- Вид работы: Дипломная (ВКР)
- Предмет: Культурология
- Язык: Украинский, Формат файла: MS Word 59,25 Кб
Христианство в эпоху Сасанидов
Оглавление
Введение
Глава 1. Зороастризм как государственная религия Сасанидской Персии
1.1 Понятие и сущность зороастризма
1.2 Зороастризм в Сасанидском Иране
Глава 2. Политика сасанидов в отношении этноконфессиональных меньшинств
2.1 Сущность, устои и структура государства Сасанидов
2.2 Этноконфессиональная политика сасанидов
Глава 3. Положение христиан в разные периоды истории сасанидской Персии
Заключение
Источники
Введение
Настоящая работа посвящена одному из периодов в продолжительной и богатой на события истории Ирана – периоду династии Сасанидов. В этот период Иран выступал одним из основных конкурентов Византии в системе международных отношений, причем геополитическое соперничество этих империй дополнялось религиозным – между зороастризмом и христианством. При этом многонациональная и поликонфессиональная Иранская империя включала в свой состав крупные общины христиан, главным образом последователей Сирийской и Армянской Церквей, а также несториан. Тем самым история христан в Сасанидском Иране представляет собой важную страницу истории христианства в целом.
Необходимо уточнить, что относилось к государству Сасанидов. Это персидское государство на Среднем и Ближнем Востоке, которое образовалось на месте царства Парфян. Царь Сасанидов Ардашир I в 224 г. разгромил, в ходе военных действий, парфянского правителя Артабана IV и был воздвигнут властвовать в Иране. (227 г.). Наследники и приемники царя Ардашира I, Шапур I и Шапур II воссоединили расколотые земли Ирана и обильные территории к востоку и западу от их государства. Периодизация властвования Сасанидов приходится на пик развития персидского искусства и культуры. За короткий промежуток времени Сасанидское государство превращается в одну из сильнейших империй того времени, которая могла соперничать с Римом. Но не смотря на это, на рубеже IV века в царствовании Сасанидов возникают разногласия которые приводят междоусобным войнам, следуют неудачи и в противостоянии с Римом, отпадают раннее завоеванные восточные области. В V веке Сасаниды успешно противостояли нападкам объединенных племен с востока, в VI веке был захвачен Йемен, в VII веке политические конфликты приводят к войне с Византийским государством, результатом которой стало поражение Сасанидов в 628 году. Ослабевшая к тому времени держава не смогла дать отпор арабскому нашествию и в 652 году прекратила своё существование.
Что касается христианства на территории Сасанидской империи, то первые сведения о христианах в Иране относятся ко II в. В списке епископов сирийской церкви 224 г. упоминается уже епископ Дайлама – области к югу от Каспия. В раннесасанидский период происходит оформление церковной организации иранских христиан – они принадлежали, в основном, к различным толкам восточной, или сирийской церкви, в ту пору, еще не отделившейся от православия. Появление христианских общин в Иране связано не только с распространением евангельского учения, но и с переселением на восток какой то части христиан из восточных провинций Римской империи в период гонения на христианство. При Сасанидах они также периодически подвергались преследованиям: при Шапуре I гонения были вызваны изменениями в религиозной политике – утверждениями ортодоксального зороастризма в качестве официальной религии Ирана. Христианские секты упоминаются в надписи верховного жреца Картира, в списке религиозных течений, искорененных им в подвластных Ирану землях. При Шапуре II преследования христиан возобновляются, но более по политическим, нежели по идеологическим причинам: христианство в начале IV в. стало официальной религией Римской империи – главного противника Сасанидского Ирана.
Цель работы – изучить динамику положения христианства в эпоху правления Сасанидов в контексте этноконфессиональной политики Иранского государства.
Объект исследования – история Сасанидского Ирана.
Предмет исследования – христианство как религия в Сасанидской империи.
Задачи работы:
рассмотреть зороастризм как государственную религию в Сасанидской Персии,
проанализировать особенности политики Сасанидов в отношении к этноконфессиональным меньшинствам,
определить положение христианства в Иранской Империи в эпоху сасанидов.
Методология данного исследования включает в себя принцип историзма, предполагающий изучение исторических фактов и явлений в конкретных условиях, в их строгой взаимосвязи и взаимообусловленности, неразрывной связи с прошлым и перспективности в будущем.
Изучение истории Сасанидского государства в отечественной науке насчитывает не одно десятилетие. Так, в работе В.В. Бартольда, автор на основании широкого и разнообразного круга источников нарисовал картину культурно-экономической истории Ирана. История Ирана в период Сасанидов отражена в трудах Агаева С.Л., Иванова М.С., Иноземцева К.А., Периханяна А.Г., Пигулевской Н.В. Луконина, М. Бойс др.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав основной части, заключения и списка литературы.
сасанид христианство персия религия
Глава 1. Зороастризм как государственная религия Сасанидской Персии
1.1 Понятие и сущность зороастризма
Зороастризм – одна из древнейших религиозных систем человеческой цивилизации, под непосредственным влиянием которой сложилось представление о вере в единого бога. Зороастризм является одной из первых монотеистических религий, которая оказала сильное влияние на иудаизм, христианство и ислам.
Это учение великого пророка Зороастра (Заратуштры), которое зафиксировано в священной древнейшей книге Авесте. Наиболее древние части Авесты, ее песнопения и гимны гаты и ясны, в том числе приписываемые самому Зороастру, Зороастр был древнеиранский пророк, философ и религиозный поэт. Он был религиозным реформатором древней Персии (ныне Ирана) и основателем доисламской религии зороастризма. Написанные им Гимны – Гаты, являются литургическими основаниями этой религии.
Датирование жизни Зороастра древними и современными исследователями значительно различаются. Согласно традиционным легендам парсов Зороастр жил примерно в 6000 до нашей эры. Некоторые ученые считают, что он жил в (1750 – 1500 гг. до н.э.), другие (1400 – 1200гг до н.э.), или около 1000 лет до. н. э Более современные авторы размещают его жизнеисчисление между 1000 и 600 гг до н.э. По мнению некоторых авторитетных ученых Зороастр жил "258 лет до Александра." Александр Великий завоевал Иран в 331 до н.э. Данное предположение определяет время жизни пророка в VI в. до н.э. и делает Зороастра современником Будды, Лао-Цзы, Конфуция, Фалеса, Анаксимандра и Пифагора. Некоторым непостижимым образом Дух времени одновременно создал это удивительное созвездие гениев.
В греческой и западной культуре Зороастр был известен как великий мудрец, волшебник, и чудотворец. Он впервые упоминается Платоном, Плутархом и Гераклитом, который был вдохновен учением Зороастра. Исследователи отмечают некоторое сходство между философией Зороастра и идеями Баруха Спинозы. Вольтер заявлял, что зороастризм является одной из форм рационального деизма.
Еще до того, как было создано учение Зороастра, народы Центральной Азии поклонялись различным божествам и стихиям (огня, воды, земли и др.), существовали элементы тотемизма, фетишизма, магии.
Считается, что Зороастр был служителем (жрецом) одного из культов маздаизма. В день приготовления священного напитка хаомы он отправился на реку и, зайдя по пояс в воду, стал делать обряд традиционного омовения. В это время на берег спустился архангел Вахумана, и Зороастр вместе с ним взошел к престолу Всевышнего, окруженного еще семью ангелами. Ахурамазда раскрыл Зороастру глаза на сущность мироздания и объявил его своим пророком. В это время Зороастру было ровно 40 лет от роду. Таким образом, Зороастр становится первым человеком, начавшим проповедовать единобожие. В то же время он не отрицал и других богов маздаистского пантеона (Митру, Анахит, Сиавуша и т.д.), но считал их эманацией единого создателя Ахурамазды.
Жреческие слои и старейшины не приняли учения Заратуштры. Он не смог сломать стереотип маздаизма и, не понятый на своей Родине – в Хорезме, был вынужден уйти в Иран. В скором времени он стал очень известным пророком в восточно-иранских областях. Правитель Ирана Кави Виштасп, также признав над собой власть Ахурамазды, признал в Зороастре пророка новой религии. Учение Зороастра быстро распространилось не только в Иране, но и проповедовалось в тех районах, где велись военные наступления. В этих походах участвовал и Заратуштра, который более 30 лет пытался нести свет единобожия народам Азии. Когда Зороастру исполнилось 77 лет, он был предательски убит одним из последователей маздаизма. Но его учение продолжало шириться и развиваться, становясь самой массовой религией Центральной Азии.
Если постараться вникнуть в сущность зороастризма, то очень многое из этой интересной и гуманной религии мы встречаем в современных мировых религиях (христианстве, исламе, буддизме).
Зороастризм имел сильное влияние на становление моральных и нравственных отношений среди населения Средней Азии, а его ценностные критерии исходили из нужд, образа жизни и природных условий региона.
О широком распространении зороастризма в Средней Азии говорит большое количество остодонов, обнаруживаемых в различных областях. Так, кладбища остодонов, найденные в Кафыркале (около Самарканда) и в Топроккале (Хорезм), датируемые VI-VII вв. н.э., указывают на то, что большое количество населения придерживалось зороастризма вплоть до прихода арабов. Таким образом, на протяжении двухтысячелетнего периода своей древней государственности предки узбекского народа, втянутые вместе со смежными народами, населявшими территорию Центральной Азии, в ход мировой истории, создавали и развивали в теснейшей взаимосвязи свою собственную разностороннюю и богатую культуру.
Зороастризм является догматической религией с развитой ортодоксией, сложившейся во время последней кодификации Авесты в сасанидский период и отчасти в период исламского завоевания. При этом в зороастризме не сложилось строгой догматической системы. Это объясняется особенностями учения, в основу которого положен рациональный подход, и историей институционального развития, прерванного мусульманским завоеванием Персии.
Некоторые главные догматы учения Зороастра:
. Вселенная является ареной космической битвы между двумя первозданными силами – Asa (Аша)"правда", "добро" и Druj "ложь", "зло".
. Добро и зло как самостоятельные сущности находятся в состоянии войны друг с другом, и проявляются в форме Ахура Мазды (Ормузда-персидск.) (бога добра, созидания и истины) и Ангра Майнью (Аримана – персидск) (бога зла, разрушения и лжи). Два великих противоположных начала также называют царем света и князем тьмы.
. Кардинальное понятие Asa (Аша) – является основой всех других понятий зороастрийской доктрины, в том числе Ахуры Мазды (который есть Asa), созидания (Asa), существования (Asa) и свободной воли.
. Целью человечества является поддержка Аша, путем активного участия в жизни и в осуществлении добрых мыслей, слов и поступков (этическая триада), например таких как воспитание детей и посадка деревьев.
. Каждый должен сделать выбор между стороной Ахуры Мазды и следовать по пути истины или объединения с Ангра Майнью (Ариманом) и принять путь лжи. При этом с Ангра Майнью лучше всего бороться радостью, уныние – признак его победы.
Благородная позиция человека, свободный и правильный выбор, добрые мысли, слова и поступки приводят к торжеству Ахура Мазда, победе правды и достижению человеческого счастья.
Предназначая человеку право на выбор Зороастр помещает его в процесс активного соучастия и сотворчества.
Верховный бог и его семь ангелов представляют собой олицетворение абстрактных идей, лишённых плоти:
Ахура-Мазда (мудрый господин), Хшатра Вария (лучшее царство), Хоурватат (целость, совершенство, здоровье), Амертат (бессмертие), Воху Мана (добрая мысль), Аша Вахишта (высшая праведность), Спэнта Армати (святое смирение), Сраоша (послушание, внимание, поддержание баланса). При этом сохранились наиболее популярные божества древнеиранской языческой религии, такие как прекрасная Ардви Сура, Анахита и Митра, бог солнечного света. Основанная Зороастром религия была, по свой сущности дуалистической и это не содержала представлений о первородном грехе или аскетические традиции.
Фраваши (Ангел-хранитель), наиболее известный символ этой религии. Он представляет собой фигуру с человеческим лицом и двумя крыльями, перья которых символизируют хорошие мысли, слова и дела. Его рука направленная вверх, указывает нам, что мы должны бороться, чтобы процветать. Священной книгой зороастризма является Авеста ("Восхваление"), которая включает в себя Гаты (17 гимнов Заратуштры) и богослужебные тексты и молитвы. Только ранняя часть Авесты Гаты была составлена самим пророком. Другие части, которые включают в себя молитвы и религиозные правила, были написаны в течение нескольких столетий. Зороастризм также называют Парсизмом, по названию общины парсов в Индии, которые исповедуют эту религию. Религия также носит название Маздаизм, по имени верховного бога Ахура Мазда.
Главной чертой зороастрийского мировооззрения является признание существования двух миров: mēnōg и gētīg (пехл.) – духовного (букв. "мысленного", мира идей) и земного (телесного, физического), а также признание их взаимосвязи и взаимообусловленности. Оба мира сотворены Ахура Маздой и являются благими, материальное дополняет духовное, делает его целостным и совершенным, материальные блага считаются такими же дарами Ахура Мазды, как и духовные и одни без других немыслимы. Зороастризму чужд как грубый материализм и гедонизм, так и спиритуализм и аскетизм. В зороастризме нет практик умерщвления тела, безбрачия и монастырей.
Дополняющая дихотомия ментального и телесного пронизывает всю систему нравственности зороастризма. Главным смыслом жизни зороастрийца является "накопление" благодеяний (перс. kerfe), прежде всего связанных с добросовестным исполнением своего долга верующего, семьянина, труженика, гражданина и избегание греха (перс. gonāh). Это путь не только к личному спасению, но и к процветанию мира и победе над злом, что связывается непосредственно с усилиями каждого из людей. Каждый праведный человек выступает в качестве представителя Ахура Мазды и с одной стороны фактически воплощает его деяния на земле, а с другой – посвящает все свои благодеяния Ахура Мазде.
Добродетели описываются через этическую триаду: благие мысли, благие слова и благие дела (хумата, хухта, хваршта), то есть затрагивают ментальный, вербальный и физический уровень. В целом зороастрийскому мировоззрению чужд мистицизм, считается, что каждый человек способен понять, что есть добро, благодаря своей совести (даэна, чиста) и разуму (подразделяемому на "врождённый" и "услышанный", то есть ту мудрость, что приобретена человеком от других людей).
О различии добра и зла в древних источниках говорится следующее.
"Добро и зло различимы в этом мире, доброе и злое поведение, тьма и свет, праведное и ложное, благоухание и зловоние, жизнь и смерть, болезнь и здоровье, справедливость и несправедливость, рабство и свобода. Это существует и наблюдается во все времена и во всякой стране".
"Несхожесть добра и зла, света и тьмы и других противоборствующих сущностей – это есть paзличие не в предназначении, а в самом их существе. Это можно заключить из того, что их природы не допускают сочетания и взаимно разрушают друг друга. И6o там, где есть добро, невозможно быть Злу. Где присутствует свет, не может быть тьмы. Это существенное различие и взаиморазрушительность весьма заметны в явлениях материального мира. Материальный мир является следствием духовного, а духовный – его причиной, поскольку следствие может быть понято через причину".
В некоторых книгах по истории мы встречаем оценку зороастризма как религии огнепоклонников, но это в корне неправильно. Поклонение огню встречается в более древних религиях политеистического характера. В зороастризме есть единый создатель – бог Ахурамазда. Ошибочное мнение о зороастрийцах как об огнепоклонниках возникло из-за их отношения к огню. Огонь, вода, воздух, земля, т.е. четыре природных стихии считались в зороастризме священными. Им не поклонялись – их чтили. Природная среда Средней Азии и климат способствовали тому, чтобы люди соблюдали определенные гигиенические нормы поведения. Здесь огонь выступал в роли освящающего начала. Все, к чему прикасался огонь, становилось чистым. Вода, воздух, земля также были важны как компоненты той здоровой среды, в которой обитали люди. Неосквернение этих компонентов гарантировало отсутствие болезней и эпидемий в то время, когда медицина была еще столь слаба. Отношение к воде в условиях Средней Азии было также очень бережным. Никому не разрешалось осквернять арыки, водоемы, реки. Отсюда исходит обряд захоронений зороастрийцев. Мертвых они не хоронили в земле, чтобы не осквернять ее, не сжигали на костре, чтобы не осквернять воздух дымом и само пламя, не топили в воде, чтобы не осквернять воду. Обычно, трупы выносили на каменистые холмы, где их поедали звери и птицы, а затем собранные кости складывали в специальных глиняных гробиках – остодонах (оссуариях). В городах с этой целью строились специальные здания, на крышу которых выносили тела умерших, а после съедения их птицами собирались кости. Один из китайских источников сообщает о погребении умерших тюрками, живущими в Самарканде: они построили в пустынном месте ограду, в которой содержали собак, туда бросали трупы умерших, а затем собирали кости и закапывали их.
Основными течениями зороастризма всегда были региональные варианты. Сохранившаяся ветвь зороастризма связана с официальной религией державы Сасанидов, прежде всего в том варианте, что сложился при последних из этих царей, когда при Хосрове I была произведена последняя канонизация и запись Авесты. Эта ветвь по-видимому восходит к тому варианту зороастризма, что был принят мидийскими магами. Несомненно в других областях иранского мира существовали другие варианты зороастризма (маздеизма), судить о которых мы можем только по фрагментарным свидетельствам, прежде всего арабским источникам. В частности, от маздеизма, бытовавшего до арабского завоевания в Согде, который был ещё менее "письменной" традицией, чем сасанидский зороастризм, сохранились только отрывок на согдийском языке, повествующий о получении Заратуштрой откровения и данные у Бируни.
Тем не менее в рамках зороастризма возникали религиозно-философские течения, определяемые с точки зрения сегодняшней ортодоксии как "ереси". Прежде всего это зурванизм, основанный на большом внимании к концепту Зурвана, изначального вселенского времени, "детьми-близнецами" которого признавались Ахура Мазда и Ахриман. Судя по косвенным свидетельствам, доктрина зурванизма была широко распространена в Сасанидском Иране, но хотя её следы обнаружимы в пережившей исламское завоевание традиции, в целом зороастрийская "ортодоксия" прямо порицает эту доктрину. Очевидно, прямых конфликтов между "зурванитами" и "ортодоксами" не происходило, зурванизм скорее был философским течением, вряд ли как-либо затрагивавшим обрядовую часть религии.
Распространившееся в Римской Империи почитание Митры (митраизм) также часто относят к зороастрийским ересям, хотя митраизм скорее представлял синкретическое учение не только с иранским, но и сирийским субстратом.
Безусловной ересью зороастрийские ортодоксы считали манихейство, в основе которого, однако, был христианский гностицизм.
Ещё одной ересью считается революционное учение Маздака (маздакизм).
Благодаря разработанной до мелочей обрядности, развитому космологическому и, что важнее всего, этическому учению зороастризм стал первой в истории государственной религией монотеистического (единобожного) типа. Тем не менее, по-настоящему мировой религией учение Заратуштры так и не стало. Причинами этого стали следующие факторы:
социально-экономическое содержание религиозного учения Заратуштры, изначально отвечавшее потребностям борьбы оседлых скотоводов и землевладельцев с кочевниками, безвозвратно ушло в прошлое. Нового социального содержания в силу своего консерватизма маздаизм не выработал, оставшись во многом слеп и глух к переменам и общественным запросам рубежа Древности и наступавшего Средневековья.
близость маздаистского священничества к государственным учреждениям Сасанидского Ирана, их взаимная дополняемость и созависимость вырастали в очевидную для внешней аудитории политическую ангажированность зороастризма. Это вызывало неприятие у правителей соседних с Ираном государств, опасавшихся зороастрийского прозелитизма как прикрытия для захватнических планов иранских шахов. Попытки же иранцев утвердить свою веру у соседей силой оружия за все четыре столетия правления Сасанидов долговременным успехом не увенчались;
маздаизм, несмотря на универсальность своей этической доктрины, так и не вышел сколь-нибудь далеко за пределы ираноязычного мира. В эллинистический период, будучи распространён на многих землях греко-македонской империи Александра Великого и царств его последователей, он окормлял главным образом ираноязычных их подданных и остался чужд тамошнему греческому населению. С одной стороны, сами иранцы, завоёванные греками, считали греков чуждым элементом и весьма резко отзывались о самом Александре Македонском, считая его варваром, разрушившим их державу и нанёсшим урон вере и культуре Ирана. С другой стороны, и для эллинов, традиционно почитавших предков и весьма трепетно относившихся к умершим, традиционное отвращение персов к трупам как к средоточию скверны само по себе было кощунством: греки даже казнили полководцев, не погребавших должным образом тел погибших соотечественников. Наконец, философские концепции закосневшего официального маздаизма всецело лежали в мистическом русле восточных учений, придававших исключительное значение ритуалу и во многом чуждых эллинскому рационализму. Достижения эллинской и индийской философской мысли, как правило, не вызывали интереса у иранского жречества и не оказали влияния на зороастрийскую доктрину;
под монотеистическим обликом заратуштрийского маздаизма постоянно проглядывала диалектически двуединая сущность древней иранской религии, признававшей наличие во вселенной двух равновеликих сил: добра и зла. Это обстоятельство, помноженное на традиционное геополитическое соперничество Рима и Парфии (а позднее Византии и Ирана) на Ближнем и Среднем Востоке, затрудняло распространение учения Заратуштры в широких массах неиранского населения региона. Так, в языческий период однозначное требование Заратуштры почитать лишь одну из сторон мировой борьбы – Добра – был труден для восприятия политеиста, привыкшего приносить жертвы всем богам невзирая на их "моральные качества". Но и с распространением в греко-римском мире христианского единобожия зороастрийцы остались для христиан по-прежнему чужими: для христиан, искренне уверенных, что "Бог есть свет, и несть в нем никакой тьмы", "благоприверженность" маздаизма была уже недостаточна. Распространявшиеся же в позднем зороастризме представления об изначальном единстве доброго и злого начал как порождений божественного Времени – Зурвана дали повод ревнителям христианства (а позднее и ислама) ставить зороастрийцам в вину, что они-де "поклоняются брату дьявола";
значительным препятствием широкому распространению маздаизма стало освящённое учением и традицией монопольное положение персов-атраванов, из которых набирались кадры для наследственного сословия (по сути закрытой касты) заратуштрийских священников-мобедов. Неважно, насколько праведным последователем учения Заратуштры был тот или иной новообращённый неиранец, – сделать карьеру по духовной стезе ему всё равно было невозможно.
не способствовало успеху маздаистского прозелитизма у соседей и отсутствие у зороастрийцев развитой многоступенчатой соподчинённой священнической иерархии, способной превратить разрозненные общины в устойчивую централизованную организацию. Это обстоятельство, в определённых обстоятельствах усугублённое отвращением к смерти (и, следовательно, отсутствием культа мученичества) не позволяли вере иранцев выдержать натиск враждебной религиозной среды без постоянной поддержки со стороны государственного аппарата и войска. Этот фактор стал, по-видимому, решающим, обусловив сравнительно скорый упадок маздаизма в Иране и Средней Азии вслед за завоеванием этих земель арабами в VIII-IX веках.
Вскоре после арабского завоевания зороастризм окончательно перестал быть прозелитической религией. Возвращение новообращённых мусульман Ирана к религии предков каралось по шариату смертью, в Индии же зороастрийцы-парсы быстро оказались вовлечены в индийскую кастовую систему в качестве одной из замкнутых эндогамных религиозных групп. Реализация заложенного в основах этой религии потенциала прозелитизма стала вновь возможна лишь в Новое время – под влиянием модернизаторских тенденций с Запада благодаря широкому интересу в мире к наследию Древнего Ирана.
В целом периодизация зороастризма такова:
Архаичный период (до 558 до н.э.): время жизни пророка Заратуштры и существования зороастризма в форме устной традиции;
Ахеменидский период (558-330 до н.э.): воцарение династии Ахеменидов, создание персидской империи, первые письменные памятники зороастризма;
Период эллинизма и Парфянского государства (330 до н.э. – 226 н.э.): падение ахеменидской империи в результате похода Александра Македонского, создание парфянского царства, буддизм значительно потеснил зороастризм в империи Кушанов;
Сасанидский период (226-652 н.э.): возрождение зороастризма, кодификация Авесты, развитие централизованной зороастрийской церкви, борьба с ересями;
Исламское завоевание (652 н.э. – середина XX века): упадок зороастризма в Персии, гонения на последователей зороастризма, возникновение парсийской общины Индии из эмигрантов из Ирана, литературная деятельность апологетов и хранителей традиции под властью мусульман.
Современный период (с середины XX века до настоящего времени): миграция иранских и индийских зороастрийцев в США, Европу, Австралию, установление связи диаспоры с центрами зороастризма в Иране и Индии
Итак, зороастризм – одна из древнейших религий <#”center”>1.2 Зороастризм в Сасанидском Иране
Начало возвышения династии Сасанидов окружено мраком неизвестности. По наиболее вероятным свидетельствам, это был род наследственных хранителей великого храма Анахид в городе Истахре в Парсе (основанного в честь богини Анахиты еще при Ахеменидах). Приблизительно в начале III в. н.э. один из представителей этого рода, некий Папак, отнял власть у местного правителя, вассала парфянского Царя царей, а младший сын Папака Ардашир наследовал захваченный престол. Аршакид Ардабан V отказался подтвердить полномочия Ардашира, и последний решил утвердить свою власть в Парсе силой оружия. Он так преуспел, что сам Ардабан отправился на поле боя, чтобы сокрушить опасного мятежника, но был побежден Ардаширом и убит им в битве, вероятно, в 224 г. н.э.
Свержение долговечной династии Аршакидов неизвестным искателем приключений взволновало весь Иран, но безгранично честолюбивый Ардашир продолжил свои победоносные завоевания. В течение двух лет он подчинил себе западные области империи и короновался как "Царь царей", а в последующих военных походах и ожесточенных сражениях стал властелином также и Восточного Ирана. Ардашир был не только гениальным военачальником, но и человеком большой проницательности и государственного ума, равно готовым прибегнуть и к мирным средствам, и к военной силе для того, чтобы упрочить свою власть и создать новую Персидскую империю. Одним из путей, избранных им для этой цели, стала религиозная пропаганда. Вряд ли можно сомневаться в том, что персидские жрецы, чьи предки руководили зороастрийской общиной при Ахеменидах сочли себя вновь вполне подходящими для осуществления такого руководства. Они ревностно принялись убеждать своих собратьев-иранцев в том, что они вместе с новой, поддерживаемой ими династией будут более благочестивыми и правоверными, более преданными поборниками веры, чем их парфянские предшественники.
Верховным жрецом у Ардашира, к счастью, оказался человек, прекрасно соответствовавший ему и по способностям, и по предприимчивости. Его звали Тансар, или Тосар (пехлевийское письмо допускает двоякое прочтение). Он носил титул эрбад, которым при парфянах величали, видимо, ведущих сановников зороастрийской церкви. (Рядовые священнослужители именовалась на протяжении всего сасанидского времени просто мог – словом, восходящим к древнему магу – "маг".)
Тансару в качестве сторонника Ардашира предстояло выполнить трудную задачу. Ведь если Аршакиды, захватывая власть, претендовали на роль борцов за веру против неверных Селевкидов, то Сасанидам следовало оправдать свержение своих единоверцев. Мы можем проследить, как они пытались достичь своих целей, по дошедшему до нас (в различных редакциях и переводах) письму, написанному самим Тансаром некоему Гушнаспу, бывшему вассалу Аршакидов, правившему горным княжеством Табаристан на севере Ирана. Эту область было трудно покорить силой, и Тансар от имени Ардашира написал Гушнаспу письмо, чтобы убедить его добровольно подчиниться новой власти. Дошедшее до нас письмо является ответом на одно из писем Гушнаспа. В нем Тансар отвечает на многочисленные, полные сомнений вопросы и опровергает одно за другим критические замечания, высказанные северным правителем. В религиозной сфере Гушнасп, как кажется, обвинил Ардашира "в отречении от традиций, которое, может быть, и верно с мирской точки зрения, но не хорошо для дела веры" (Тансар-наме, 36). На это обвинение Тансар выдвигает двойное возражение. Во-первых, пишет он, не все старые порядки хороши, а поскольку Ардашир "более щедро наделен добродетелями, чем прежние правители… то его обычаи лучше старых". Во-вторых, утверждает он, вера пришла в такой упадок после разрушений, учиненных Александром, что при Аршакидах уже нельзя было точно знать старые "законы и обряды", а потому вера "должна быть восстановлена человеком правдивым и здравомыслящим… потому что до тех пор, пока вера не истолковывается разумно, она не имеет прочной основы". Ардашир притязал, таким образом, на получение полного права делать такие изменения, какие ему заблагорассудится, и изменения эти одинаково одобрялись Тансаром, невзирая на то, были ли это нововведения или же восстановление старых порядков.
То, что притязаниям Ардашира отважно противились некоторые его единоверцы, видно из протестов Гушнаспа против "излишних кровопролитий, которые совершаются по приказу Ардашира среди тех, кто выступает против его решений и указов" (Тансар-наме, 39). На это Тансар отвечал, что люди стали нечестивыми, а поэтому их самих следует обвинять в казнях и убийствах, а не Царя царей. "Кровопролития среди людей такого рода, даже кажущиеся чрезмерными, мы считаем жизненно важными и здравыми, живительными, подобно дождю для земли… потому что в будущем основы государства и религии будут этим всесторонне укреплены…" (Тансар-наме 40).
Остается, однако, неясным, какие именно религиозные мероприятия Ардашир, по признанию Тансара, проводил в жизнь путем кровопролитий. Существует несколько источников по истории ранних Сасанидов, и можно найти в них разные меры, которыми Ардашир и персидские жрецы могли бы ущемить и рассердить своих зороастрийских единоверцев. Так, вместо прежнего братства местных общин была создана единая зороастрийская церковь под прямым и авторитарным управлением Персии; это сопровождалось установлением единого канона авестийских текстов, одобренных и утвержденных самим Тансаром. Это событие описывается в пехлевийском сочинении Динкард следующим образом: "Его Величество Царь царей Ардашир, сын Папака, следуя Тансару как своему религиозному руководителю, повелел, чтобы все разрозненные учения [то есть те, сохранить которые приказал еще Аршакид Валахш] были доставлены ко двору. Taнcap встал во главе и выбрал те, которые были достоверными, а остальные исключил из канона. Он издал такой указ: впредь верны только те сочинения, которые основываются на религии поклонения Мазде, потому что отныне нет недостатка в точном знании относительно их" В другом месте в том же сочинении предсказывается, что не будет мира в иранских землях до тех пор, "пока не признают его, эрбада Тансара, духовного вождя, красноречивого, правдивого, справедливого. А когда они признают и подчинятся Тансару… эти земли, если они пожелают, обретут спасение вместо отхода от зороастрийской веры"
Событием, затронувшим каждого члена общины и отражающемся на единстве ее до сего дня, стала реформа зороастрийского календаря. Известно, что календарные изменения принадлежат к числу самых трудных для проведения реформ в любом обществе, и то, что Ардаширу удалось провести их в свое правление (первое в новой династии), указывает на его громадную власть и энергию, хотя он и не сумел сделать все точно так, как задумал.
Задолго до падения династии Аршакидов ученые жрецы в Парсе, интересуясь проблемами хронологии, задумались о точном измерении времени. Еще при первых Ахеменидах персы знали о египетском календарном годе, насчитывавшем 365 дней, поделенном на двенадцать месяцев по тридцать дней каждый (как у иранцев и у их соседей), но с пятью дополнительными днями в конце двенадцатого месяца. В парфянскую эпоху в 46 г. до н.э. римляне при Юлии Цезаре тоже приняли календарный год из 365 дней, и, может быть, это побудило персидских жрецов разработать реформу зороастрийского календаря, которую они смогли провести в жизнь при Ардашире. Они точно придерживались египетского образца, просто прибавив пять дополнительных дней к обычному году из 360 дней и назвав эти дни "днями Гат" или Гах по пяти группам гимнов Зороастра. Это было одновременно и практической, и благочестивой мерой, так как дало возможность использовать авестийские названия пяти Гат в качестве имен дней во время богослужений в эти дни, тогда как в обычные дни при богослужениях обращались к соответствующему божеству-язата данного дня.
Очевидно, предполагалось, что "дни Гат" будут оставаться вне религиозного года, чтобы не нарушать его давно уже освященных установленных обрядов, но при их введении возникло одно большое осложнение. По традиции, по всей стране возвращение усопших душ- (фраваши) в свои прежние дома приветствовалось во время празднества Хамаспатмаэдайа в последнюю ночь старого года (то есть, по календарю, ночью 30-го числа месяца Спэндармад). Считалось, что фраваши проводят ночные часы в домах, получая дары и пользуясь поклонением своих потомков, а затем, совершив обряд прощания на заре следующего дня, удаляются до того, как взойдет солнце первого дня Нового года. Теперь же на этот древний обычай покушались введением пяти дополнительных дней между 30-м числом месяца Спэндармад и 1-м Фравардина, что и произвело в результате страшную путаницу.
Новые дни так и назвали "украденными", так как оставалось такое ощущение, будто они выкрадены из обычного года. Поэтому когда они были введены в первый раз, то их, насколько это оказалось возможным, игнорировали. Соблюдение официального Ноуруза и остальных праздничных дней, согласно новому календарю, должно было вводиться силой, вполне возможно, под страхом смерти, но народ в целом, очевидно, придерживался празднования тех дней, которые считал действительно святыми, то есть на шесть дней раньше в каждом случае. Считая дни таким образом, люди встретили 30-е Спэндармада первого года тогда, когда по реформированному календарю было еще только 25-е Спэндармада. Следовательно, должно было пройти целых десять дней с той ночи, когда они приветствовали возвращение фраваши, до рассвета первого дня официального Ноуруза, когда им разрешили открыто попрощаться с душами предков.
Даже самим реформаторам пришлось соблюдать продолжительные обряды в честь фраваши в течение пяти "дней Гат", которые и стали впоследствии именоваться розан фравардиган, то есть "дни фраваши" (фравард – это персидская форма авестийского слова раваши). С этого времени дублирование празднеств продолжалось, так что основная масса населения отмечала каждый праздник дважды: один раз по официальной дате в реформированном календаре, а второй раз в тот день, который считался действительной датой празднества. Такая практика, видимо, оказалась слишком широко распространенной и всеобщей, чтобы ее можно было устранить даже самым жестоким правителям, я в конце концов при Хормизде I, внуке Ардашира, персидские реформаторы пошли на компромисс и установили соединение новых и старых священных дней продолжающимися шестидневными празднествами. Только Новый год – Ноуруз, который по своей сути является праздником одного дня, не мог быть приспособлен к этому, и опоры относительно того, в какой день наступает настоящий Ноуруз – 1-е или 6-е Фравардина, продолжались на протяжении всей сасанидской эпохи, что нашло отражение в пехлевийских сочинениях. Оба эти дня празднуются зороастрийцами отдельно до сих пор и называются разными именами.
Еще одна трудноразрешимая проблема возникла в связи с "днями фраваши", поскольку реформаторы настаивали на том, что этих дней всего пять, то есть приравнивали их к "дням Гат". Приверженцы же прежнего календаря считали (из-за путаницы, возникшей в первый год реформы), что дней должно быть десять, то есть с 25-е Спэндармада по 1-е Фравардина. Бируни, мусульманский автор, опиравшийся на зороастрийские источники, заметил, что люди были очень обеспокоены этим обстоятельством, "ибо оно является одним из установлений их веры, а также из осторожности, ибо они не могли установить это между собой в точности…"
Продлевая празднество, люди могли в любом случае избежать опасности не исполнить своего долга по отношению к фраваши. Священнослужители-традиционалисты были настолько убеждены в правильности этого продления, что даже сделали одно небольшое изменение в одном из стихов Фравардин-яшта (стих 49), который теперь гласит: "Мы поклоняемся благим, могучим, святым фраваши праведных, которые устремляются в свои дома во время Хамаспатмаэдайа. Потом они пребывают здесь десять ночей". Первоначальным вариантом было, возможно, "целую ночь" или что-то в этом роде.
Другой замечательной чертой раннего сасанидского календаря было то, что Ноуруз отмечался 1-го Фарвардина, но не весной, а осенью. Это было наследием парфянского времени, восточноиранской традицией, которая осталась неизменной, поскольку причины первой сасанидской реформы календаря были, как кажется, более практическими, нежели религиозными. В конце концов, эта реформа, как бы в насмешку, привела к значительному увеличению религиозных обрядов и причинила, в теологическом плане, большой ущерб вере. Значимость прежнего религиозного года с семью обязательными священными днями была уже преуменьшена в ахеменидское время тем, что установили дополнительные праздничные дни в честь каждого из бессмертных святых – Амэша-Спэнта, и календарь стал таким сложным, что его воспитательные цели оказались в тени. Количество празднеств-гахамбаров увеличилось с шести до тридцати шести, а седьмой праздник – Ноуруз – удвоился и отмечался после десятидневного празднества в честь фраваши. Все это постепенно затмило значение великих обязательных празднеств, и позднее важная связь между Ноурузом и гахамбарами в значительной степени утратилась.
В приведенном выше отрывке из Динкарда упоминается об Авесте и в устной, и в письменной передаче, потому что к тому времени неизвестный гений из зороастрийских жрецов разрешил проблему записи священных текстов, изобретя "авестийский" алфавит, отличающийся изумительной точностью. Он основывался на том пехлевийском письме, которое использовалось в середине сасанидского периода, но вместо двадцати в нем было сорок шесть букв, причем новые созданы путем модификации пехлевийских знаков.
Авестийский алфавит позволял изображать каждый гласный и согласный и, по существу, по своей точности уподобился современной "международной фонетической транскрипции". Серьезное возражение против записи Авесты, заключавшееся в том, что священные звуки ее передать точно невозможно, таким образом, было преодолено.
Используя великолепное новое изобретение, персидские жрецы принялись фиксировать все сохранившиеся авестийские тексты, очевидно, делая это под диктовку, потому что со времени Тансара именно их назначили хранителями канона священного писания. Разумеется, они пользовались тем произношением авестийских текстов священниками, которое было принято тогда в Парсе и которое немного отличалось от произношения других областей. Однако, принимая во внимание огромный промежуток времени и колоссальное пространство, отделяющее среднеперсидский не только от диалекта Гат, но и от младоавестийского, можно лишь восхищаться тем, как точно сохранился священный язык.
Конечно, неизвестно, существовали ли где-либо в VI в. н.э. авестийские тексты, оставшиеся вне сасанидского канона. Это кажется маловероятным, потому что зороастрийские жрецы были более склонны к тому, чтобы собирать и соединять тексты, а не исключать их. Неизвестно, сколько времени потребовалось для того, чтобы все записать, но в сочинении IХ в. н.э. говорится, что "на совете Хосрова Аноширвана, Царя царей, сына Кавада, Мобадан мобад, некий Вех-Шапур, "огласил двадцать один раздел [наск] так, как было решено и постановлено" Большая сасанидская Авеста состояла из двадцати одного наска, или раздела, в соответствии с двадцатью одним словом молитвы Ахунвар.
Наски, в свою очередь, подразделялись на три группы по семь в каждой. В первую группу входили Гаты и все относящиеся к ним тексты, во вторую – сочинения по ученой схоластике, а в третью – трактаты-наставления для жрецов (наподобие Вендидада), кодексы законов, различные тексты, включая яшты, в которых выискивали материал, дополнявший богослужения. Но сами по себе они не включались в ежедневные службы жрецов. Лучше всего сохранились самый длинный Фравардин-яшт, читаемый по покойнику и во время похоронного обряда, а также яшты, посвященные Михру и Анахид. Неудивительно, что гимн Ардвисуре Анахите, любимому божеству сасанидской династии, носит следы использования "блуждающих" стихов, встречающихся не только в одном яште, а также содержит заимствования из гимнов другим божествам, в особенности божеству Аши.
Упоминание об обнародовании на совете Большой Авесты из двадцати одного наска, видимо, подразумевает, что копии этого огромного труда послали главным жрецам в провинции, так что в одно время существовало по крайней мере четыре его экземпляра – в Парсе, Мидии, Парфии и Систане. Каждый список был помещен в книгохранилище какого-либо храма огня для изучения его там учеными жрецами. Письменная Авеста, видимо, оказывала мало влияния на священнослужителей, не говоря уже о простых мирянах; зороастрийская община продолжала совершать богослужения и молиться словами, которые верующие выучивали наизусть, передавая их от отца к сыну, не имея нужды и не умея обращаться к письменным текстам.
Распространение языка – победа персидской культуры, а факт использования в последний раз парфянского в царской надписи Нарсе можно считать вехой, определяющей конец периода ранних Сасанидов. Это было время завоеваний и нововведений, для которого характерно утверждение новой власти в религиозной сфере в не меньшей степени, чем в светской. Ни одно из религиозных мероприятий этого периода – ни иконоборчество, ни поощрение культа храмовых огней, ни календарная реформа, ни установление единого официального канона писаний – не оказало влияния на само вероучение. Цари этой династии постоянно представляли себя первыми создателями и защитниками зороастрийской ортодоксии, но на деле Сасаниды ослабили веру тем, что придавали важное значение своим зурванитским воззрениям. Зороастрийская церковь, однако, укрепилась, стала единой, богатой, ее обслуживало все возраставшее число обученных жрецов. К тому же контакты с иностранными вероучениями стимулировали ее развитие.
В сасанидский период зороастризм становится государственной религией. Свидетельством этому является принятый Арташиром I после коронации новый, зороастрийский, царский титул – "Поклоняющийся (Ахура-) Мазде." – и основание им "царского" (коронационного) храма огня, ставшего общегосударственным святилищем. В это время Арташир сосредоточил в своих руках не только гражданскую и военную, но и религиозную власть. В списках его двора нет титула "верховный жрец", как нет его и в списках двора его наследника Шапура I. Первоначально зороастризм сасанидских монархов отражался в их официальных памятниках лишь посредством титулатуры и символов. Зороастризм раннесасанидского времени был сходен с его формами в парфянсспорно существенную роль играл культ не только Ахурамазды, но и Анахиты, в то время преимущественно богини войны и победы, и культ бога Митры. Несколько позже большое значение приобрел и культ самого Арташира I, храм которого в гроте Накш-и Раджаб долго почитался.
Все это было фоном деятельности первого реформатора сасанидской религии – жреца Картира, карьера которого началась, вероятно, в последние годы царствования Арташира I. Тогда он имел скромное звание хербед – нечто вроде учителя при храме, знакомящего будущих жрецов с зороастрийским ритуалом. Картар возвысился при Шапуре I, который поручил ему организацию зороастрийских храмов и жреческих общин в Иране и в завоеванных областях. Заняв выдающееся положение в государстве, став духовником внука Шапура I, Варахрана II (276-293), который занял престол Ирана при его активном содействии, затем "владыкой" храма Анахиты в Стахре, родовом святилище Сасанидов (и до и после него жрецами здесь были сами шаханшахи Ирана), затем единственным толкователем "воли богов", вершителем судеб всего государства, Картир, уже глубокий старик, вероятно, был убит при очередном государственном перевороте.
Его жизнь и деяния по созданию государственной религии и организации церкви и провозглашенная им "исповедь веры" изложены в надписях самого Картира, где он молит богов, чтобы они дали ему возможность объяснить "живущим", в чем состоит божественное воздаяние праведникам, чтобы боги открыли ему "существо" ада и рая, чтобы с божественной помощью Картир показал, "каких божественных дел ради, что именно сделано, чтобы для них (т.е. для "живущих") все эти дела стали бы твердо установленными". Далее Картир подробно рассказывает о том, что с помощью богов он (вернее, его "двойник" – душа) якобы совершил путешествие в потусторонний мир к престолу Ахурамазды в сопровождении персонификации зороастрийской веры – Наиблагороднейшей Девы. У некоего золотого трона происходит пир, и здесь же находятся весы (на них божество Рашну взвешивает добро и зло). Здесь же находятся души праведников, достигшие этого почета благодаря исполнению определенных ритуалов и исповеданию определенных религиозных догматов. Отсюда, совершив ритуальную трапезу, эти души (в том числе и "двойник" Картира) проходят по мосту Чинват в рай.
Громадная роль Картира при дворе первых сасанидских монархов привела к тому, что государство быстро шло к теократии. Молодой шаханшах Варахран II полностью находился под влиянием Картира и его партии, провозгласившей даже доктрину "идеального государя". Согласно этой доктрине, государь должен быть религиозен, всегда доверять своему духовному наставнику, действовать согласно догматам веры. Но переворот Нарсе (293 г.) привел, в частности, к реставрации династийного культа – жрецами Анахиты снова стали сами повелители Ирана, и в Парсе на рельефе в Накш-и Рустаме Нарсе венчала на царствование эта богиня. "Реставрация" подвела итог и напряженной борьбе различных придворных групп и жречества, разгоревшейся вокруг концепции власти царя царей, – вновь возобладала идея единства "светской" и "духовной" власти шаханшаха.
Новая реформа зороастризма, предпринятая главным жрецом страны (магупатом) Атурпатом Михраспанданом, являлась результатом этих событий и также сопровождалась разного рода "чудесами". Ее существо в формулировке зороастрийских жрецов мало отличалось от реформы Картира: действуя по приказу Шапура II, Атурпат "очистил от скверны и наново возродил древнюю веру", проведя новую кодификацию "Авесты".
Реформа Атурпата прежде всего коснулась магу стана – зороастрийской церкви. При дворе шаханшахов появляются несколько магупатов различных областей Ирана, а сам Атурпат получает титул магупата магупатов (по аналогии с титулом "царь царей"). О некоторых новшествах, введенных Атурпатом, можно судить по косвенным данным. Так, например, не случайно в это время и в религиозном искусстве, и в литературе становится популярным олицетворение божества "царской предназначенности" и символа царского благополучия – Хварены: в силу ряда политических причин именно в IV в. сасанидские шаханшахи стали возводить свою генеалогию к древним царям ахеменидского времени "Дариям" (случайные сведения о которых сохранила традиция) и "Кейанидам" (т.е. Кавианидам, полумифической династии царей, известной из "Авесты"). В созданном в это время варианте "Карнамака" ("Книги о деяниях Арташира I"-романа, где говорилось о приходе к власти династии Сасанидов)"царская Хварена" в образе барана сопутствовала первому сасанидскому шаханшаху.
В IV в. по всему Ирану распространяется и новый тип зороастрийских храмов – открытые со всех четырех сторон павильоны (так называемые "четыре арки"), совершенно непохожие на традиционные храмы позднеахеменидской и раннесасанидской эпох.
Наиболее распространенный тип культовой постройки сасанидского Ирана – чортак, или "четыре арки", вместилище священного огня. Он представлял собой каменный павильон, квадратный в плане, с купольным перекрытием. На четырех его пилонах возносились арки. Обычно чортаки возводились неподалеку от водоемов, искусственных или естественных. Вероятно, для охраны и поддержания священного огня были пристроены закрытые служебные помещения.
Глава 2. Политика сасанидов в отношении этноконфессиональных меньшинств
2.1 Сущность, устои и структура государства Сасанидов
Государство Сасанидов, которое образовалось в III в., сменило распавшуюся Парфянскую державу. В его состав вошли обширные иранские территории, Месопотамия, Хузистан и восточные горные рай оны иранского плато. Экономическое развитие в разных частях страны было различным. Более высокого культурного уровня достигли западные территории. Неоднородным было и население. Число отдельных племен, в прошлом – отдельных владений, достигло 240. Только в Парсе родственные племена объединились в одну народность.
Основная часть населения Сасанидской державы занималась земледелием, которое в некоторых районах страны было основано на применении искусственного орошения. Горные области населяли племена скотоводов-кочевников. Более значительные города были расположены главным образом в западной части страны. Крупнейшим среди них был Ктесифон – столица государства. Сасанидские города славились изделиями своих ремесленников, превосходными тканями и великолепным оружием. Через территорию Ирана проходили древние торговые пути с Запада в Среднюю Азию и Китай.
В основных районах Ирана господствовали рабовладельческие отношения. Упоминания о рабах постоянно встречаются в повествовательных источниках, но главные сведения мы черпаем из дошедших до нас частей сасанидского судебника "Матиган-и хазар дадестан". Рабов дарили, отдавали в залог, покупали и продавали; средняя цена раба достигала 500 драхм. В рабство отдавали за преступление, существовала сложная система вольноотпущенничества. Рабы могли на известных условиях иметь собственность, заключать сделки. Уже существовала, по-видимому, система так называемого "частичного освобождения", т.е. предоставление рабу права пользоваться долей произведенного им продукта. Часть рабов находилась в собственности общин.
Труд рабов использовался на ирригационных и земледельческих работах. Но если он сыграл положительную роль в расширении и улучшении сети искусственного орошения, то его применение при обработке новых земель в сельском хозяйстве становилось все менее выгодным. Особенно это заметно на орошаемых землях, где земледелие требовало более интенсивного труда и более высоких производственных навыков. Господствующий класс стал искать новые формы эксплуатации.
В источниках часто упоминается земельное владение – дасткард, в котором рабы были посажены на землю и не могли быть отчуждаемы без этой земли. Дасткарды принадлежали как крупным, так и мелким собственникам, а также свободным крестьянским общинам. Наиболее крупными земельными собственниками и рабовладельцами являлись государство, сам шаханшах, представители аристократии и жречества. На землях знати переход к использованию более заинтересованного и инициативного производителя выражался в предоставлении рабу частичной свободы, права использовать некоторую часть произведенного им продукта. Это был чрезвычайно долгий и мучительный для непосредственных производителей путь развития. Иной была картина на землях общины, где свободный общинник все более приобщался к интенсивному земледельческому труду.
С ростом производительности труда господствующий класс, опираясь на сильную государственную организацию, увеличивал налоги и повинности крестьянского населения Ирана. Свободные общины претерпевали серьезные изменения, а крестьяне-общинники стали постепенно превращаться в закабаленное податное сословие. В III-V вв. иранская аристократия, порвавшая свои родовые связи с общиной, встала на путь систематического усиления эксплуатации крестьянства. Однако выполнение этой задачи оказалось весьма трудным вследствие упорного сопротивления общин. До этого в течение длительного времени эксплуатация иранского крестьянства осуществлялась в форме традиционно-патриархальных повинностей: военной, работы для общественных нужд и т.д. Лишь ко второй четверти V в. знати удалось ввести всеобъемлющую систему налогов: хараг (налог на земледельческую продукцию иранского крестьянства), и гезит (подушная подать). Наряду с этим продолжали существовать и старые налоги и повинности, число которых было весьма значительным; поступали они в основном натурой. Известно, что государство имело обильные запасы зерна в специальных зернохранилищах.
В начале III в. представитель знатного рода Сасанидов Ардашир, поддержанный знатью и жречеством, подчинил своей власти весь Парс, а затем области Центрального Ирана и лежащий к западу от Парса Хузистан. В 226 г. Ардашир был провозглашен главой государства. Он правил до 241 г., положив начало правлению династии Сасанидов.
Упорная борьба первых Сасанидов со старой парфянской знатью, с владетелями еще не покоренных районов Ирана сопровождалась уничтожением владений патриархальной знати на значительной территории страны. Ардашир I заложил основу административного деления, которое нарушило границы старых родовых союзов и тем самым уничтожило непосредственную связь знати со свободным крестьянством своих кланов. Тем не менее значительная часть аристократии, особенно менее связанные со старыми родовыми владениями члены знатных семей, поддержала Ардашира и обеспечила победу Сасанидам.
Во главе государства стоял шаханшах (царь царей). Строгого порядка наследования не было, но государь должен был обязательно происходить из правящего дома Сасанидов. Он еще при жизни стремился закрепить престол за угодным ему царевичем. Нередко выборы шаханшаха происходили под влиянием той или иной группировки знати.
Во главе административного аппарата стоял вазург-фрамадар (великий распорядитель). Круг обязанностей вазург-фрамадара не был строго регламентирован, так как не существовало еще и разветвленной системы ведомств. Основными объектами забот центрального правительства были финансы и армия, а также ирригационные работы. Финансовое ведомство занималось сбором налогов и делами общины.
Управление провинциями осуществлялось через местных царьков и князей, покорившихся Сасанидам и сохранивших известную самостоятельность, а на основной территории государства – через наместников, назначавшихся из представителей высшей персидской и парфянской знати. Наместниками важнейших, особенно пограничных со Средней Азией восточных провинций, назначались члены царствующего дома.
До IV в. войско Сасанидов состояло исключительно из ополченцев и вспомогательных отрядов союзных племен, преимущественно из конницы. Пехота играла вспомогательную роль. Во главе войска стояли представители военной аристократии. Они же составляли особые отряды тяжелой конницы.
Внешняя политика государства в первые века его существования в основном определялась экономическими и политическими интересами рабовладельческой знати. Необходимым условием постоянного воспроизводства рабовладельческих хозяйств являлись войны и захват рабов.
За четыре столетия существования государства его устройство не было неизменным. Сопоставление источников, восходящих к позднесасанидской традиции, с официальными надписями первых сасанидских царей показывает, что государственный аппарат и отдельные институты прошли сложный путь к централизованному бюрократическому государству позднего периода. Некоторые из изменений связаны с проведёнными отдельными правителями комплексными реформами, самые масштабные из которых относятся к правлению Хосрова I Ануширвана <#”justify”>-"иранство" – "не иранство", то есть противопоставление по этнической и религиозной принадлежности;
-"азатство <#”justify”>Особенным разделение было по вероисповеданию.
2.2 Этноконфессиональная политика сасанидов
Анализ сохранившихся юридических текстов позволяет сделать вывод, что в сасанидский период или ранее этноним <#”center”>Глава 3. Положение христиан в разные периоды истории сасанидской Персии
Отношение центральной власти к христианству зависело главным образом от политических и экономических факторов. Гонения на христиан начались после провозглашения христианства официальной религией в Римской империи. Но сасанидские шахиншахи всегда оказывали поддержку учениям, оппозиционным официальной церкви Рима.
Как и следовало ожидать, в результате сасанидской переселенческой политики, в Персии образовались крупные христианские общины не только в приграничных районах, но и в большинстве иранских городов. Месопотамские епископы регулярно выступали в качестве полномочных представителей обеих сторон, занимаясь выкупом единоверцев и поддерживая контакты с общинами, находящимися за границей. Христианские священники из Персии, такие как будущий Патриарх <#”center”>Заключение
В заключении мы хотели бы подвести некоторые итоги и обобщения касательно озвученной темы. Мы полагаем, что христианство в эпоху сасанидов показало себя как истинную религию, открывшуюся некогда человеку, а так же народам Персии. И хотелось бы сказать о судьбе сасанидской империи. Сасанидская империя была не только политически слаба, ее военная мощь также пришла в упадок, после первого крупного сражения с арабами при Кадисия пала столица империи – Тайсафун. После второго сражения с арабами в 642 г. при Нахованде арабы полностью разгромили сасанидскую армию и заняли большую часть империи.
Йездигирд III – последний правитель Сасанидского Ирана был вынужден искать убежище в восточной части империи, где он намеревался собрать войска и выступить против арабов. Правитель Хорасана, который одним из первых начал править самостоятельно, не поддержал Йездигирда. Последний правитель Сасанидской империи был убит в Мерве, и таким образом, некогда мощная и огромная империя Сасанидов распалась.
В падении империи также немалая вина лежала на высшем духовенстве. Оно не только держало в своих руках религиозную власть, но и претендовало на власть светскую. Стремление духовенства к наживе и богатствам развивало у них чувство безразличия к чаяниям народа, многие религиозные авторитеты сами духовно и нравственно пали. В результате такого безразличия в стране широко распространилось христианство, особенно среди имущественных слоев общества. После правления Шируя в Сасанидском государстве ослабла вера людей, нравственность пришла в упадок.
Угроза внешних врагов заставляла царей думать только о собственной безопасности и благополучии, военачальники, несшие службу на границах империи, не надеялись на центральную власть и фактически вышли из ее подчинения.
Тесные связи духовенства с государственной властью стали причиной притязаний части духовенства на власть, в результате многие крупные землевладельцы и местные правители принимали христианство, выражая, таким образом, свое недовольство поведением духовенства.
Характерной чертой Сасанидской империи было то, что придворная знать и высшее духовенство имели в своем распоряжении огромные владения и состояния, они с легкостью могли устранить любого правителя и поставить на трон угодных людей. Авторитет представителей династии Сасанидов не мог сравниваться с возрастающим с каждым днем влиянием духовенства и придворной знати.
В таких условиях поражение Сасанидов под Кадисия развеяло всякие надежды на сохранение государства и предопределило историческую судьбу Двуречья, Ирана, Хорасана и других провинций на длительную историческую перспективу, открыв дорогу для почти беспрепятственного распространения новой религии – ислама – и завоевательных походов арабов в восточном направлении.
Многие представители Сасанидской династии, предчувствуя скорое падение шахской власти, ради сохранения своей жизни и имущества, встали на путь предательства своих правителей. История повторилась, все то, что произошло с последним правителем Ахеменидского государства, с точностью повторялось в судьбе последнего правителя Сасанидов. Как и Дарий III, Йездигирд III был убит в том же районе своими воинами.
Распространение ислама началось на западных границ Сасанидской империи, военные победы арабов при Кадисии и Нахованде завершились полным подчинением западной части империи под власть Арабского халифата.
Хусрав Парвиз хотя и вел успешную борьбу против внутренних и внешних врагов империи, но центробежные стремления и амбиции местных правителей, вражда и междоусобные войны сильно пошатнули устои Сасанидской империи. Это происходило в условиях, когда кочевые арабские племена объединились под знаменем ислама и начали борьбу и свои завоевательные походы против Ирана и других стран.
Таким образом, можно утверждать, что существующие религиозные системы и верования не могли удовлетворить духовные потребности населения. Пестрота религиозной жизни была характерной чертой Сасанидской державы, наряду с зороастризмом в стране было много последователей христианства, буддизма, культа огня, культа Солнца, шаманизма, учения Зурвана, Мани, Маздака и других сект и течений. Деятельность многочисленных религиозных вероучений, школ и течений привела иранское общество к серьезному нравственному и моральному кризису, обострению социальной напряженности. В сасанидском обществе царила атмосфера ожидания нового религиозного учения, которое могла бы способствовать объединению общества.
Усиливающийся кризис социально-экономической, политической и религиозной жизни при Сасанидах совпал с возникновением ислама, становлением Арабского халифата и началом завоевательных походов арабов.
1) Авеста "Закон против дэвов" (Видевдат). СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2008. – 301 С.
) Авеста в русских переводах (1861 – 1996) / Сост., общ. ред., прим. И.В. Рака. – СПб "Нева РХГИ. 1997. – 480 с.
3) Гаты Заратуштры / Пер. с авест., комм. и прилож. И.М. Стеблин – Каменского. – СПб.: Петербургское Востоковедение. 2009. – 192 с.
) Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Культура и экономика Древнего Ирана. М.: Наука,. 1980. – 419 С.
) Луконин В.Г. Культура сасанидского Ирана. М.: Наука. 1969. – 560 С.
6) Мифы Древнего и раннесредневекового Ирана. СПб.: Нева. 1998. – 560 с.
7) Пехлевийский словарь зороастрийских терминов, мифических персонажей и мифологических символов / О.М. Чунаковой. СПб.: Институт востоковедения. 2004. – 286 с.
) Фрай Р. Наследие Ирана / Пер. с англ.2-е изд., испр. И доп. М.: Восточная литература. 2002. – 456 С.
Литература
1.Агаджанов С.Г. Аграрная терминология Средней Азии и Ирана // Ашхабад, №4, 1965.
2.Агаев С.Л. Иран в прошлом и настоящем. М., 1981.
.Ад-Дин Р. Сборник летописей.Т. III.М. – Л., 1946.
.Акимкина Н. и Люксембург М. Практикум по истории стран зарубежного Востока. /Индия, Иран, Турция/ М., 1964.
.Анонимная сирийская хроника о времени сасанидов, пер. Н.В. Пигулевской // Записки ин-та Востоковедения, т.7, М., 1939.
.Архим Арсений. Несколько страниц из истории христианства в Персии // Христианское чтение, 1881, ч. I, №205.
.Бартольд В.В. Иран. Исторический обзор // Бартольд В.В. Сочинения в 9 томах. Т.7.М. 1971. – 450 С.
8.Бартольд В.В. Работы по истории ислама и арабского халифата Том 6 <#”justify”>Synodicon Orientale ou recueil des Synodes nestoriens. P.60, 307.
