнамент супрадума отличается своеобразной композицией. Обычно на красном или темно-бордовом поле располагается в ряд несколько синих 8-угольных медальонов с небольшим "озерцом" в центре каждого. Основное поле и медальоны заполнены антропоморфными фигурами, разнообразными архаичными знаками, растительным орнаментом. Для супрадума характерна традиционная для аварского ковроткачества простая и лаконичная цветовая гамма: красный, синий, белый или их оттенки, причем ковры конца XIX века отличаются более светлыми красками. Иногда в 8-угольный медальон вводятся белые "молнии".

В аварском селении Урма Левашинского района издавна изготовлялись узорные циновки "чибта" – очень своеобразный вид изделий, не имеющий аналогов в других районах Дагестана. Эти циновки урминские мастерицы плели из тонкой и прочной болотной осоки.

Основой служит грубая некрашеная шерсть или хлопчатобумажная нить, а для узора используется крашеная шерстяная пряжа. На золотистом фоне осоки мастерица помещает рисунок, напоминающий "рукъзалы" давагинов темно-красного, синего или оранжевого цвета. Контур фигур подчеркивался каймой черного цвета. Чибтой обычно покрывали пол, но иногда их использовали как подстилку под ворсовые ковры для большей сохранности последних.

К безворсовым односторонним коврам относится один из популярнейших в Дагестане видов ковра – "сумах", изготовляемый в Южном Дагестане и некоторых районах Азербайджана. Сумахи отличаются большой оригинальностью, высокими утилитарными и художественными качествами. Ими застилают пол, и поэтому они обычно делаются большого размера. Сумахи выполняются способом попарной обвивки нитей основы композиционной ниткой в виде "косичек" и проведения утка между ними. Сумах очень плотен, не собирает пыли, в то же время мягок и пружинист, благодаря "подковровому" нижнему слою, который образуется благодаря выпускаемым наизнанку концам композиционной нитки. Это же сообщает сумахам малую теплопроводность – качество, крайне необходимое при земляных и каменных полах дагестанских жилищ старого типа. Благодаря необычной технике и орнаменту, сумахи и по сей день широко бытуют в дагестанских домах. В прошлом на сумах можно было выменять хорошего коня или корову.

Орнамент сумахов преимущественно носит геометрический характер и состоит из трех крупных центральных медальонов или множества более мелких, расположенных в шахматном порядке. Композиции сумахов довольно разнообразны, нередко в орнаменте встречаются антропоморфные и зооморфные элементы, есть композиция, трактуемая местными мастерицами как "дракон" или "спящий дракон" и т.д.

Встречается композиция в виде пяти небольших ковриков типа "намазлык", расположенных на одном ковре. Колорит основан на мягких сочетаниях кирпично-красных, коричневых, синих, белых, оранжевых тонов. К сожалению, во второй половине ХХ в. мастерицы используют в своих коврах две композиции: решетчатую и состоящую из 3 ромбов. Изменилась и цветовая гамма, преобладающими стали синий, бордовый, серый.

Следующую большую группу ковров составляют ворсовые ковры. Выполняются ворсовые ковры способом узловязания – гиордес. Мастерица после завязывания узла отрезает пряжу специальным ножом, определяя высоту ворса в зависимости от качества нити. В Дагестане существует несколько центров ворсового ковроделия. И хотя ворсовые ковры средней и низкой плотности для собственных нужд ткали и на кумыкской плоскости, и в центральном нагорном Дагестане у аварцев, но только южно-дагестанские (табасаранские) ковры получили международное признание. С ворсовыми коврами у южнодагестанских народов связано много поверий и красивых традиций. Во многих селениях для продолжения рода по готовому ковру пускают походить маленького мальчика, надеясь, что по этому ковру будут ходить и его внуки. И если в семье много девочек, значит там будет много ковров, будет и достаток.

По орнаменту в свое время была проведена классификация дагестанских ворсовых ковров, и были выделены 11 основных типов ковров, получивших название по наименованию населенного пункта, где вырабатывались ковры с характерным для данной местности орнаментом. В Южном Дагестане насчитывается 8 таких типов: "Ахты", "Микрах", "Дербент", "Рушуль", "Табасаран", "Хив", "Касумкент", "Рутул". К северной группе ворсовых ковров относятся: аварские "Тлярата", кумыкские "Дженгутай" и "Казанище". На данный момент эта классификация немного устарела, и приемлема, в основном, к старым коврам, а не к современным. Сейчас не наблюдается такого жесткого орнаментального разграничения, и в Южном Дагестане в ковровых центрах производятся ковры любого рисунка.

Можно выделить общие закономерности композиции дагестанских ворсовых ковров, как, например, замкнутость композиции, наличие центрального поля, бордюра, нечетное количество кайм. Популярны ковры с такими традиционными рисунками как "Ерси", чью композицию связывают с с.Ерси; "Чере" или "Чаргюль", "Чир’ар"; "Сафар", местная трактовка которого связывает его происхождение с именем ковровщицы Сафар. Рисунок "Бурмы" или "Перебедиля" (по названию с.Перебедиль в Азербайджане) трактуется местными мастерицами как изображение двух противостоящих войск. Причем, один элемент может иметь разные названия: у одной мастерицы он называется "боевой слон", у другой – "улитка". "Тапанча" считается изображением рукоятей старинных кремневых пистолетов; "Мерхер" означает "сани"; "Патнуси" – от русского слова "поднос"; "Гасанкала" по названию крепости; "Джакул" означает "кукла", "Хорасан" – от названия древнего иранского города.

В советский период достаточно распространенным было создание тематических ковров, например, "В.И. Ленин" (1957 г., Дербентская ковровая фабрика); "Аврора" (1957 г., Дербентская ковровая фабрика); "Всадники революции" (1972 г., автор эскиза Шалумов Ш.А), "Дружба народов" (1972 г., автор эскиза Смирнова С.П.)..

В это же время появляются новые формы мелких ковровых изделий, выполняемых в ворсовой технике. Это разнообразные сюжетные коврики небольших размеров, покрывала для кресел и стульев, чехлы для подушек и т. д.

Третью, небольшую, но не менее интересную и разнообразную группу дагестанских ковров представляют собой войлочные ковры. Производство войлока относится к одному из древнейших промыслов и в настоящее время сохранилось в Дагестане, преимущественно, в предгорных районах северо-восточной части Дагестана и Ногайской степи. Однако, до недавнего времени войлочные ковры были неотъемлемой частью приданого невесты у аварцев, кумыков, лакцев. Для лакских войлоков "кийизов" характерны вваляные разноцветные орнаменты в виде перекрещивающихся полос и ромбов; у аварцев были распространены белые кошмы "буртина", заменяющие в свое время постельные принадлежности.

Изготовлялись войлоки следующим способом. Подготовленная шерсть ровным слоем укладывалась на циновку, разложенную на земле, сбрызгивалась горячей водой, разглаживалась руками. Затем мастерицы скручивали циновку в трубочку и начинали прокатывать ее от себя, надавливая на нее руками от конца пальцев до локтя, и налегая всей тяжестью корпуса.

Через 5-10 минут такой работы трубку развертывают, шерсть сбрызгивают еще раз горячей водой, свертывают другой стороной также вместе с циновкой и укатывают снова. К концу работы слой шерсти уменьшается до 1/8 первоначальной толщины. Перед окрашиванием войлок вымачивается в квасцах, затем погружается в горячий раствор краски. На приготовление ковра уходило 7-10 дней.

Наиболее популярными войлочными коврами в Дагестане до недавнего времени были т.н. "арбабаши" . Арбабаш изготовлялся из двух или нескольких войлоков, окрашенных в различные цвета: синий, красный, серый, фиолетовый и т.д. Войлоки обычно накладываются один на другой и по трафарету прорезается намеченный орнамент. Затем орнамент одного цвета вшивается встык в фон другого, в конечном счете, получается два арбабаша с одинаковым рисунком, но разного цвета. Шов прикрывается белой тесьмой, скрученной из простых ниток вручную. Узор на таких коврах всегда растительный, со сглаженными и плавными очертаниями. На некоторых арбабашах узор своей тонкостью и четкостью напоминает орнамент ювелирных украшений..

Особую роль играли войлоки в жизни ногайцев, ведущих до начала ХХ в. кочевой образ жизни.

Войлоки у ногайцев служили стенами юрт, натягиваясь на их деревянный остов, а внутри жилища – подстилками, заменяющими мебель. Широко войлок использовался для изготовления одежды, обуви и различных бытовых предметов – сумок, торб и т.п. Ногайские войлочные ковры "кийизы", в отличие от кумыкских арбабашей, выполнялись из натуральной неокрашенной шерсти (белой, черной, коричневой), по которой разноцветными шерстяными нитками вышивались традиционные орнаменты, отражающие космологические и эстетические представления народа. Иногда в орнамент вводилось изображение родовой тамги.

Очень широко в быту дагестанцев были распространены мелкие тканные изделия, вязаные носки и обувь, разнообразные вышивки. Для отдыха использовались разнообразные подушки квадратной и цилиндрической формы ("мутаки"), которые делались как из ковровой ткани, так и из золотого шитья. В горных условиях для переноски тяжестей очень удобными были переметные сумки "хурджины" и большие мешки "чувалы". Хурджины представляли собой прямоугольник с двумя карманами, чья изнаночная сторона обычно выполнялась в паласной технике, лицевая же часть была или паласной, как изнанка, либо украшалась сумашной вышивкой, либо выполнялась в ворсовой технике с ковровым рисунком. Иногда лицевая часть хурджинов украшалась вышивкой золотом и серебром, аппликацией на сукне. Края хурджинов украшались позументной лентой, плетеными кистями, серебряными монетками, разноцветными кисточками.

В килимной технике выполнялись сумки-"торбы". Кроме орнамента из гладких и узорных полос, сумки украшались антропоморфными фигурками, подобными фигурам на супрадуме. Верхние края у таких сумок обшиты красным сукном с вышитым растительным орнаментом.

Уже упоминавшиеся выше мешки – "чувалы" ткались из хлопчатобумажной или шерстяной нити светлых оттенков и украшались с лица сумашной вышивкой. От верхнего края этих мешков отходили петли или длинные кисти, за которые эти мешки держали. Кисти украшались цветными нитками. Для хранения постельных принадлежностей ткались большие сундуки -"мафраши", с ярким орнаментом из усеченных ромбов.

Для вьючных животных специально ткались попоны и наседельники. Дагестанские наседельники выполнены в ворсовой технике и украшены растительным рисунком. Непременной деталью дагестанского костюма была вязаная обувь, как уличная, так и домашняя. Домашняя обувь представлена в виде однотонных (аварцы, лакцы, даргинцы) или украшенных мелким орнаментов носков и "джурабов" (Южный Дагестан). Уличная обувь представлена вязанными сапожками с сильно загнутыми носами и высоким голенищем (бежтинцы), сапожками с небольшим загнутым носиком, украшенными вышивкой (бежтинцы), сапожками с высоким голенищем и скошенным широким носком и подъемом, плотно вышитым цветочным рисунком (цунтинцы). По вязаной обуви, ее орнаменту, в прошлом можно было определить, откуда пришел человек.

4. Ювелирное искусство народов Дагестана

Ювелирное искусство Дагестана всегда отличалось самобытностью и высокими художественными качествами. Работу народных мастеров европейские путешественники нередко сравнивали с произведениями немецких и итальянских ювелиров средневековья, мастеров Оружейной палаты Московского Кремля XVII в. Недаром, произведения, созданные дагестанскими златокузнецами, хранятся во многих музеях нашей страны и за рубежом.

Многие ювелирные украшения, являясь неотъемлемой частью традиционного женского костюма, своими корнями уходят в глубокую древность и имеют в Дагестане не столько декоративное значение, сколь охранное, магическое. "Именно в изделиях из серебра, бытующих как в повседневной, так и в праздничной жизни народа, с их богатством форм наиболее полно раскрываются художественные функции народного искусства, его глубокая духовная сущность".

Наиболее ранние образцы дошедших до нас украшений (кубачинские свадебные браслеты, кольца, подвески) датируются XVII – XVIII в., большая же часть изделий представляет конец XIX – начало XX веков.

В целом дагестанское ювелирное искусство – явление крайне пестрое и разнообразное. Это обусловлено этнической дробностью Дагестана, а следовательно, разнообразием традиционного женского костюма и наличием множества центров изготовления ювелирных изделий, что породило большое количество художественных школ.

Кроме того, дагестанские мастера использовали практически все ювелирные техники, причем, большинство из них имеют местное и очень древнее происхождение (литье, штамп, ковка, зернь, гравировка). Другие техники (насечка, чернение) появились позднее, а некоторые (эмаль, филигрань) пришли из России лишь в конце 19 в. Нередко украшения декорировались драгоценными и полудрагоценными камнями (альмандинами, бирюзой, сердоликом, кораллами, гелиотропом), а также вставками из стекла и пасты.

Поражает разнообразие типов и форм женских украшений, которые можно подразделить на головные (височные серьги, бляхи, платочные цепи), наручные (кольца, браслеты), нагрудные (ожерелья, мониста, амулетницы, подвески, застежки пряжки, пуговицы), поясные (пояса, пряжки).

По способу ношения все украшения можно разделить на съемные (кубачинцы, лезгины, кумыки) и нашивные (аварцы, лакцы, даргинцы), что связано с особенностями национального костюма, формировавшегося в течение веков и отражающего духовные и эстетические воззрения народа.

Замкнутая жизнь горской женщины обусловила традиционность и устойчивость женского костюма вообще и украшений в частности. Эпохой бронзы датируются многочисленные женские украшения (головные булавки, бляхи, подвески, пряжки, витые браслеты), найденные археологами по всему Дагестану и которые с поразительной устойчивостью, хотя и несколько модифицированные, сохранились в традиционном женском костюме вплоть до начала XX в.

В глубокую древность уходит и сама традиция нашивать серебряные украшения на свадебное платье невесты, она имеет охранное значение и связана с широко распространенным на Кавказе культом металла. Особое магическое значение придавалось серебру и даже простому железу, но не золоту, которое, по поверьям, могло повредить родам. Готовить же пищу, месить тесто надо было, обязательно имея на руке металлическое кольцо.

Рассматривая женские украшения, бытовавшие на территории Дагестана в рассматриваемый период, можно их разделить на три большие группы.

. Традиционные украшения устойчивого типа, уходящие своими корнями в архаический пласт культуры и имеющие точную локальную характеристику. В свою очередь, эти украшения делятся на две группы:

" традиционные женские украшения аварских и прилегающих к ним даргинских и лакских районов;

" традиционные кубачинские украшения;

. Ювелирные произведения, связанные с влиянием искусства стран мусульманского Востока (Иран, Азербайджан) и характерные для южных районов Дагестана.

. Ювелирные украшения, появившиеся в конце 19-нач 20 в.в., связанные с появлением широкого рынка и воздействием механизма моды.

Среди этого великолепия имеются украшения, характерные как для всего кавказского региона с незначительными местными различиями (филигранные пояса и пряжки, серьги-лунницы, нагрудные застежки), так и типичные только для Дагестана или для одной из дагестанских наций.

Иногда же встречаются узко локальные вещи, бытующие в одном или нескольких селениях (гидатлинские украшения на чохто, ругуджинский головной убор "маргъал", кубачинские свадебные браслеты и т.п.). Данное явление связано с этнической дробностью Дагестана и порожденным ею многообразием культурно-художественных традиций.

Уже в средневековом Дагестане существовало несколько крупных центров металлообработки, специализирующихся в основном на изготовлении художественного оружия и медной бытовой утвари (Кубачи, Гоцатль, Кази-Кумух). Здесь же изготовляли и женские украшения. Однако, во многих селениях имелось два-три мастера, занимавшихся ювелирным делом в свободное от полевых работ время, выполняя заказы женщин своего и близлежащих сел.

Как указывает искусствовед П. Р. Гамзатова, "среди дагестанских женских украшений можно выделить несколько стилистически замкнутых групп изделий, которые различаются по смысловому и эстетическому содержанию, художественным формам, орнаменту, способам ношения, используемым техникам и организацией ремесла при их изготовлении". Это аварская, лакская, кубачинская, южно-дагестанская и ногайская группы изделий.

В ювелирном искусстве аварцев, живущих территориально наиболее изолированно и последними принявших ислам, больше сохранилось архаических черт, преобладание в орнаментике солярных знаков, охранных символов, стилизованных изображений коней, птиц, рук, что вместе с наиболее распространенными техниками гравировки и черни придавало украшениям особую строгость и монументальность. Иногда в браслетах, кольцах использовались вставки из натуральных камней (сердолик, кораллы) и цветное стекло.

Аварские украшения великолепно смотрелись на простом цельнокроеном платье-рубахе "горде", подол, швы и рукава которого обшивались рядами монет и подвесок, и играли не столько декоративную, сколь защитную роль. Ругуджинская невеста надевала на себя в день свадьбы около шести килограммов серебра. Подвижный слой металла скрывал фигуру девушки, придавал ей особую монументальность и величественность. Главная функция серебряных украшений здесь – защитить, скрыть – от сглаза, злых духов. Эта традиция прослеживается в женском костюме и других горских народов, в частности, у лакцев, даргинцев.

Даргинские украшения отличаются особой массивностью. Это толстые, сложного плетения, почти негнущиеся налобные цепи, тяжелые крученые браслеты, по форме идентичные бронзовым браслетам, обнаруженным археологами на территории нагорного Дагестана, амулетницы, пришиваемые к платью иногда по несколько штук сразу.

Ювелирные же украшения женщин Южного Дагестана (лезгинок, табасаранок, агулок, закатальских аварок) отличаются декоративной насыщенностью, обилием цветных вставок, причем чаще использовались не натуральные камни, а граненое стекло и паста. В украшениях южных дагестанок использовалось также множество монет, подвесок, мелких деталей, часто связанных с символикой ислама (шатры, "огурцы", полумесяцы, звезды), что свидетельствует о явном влиянии соседних регионов, в частности, мусульманского искусства стран Переднего Востока и Азербайджана.

Из техник здесь преобладали штамп, филигрань, позолота; детали часто оформлялись в виде стрельчатых арок и высоких шатров. Все это выглядело на отрезном распашном платье лезгинок "вальчаг" очень нарядно. Главным акцентом в костюме был пояс с очень широкой, богато декорированной серебряной пряжкой и кожаным ремнем, на который нашивались ряды монет и "бахрома" из подвесок и мелких монет.

Очень отличаются от украшений горянок традиционные украшения кубачинок – свадебные браслеты и кольца, нагрудные украшения "тавка", амулетницы, платочные цепи, отмеченные самобытностью и высокой ювелирной техникой. На них мы никогда не встретим растительного черневого орнамента. Это крупные, усыпанные альмандинами и бирюзой, а также натуральной зернью изделия, отличающиеся особой массивностью, скульптурностью, богатой пластикой. Свадебные браслеты одевались один раз в жизни и переходили от матери к дочери. Кроме того, кубачинцы выполняли на заказ множество украшений для аварок, даргинок, кумычек и даже ногаек, используя технику гравировки, черни, филиграни, эмали, нехарактерные для их собственной традиции.

Кумыкский женский костюм и украшения к нему во многом схожи с одеждой северокавказских народов – черкесов, кабардинцев, осетин.

Во многом отличаются от других дагестанских народов костюм и ювелирные украшения ногайских женщин, ведущих до начала XX в. кочевой образ жизни, что во многом определило их хозяйственно-бытовой уклад и особенности мировоззрения. В их обычаях и культуре много сходного с народами Средней Азии (казахами, туркменами, каракалпаками), что свидетельствует об их общем этногенетическом корне. В отличие от ювелирных изделий горских народов, на ногайских украшениях меньше черневого декора и больше свободного поля; они не перенасыщены орнаментально, но в этом аскетизме есть особая изысканность, подчеркиваемая крупными вставками из сердолика.

У ногайцев существуют украшения, не встречающиеся у других дагестанских народов. Это украшения для кос (горские женщины прятали волосы под специальный головной убор – чохто) и носовые серьги.

В конце 19 в. после присоединения Дагестана к России и вовлечения его в круг капиталистических отношений, начинается массовый отход дагестанских мастеров в города и селения Закавказья, Северного Кавказа, юга России. На ассортимент, форму и декор выпускаемой ими ювелирной продукции начинает влиять механизм моды. Наиболее популярным видом украшений в это время становятся серебряные филигранные пояса и пряжки т.н. северокавказского типа, а также нагрудные филигранные пряжки для кабалая – унифицированного кавказского типа платья.

В целом, для ювелирного искусства этого периода характерна эклектика, проникновение новых образцов и орнаментальных мотивов, тенденция к смешению различных техник и орнаментальная перегруженность. В это время фиксируется широкое использование штампа, матриц, клише и других способов ускорения производственного процесса, что вело к снижению качества.

декоративный прикладной искусство дагестан

5. Зодчество Дагестана

Этническая дробность Дагестана нашла яркое отражение в зодчестве, где каждый тип дагестанского традиционного дома тесно связан не только с естественно-географическими условиями (климат, строительные материалы и т.п.), но и с той или иной этнической средой. В целом дагестанские жилые постройки по их характерным признакам могут быть разделены на следующие общие виды:

. Однокамерное жилище. Жилая часть состоит из одной комнаты. Дом может быть одноэтажным или, чаще, двухэтажным (с размещением в первом этаже хлева).

. Зальное жилище. Жилое помещение обширно, в отдельных случаях до 100 и более кв. м. Обычно такой дом двухэтажный, с размещением в первом этаже хлева.

. Жилая башня. Постройка трехэтажная башенная. В первом этаже хлев, во втором жилая камера, в третьем оборонительное помещение.

. Длиннопланный дом. Две-три, редко четыре жилые комнаты расположены в ряд. Перед продольным фасадом обычно имеется галерея (навес на столбах).

. Террасный дом. Этот тип отличается от длиннопланного тем, что его первый этаж выступает вперед, образуя террасу перед вторым этажом и крытый дворик с большими проемами перед первым.

. Компактный дом. Это многокомнатный дом с широким и потому компактным планом, образовавшимся вследствие того, что помещения расположены в два ряда или имеют большую глубину.

Дома всех перечисленных видов имеют четкий лаконичный объем и плоскую земляную крышу. Чаще всего они возведены из камня и не оштукатурены. В единичных случаях сохранились старинные дома, у которых стены частично или полностью выполнены из дерева (сруб из толстых досок) или из плетня, обмазанного глиной. В приморской зоне, а местами и в горах, распространена кладка стен из самана (крупный глиносырцовый кирпич).

В пределах перечисленных шести общих схем объемно-планировочного решения жилых домов имеются разновидности или типы, не всегда совпадающие с этническими границами.

Поэтому в пределах расселения одной народности детали планировки, конструкций, декора и т.д. могут быть разными, а у разных народностей одинаковыми. И все же с некоторой степенью точности можно зонировать характерные черты народного жилища по районам расселения той или иной народности:

. Кумыкское жилище. Типичный длиннопланный дом из двух-трех комнат, расположенных в ряд. Вдоль фасада устроена галерея с отдельным входом в каждую комнату. Посреди комнаты стоит столб с длинной подбалкой, на который опирается прогон перекрытия (матица). Окна выходят на галерею, в этой же стене устроен камин. Этот тип дома назван "кумыкским" условно, став универсальным по всему Дагестану.

. Северокумыкское жилище. Одноэтажный саманный дом с земляной крышей характерной выпуклой формы. Состоит из трех отделений, боковые комнаты иногда выступают вперед, поэтому галерея между ними укорочена и зачастую превращена в лоджию. Каминов нет, используют небольшие глинобитные печи.

. Ногайское жилище. Саманные двух- или трехкомнатные дома с двускатной камышовой крышей, укрепленной глиной. Галерей или лоджий нет.

. Даргинское жилище. До 19 в. у даргинцев жилище было однокамерным, с конца 19-нач.20 в. типичным становится двухкамерный дом с общей галереей перед продольным фасадом. В центре стоит столб-опора для прогона перекрытия, но его подбалка короче и массивнее, чем у кумыков. Главная особенность – устройство "тава" – обширного глиноплетневого зонта, под которым расположен очаг.

. Новогорское жилище. Планировка аналогична плану северокумыкского жилища, отличие – дом двухэтажный (с расположением внизу хлева), имеет камин и не выпуклую, а плоскую крышу. Получил распространение с рубежа 19-20 вв. до 40-х годов 20 в. в горно-лезгинских районах и на Хунзахском плато.

. Горнолезгинское жилище. Нехарактерное для Дагестана последовательное расположение помещений: первая комната – жилая, вторая, за ней, хозяйственная, что соответствовало крайне скученной застройке и жилище вынуждено было развиваться в глубину. Иногда имеется три помещения одно за другим. Не имеет срединных столбов. Реликт старинного типа жилища.

. Предгорнолезгинское жилище. Длиннопланный двухэтажный дом (первый этаж хозяйственный, второй жилой). Нижний этаж выступает, образуя террасу перед жилыми помещениями и крытый дворик для инвентаря и топлива перед хлевом. На улицу выходят торцовыми фасадами, примыкающими друг к другу нижними этажами. Въезд через ворота в торце крытого дворика.

. Старолезгинское жилище. От предыдущего отличается тем, что перед жилыми помещениями над всей площадью террасы устроен навес, являющийся продолжением общей крыши дома. Концы галереи закрыты спереди стенами, так что между ними открытой остается только лоджия с одним столбом. Фасад имеет симметричную композицию. Въезд посередине под проемом лоджии.

. Новолезгинское жилище. Типичный двухэтажный дом. В каждом этаже – три помещения, образующие П-образную форму плана, вследствие чего на фасаде получается лоджия. Перед лоджией может выступать балкон или дополнительная галерея во всю длину дома, нередко застекленные.

. Арчинское жилище. Однокамерное двухэтажное помещение квадратной или продолговатой формы в плане. Галерей, балконов, лоджий нет. Прогон перекрытия опирается на срединный столб или поперечную поолустенку, выступающую от задней стены до середины помещения. Между двумя этажами может быть промежуточный полуэтаж до метра высотой, который служит хлевом для мелкого рогатого скота или для ночлега зимой.

. Староаварское жилище. Однокамерное, прямоугольной, почти квадратной формы, с опорным столбом посредине крюкообразного профиля. У входной стены – огромный шкаф для съестных припасов, занимающий почти четверть площади помещения. Перед дверью в хранилище расположен открытый очаг. Дома обычно двухэтажные, но иногда встречаются и три этажа – две жилые камеры друг над другом, что обусловлено теснотой застройки и крутым рельефом местности.

. Центрально-аварское жилище. Зальное обширное помещение, продолговатое в плане, прогон перекрытия опирается на несколько внутренних опор, расположенных в ряд (деревянные столбы или крещатые срубы оригинальной декоративной формы). Между опорами устроена стенка, за которой находится хозяйственны отсек. Бывает одно-, двух- и трехэтажным. Иногда на фасаде устроена галерея.

. Старо-андийское жилище. Одноэтажный зальный дом, пол которого нередко заглублен в землю. Хозяйственные помещения находятся на краю селения.

. Чеченское жилище. Постройки башенной формы, с одним помещением в пределах каждого этажа: первый этаж хозяйственный, второй жилой, третий оборонительный. Характерный признак – обособленность в застройке, что соответствовало условиям хотя и компактной, но все же не сплошной застройки.

. Агульское жилище. Отличается башенным обликом, но не является жилой башней, потому что не имеет оборонительного характера и находится среди сплошной застройки. Это компактное двух- или трехэтажное сооружение. Каждый этаж имеет свой вход снаружи (с косогора). Нет срединных столбов.

Дома подобного типа встречаются в соседнем Дахадаевском р-не, в частности в Кубачи.

. Лакское жилище. Жилые помещения невелики по размерам и не имеют срединных столбов. В районе нет леса, поэтому междуэтажные перекрытия устроены из каменных плит и опираются на арки. Фасад первого этажа тоже оформлен арками. Такой тип жилья встречается и в соседнем Акушинском районе.

. Цахурское и рутульское жилище. Одноэтажный однокамерный дом (хозяйственные постройки расположены на краю селения) без срединного столба и окон (освещение через светопроем в крыше или под потолком). Старинные дома имеют замкнутый облик, но в поздних постройках встречаются небольшие галереи или лоджии. Ощутимо влияние азербайджанской архитектуры – устройство и оформление камина.

. Бежтинское жилище. Характерная особенность – разреженность застройки (влияние соседней Грузии). Жилая часть, однокамерная, расположена на третьем этаже, сеновал на втором, хлев на первом. Перед вторым и третьим этажом во всю длину дома идут крытые балконы, причем верхний балкон шире нижележащего и поэтому несколько выступает над ним. В отличие от остального Дагестана здесь встречаются старые дома, жилой этаж которых полностью сооружен из дерева.

. Табасаранское жилище. Двухэтажный многокомнатный дом компактного плана, как бы составленный из двух длиннопланных домов, обращенных друг к другу своими главными фасадами, которые выходят на общую галерею под общей крышей, превращенную в коридор. Окна и двери покрыты богатой резьбой.

. Приморское жилище (кумыки). Компактные двухэтажные дома с широким планом. Жилье частично помещается и на первом этаже. На втором этаже – несколько небольших комнат, не имеющих опорных столбов. Дома стоят вплотную друг к другу вдоль улицы, в первых этажах устроены сквозные проезды во двор.

. Русское жилище. Компактный одноэтажный дом из трех комнат, расположенных по углам. Четвертый угол заполнен стеклянной верандой. Крыша скатная.

Однако все эти варианты архитектурных решений возникли и совершенствовались в недрах строительной культуры, единой и общей для всех народов горного Дагестана. Ничем не различаются друг от друга системы планировки и застройки дагестанских каскадных селений на круче, так же как и селений на плоскости. Неотличимы по районам мосты, мельницы, хозяйственные постройки, минареты. Вся строительная техника одинакова не только у всех народов Дагестана, но и у многих других горцев Кавказа: земляной раствор, плоская крыша, перекрытия проемов, все деревянные соединения и врубки, конструкции вращающихся створов дверей и окон и др.

Наиболее древними архитектурными памятниками на территории Дагестана являются аварские жилища. Это по-настоящему реликтовые явления, датируемые 14-15 в.в. и функционально сохранившиеся до середины 20 века. В наиболее сильных в художественном отношении очагах домостроительства (Тинди, Кванада, Бежта, Тлядал, аулы Гидатля, Ругуджа и Корода) – композиция жилища была доведена до совершенства, что свидетельствует о длительной шлифовке архитектурных форм многими поколениями мастеров. Каждый мастер совмещал в себе и строителя, и архитектора, и художника. Остальное строительство – культовых, инженерных сооружений – могло вестись и приглашенными мастерами.

Необходимо понять ту особую роль, которую играло жилище в глазах горцев, далеко выходящую за пределы его утилитарного назначения в качестве простого крова и убежища.

Во время Кавказской войны русскому командованию пришлось столкнуться с крайне ожесточенной защитой горцами каждого селения и каждого дома: "Вообще дагестанские горцы очень привязаны к своим аулам. Они живут в домах предков, которых построение так трудно, и оттого они всегда упорно их защищают".

Весьма показательно, что аварские аулы после многократных разрушений всегда восстанавливались на старом месте. Вплоть до недавнего времени дагестанцу было свойственно видеть в жилище важнейшее свое не только материальное, но и нравственное достояние. Нередко дагестанец разорялся и влезал в долги при постройке жилища.

Корни этого обычая очень древние. Они указывают на древнее почитание жилища, связанного с культом предков. Очаг и связанные с ним очажная цепь и срединный столб считались священными. При переселении в новый дом в него переносили старую цепь и старый столб. Существовал обычай сохранения огня. Предания о передаче негасимого огня повсеместно распространены в Дагестане. Уничтожение огня было большим оскорблением, также как и увечье, нанесенное срединному столбу. Оно требовало отмщения по обычаям кровной мести. Старые адаты не знали смертной казни, ее заменяли изгнанием из общины (аула)

Еще до 50-60-х гг. 20 в. в глубинных районах Аварии сохранились жилые дома, датируемые 14-15 в.в., явление совершенно исключительное в мировом жилом домостроении. Это были однокамерные, или зальные помещения площадью до 100 и более кв.м, в которых проходили все жилые функции большой родовой семьи – домашняя работа, сон, приготовление пищи и еда, прием гостей, празднества и т.д. Дома селения были слитны и неразделимы конструктивно и эксплутационно, зловещи по виду, входы в них были скрыты.

Эта архитектура, отличающаяся монументальностью и компактностью планировки, находилась в глубокой гармонии с суровой величественной природой, отражала родовую идеологию и высокий дух горцев, готовых всегда отразить нападение врага.

В целях безопасности и экономии пахотной земли аул всегда располагался по южному склону горы, как бы прилепляясь к нему десятками этажей-ярусов таким образом, что плоская крыша нижнего дома являлась двором вышестоящего. Окон практически не было, или они были настолько малы, что напоминали бойницы. В течение последующих веков структура жилища меняется и усложняется, открывается в природу галереями и лоджиями, отражая социальные и хозяйственные изменения жизни общества. Но жилая камера остается главным элементом жилища как "старая комната" с традиционной структурой и оформлением – опорным столбом, очагом, расположением прогона и балок

Срединный столб, называемый у аварцев "столб корня" (т.е. рода), был священным символом дома, олицетворял древо жизни, опору мироздания, которое являла собой горская сакля. Враги, врываясь в дом, старались нанести увечье именно столбу, за что им мстили как кровникам.

В центре находился открытый очаг, позднее сменившийся пристенным камином, который обрамлялся каменной резной плитой. Мебели почти нет. Рядом с очагом деревянная резная утварь (мерки, солонки, ступки, поставцы), керамическая и медная посуда, у разных народов отличающаяся формой и декором. Земляные полы застланы паласами. Принадлежностью каждого дома был цагур – большой ларь-шкаф для хранения зерна, который, как и срединный столб, богато декорировался резным орнаментом, имеющим у разных народов, а иногда и в пределах одного общества и даже селения свои устойчивые формы.

Интерьер традиционного дагестанского жилища при всей его суровости и архаичности эстетически полноценен благодаря неразрывной связи декоративного и утилитарного начала, а лучшие образцы предметов быта производят впечатление произведений высокого искусства.

В процессе дальнейшего развития жилище претерпевает радикальные изменения, особенно ощутимые в 19 веке и позже еще большие. После окончания Кавказской войны и присоединения Дагестана к России его военно-оборонительные задачи окончательно отпадают, и архитектура становится открытой. Каждое жилище является независимой от соседей усадьбой со всеми хозяйственными помещениями. Однокамерная форма уступает место многокомнатной. Эти коренные изменения происходят на всех территориях, во всех "обществах", постепенно проникая в самые глубины гор. Вместе с ними исчезают и местные архитектурные особенности.

Все более универсальными становятся продольно-вытянутая однорядная связь помещений, их внутреннее убранство, даже фасады, независимо от этнической и социальной принадлежности хозяев. Все это свидетельствует о постепенном проникновении единого типа жилища, охватывающего весь Дагестан и большие области Кавказского нагорья.

6. Искусство резьбы по камню

Искусство резьбы по камню – рельефной, пластичной, контурной, плоской и скульптурной, является одним из древнейших художественных ремесел Дагестана и ведет свою историю с эпохи палеолита. Именно камень был освоен человеком как один из первых природных материалов. В эпоху же средневековья в Дагестане формируются локальные центры, вычленяются отдельные группы и формы декоративно обработанного камня по художественному стилю и орнаментальным традициям. В своем развитии искусство пластической резьбы по камню прошло четыре этапа:

– эпоха бронзы (III – II тыс. до н. э.) – расцвет петрографики.

– эпоха средневековья (VII – XIV вв.) – период развития экономических, политических и культурных связей. Бурный рост строительства, культурного обмена, торговли. Расцвет высокого рельефа, скульптуры, тенденции к пышной декорировке зданий, господство изобразительных мотивов и сюжетики.

– позднее средневековье (XV-XVIII вв.) – формирование локальных художественных центров, развитие орнамента, в частности, растительного, полная отмена изобразительных сюжетов; основное внимание уделяется декоративному убранству надгробий и культовых строений.

– новое время (XIX-ХХ вв.) – в орнаменте теряется композиционная цельность, резьба приобретает дробный характер, ювелирную проработка деталей, максимальная плотность заполнения декором поверхности камня. Формируются узколокальные варианты надгробий и их орнаментировка.

Наиболее крупными художественными центрами камнерезного искусства Дагестана были созданы интересные, самобытные, веками отработанные формы и типы каменной пластики, что позволяет нам сегодня классифицировать и датировать огромное наследие безымянных памятников народного искусства, относя их к тем или иным школам. На сегодняшний день мы выделяем несколько художественных школ с ярко выраженным орнаментальным и стилевым почерком – Табасаранская (Южный и Северный), Гидатлинская, Кубачинская (Кубачино-Даргинское нагорье), Кумухская и т.д.

К основным видам декоративно обработанного камня относятся следующие группы:

. Детали архитектурного декора – камни-вставки, тимпаны, консоли, фризы, колонны. Лицевая часть их богато покрывалась резным " рисунком " (сюжетная композиция, орнамент, знак, элемент ). Данный вид памятников имел распространение во многих регионах Дагестана, но наибольшее развитие получил в Кубачах и Кубачино-Даргинском нагорье в ХIV – ХV в. в.

2. Надгробные каменные памятники – саркофаги, стелы (антропоморфные, трапецевидные, прямоугольные ), по типу орнамента и технике исполнения совпадающие с основными художественными центрами -"табасаранский", "гидатлинский", "кумухский", "кубачинский", "акушинский" . 3. К третьей группе памятников мы относим небольшую группу т.н. предметов быта, выполненных из камня и украшенных резьбой – светильники, подставки под прялку, ступки-чесночницы, ступы-поилки, надкаминные плиты и т.д. Их появление относится к более позднему периоду (ХVIII – ХIХ вв.) и не имеет особых устойчивых традиций. Традиционными техниками резьбы по камню были высокий и низкий рельеф (барельеф, горельеф), плоский рельеф, врезанная линия, трехгранно-выемчатая и двускатно-желобчатая резьба. Те или иные технические приемы стали характерными для тех или иных локальных камнерезных школ – пластическая резьба с высоким рельефом была в основном свойственна Кубачи, трехгранно-выемчатая – Табасарану, линейная ("врезанная линия ") Гидатлю, плоская резьба с низким рельефом – Кумуху.

Искусство резьбы по камню – искусство народное, органично существовавшее и развивавшееся в русле богатого декоративного – прикладного искусства Дагестана, составляя достаточно глубокий пласт в истории народного искусства. Памятники камнерезного искусства разбросаны по всему Дагестану и составляют, как и в прошлые века, неотъемлемую часть быта и жизнедеятельности горца.

Наиболее ранним опытом человека в резьбе по камню является петрографика (наскальные резные рисунки). Дагестан является одним из крупных очагов петрографики на Кавказе, самые ранние образцы которых относятся к 8-6 тыс. до н.э. /эпоха неолита/, расцвет приходится на II тыс.до.н.э. /эпоха бронзы/, традиция же и иконография прослеживаются в горной части Дагестана вплоть до ХIХ века. Характерный круг образов для петрографики: элементы-символы (круги, спирали, лабиринты, кресты, треугольники), разрозненные и единичные сюжеты – изображение людей (всадники, пешие, сцены охоты, ритуальные действия), изображения культовых животных (олени, горные бараны, козы, туры ) – все это по представлениям древних людей составляло их очерченный, "защищенный жизненный круг". Все рисунки, наносясь на гладкую поверхность скалы тонкой или чуть расширенной врезанной линией, имеют очень схематичный и условный характер.

Совмещенные на одной площади, рисунки и знаки не имели общей объединяющей композиционной линии. Среди сюжетов и рисунков есть наиболее часто повторяемые, но имеющие разнообразную трактовку.

В последующие столетия наскальные рисунки претерпевали изменения – постепенно образы утрачивали реалистичность, становились более схематичными, утрировалась тематика, усложнялись, видоизменялись знаки. Декоративная обработка и стилизация переводила многие элементы петрографики в орнаментальные мотивы, которые затем легли в основу всей богатой орнаментальной культуры народного искусства Дагестана. При этом сохранялась и сама традиция петрографики, когда на крупных каменных блоках подчас наивно, без всякой взаимосвязи вырезались различные бытовые сцены, знаки, символы в традиционном, архаичном их исполнении и трактовке. Каменные блоки с такими изображениями вставлялись в кладку жилого или общественного строения и служили единственной цели – оберега, сохраняя свою древнюю охранную функцию.

Наиболее ярко связь с системой образов петрографики на протяжении многих веков и особенно в XVIII – XIX веках прослеживается в горном Дагестане и особенно на территории т.н. Гидатлинского вольного общества (именно там, по итогам исследовательских экспедиций выявлено наибольшее количество "современной" петрографики). Это – Шамильский и часть Чародинского районов – селения Мачада, Хиндах, Хотода, Ириб, Гоор, Сомода, Урада и др. Нередко здесь встречается изображение спиралевидного лабиринта.

На лицевой гладко обтесанной поверхности, крупного каменного блока врезанной линией изображается лабиринт, состоящий из закрученных к центру двух пар линий, которые при раскручивании в обратную сторону дают четыре (по концам света) спиралевидных завитка. Данный знак является наиболее популярным в мифических и религиозных представлениях горцев как оберег и талисман и по сегодняшний день. В этом и состоит феномен устойчивости этого и многих других знаков с эпохи бронзы и до наших дней.

Детали архитектурного декора – тимпаны, колонны, консоли, фризы, мемориальные плиты, вставки в стену – создавались, практически, по всему Дагестану с учетом местной стилистики, орнаментальных традиций и общего уровня востребованности. Все это относится ко второму периоду развития камнерезного искусства Дагестана (XII – нач. ХV в.в.)

Искусство пластической резьбы по камню в эпоху средневековья наиболее высокого совершенства достигло в с.Кубачи, которое выступало в рассматриваемый период одним из крупнейших центров художественной культуры Дагестана. Дошедшие до нас в большом количестве архитектурные детали, вставки в стены жилых домов, средневековых башен и культовых сооружений (мечетей, медресе, храмов), а также резные надмогильные памятники уже давно привлекают внимание исследователей. Говоря об особенностях кубачинских рельефов и условий взаимосочетания изобразительных мотивов, академик И. А. Орбели отмечал, что возможно большинство этих рельефов "когда-то были обработаны мастерами для постройки, одного, а вернее, двух выдающихся дворцов какого-то местного феодала". Вероятно, они были частью своеобразного общественного комплекса в центре Кубачи, куда входили Общественный дом, пять мечетей (в том числе Джума-мечеть и женская), христианская церковь, чиннальский дом (старейшин), древнее кубачинское кладбище, площадь Ханжилла (игровая площадь).

Всего на сегодня насчитывается около 550 каменных кубачинских рельефов. Многие из них хранятся в крупнейших музеях мира (Метрополитен -Музей, Лувр, Эрмитаж), зарубежных частных коллекциях и музеях Дагестана ( ДМИИ и ДГОМ). Часть камней сохранилась в самом Кубачи.

По иконографии образов рельефы можно объединить в три группы – изображения льва (барса), птиц и оленей, изображение человека. Пасть хищника обычно раскрыта, зубы оскалены, хвост либо закинут на спину, либо пропущен через заднюю лопатку и выведен верх кисточкой. Передние и задние видимые лопатки животного декоративно обработаны штриховыми линиями либо орнаментом. Несмотря на композиционную схожесть данные рельефы выполнены в различных не только технике, но и манере исполнения. Их не связывает единая стилистическая линия и уровень исполнения, и, возможно, создавались они не в одно время. Данные обобщающие факты свидетельствуют о большом количестве безымянных мастеров и разнообразии их творческих почерков.

Образ оленя не часто встречается в резном камне. Чаще всего олень – это легкое, гибкое, динамичное животное, изображаемое крупным планом, являющееся символом свободы и независимости. Подчас фигуры нескольких оленей заполняют всю поверхность и даны как бы на разных уровнях, в пространстве. Птица, наиболее излюбленный на Востоке образ, символизирующий небо и свет, и ее изображение в каменной пластике имеет огромное количество вариантов. Нередко встречаются парные геральдические композиции или одиночные, сцены терзания с изображением орлов, павлинов, а также грифонов и сиринов.

Достаточно распространенной в Кубачи деталью архитектурного декора являются тимпаны для дверей и окон.

Тимпан с изображением двух борющихся мужчин из коллекции ДМИИ является своеобразной визитной карточкой не только искусства резного камня, но и всего декоративно-прикладного искусства средневекового Дагестана в целом. Памятник, датируемый 14в., был вывезен из сел. Кубачи в составе коллекции рельефов (22 шт.) в 1924г. русской этнографической экспедицией для дальнейшей закупки Дагмузеем. Ранее же тимпан украшал окно западного фасада Хуннала-мечети. Тимпан имеет арочную полукруглую форму с выступающей архивольтой, центральное поле заполнено сюжетным "рисунком", выполненным на высоком художественном уровне. Это сцена борьбы (спортивный поединок) двух атлетически сложенных мужчин. Мотив единоборства очень древний, и воспринят из "восточного, сасанидского иконографического круга", но при этом данный рельеф достаточно ярко отражает местную тему и имеет реальную основу.

Существование в средневековом Кубачи т.н. "мужских союзов " (особых мужских организаций "батирте" и "чине") предполагало постоянное физическое совершенствование посредством проведения всевозможных соревнований, состязаний, поединков. Во всем изображении чувствуется высокое напряжение, накал, момент решительной схватки. Архивольта тимпана заполнена рельефной персидской надписью, но выполненной арабскими буквами. Здесь воспроизведена часть распространенного в Иране в конце ХII – ХIV в.в. благопожелательного стиха: " Да будет покровителем творец мира, да будет покровителем …"

Каменная скульптура не имела такого же широкого развития как каменные рельефы, по крайней мере, до нас дошли лишь малые единицы, находящиеся сегодня в различных коллекциях. Все они представляют собой образцы скульптуры высокого художественного уровня – объемные изображения животных /львы, барсы, кабаны/. Редки они и по причине их массового уничтожения в период окончательной исламизации Дагестана (II пол. ХV в.), так как они изображались более реалистично и живо.

Каменная скульптура создавалась для украшения наиболее важных частей зданий – фасадов, порталов. Она была достаточно крупная по размерам, вся поверхность тулова покрывалась в невысоком рельефе различными сюжетами, образами, орнаментом, не связанными единой темой. Второй крупный раздел дагестанского камнерезного искусства составляют намогильные памятники. Их отличают богатая орнаментальная, видовая, графическая традиция, огромный временной промежуток (с эпохи бронзы 1II -II тыс. до н.э. и до XX века включительно), сложившиеся типы (саркофаги, прямоугольные и антропоморфные стелы), ярко выраженные локальные типы орнаментики ("кубачинский", "гидатлинский", "кумухский", "табасаранский"). Если провести условное разграничение по видам и стилям, то можно разделить все имеющиеся памятники-стелы /прямоугольные и антропоморфные/ по двум локальным вариантам – "кубачинскому " и "кумухскому". Все они имеют достаточно широкую прямоугольную форму, и при различии традиционной орнаментальной трактовки и техники резьбы /плоский, низкий, высокий рельеф, графическая линия/ их объединяет два устойчивых элемента. Это аркообразное обрамление по краю плиты, заполненное растительным /"византийская ветка"/ либо эпиграфическим орнаментом, и расположенное вертикально по центральной оси стилизованное "древо жизни", венчаемое сверху крупным цветком, кругом, фиалом. Существовала известная дифференциация между мужскими и женскими памятниками, о чем свидетельствует определенная атрибутика: на мужских надгробиях высекались изображения кинжала, сапог, газырей и т.п., на женских – кувшина, ножниц, украшений.

Из камня вырезали небольшие сосудообразные предметы – ступки, ступы-поилки, подставки под прялки, светильники, большие тимпанообразные надкаминные плиты, сплошь покрытые тонким резным узором. Мелкая каменная пластика, к сожалению, мало изучена. В основном, мы имеем представление лишь о т.н. кубачинских предметах быта из камня, выполненных в достаточно позднее время (X1Х – нач.XX в.в.). По традиции вся лицевая поверхность покрывалась растительным орнаментом типа "мархарай", реже сюжетным орнаментом, и по форме эти предметы носили устойчивый монументальный характер.

Камень в горах во все времена был неотъемлемой частью жизни горца. Его значение не замыкалось на утилитарных функциях. Природное чувство гармонии, красоты мастера-резчика превращало в его руках любой необходимый в жизни предмет в произведение искусства. Детали кладки дома превращались в каменные " картины", резной камень на могиле – дань уважения предкам и гимн вечной, не умирающей красоте, обычное бытовое подспорье в нелегком домашнем труде – милые, забавные вещицы в убранстве дома.

7. Искусство резьбы по дереву

Обработка дерева у народов Дагестана является одним из самых древних видов ремесленного производства. Широкое распространение лесов, богатое разнообразие пород древесины (дуб, граб, бук, орех, береза, сосна, тополь и др.), податливость самого материала обработке издавна способствовали применению деревянных изделий в быту дагестанцев и деревянных конструкций в архитектуре их жилища. Искусство художественной обработки дерева в течение нескольких тысячелетий было органически связано с повседневной жизнью дагестанцев. Различные свойства древесины использовались народными мастерами и в технологических, и в декоративных целях.

Сохранившиеся в мечетях, домах и музеях прекрасные произведения дагестанских резчиков по дереву (столбы, резные двери, окна, лари, посуда) воплотили в себя лучшие традиции народного художественного ремесла, являются свидетельством великолепного вкуса и таланта народа. Форма и орнамент одних памятников обнаруживают ясную связь с древнейшими, домусульманскими традициями, других – христианского и мусульманского периодов средневековья. Развитие искусства резьбы по дереву тесно связано с развитием монументально-декоративного искусства Дагестана в целом, в частности, резьбы по камню и штуку. Эти три вида прикладного искусства оказывали заметное взаимовлияние, обогащая друг друга техническими приемами и орнаментальными мотивами.

Самым ранним памятником искусства резьбы по дереву является фрагмент ларца или детской люльки из Дагестанского музея изобразительных искусств, найденный в Кафыркумухском могильнике (Буйнакский р-н) и датируемый 2 тыс. до н. э. Памятник, находящийся в состоянии естественного обугливания, орнаментирован великолепным геометрическим желобчато-выемчатым орнаментом, что свидетельствует о хорошо развитых традициях деревянной резьбы в Дагестане уже в эпоху бронзы.

К сожалению, дерево не может так долго храниться, как камень, поэтому основная часть памятников, дошедших до нас, датируется эпохой средневековья. Именно в этот период резное дерево получает особое распространение в связи с расцветом архитектуры и монументально-декоративного искусства. Искусство резьбы по дереву достигает очень высокого уровня. Совершенствуются орудия труда, повышается качество деревообработки, расширяется ассортимент изделий. В лесных районах возникают деревообрабатывающие центры с высокоразвитыми традициями (в верховьях Аварского и Андийского Койсу, в Табасаране, Кайтаге и др. местах).

Для дагестанской резьбы по дереву характерны черты, присущие любому народному искусству: непосредственность и художественная цельность, практическое назначение и коллективность творчества, безымянность (как правило) мастеров и исключительная устойчивость древних традиций, определенный круг образов, использование простейших инструментов. Вместе с тем дагестанское искусство деревянной резьбы имеет свои особенности, что связано со спецификой местных условий и самобытностью художественного мышления горцев.

Деревянные изделия с декоративным убором можно разделить на три группы: архитектурные элементы, мебель, сосуды и предметы быта. Наибольший интерес вызывают детали архитектурного декора (столбы-опоры, створки ворот, дверей и окон, оконные и дверные коробки, столбы, перила, карнизы на лоджиях, верандах, балконах и т.п.). Резное дерево широко использовалось в оформлении культовых зданий – мечетей, минаретов, медресе. Богато орнаментировались двери мечетей (наиболее известным памятником являются двери калакорейшской мечети, датирумые 12 в.), минбары (кафедры для проповедника), пюпитры (подставки) под Коран и другие священные книги.

Ко второй группе относятся закрома и лари (неподвижного и подвижного типа), а также диваны, скамьи, табуретки, сундуки, детские люльки и т.п. Третью группу представляют мелкие предметы быта, являющиеся принадлежностью каждого горского дома, – мерки, подойники, поставцы, солонки, ступки, корыта для теста, подносы на трех ножках и т.п. Все эти предметы обычно развешиваются в доме на определенных местах – на столбах и фасадах ларей.

Особый интерес вызывают имеющие монументальный характер аварские лари-амбары для хранения зерна и сыпучих продуктов, т.н. «цагуры», примыкающие к скальной стене дома и являющиеся важнейшим компонентом интерьера горского дома. Высота цагура обычно достигала 2,5 метра, глубина – до полутора метров. Основу его составлял каркас из массивных деревянных досок.

Дверцы цагура двустворчатые, вращающиеся вокруг оси. Лицевая часть ларей из глубинных аварских районов сплошь покрыта резным орнаментом, элементы которого восходят к глубокой древности и имеют охранное значение. В основном это свастико-спирали, концентрические круги, лабиринты, кресты, ромбы и т.п.

Большую роль в доме горца играл опорный столб, называемый у аварцев «столб-корень». Он имел важное функциональное значение, служа опорой для прогона-матицы, подпиравшей плоскую земляную крышу сакли. Не менее важным было и духовное значение столба, который играл охранную, защитную роль в доме. Недаром при строительстве дома старый столб, будучи свидетелем жизни не одного поколения, бережно переносился из старого дома в новый. Опорные столбы, особенно их верхняя часть (т.н. подбалка) богато украшались глубокой резьбой. У разных народов эта резьба имела разный характер. В целом в деревянной резьбе четко выделяются три типа орнамента. У аварцев преобладал крупный геометрический орнамент, имеющий монументальный характер (Гидатль), у кубачинцев – более утонченный, растительный, схожий с традиционным «мархараем», у табасаранцев – ленточный, т.н. «плетенка».

У лакцев ларь для зерна «су» имел форму большого сундука и также богато украшался резьбой и росписью натуральными красителями. В каждом доме также находился диван для почетных лиц, имеющий характерные подлокотники в форме вогнутых рогов. Резьба покрывает лицевые стороны спинки и планок сиденья, стойки завершаются.

В Дагестане существует уникальный вид декоративно-прикладного искусства, соединивший резьбу по дереву и ювелирное искусство – унцукульская насечка металлом по дереву. Это искусство сравнительно молодое – появилось в первой половине 19 века во время Кавказской войны. Из тростника, растущего по берегам Аварской Койсу, унцукульцы начали изготовлять кнутовища для ногаек, и кизила – трубки и трости. Но так как имам Шамиль запрещал курение табака в имамате, унцукульцы продавали большую часть своих изделий офицерам русской армии, а также вывозили за пределы Дагестана во Владикавказ, Тифлис, южные губернии России.

Таким образом, унцукульский промысел с самого начала был ориентирован не на внутренний рынок, а на внешний, и потому изделий 19 в. практически не сохранилось. Самые ранние вещи, представленные в собраниях дагестанских музеев, датируются тридцатыми-сороковыми годами 20 в. Для изделий этого периода характерно использование наряду с металлической проволокой инкрустации костью, рогом, цветной пастой под бирюзу.

Сам технологический процесс насечки тончайшей серебряной, а позднее мельхиоровой проволокой на твердую кизиловую или абрикосовую древесину достаточно сложный и трудоемкий. Каждый крохотный элемент требует произвести четыре операции: надсечь дерево, вставить проволоку, забить ее специальным молоточком и отрезать лишнее. Элементы унцукульского орнамента имеют свои названия – «птичий след», «улица» и т.д. Орнамент преимущественно геометрический, располагается по окружности.

Как и кубачинцы, унцукульские мастера изготовляли традиционные предметы домашнего обихода: мерки для муки, ступки для чеснока, солонки, ковши, поставцы, шкатулки. Художественным открытием унцукульского промысла стало производство декоративных панно небольшого размера обычно прямоугольной формы, на которых изображены сюжеты, напоминающие каменные кубачинские рельефы – животные, птицы, нередко имеющие фантастический характер, реже человеческие фигуры. С 1950-х годов унцукульские мастера стали использовать токарный станок, что обеспечило более тщательную обработку поверхности изделий, расширение ассортимента, однако постепенно это привело к производству очень крупных, нефункциональных изделий, имеющих чисто декоративное значение.

8. Художественное оружие Дагестана

Изготовление оружия издавна было одним из важнейших промыслов народов Кавказа. Храбрые воины, кавказские горцы не расставались со своим оружием, высоко ценили его и не жалели средств на его украшение. Оружие являлось необходимой частью их национального костюма. Особая роль, которую художественное оружие играло в жизни кавказских народов, создавала ему высшую престижность и выдвигала зачастую на первое место в ряде других прикладных искусств.

Особенно ценилось по всему Кавказу тонкое искусство оружейников Дагестана. Изготовление и бытование оружия тесно связано с историей и военным бытом этого края. Раннего оружия сохранилось, к сожалению, немного. Основная масса дошедшего до нас оружия – ружья и пистолеты, шашки и кинжалы – относится ко второй половине 18 – 20 в. Более всего мы встречаем холодное оружие, главным образом кинжалы конца 19 – начала 20в. Сохранялось оружие плохо – им продолжали пользоваться несколько поколений, оно изнашивалось, ломалось, из-за недостатка сырья нередко переделывалось в новое изделие.

Наиболее традиционным холодным кавказским оружием является кинжал. Кинжал использовался и как оружие, и как предмет домашнего обихода, для различных хозяйственных нужд – рубки хвороста, при забое скота и т.д. Свадьба, рождение сына, различные сезонные праздники – наступление весны, день вывода плуга – непременно сопровождались соревнованиями в джигитовке, беге, стрельбе. Был обычай во время танцев стрелять в пол возле своей партнерши, танцевать, взяв в зубы обнаженный клинок и т.п.

В Дагестане кинжал носился постоянно, начиная с подросткового возраста, поэтому во второй половине 19 в. кинжалов производилось гораздо больше, чем остальных видов холодного оружия (сабель, шашек). "Талия перетянута кожаным поясом с металлическими украшениями, а у людей богатых и зажиточных с серебряным прибором. Спереди на поясе висит кинжал, у богатого оправленный в серебро, а у бедного без всякой оправы. Кинжал не снимался никогда, даже дома, сняв черкеску, горец опоясывает себя поясом с кинжалом поверх бешмета. Собираясь в путь, горец затыкает сзади за пояс пистолет, и набрасывает за плечо винтовку, завернутую в чехол. Каждый оборванный горец, сложив руки на крест или взявшись за рукоять кинжала, или опершись на ружье, стоял так гордо, будто был властелином вселенной. Движения горца быстры и ловки, походка решительная и твердая, во всем видны гордость и сознание собственного достоинства".

Сведения о развитии оружейного дела в Дагестане мы находим в источниках разного рода: в сообщениях русских ученых, путешественников, офицеров, посещавших Дагестан в 18-19в.в., во время Кавказской войны и после окончательного присоединения Дагестана к России.

Дагестан называли "кузницей оружия" Кавказа. Оружие изготавливали во многих селениях Дагестана. Одни из них специализировались на производстве холодного оружия, другие – огнестрельного, в некоторых было развито и то, и другое, а также ремесла, связанные с украшением оружия. В некоторых селениях производство оружия удовлетворяло запросы только местного населения, в других же оно было развито настолько, что эти селения превратились в крупные центры, поставлявшие оружие не только Дагестану, но и другим районам Кавказа. Мастера из многих селений уходили на заработки в разные города Кавказа и Закавказья, где оказывали большое влияние на местных мастеров.

Дагестанское оружие имеет ряд только ему свойственных конструктивных черт. Дагестанский клинок прямой, двулезвийный, его поверхность разделена долами (продольными канавками) для облегчения веса, количество которых колебалось от одного до четырех. Долы не только уменьшали вес клинка, увеличивали его прочность, но и придавали ему декоративность. Для дагестанских кинжалов характерны длинные клинки – до 45-55 см. Многие клинки имеют надписи, содержащие имена мастеров, владельцев, дату изготовления, клейма, иногда какие-нибудь изречения.

По конструкции основных деталей дагестанская сабля сходна с иранской. На дагестанских саблях нередко встречаются и настоящие иранские клинки, которые высоко ценились и почти не подвергались переделкам. Клинки иранского типа производили в селении Амузги, тесно связанного производственным процессом с соседним Кубачи.

Изготовление клинков издавна являлось основным занятием жителей Амузги: "Мы никогда ничем иным не занимались, ни торговлей, ни земледелием. Мы всегда делали только клинки кинжалов и шашек, оттого и достигли таких результатов", – говорят амузгинские старики. В 80-х гг.19 в. в Амузги насчитывалось 250 дворов, и все жители участвовали в производстве. В 19в. амузгинцы выделывали оружие целиком, хотя внутри мастерской существовало разделение труда.

Впоследствии амузгинцы утратили свою самостоятельность, они выделывали только клинки, которые скупали, монтировали и сбывали кубачинцы., "единственные их купцы и заказчики".

Клинок должен был пройти 13 стадий обработки из предварительно подготовленных железной болванки и узкой стальной пластины. Полученный клинок амузгинские мастера называют "дамасским", на его поверхности хорошо видны следы сковавшегося металла в виде зигзагообразных прожилок.

В производстве огнестрельного оружия участвовало с.Харбук, также находившееся в нескольких км от Кубачи. В Харбуке делали стволы для кремневых пистолетов и ружей. Металлообрабатывающий промысел возник здесь в середине 18 в., когда в окрестностях Харбука нашли месторождение железной руды.

Амузги и Харбук в процессе производства оружия были тесно связаны с селением Кубачи, игравшем большую роль в изготовлении и украшении холодного оружия. Старое название Кубачи Зирехгеран, что в переводе с персидского означает "кольчугоделатели". Еще арабский автор 10в. Масуди сообщал, что "многие из жителей этой страны мастера кольчуг, стремян, удил, мечей и других железных вещей". Все русские авторы 18-19вв. в перечне кубачинских изделий непременно называли сабли, иногда ножи и кинжалы, отмечая их высокое качество.

Техническими приемами, применявшимися кубачинскими мастерами, были: золотая, серебряная и медная насечка по стали, железу, кости, глубокая гравировка с чернью по серебру, позолота и в начале 20в. – эмаль. Преобладающей техникой до начала 20 в. являлась насечка, которой украшались стальные шлемы, налокотники, стволы и замки ружей и пистолетов, клинки сабель и шашек. Обычно орнамент на стволах и клинках перемежался с арабскими и персидскими изречениями и стихами, исполненными также золотой насечкой. Широко применялось украшение серебром – серебряные с чернью накладки присутствуют на шлемах и наручах, ружьях и пистолетах, а также при отделке рукоятей и ножен холодного оружия.

Рукояти делались из разных материалов – кости, рога, железа, серебра. Металлические рукояти представляют собой футляр, роговые и костяные делались цельными или составными.

Ножны изготовлялись двух типов. Наиболее распространенными были ножны, сделанные из двух деревянных дощечек, обтянутых черной кожей, справа шагреневой, слева – простой. Прибор ножен – устье и наконечник производился из железа или серебра, железный прибор орнаментировали золотой или серебряной насечкой, серебряный – гравировкой и чернью.

Другой тип ножен представляет собой железный или серебряный футляр со впаянной в него обоймицей. Вся поверхность ножен украшалась насечкой или гравировкой.

Огнестрельное оружие распространилось на Кавказе в 16-17 вв. Ружья этого времени фитильные. Оружие 18 в. называется "огненным", оно имело искровой кремневой замок. Тип кавказского ружья второй половины 18-19 вв. в общих чертах одинаков для всех областей Кавказа. Ему свойственны следующие черты: длинные, круглые или граненые, главным образом, нарезные, стволы, украшенные у казны и дула золотой, реже серебряной насечкой. Замки принадлежат к средиземноморскому типу кремневого замка. Замки обычно украшались золотой насечкой, растительным орнаментом. Серебряные накладки и обоймицы украшались гравировкой и чернью, растительным, иногда с геометрическими элементами, орнаментом.

Дагестанский орнамент стилизованный растительный, с множеством листьев, бутонов, цветочных головок. Выделяются три его этнотерриториальные разновидности: кубачинский, лакский и аварский. Кубачинский декор отличается высокой техникой исполнения, разнообразием приемов и сложной, тонко разработанной орнаментацией. Различается несколько основных орнаментальных композиций.

Первая композиция "тутта", т.е. ветка или дерево. Это симметричное, обычно вертикальное построение, ось которого делит украшаемую поверхность на две равные половины. Тутта считается наиболее сложным типом орнамента.

Вторая композиция называется "мархарай", что переводится "заросль". В противоположность тутте она не симметрична. В ней нет ни верха, ни низа, ни начала, ни конца, она может развиваться в любом направлении. Мархарай может заполнить пространство любой формы, он часто сочетается с туттой.

С композициями тутта и мархарай часто увязывается "тамга". Тамга представляет собой крупный медальон с замкнутым контуром. В зависимости от формы вещи он может приближаться к кругу, овалу, ромбу, квадрату, прямоугольнику. Внутреннее поле тамги заполняется мелкими завитками, головками, листочками, построенными по типу тутты или мархарая.

Широко распространена решетчатая или сетчатая композиция – геометрическая сетка из ромбов, образованных двухлепестниками, в центре которых – маленькая 4-лепестковая розетка. Известное место в кубачинском украшении оружия занимает звериный стиль. Его корни уходят в средневековое искусство Дагестана. Чаще всего изображаются птицы, кони, змеи и собаки. Голова собаки или коня часто завершает головки кубачинских сабель.

В развитии лакской орнаментики отчетливо различаются два этапа: время работы лакских мастеров в Казикумухском округе Дагестана и начиная с 70-х годов 19в. период массового отхода лакских мастеров за пределы Дагестана в города и селения Северного Кавказа и Закавказья. Иногда лакский и кубачинский орнамент почти невозможно различить, что связано с тем, что в отходе лакцы тесно соприкасались с кубачинцами, нередко они трудились в одних мастерских. Лакским мастерам было присуще более свободное, чем кубачинцам, обращение с отдельными элементами орнамента, более смелое нарушение традиционного построения. На изделиях лакских мастеров появляются изображения, совершенно недопустимые для старого дагестанского быта: дамы и господа в европейской одежде, женские головки, двуглавые орлы и т.п.

В Казикумухском округе металлообрабатывющая промышленность начала бурно развиваться с 60-х годов 19 в. – оружейное и серебряное дело, чеканка и лужение медной посуды. Из-за малоземелья жители округа вынуждены были отходничать в Тифлисе, Баку, Владикавказе, Ставрополе и др. городах Сев.Кавказа. В конце 19-начале 20 в. в отходе находилось около 600 серебряников-мастеров, большая часть которых была выходцами из Кумуха

Оружейное производство в аварских районах не было массовым, по-видимому, оружие изготовлялось на заказ и украшалось с особой тщательностью. Оно не подверглось такой стандартизации, как массовое кубачинское и лакское. Орнамент на аварском оружии общедагестанский, стилизованный, растительный,, сходный с кубачинским и лакским, широко распространены асимметричная заросль и симметричная ветка. Чернь применялась мало. Характерным признаком аварского орнамента является глубокая выборка фона и большая разреженность орнамента, что благоприятствует четкости, "чеканности" рисунка.

В аварских округах не было таких крупных оружейных центров, как Кубачи или Кумух. Оружейное и серебряное дело существовало в масштабах, нужных для удовлетворения потребностей местного населения. Наиболее крупным центром по изготовлению холодного оружия было с.Гоцатль Аварского округа, а также Чох, Согратль, Ругуджа, Гамсутль, в котором проживал знаменитый. мастер Чаландар. Изделия Чаландара ценились выше кубачинских и лакских. В меньшей степени оружейное производство было развито в Унцукуле, Араканах и др.

Огнестрельное и холодное оружие изготавливалось и в кумыкском с. Верхнее Казанище. Продукцию казанищенских мастеров скупали перекупщики и развозили по всему Дагестану. Иметь казанищенский кинжал считалось престижным. Особенно славились своим искусством семьи Темирукаевых и Базалаевых. Слава Базалаевых вышла за пределы Дагестана. Основатель рода был выходец из аварского селения Согратль. Столь же знаменитым был его внук. Производство клинков сохранилось в Верхнем Казанище и в начале 29 в. Однако железо, как и сталь, уже не плавили сами, как раньше, а покупали в Темир-Хан-Шуре у русских купцов.

Заключение

Декоративное искусство – обширная область художественного творчества, включающая в себя традиционные ремесла и новые виды художественной промышленности, внешнюю и внутреннюю отделку зданий и мебель, декоративные ткани и костюмы, сувениры и т.п. Это искусство художественного оформления быта и всей окружающей нас предметной среды. В наше время люди, занимающиеся этим искусством, самые востребованные в мире профессий.

Ведущая творческая идея традиционного искусства, основательна на утверждении единства природного и человеческого мира, проверенная опытом многих поколений, сохраняет всю свою значимость в искусстве современных народных художественных промыслов.

Развитие декоративного искусства – это развитие и взаимодействие двух типов творчества – традиционного народного и уникального профессионального искусства. Народное искусство является хранителем национальных традиций, художественного мышления и мировоззрения народа как определенной этнической общности.

На протяжении многих веков создавалось прикладное искусство Дагестана, обретая своеобразные национальные черты и традиции, вырабатывавшиеся поколениями мастеров, которые передавали свое искусство непосредственно из рук в руки. Таким образом, мы получили сегодня наследство от предков из глубокой древности многогранное, самобытное национальное искусство, которое должны бережно хранить, развивать, учитывая экономическую сторону наших народных промыслов и их громадную художественную значимость.