- Вид работы: Курсовая работа (т)
- Предмет: Культурология
- Язык: Русский , Формат файла: MS Word 560,19 Кб
Фильм Александра Николаевича Сокурова ‘Фауст’ 2011 года, его влияние на современного зрителя
Российский государственный педагогический университет
им. А.И. Герцена
Филологический факультет
Курсовая работа
Фильм Александра Николаевича Сокурова «Фауст» 2011 года, его влияние на современного зрителя
Выполнила:
Серова Лилия Александровна
Студентка 3 курса 6 группы
Проверила:
Евдокимова Ольга Владимировна
Санкт-Петербург
Оглавление
Введение
О фильме
О режиссере
Сокуров и Брейгель
Сокуров и Мефистофель
Сокуров и непонятое
Выводы
Литература
Приложения
Введение
Моя работа посвящена фильму Александра Сокурова «Фауст», а в частности я бы хотела написать о том, как его воспринимает современный зритель (на основе рецензий и комментариев различных пользователей интернета).
В современном обществе принято не понимать и не желать понимать современный кинематограф, если это что-то выходящее за рамки, странное, мифическое, темное и, если можно так выразиться, психоделичное. Большинство из тех комментариев и многие из рецензий, которые мне довелось прочитать, были о том, что Сокуров создал какой-то «бред», который невозможно смотреть, потому что в фильме нет практически ничего от гётевского «Фауста», что и герои неправильные, и Германия не такая, и вообще вокруг происходит какая-то фантасмагория.
К счастью, не каждый посмотревший этот фильм человек так думал. Были и те, кто отмечал намеренные и от того заметные Сокуровские кинематографические «штучки», призванные заставить зрителя думать, но не понимать его творение. На мой взгляд, Сокуров оставляет за зрителем решение, как же понимать его картину. Ведь у текста может быть множество трактовок, множество путей разъяснений и так далее. Почему же тогда и у фильма не может быть такого же?! Неужели есть только одно единственное и неоспоримое, словно аксиома, трактование символов и значений в фильме, что все другие будут опровергнуты?
В работе я бы хотела рассмотреть три «типа» комментариев: тех, кто заметил сходство картинки с брейгелевскими работами, тех, кто размышлял над образом ростовщика в фильме, и тех, кто ругает фильм, находя его «бредом сумасшедшего».
О фильме
«Фауст» – фильм режиссёра Александра Сокурова, премьера которого состоялась в 2011 году в Италии. Картина снята на языке произведения, то есть – немецком. В российском прокате филь показывали либо с закадровым переводом Сокурова, либо с субтитрами.
Это четвёртая работа из задуманной тетралогии власти – «Молох» – «Телец» – «Солнце» – «Фауст».
В главных ролях:
· Йоханнес Цайлер – Фауст
· Антон Адасинский – ростовщик (Мефистофель)
· Изольда Дюхаук – Маргарита (Гретхен)
· Ханна Шигулла – мнимая жена ростовщика
· Антье Леуолд – мать Гретхен
· Флориан Брюкнер – брат Маргариты
· Георг Фридрих – Вагнер, ученик Фауста
Фильм получил премию «Золотой лев» на 68-м Венецианском кинофестивале. Российская премьера прошла в городе Ульяновске 27 сентября 2011 г. в Большом зале Ленинского мемориала, а премьерный показ в Санкт-Петербурге состоялся 26 января 2012 г. в Большом зале Санкт-Петербургской филармонии. Выход в российский прокат состоялся 9 февраля 2012 года.
Фильм снят по мотивам первой части трагедии Иоганна Вольфганга фон Гёте «Фауст». И здесь главное отметить, что именно по мотивам, так как далее это будет иметь очень большое значение.
Повествование, в основном, строится на любовной линии Фауст – Маргарита. В основе сюжета вся классическая немецкая легенда о Фаусте окантованная некоторыми сюжетными линиями одноимённого произведения Гёте.
События разворачиваются в трудно идентифицируемом времени и пространстве. Со слов автора в эпоху гётевской Германии (то есть XIX век), но с экрана так и дышит средневековая жизнь: грязь, нищета, теснота, болезнь, шум.
В начале фильма зритель может видеть с высоты птичьего полета, спускаясь вместе с сорвавшимся с зеркала, подвешенного к небу и которое, скорее всего, являет собой отражение реального мира, показанного в фильме (грязного, злобного и нищего), белоснежным платком, весь город целиком – приютившийся у подножия безжизненно-серых гор над серым океаном. О режиссере
Александр Николаевич Сокуров родился 14 июня 1951 года в деревне Подорвиха Иркутской области (в 1956 году затоплена при пуске Иркутской ГЭС) в семье военнослужащего, участника Великой Отечественной войны. В связи с тем, что отец Сокурова часто командировался к различным местам службы, семья вынуждена была переезжать вместе с ним. А. Сокуров начал учиться в школе в Польской Народной Республике, а закончил в Туркмении. В 1968 году поступил на исторический факультет Горьковского государственного университета. Во время учёбы работал в редакции художественного вещания Горьковского телевидения, где уже в возрасте 19 лет выпустил свои первые телевизионные программы: несколько телевизионных фильмов, телевизионных программ прямого эфира, в том числе и спортивные передачи. В 1974 году Сокуров защитил диплом историка и завершил обучение в университете.
В 1975 году поступил на режиссёрский факультет Всероссийского государственного института кинематографии. В 1979 году, сдав экзамены экстерном, режиссёр на год раньше срока был вынужден закончить обучение из-за нарастающего конфликта с администрацией института и руководителями Госкино: его обвинили в формализме и в антисоветских настроениях, из-за чего его студенческие работы категорически отвергались. В итоге первая художественная картина «Одинокий голос человека» по произведениям Андрея Платонова (позже получившая несколько престижных фестивальных наград) не была засчитана руководством института в качестве дипломной работы. Картина подлежала уничтожению, но спасло её банальное воровство – Сокуров и Арабов взломали архив, выкрали бобину, подложив на её место другую – менее значимую.
Первые фильмы, снятые режиссёром в Ленинграде, вызвали негативную реакцию как Госкино, так и партийных органов. Сокуров многократно заявлял, что ему предназначено место в лагере под Сыктывкаром. В течение долгого времени, вплоть до конца 1980-х годов, ни один из его фильмов не был допущен к прокату.
В конце 1980-х годов снятые Сокуровым ранее фильмы не только вышли в прокат, но и с большим успехом представляли русское кино на международных кинофестивалях.
Режиссёр становился участником и лауреатом многих международных фестивалей, в разных странах мира почти ежегодно проходят ретроспективы его фильмов. Он неоднократно получал награды международных кинофестивалей, премии ФИПРЕССИ, премии имени Тарковского, является лауреатом Государственной Премии России (1997) и лауреатом Премии Ватикана – «Премия Третье тысячелетие» (1998). Сокуров 43 раза номинировался на призы самых престижных киноконкурсов, из которых 26 раз одерживал победу.
В 1995 году по решению Европейской Киноакадемии имя Александра Сокурова включено в число ста лучших режиссёров мирового кино.
сентября 2011 года на церемонии закрытия 68-го Венецианского кинофестиваля Александр Сокуров получил «Золотого льва» и премию Экуменического жюри за картину «Фауст», завершающую цикл, названный им тетралогией о власти. На вручении главного приза председатель жюри Даррен Аронофски отметил, что «решение было единодушным: это тот фильм, который меняет жизнь каждого, кто его увидит».
В декабре 2011 года генеральный консул Японии в Санкт-Петербурге от имени японской императорской семьи вручил Сокурову почётный Орден Восходящего солнца с золотыми лучами. На церемонии режиссёр признался в особом отношении к Японии и высказался за возврат Россией «земель, принадлежавших японскому народу». Сокуров и Брейгель
фильм фауст сокуров комментарий
Как я уже говорила ранее, в своей работе я хотела бы рассмотреть влияние данного фильма на зрителя; насколько он понятен современному (образованному и не очень) зрителю, видит ли он авторский замысел или особенности данной композиции.
Одной из наиболее запомнившихся мне рецензий на фильм стала работа Александры Тучинской, которая очень многое раскрыла и рассказала нам – обывателям – о фильме, его глубинном смысле, а главное – смогла увидететь параллели между «Фаустом» Сокурова и картинами Питера Брейгеля (Старшего).
«Здесь размыты приметы быта: брейгелевские типы и сказочные дамы (одну из них без слов играет Ханна Шигула в великолепно гротескном головном уборе – то ли инопланетном, то ли из племени Майя), прачки и лекари, солдаты и студиозусы шастают по темным углам и замкнутым каменными стенами человеческим скопищам. Это не столько старогерманские улочки и площади, сколько колеи средневековых мистерий, связывающие дорожки замка с лесными тропами, горячие источники, бьющие, словно из преисподней, с обледенелыми топями и скалистыми кряжами. Средневековый аскетизм, и буржуазная вещность к финалу облетают как личины вечности. Так одежда Фауста к финалу теряет социальный статус: визитка и шапочка кабинетного ученого сменяются рыцарскими доспехами, но и они отбрасываются за ненадобностью – рубище странника более всего подходит к пустоте безжизненного холодного пейзажа в картине конца света или конца души».
Так же сходства с картинами Брейгеля отметили и некоторые другие зрители:
«Визуально фильм безупречен от первого до последнего кадра. Мне он напоминает картины Брейгеля – «Нидерландские пословицы» или «Притчу слепых». Средневековый город, в нем копошатся какие-то люди, которые при ближайшем рассмотрении больше напоминают зобми, и сквозь все это – неустанный духовный поиск заблудшей души. Да что там говорить – это Сокуров: особые зловещие цвета, фильтры, особая пластика камеры. И феноменальные крупные планы философических лиц. Вобщем, "Фауст" – эпохальное полотно», Григорий Храбров.
«Александр Сокуров создал в этот раз амбициозный масштабный фильм, в котором видеоряд во многом напоминает полотна Брейгеля, а музыкальное оформление отсылает к Вагнеру и Малеру», Media-News, открытый портал о кино.
«Действие перенесено в XIX век, в сгущенный до абсолютной плотности пейзаж, рожденный несколькими эпохами немецкой живописи – от очевидно чувствуемого здесь Альтдорфера до романтиков во главе с Каспаром Давидом Фридрихом, столь значимым для всего сокуровского кинематографа. Но в этом как бы романтическом пейзаже, населенном лицами, словно переселившимися с полотен Брейгеля, Кранаха и Дюрера, разворачивается самый антиромантический «Фауст», коего только могла вообразить себе история», Андрей Бауман.
«Один из немногих фильмов Сокурова, который интересно смотреть – но именно смотреть, то есть не следить за мыслью автора о глубине грехопадения, а наблюдать за любопытно сработанной картинкой (оператор снимал Амели, предпоследнего Поттера, а теперь работает с Бертоном) – тут вам и Дюрер, и Рембрандт, и Брейгель – достойная компания.
А на Сокурова, похоже, очень повлияла работа в опере – в фильме весьма много закадровой барочной музыки – не всегда уместной, пожалуй». Servibilis.
«Выразителен "вещный мир" фильма. В своей многофигурности он подобен полотнам Брейгеля – всё в движении, всё живет своей жизнью, всё откуда-то идет и куда-то стремится. Такой динамизм непривычен для кино Сокурова: монтаж короткий и снайперски точный. Мимолетные образы вспыхивают и гаснут, оставив след в памяти и вкупе образуя картину жизни подвижной, многоязычно звучащей, разнообразно пахнущей. Запахам авторы уделяют особое внимание, удивительным образом воспроизводя и эту иллюзию. Но при всем просторе для образности самое сильное ощущение – клаустрофобия. Здесь темно, душно и тесно. Звук птицы, с налету бьющейся о стены, – лейтмотив картины. Фауст у Йоханнеса Цейлера не крупнее других, но кажется Гулливером среди карликов. Это его субъективное чувство своего ИНОГО предназначения тоже отчетливо передано фильмом, и мы заранее страшимся чудовища, порожденного чудовищем», Валерий Кичин (блог автора) "Российская газета" – Федеральный выпуск №5577 (201).
Сокуров и Мефистофель
Многие зрители заметили, что Сокуров сделал своего Мефистофеля совершенно непохожим на классического дьявола. Даже имя «Мефистофель» в фильме не звучит – он всего лишь ростовщик, никчемный и рыхлый помощник Фауста, который помог ему устроить ночь с Маргаритой.
Мы все привыкли в дьяволу-обольстителю, дьяволу-красавцу, дьяволу, который может все. Здесь этого нет. Ростовщик Сокурова имеет отвратительное бесполое тело, которое с трудом передвигается, он добывает деньги с огромным трудом (единственное чудо, которое произошло – это когда в таверне полилось вино), Фауст даже сумел убить его. И, мой взгляд, это сделано для того, чтобы показать, что зло – это черта не всевышняя, она здесь, в людях (обыкновенных и земных), для зла не нужно никаких обличий – оно уже само по себе отвратительно, ибо есть зло. То есть я хочу сказать, что «Мефистофель» в фильме не является абсолютным злом, он является как бы человеком, в котором это самое зло сидит.
И очень интересно отметить, что многие так же заметили отнюдь не канонический образ Мефистофеля в картине:
«Мефистофель Сокурова – персонаж скорее Гофмана, чем Гете, он торгует не только душами, но и церковными реликвиями и скульптурами Христа и девы Марии, к которым испытывает почти эротическое влечение. Он, кажется, последний, кто еще верит в душу, верит в Христа, но, возможно, именно потому, что успешно превратил их в выгодный товар», Михаил Ямпольский, опубликовано 07 сентября, 00:05, в газете «Московские новости».
«Вместо духа тьмы Мефистофеля мы видим сгорбленного ростовщика, морального и физического уродцы, чуть ли не карлика. Нет в нём почти ничего демонического – но он страшен. Он словно пришёл на большой экран со страниц то ли рассказов Гофмана, то ли повестей Брэдбери, злой карл, человек осени…», Дикий Пушистик.
«Нет, дьявол сокуровского «Фауста» в исполнении Антона Адасинского, не похож ни на одного из знаменитых Мефистофилей прошлого и настоящего. «…»Бессильный дьявол-урод из фильма Сокурова уже давно сделал свое дело и превратился в бледную немочь, в атавизм больной, преступной человеческой совести, а также в катализатор вечного эксперимента и произвола тщеславного бесцельного знания», Александра Тучинская.
«Самой решительной трансформации подвергся Мефистофель. Иллюстрации Делакруа утвердили в нашем воображении фигуру фатоватую, самоуверенную, всевластную – что называется, видный мужчина. Сокуров снижает образ до гротеска – он стар и одновременно как бы вне возраста. С угловатыми плечами, сгорбленный, скрюченный, уродливо распухший в тазе, переплетенный тугими узлами хаотической мускулистой плоти. Когда он голышом, у него атавистический хвостик. Иногда он умирает, но не совсем, иногда полон похоти и готов присосаться поцелуем к церковной Мадонне; у него непослушные челюсти и торс гомункулуса», Валерий Кичин (блог автора) "Российская газета" – Федеральный выпуск №5577 (201).
«На деле оказалось не совсем так – фильм скорее лишь ставит под сомнение абсолют зла в лице Мефистофеля, предлагая реципиенту самому перераспределить ответственность между подручным дьявола и его клиентом Фаустом», Алексей Гуськов.
Я уже говорила о том, что многие современные зрители не хотят понимать многогранный и сложный кинематограф. Им нужно «все разжевать, да в рот положить». Они начинаются плеваться ядом, как только видят в какой-либо экранизации отход от сюжетной линии или непонятные символы, значение которых им неведомы либо в силу их необразованности, либо – нежелания понять.
Вот и у фильма Сокурова нашлось множество зрителей, которые считают, что это и не фильм вовсе, а чушь, что здесь ничего не понять и Сокуров просто снял что-то для себя, а на зрителя ему плевать.
Можно разобраться подробнее во всех этих претензиях. Многие претензии заключаются в том, что фильм и гетевская трагедии совершенно не похожи, что Сокуров переврал весь сюжет. Судя по этим возмущениям, мне начинает казаться, что люди совершенно не знакомы с легендой о Фаусте и с другими не менее известными произведениями (например работой Кристофера Марло). Похоже, что люди только и знают произведение Гёте, а на большее их просто не хватает.
Что же касается непонятости, то можно сразу задать один вопрос: а хотел ли сам Сокуров, когда снимал фильм, чтобы его поняли? Нет. Ему было важно, чтобы человек подумал, чтобы сам пришел к каким-то выводам и заключениям, чтобы сам для себя решил, уж если не проблему мирового источника зла, то уж хотя бы стоил ли этот фильм времени на него потраченного или нет.
«Недостаёт немногого… Напомните-ка, что там в самом начале искали доктор Фауст с учеником в трупе? Вместилище души! В трупе! Вот и в фильме Сокурова столь же бессмысленно искать душу или её признаки. Этот кинематографический труп абсолютно бездушен, не смотря на гальванические попытки придать ему живость отдельными «человечными» сценами. А если была душа, то куда же она делась? Где она? Не догадались? Да у герра Мефистофеля, у кого же ещё. Это кино как раз для него», Альберт Попов.
«Фильм просмотрен. Послевкусие – гадость, гадость, гадость! Это о мире, в котором живет доктор Фауст. Начиная с первых кадров созерцания гениталий, а затем развороченных останков человеческих. А затем – грязь, убогость, отвратительные лица, глаза, подглядывающие из всех дверей и щелей, липучие женщины, пьяные студенты. Узкие улицы, где, проходя, все трутся телами, падают и катаются в пыли. (Если этот образ есть цель, то – гениально. Вопрос – зачем?)
И на фоне всей этой омерзительности рассуждения о Вечных истинах? И с кем… Мефистофелем – одутловатым плешивым червяком, персонажем мало сказать не притягательным. Верится с трудом… Даже в светлом образе Маргариты начинаешь искать ущербность, и она уже не чиста и наивна, а просто глуповата.
Во всем этом убогом ужасном мире, как и в первых кадрах, нет души, и закладывать нечего.
Даже в конце, когда Фауст «далеко и высоко», среди этих гор, камней и бурлящих черных вод (чтобы это не символизировало) чистого воздуха гораздо больше, чем в том несчастном мире, где душа была еще при нем.
Неужели, чтобы показать отвратительность чего либо, надо чтобы что-то протухло, пачкало и воняло. Может быть, есть другие способы и приемы. Зачем же иметь талант и гениальность?», Обыватель.
«Если создатели фильма хотели вызвать отвращение к своей работе, вылить на зрителя богохульство, отравить их сердца и мысли этим апатичным ядом – нет никакой цены их трудам. В этом ли весь режиссер? Стоит ли вкладывать в киноленту свою душу, открывать ее широкой аудитории, если же дух твой страдает и угнетен?», yokoko.
«Гете, спасибо, что не дожил.
Возможно кто то из «эстетов» посчитает мое мнение через чур резким, но, я, как человек читавший Фауста, считаю, что данная экранизация это *** дятла дегенерата…
В общем, мне стыдно, что это показывали в кинотеатрах моей страны, выдавая за высокое искусство. Ну а тем, кто говорит, что это фильм «не для всех», мол быдлу не понять, хочется ответить, что копрофилия тоже не для всех, но никто не считает это искусством… хотя мы живем в таком долбанутом мире, что ни в чем нельзя быть уверенным наверняка», Алексей Шабалин.
«А великое значение у всего этого, должно быть, все-таки есть, ведь не зря картина оказалась триумфатором на последнем Венецианском кинофестивале. Но, судя по невостребованности «Фауста» в российском прокате, нам, простым смертным, понять его не дано. Но как минимум один веский плюс у сего кинополотна есть: после просмотра немедленно хочется пере- или прочитать первоисточник. Как говорится, отвести душу», klepik12.
«Фильм для тех, кто ищет эстетику в навозной куче.
Начинается сей шедевр с крупного плана съеженного мертвого члена, это видимо посыл такой, чтобы сразу настроится на нужный лад.
Если бы, бюджет фильма был бы 30 000 долларов и шел бы он не 2 с лишним часа, а минут 50,то это еще можно было бы понять. А так просто убожество, к «Фаусту» имеющее очень отдаленное отношение.
Вообще хочется отметить умение наших режиссеров гениально показать грязь и тоску крупным планом, даже там где ее нет. Фильм мутный с плохим звуком и слабой резкостью.
До появления титров, я был уверен, что он снят на пленке «Свема». «Верните деньги», как говорил Буратино, причем не мне за билет или диск, а государству. Пока никто не отвечает за выделенный бюджет, всегда можно будет снять такую муть и всем сказать, что это супергениально, а если ты не понял, то это твоя проблема.
В общем «Король-то, голый…»», shkiper571. Выводы
К сожалению, как выразился один из комментаторов, который был здесь процитирован «быдлу не понять», потому что фильм не то чтобы не для них, а для тех, кто хочет думать и прийти к каким-либо выводам.
Фильм Сокурова, конечно же, нельзя однозначно оценивать, к нему нельзя применить либо «хорошо», либо «плохо». Он неоднозначен. Для того, чтобы рассуждать о символике и логике фильма, необходимо прочесть не только «Фауста» Гёте, но и знать легенду, знать, что существует еще множество других трактовок легенды о докторе Фаусте.
Необходимо понимать, что невозможно угодить на всех. Ведь мы не из инкубатора, у каждого разные вкусы, но поносить фильм, если он кому-то не понравился или остался непонятым, тоже не стоит. Лучше сесть и пересмотреть его еще раз, быть может именно со второго (или третьего, или десятого) раза, уж если зритель и не станет относиться к фильму лучше, то до него дойдет что-то, он осознает хотя бы толику того смысла, что вложил в свое творение Сокуров.
Литература
1. <#”599382.files/image001.gif”>
Картина П. Брейгеля «Крестьянский танец» и кадр из фильма А. Сокурова «Фауст»:
Приложение 2
Ростовщик из фильма А. Сокурова «Фауст»:
