История распространения мировых религий в Северном Казахстане во второй половине XIX – начале XX вв. и развития конфессий

• Вид работы: Дипломная (ВКР)
• Предмет: Культурология
• Язык: Русский , Формат файла: MS Word 87,17 Кб

История распространения мировых религий в Северном Казахстане во второй половине XIX – начале XX вв. и развития конфессий

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность дипломной работы. Перед человечеством в качестве одной из основных задач на современном этапе встает вопрос формирования толерантных отношений между представителями многочисленных религий. Его решение предполагает объективное изучение истории и своеобразия каждой из конфессий. Необходимость научного рассмотрения проблемы межконфессиональных отношений диктуется современными процессами глобализации и одновременным стремлением этносов к сохранению своей культурно-исторической и религиозной самобытности. Сложность современной религиозной ситуации, разнообразные проблемы, возникающие в сфере взаимоотношений государства и религиозных объединений, требуют повышенного внимания государственных и местных органов власти к новым религиям в религиозной сфере.

Тема исследования актуальна уже, потому что какое-то время будут складываться последствия колонизаторской политики царизма. Поэтому становятся значимыми исследования государственно-конфессиональных и межконфессиональных процессов в регионах в прошлом. Проблемы этнической и религиозной сфер общества принадлежат к числу актуальных теоретических и практических проблем нашего времени. Несомненно, что этнический и религиозный фактор, своеобразие населяющих Казахстан этносов, их образа жизни, языка, религии, этнических традиций, культуры оказывают существенное влияние на развитие нашего государства. Полиэтничность и многоконфессиональность казахстанского общества рассматриваются как важнейшая ценность, обогащающая спектр возможностей для устойчивого развития страны. В многообразии этносов, конфессий, цивилизаций и культур – уникальный источник дальнейшего роста и стабильности нашей страны Вопросы укрепления общенациональной консолидации и толерантности в стране актуальны также в связи с современными угрозами распространения религиозно-политического экстремизма. Президент страны Н.А. Назарбаев в Послании народу Казахстан подчеркнул: «Мы известны миру своей толерантностью, межэтническим, межконфессиональным согласием и диалогом» [1, с. 1].

Отношения государства и религиозных конфессий являются важной сферой внутренней политики, от которой во многом зависит состояние межнационального взаимодействия, психологический климат и общественно-политическая ситуация в стране.

В Казахстане, как и во всех республиках бывшего Советского Союза, религиозная ситуация принципиально изменилась после распада СССР и создания новых независимых государств. Многие явления духовной жизни постсоветских стран, связанные с либерализацией религиозной жизни, формированием новых государственно-конфессиональных отношений, ростом числа религиозных объединений и верующих, активной миссионерской работой, были характерны и для Казахстана. Вместе с тем, в Казахстане, как и в любой другой стране, в процессе формирования новой религиозной обстановки обнаружились свои особенности, обусловленные географическими, историческими, политическими, этническими и иными факторами.

Казахстан – поликонфессиональная страна, и отношения между конфессиями – один из важнейших аспектов в деле сохранения мира и социальной стабильности.

Глава государства Н.Назарбаев неоднократно подчеркивал, что в настоящее время в мире происходит не столкновение цивилизаций, а адаптация культурно-религиозных систем, пусть не всегда легкая и адекватная к новому миру, к новым технологиям и новым общественным отношениям [1, с.2].

Религия стала играть все более существенную роль в социально-политической жизни нашей страны. Атеисты, неверующие, мусульмане, христиане, иудеи и индуисты образуют в нашей республике многоликое общество, где этнические, идеологические и религиозные различия вовсе не стираются, а встречаются в творческом диалоге, подчас весьма остром. Укрепляются позиции традиционных для Казахстана религий, появляются новые конфессии, углубляются отношения между ними.

В связи с этим изучение вопросов социальной роли религии в истории общества, взаимоотношения религии и государства в суверенном Казахстане, а также проблемы религиозного фундаментализма и религиозного экстремизма в современном мире и в республике, еще раз подчеркивают актуальность избранной для исследования проблемы.

Данная работа может служить основой для дальнейших исследований государственно-конфессиональных отношений и иных аспектов взаимодействия государства и религиозных организаций. Отдельные предложения автора могут быть востребованы в практической деятельности государственных органов, тем или иным образом связанных с вопросами религии.

Современная полиэтническая и многоконфессиональная структура Казахстан является результатом длительного исторического процесса, который не завершен и в наши дни. Знание истории и современного развития этносов и религий в Казахстане будет способствовать укреплению толерантности и согласия, духовных основ нашего полиэтнического и поликонфессионального общества.

Дипломная работа представляет собой обобщающее аналитическое исследование международного опыта государственно-конфессиональных отношений и опыт двадцати лет практики взаимодействия государства и конфессий в Республике Казахстан, позволяющее вывести изучение данной проблемы как на новый теоретический, так и практический уровень.

Историография дипломной работы. В научной литературе советского периода сложился большой пласт исследований, посвященный истории наций, состоянию национальных отношений самым различным аспектам развития национальных культур, языка, обычаев и традиций. В то же время разные исследователи, будучи представителями определенных направлений общественных наук, как правило, концентрировали свое внимание на тех вопросах, которые больше относились к области их интересов [2,с.448]. Исследования можно хронологически разделить на 3 основные группы.

Дореволюционная. Из дореволюционных авторов стоит подчеркнуть работы А.И. Левшина [2], Г. Кастанье, П.П. Румянцева, М.И. Красовского [3] и других авторов, в которых описывается двойственность казахов в вероисповедании. Работы дореволюционных исследователей появились во многом в связи с необходимостью хозяйственного изучения окраин Российской империи со второй половины XIX в. возникают исследования, в частности православных духовных служителей, миссионеров. Советская историография конфессиональные тенденции оценивала через призму атеистического мировоззрения.

Творчество двух выдающихся деятелей разных, сменяющих одну другой эпох – Ч.Ч. Валиханова и А.Н. Букейханова неоднозначно характеризует проблему религиозности казахов. Так, Ч. Валиханов полагал, что развитие ислама в казахских степях грозит разъединением народа в будущем. А. Букейханов же считал ислам одним из факторов национального самосознания казахского народа [4].

Большое историко-этнографическое и статистическое значение для нашей работы имеет фундаментальное исследование «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества» под редакцией В.П. Семенова, где содержится характеристика конфессионального, этнического, сословного состава населения северных регионов страны и приграничных территорий в середине XIX – начале XX вв. [5].

Среди работ советского периода выделяются труды С.Д. Асфендиярова [6], К.Б. Бейсембиева [7], о миссионерско-колонизаторской деятельности России. Историография советского времени практически не разрабатывала вопросы конфессионального взаимоотношений в региональном аспекте. Современная историография. Проблемы распространения ислама в Казахстане исследуют М.С. Орынбеков, Р.Ф. Мустафина, Г.М. Раздыкова [8], Г.С. Султангалиева [9]. Распространение русской православной церкви в Казахстане изучались А.И.Артемьевым [10], и З.Е. Кабульдиновым [11]. Историю католицизма исследует Е.Г. Вержинкова [12].

В работах историков Ю.В. Бромлей, М.А. Губогло, Ю.А, Кахк, В.И. Козлова, К.В. Чистова рассматривались этапы решения национального вопроса, опыт осуществления национальной политики в различных регионах страны. Ряд исследований были связаны с описанием этнографических проблем жизни тех или иных наций, народов и народностей [12, с.30].

В работах философов Э.А. Баграмова, А.М. Егизарян чаще всего рассматривались проблемы социально-классовой структуры, социальные проблемы развития культуры, языка, образования и быта [13, с.15].

Труды Н.В. Алексеенко [14], Н.Б. Бекмахановой [15] об особенностях формирования многонациональной структуры населения Северного Казахстана.

Итак, исследователями проделана огромная работа, направленная на выявление общего инварианта истории религий в Казахстане и на изучение отдельных сторон государственно-конфессиональных и межконфессиональных отношений.

Объектом дипломной работы являются мировые религии и их конфессии на примерах ислама суннитского толка, русской православной церкви, баптизма, лютеранства, адвентизма.

Предметом дипломной работы являются особенности распространения мировых религий в Северном Казахстане, конфессиональная политика Российской империи.

Методологическую и теоретическую основу дипломной работы составили принцип историзма, требующий выявления и анализа максимально полного набора фактов. Также в исследовании использовался системный подход к изучению архивных источников. В дипломной работе применяются метод анализа диалектической и взаимосвязи межконфессиональных отношений.

Научная новизна дипломной работы. Впервые в дипломной работе исследовались проблемы распространения мировых религий в региональном аспекте, изучена территория Северного Казахстана. Вводятся в оборот новые архивные документы. Выявлены факторы распространения ислама в Северном Казахстане. Сделан вывод, что ислам имеет, деление традиции и казахского населения полностью находясь в сфере его влияния.

Впервые представлен анализ причин структурирования русской православной церкви. В исследовании представлены новые сведения о возникновении католических и протестантских общин, обоснован факт притеснения ислама со стороны метрополии и русской православной церкви. Впервые выступают взаимоотношения местной административной власти с католическими и протестантскими конфессиями.

Практическая значимость работы состоит в том, что тема дипломной работы представляет определенный интерес для исследователей, практических работников и студентов. Исследование может быть использовано в качестве учебно-методического и практического пособия для студентов по вопросам новой истории Казахстана, политологии, социологии, этнологии, религиоведению, специальных курсов по национальной политике Республики Казахстан. Дипломная работа может служить основой для дальнейших исследований государственно-конфессиональных отношений и иных аспектов взаимодействия государства и религиозных организаций. Отдельные предложения могут быть востребованы в практической деятельности государственных органов, тем или иным образом связанных с вопросами религии.

Целью дипломной работы является комплексное исследование истории распространения мировых религий в Северном Казахстане во второй половине XIX – начале XX и развития конфессий.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

предоставить общую историко-теоретическую характеристику мировых религий;

выявить факторы и особенности распространения ислама на территории Северного Казахстана;

охарактеризовать особенности формирования этноконфессиональной структуры населения Северного Казахстана;

рассмотреть особенности распространения католической и потестарной конфессий;

исследовать процесс усиления влияния русской православной церкви;

раскрыть генезис государственной политики в отношении ислама;

дать анализ миссионерской деятельности русской православной церкви.

Структура дипломной работы. Цели и основные задачи, поставленные в исследовании, определили структуру и логику изложения дипломной работы, которая состоит из введения, основной части, состоящей из 2 глав и 6 подразделов, заключения и списка использованных источников.

1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РЕЛИГИИ И ПОЛИТИКИ

.1 Научная разработанность проблемы государственно-конфессиональных отношений

ислам конфессия казахстан церковь

Взаимоотношения государства и религиозных организаций давно привлекают внимание многих исследователей, являясь на протяжении многих лет одной из наиболее актуальных проблем в политической науке. Всю доступную литературу по данному вопросу можно объединить в несколько условных блоков: литература стран Востока, Запада, советская, постсоветская, отечественная. В свою очередь, каждый из этих блоков можно классифицировать по временному и географическому признаку. Процессы взаимодействия религии, общества и политики являлись объектом исследования ученых средневековья, нового и новейшего времени.

Социальная философия нового времени, определяя место религии и церкви в обществе, в противовес средневековому мышлению, впервые обосновывает автономию светского государства, политики, права, морали, свободы совести и мысли. Раскрытию общеметодологических основ данной проблемы посвящены труды Ш. Монтескье, И. Канта, Г. Гегеля. В ряду концептуальных исследований проблем взаимосвязи религии с обществом следует выделить фундаментальные труды таких ученых, как Б. Малиновский, А. Радклифф-Браун, П. Бергер, Т. Лукман, Р. Белла, П. Сорокин и Т. Парсонс [16, с.14].

Усилившиеся в связи с индустриализацией и урбанизацией процессы социальной дифференциации остро поставили вопрос о факторах, интегрирующих общество, поэтому во второй половине XIX в. ситуация с религией в европейском обществе заметно меняется. Одна из первых серьезных попыток решения этих вопросов принадлежала О.Конту. Позитивная роль религии в качестве интегрирующего фактора была раскрыта Э.Дюркгеймом, который обратился к осмыслению социальных отношений, прогресса, стабильности и порядка, по мнению которого религия отвечает важной социальной потребности обеспечения солидарности в обществе – его целостности. Значительный вклад в разработку данной проблемы внесли работы немецкого ученого М.Вебера, исследовавшего в своей знаменитой работе «Протестантская этика и дух капитализма», влияние христианства на историю Запада, его капиталистическое развитие, политическую и социальную жизнь [16, с.15].

Качественно новый подход к пониманию роли религии в обществе с точки зрения теории конфликта предложил К.Маркс, считавший религию орудием классового господства. Он полагал, что религия маскирует не только страх и тревоги, но и несправедливость эксплуатации при классовой системе.

В исследованиях советского периода оценка взаимоотношений государства и религии менялась, зависела во многом от отношения руководства страны к религии, степени легальности религиозных организаций и других факторов. Опыт государственно-конфессиональных отношений долгое время был недоступен для анализа многим исследователям или эпизодически изучался преимущественно с негативных идеологических позиций. В советское время не было и достаточного количества работ, посвященных не только зарубежным странам, но и внутренним государственно-конфессиональным отношениям, что объяснялось отсутствием необходимости в таких исследованиях в связи с той ролью, которая отводилась советским государством религии и религиозным организациям. К числу немногочисленных работ, раскрывавших исторические и общетеоретические аспекты роли религии в жизни общества, можно отнести работы В.В. Клочкова, А.И. Барменкова, В.Н. Савельева, М.Г. Кириченко [16, с.19].

Значительный интерес представляют работы Д.М. Угриновича, посвященные раскрытию общеметодологических основ взаимодействия религии и политики, характеристике сущности отдельных форм и видов этих взаимоотношений, считавшего, что общее между религией и политикой проявляется в том, что они обе стремятся к утверждению своей власти, теологической либо светской; М.П. Мчедлова, выделившего основные каналы воздействия религии на политику и утверждавшего, что развитие религии и политики – это процесс взаимопроникновения, взаимовлияния и одновременно противостояния; Г.И. Эзрина, занимавшегося исследованием обстоятельств, от которых зависит то или иное состояние взаимосвязей между религией и политикой. Очень важна здесь точка зрения Н.И. Конрада, делавшего акцент на том, что религия в ходе исторического развития выполняет легитимирующую функцию по отношению к политической системе, выступает идеологической формой выражения интересов различных социальных групп.

В ряду фундаментальных работ, посвященных изучению зарубежного опыта государственно-конфессиональных отношений, следует отметить труды М.Е. Добрускина и В.Г. Фурова, государственно-правовые институты в мусульманских странах рассматривались в работах Л.Р. Сюкияйнена. Имелись исследования историко-политологического характера, посвященные отношениям государства и религии в отдельных странах и регионах, например, работы О.В. Чернышевой, Л.Н. Великовича, Я.Я. Вейша, С.А. Токарева [16, с.20].

Труды постсоветского периода отличает качественно новый подход, характеризующийся идеологической и научной беспристрастностью. Дальнейшее исследование проблем взаимоотношений религии и политики было связано с пониманием многогранного и комплексного характера этих отношений, с необходимостью анализа их как в целом, так и в отношении отдельных аспектов. Теоретико-методологические аспекты государственно-конфессиональных отношений рассмотрены в трудах российских ученых И.Н. Яблокова, Ю.Ф. Борункова, В.И. Гараджи, а также С.И. Самыгина, В.И. Нечипуренко, И.Н. Полонской [16, с.21].

В Казахстане вопросами государственно-конфессиональных отношений занимается не так много ученых. Всю казахстанскую литературу можно разделить на справочно-аналитическую, монографии, научные статьи и публикации в СМИ. Наиболее известными и признанными специалистами в области взаимодействия политики и религии являются Г.Т. Телебаев, А.Г. Косиченко, А.И. Артемьев и Л.Ф. Колесников, Я.Ф. Трофимов и В. Иванов, Р.А. Подопригора, И.Б. Цепкова. До последнего времени практически был незнаком для казахстанских исследователей, равно как для административных государственных работников, зарубежный опыт государственно-конфессиональных отношений, в том числе и его административно-правовая составляющая. Труды этих ученых анализируют и дополняют общетеоретические аспекты исследуемой проблемы, дают сравнительный и сопоставительный анализ Казахстана с зарубежными странами, показывают специфику и особенности религиозной ситуации в Казахстане с исторической, нормативно-правовой точки зрения [16, с.23].

Значимый вклад в изучение государственного регулирования деятельности религиозных организаций внес известный специалист в области государственно-конфессиональных отношений и административного права Р.А. Подопригора. Его работы посвящены компаративистскому анализу типологий государств в зависимости от их отношения к религиозным организациям, изучению опыта взаимоотношений государства и конфессий в Казахстане через призму нормативно-правовых отношений, имеющие важное значение для будущего Казахстана как демократического государства. И.Б. Цепкова прослеживает тесную взаимосвязь государственного строя и политики государства в отношении религиозных конфессий, роли и функции религии в политике, степень влияния этих отношений на формирование гражданского общества [16, с.24].

А.И. Артемьев в своих работах сравнивает ныне действующее законодательство Республики Казахстан о свободе вероисповедания и новый законопроект с правовыми нормами ООН, правами человека и общечеловеческими ценностями. К фундаментальному труду относится историко-религиоведческий анализ, посвященный свидетелям Иеговым в Казахстане и Средней Азии.

К справочно-аналитической литературе относятся работы Я.Трофимова и В.Иванова, дополненные и дважды переизданные, комментарии к Закону о религиозных организациях Р.Подопригоры, 2-томная хрестоматия коллектива алматинских ученых по религиозным источникам казахстанских конфессий.

Значительный интерес в этом отношении представляют работы ученых и исследователей, раскрывающие разносторонние аспекты взаимодействия государства и религиозных организаций. Существенным шагом в исследовании государственно-конфессиональных отношений в постсоветских странах стала докторская диссертация казахстанского ученого Г.П. Лупарева «Правовое регулирование деятельности религиозных организаций на территории СНГ», выполненная более 10 лет назад на основе анализа советского законодательства и практики государственно-конфессиональных отношений, но не потерявшая своей значимости и актуальности. Смежными проблемами занимались Айтхожин К.К. и Н.С. Кужукеева, рассмотревшие политику в области прав и свобод человека в условиях посткоммунистической трансформации и взаимодействие права и религии в духовном формировании личности. Ж.О. Онлашева в своих исследованиях акцентирует внимание на компаративистском анализе международного опыта и изучении моделей государственно-конфессиональных отношений [16, с.25].

Этимологические и культурно-исторические аспекты религии в Казахстане отражены в трудах Г.Ж. Раимбековой, А.В. Никифорова. Г.Ж. Раимбекова показывает методологические проблемы взаимосвязи религии и власти на Востоке, исследует специфику восточных религий, анализирует современные идейные течения ислама, останавливаясь на социальной базе и причинах появления фундаментализма и экстремизма религиозного толка.

В данной работе были так же использованы результаты социологических исследований, проводимые авторским коллективом Департамента внутренней политики МКИОС и наиболее полно представленные в монографии и статьях Г. Телебаева, Ю. Жулина, Е. Назарбаева.

Определенный вклад в разработку проблемы внесли такие ученые, как Е. Щелокова и М. Канафина, проанализировавшие роль этно-конфессионального фактора во взаимоотношениях государства и религиозных организаций сквозь историческую призму [17, с.77].

Различные политологические аспекты государственно-конфессиональных отношений представлены в выступлениях и публикациях известных ученых и политологов Республики Казахстан А. Нысанбаева и Г. Малинина, О. Абдыкаримова и А. Мухашова, М. Машана, А. Айталы, Р. Кадыржанова, С. Косиченко. Так А. Нысанбаев и Г. Малинин делают акцент на духовной составляющей государственно-конфессиональных отношений, роли толерантности и диалога религий и культур в Казахстане на протяжении многих веков. А. Мухашов и М. Машан акцентируют внимание на роли государства как института, ответственного за спокойствие и благополучие своих граждан, обращая внимание на выработку ряда мер по использованию интегративной функции религии в деле стабилизации общества. Немаловажную роль в процессе консолидации общества играет культура и традиции казахского народа, позволяющие на протяжении веков мирно сосуществовать различным религиям, культурам многих народов. Среди авторов, работы которых посвященных данным аспектам проблемы – А. Айталы, С. Косиченко [17, с.78].

Обширный круг научных работ посвящен месту религии в общественно-политической жизни Казахстана, ее консолидирующей и стабилизирующей роли в обществе. Это труды таких исследователей, как А. Ермегияев и К. Казкенов, Д. Габбасов, Ф. Бисенбаев, Г. Билялова, Г. Жусипбек, М. Изотов, В. Курганская [17, с.79].

Широко освещены в трудах казахстанских ученых вопросы влияния идей экстремистского направления на безопасность республики. Негативному влиянию фундаменталистских и экстремистских направлений в религии посвящены работы К. Бурханова, Б.С. Жусипова, Е.В. Тукумова и Е.С. Куандыкова.

Следует особо отметить труды М.С. Ашимбаева, Б.К. Султанова, Е. Абенова, С.А. Бейбита, А. Султангалиевой и других ученых, опубликованные в периодической печати последних лет, отражающие различные политологические аспекты обозначенной проблемы [17, с.80].

При написании работы использовались материалы международных и республиканских научно-практических конференций, посвященных взаимодействию политики и религии, межконфессиональному согласию.

Обращают внимание труды, посвященные деятельности и значению I, И, III Съездов лидеров мировых и традиционных религий, проходивших в сентябре 2003 и 2006 годов и в июле 2009 года в г. Астане, а также регулярные выступления в печати первых руководителей традиционных конфессий Казахстана. Необходимо выделить монографии, приуроченные к 10-летию Ассамблеи народов Казахстана, отражающие ее разносторонние и многоаспектные функции, деятельность Президента Республики Казахстан как Председателя Ассамблеи народов Казахстана в деле формирования казахстанской модели межэтнического и межконфессионального согласия.

Разработанные теоретико-методологические подходы западных, российских и казахстанских исследователей проблемы взаимоотношений религии и политики послужило основой для проведения концептуального анализа государственной политики в отношении религиозных конфессий в Казахстане. Однако необходимо признать, что отдельного исследования, раскрывающего теоретический, нормативно-правовой, идеологический пласт данной проблемы через политологический срез, отсутствует, так как имеются труды, освещающие лишь некоторые аспекты и сферы этих отношений [17, с.81].

Все источники по обозначенной проблеме можно условно объединить в следующие группы. Первую группу источников составляют международные законодательные акты и иная правоприменительная практика государственных органов и межгосударственных организаций по вопросам государственно-конфессиональных отношений.

Вторая группа источников состоит из основных законов и нормативно-правовых актов, касающихся вопросов свободы вероисповедания и деятельности религиозных объединений Республики Казахстан.

Третью группу источников составляют труды Президента Республики Казахстан Н.Назарбаева, государственных деятелей и дипломатов, освещающие проблему межгосударственного сотрудничества и региональной безопасности. Роль религии в обществе рассматривается в монографиях, в ежегодных посланиях к народу Казахстана и других официальных выступлениях Главы государства.

1.2 Концептуальные подходы к исследованию взаимоотношений религии и политики

Современное научное понимание отношений политики и религии актуально сегодня и в Республике Казахстан – светском суверенном государстве, законодательно закрепившем все демократические права и свободы, в частности свободу совести и вероисповедания, что обусловливает нарастающую тенденцию плюрализации религиозной жизни и религиозных ценностей. Религиозный плюрализм, с одной стороны, при благоприятных условиях выполняет функцию интеграции и консолидации общества. С другой – при отсутствии должных параметров развития и поддержания свободы функционирования он может привести и зачастую приводит к межконфессиональным и государственно-конфессиональным конфликтам.

Вопрос взаимосвязи религии и политики издавна анализировался в трудах богословов и законоведов, в сочинениях многих мыслителей и философов, в законодательных актах политических деятелей, в «наставлениях владыкам». На первый взгляд, религия и политика кажутся противоположными сферами нашей жизни. Но в реальной действительности мир религии и мир политики не существуют и не могут существовать друг без друга, они неразрывно связаны между собой. Основные представления общества о политике и религии отталкиваются от различия их природ – целью церкви является вечное спасение людей, цель государства заключается в их земном благополучии [18, с.22].

Очень часто религия и политика соотносятся как духовное и земное, как свобода и несвобода, как трансцендентность и фактичность человеческого бытия. Поэтому отношения между ними сложны и противоречивы, мучительны и нерасторжимы. И как ни заманчиво представить себе абсолютно чистую, всецело абстрагировавшуюся от политики религию, в действительности такого никогда не бывает. Однако подобные взгляды слишком упрощены. История показывает, что со времен своего существования религия и политика, так или иначе соприкасались и соприкасаются друг с другом, а поэтому вопрос об их взаимосвязи, издавна тревожил умы человечества и являлся обязательным для рассмотрения в политических концепциях всех государств. Для того чтобы более объективно выяснить и проанализировать, к каким целям стремятся политика и религия, и как они взаимодействуют, сначала выявим сущность и содержательные стороны этих концептов. Термин «политика» получил распространение под влиянием трактата Аристотеля, и вплоть до конца XIX века политика традиционно рассматривалась как учение о государстве, т. е. власти институционального, государственного уровня. Но в 1515 году Н.Макиавелли охарактеризовал политику как «совокупность средств, которые необходимы для того, чтобы прийти к власти и полезно использовать ее» [18, с.23]. Современное понимание политики складывается в результате существования и столкновения нескольких позиций или подходов. Чаще всего политика идентифицируется с феноменом власти как ключевой категории.

В рамках настоящего исследования не ставилась задача раскрытия или анализа многочисленных подходов в определении религии, равно как самих определений, которых, по утверждению некоторых ученых, насчитывается около 250 [8, с.223]. Большинство ученых подчеркивают, что любое определение будет очень широким и почти бесполезным, а напряженность в дефинициях влечет за собой опасность дискриминации и предубеждения против неизвестных или непопулярных религий. Традиционным является также мнение, что религия может рассматриваться как общее понятие, совокупность всех религий, существовавших и существующих исторически во всех многообразных проявлениях, либо как конкретная религия, существующая в том или ином обществе, культуре, времени. Чаще всего понятие «религия» понимается как абстракция, выделяющая признаки, которые являются общими для различающихся во многих других отношениях религий. Заметим, что возможность нормативного описания такой абстракции в законодательстве вызывает большие сомнения. Попытка же построить определение на основе характеристик конкретной религии неизбежно приведет к тому, что эти определения не во всем будут подходить для других религий [8, с.234].

Функциональные определения религии, как правило, оказываются чрезмерно широкими. Действительно, если религия – система верований и действий, с помощью которых люди решают «конечные» проблемы своего существования, то под это определение попадает вера в науку, класс или все то, что можно назвать «секулярной верой».

Несомненно, религия выполняет ряд функций и играет определенную роль в обществе. И хотя понятия «функция» и «роль» связаны, но не тождественны. Функции – это способы действия религии в обществе, роль – суммарный результат, последствия выполнения ею функций. Традиционно выделяются несколько функций религии: 1) мировоззренческая; 2) компенсаторная; 3) коммуникативная; 4) регулятивная; 5) интегрирующе-дезинтегрирующая; 6) культуротранслирующая; 7) легитимирующе-разлегитимирующая. Иногда добавляют еще дисциплинирующую функцию, которая подготавливает индивида к социальной жизни, тренирует послушание. Для властных структур роль этой функции исключительна [8, с.299].

С точки зрения сторонников конфликта, религия – это сила, способствующая социальным переменам, т.к. религиозное рвение может радикально изменить общество. Чаще же современные теории религии рассматривают ее либо как ответ на некоторые общие неизбежные проблемы смысла, либо как реакцию на определенный тип опыта, прежде всего опыт предельности, порождающий чувства запредельного, либо как сочетание и того и другого [8, с.266]. Религия существует в обществе не как чужеродное ему тело. Связь между религией и обществом не следует рассматривать как взаимодействие двух самостоятельных величин: религия – часть общественно-политической жизни, от которой она не может быть изолирована, так точно она вплетена в систему общественных отношений. Влияние религии проистекает из того факта, что еще до идеологий или других видов светских верований она стала средством сплочения людей в единый неделимый организм, явившись тем чувством священного, которое выделилось как коллективное сознание людей.

Проблема «религия и общество» раскрывается через анализ взаимодействия между религией и другими формами деятельности – экономикой, политикой, семьей, искусством. Каждое из этих отношений рассматривается в разных аспектах и как исторически меняющееся.

Степень влияния религии связана с ее местом в обществе, а это место не является раз и навсегда данным, оно изменяется в контексте процессов сакрализации и секуляризации. Сакрализация означает вовлечение в сферу религиозного санкционирования форм общественного и индивидуального сознания, деятельности, отношений, поведения людей, институтов, рост влияния религии на различные сферы общественной и частной жизни. Секуляризация, напротив, ведет к ослаблению влияния религии на общественное и индивидуальное сознание, к ограничению возможности религиозного санкционирования различных видов деятельности, поведения, отношений и институтов, «вхождения» религиозных индивидов и организаций в различные нерелигиозные сферы жизни. Указанные процессы неоднолинейны, противоречивы, неравномерны в обществах разных типов, на сменяющих друг друга этапах их развития, в странах и регионах Европы, Азии, Африки, Америки, в меняющихся социально-политических и культурных ситуациях. Факторов, способствующих секуляризации общества, множество [8, с.267].

В современной науке разрабатываются концепции эволюции религии как двуединого процесса – взаимодействия религии на общество и развитие самой религии под влиянием социально-политических факторов, изменения общества в ходе исторического развития. Понятие «секуляризация» дает достаточно надежную основу для анализа роли религии в современном мире. Этот анализ плодотворен в том случае, если он исключает чисто «оценочный» подход – что лучше, сохранить или отбросить религию.

Одним из проявлений противодействия секуляризации со стороны организованной религии стала тенденция к экуменизму – стремление различных конфессий к более глубокому сотрудничеству и взаимопониманию. Часто это достигается путем участия в деятельности организаций, контролирующих связи между конфессиями и деноминациями. Помимо секуляризации экуменизм обусловливается и другими причинами. Возрождение национализма тоже способствует тому, что деятели церкви стремятся к объединению различных религиозных направлений. Кроме того, причиной экуменизма может быть просто инстинкт самосохранения – подобно коммерческим предприятиям, религиозные организации, объединяющие свои ресурсы, имеют больше шансов выжить. Наконец, на экуменическом движении сказываются социальные различия и политические взгляды. Деноминации либерального толка обычно склонны к объединению между собой, такая же тенденция наблюдается и среди консерваторов [8, с.270].

Нужно признать, что влияние религии на общество очень велико, так как сила религии проистекает не из каких-то утилитарных достоинств (она не удовлетворяет личных интересов или потребностей). Религия не является результатом общественного договора, но она также не является только обобщенной системой космологических значений.

Издавна считалось, что между религией и политическими институтами существует тесная взаимосвязь, и это всегда вело к дискуссии по вопросу о магическом происхождении государства – источнике власти правителей. Например, Дж. Фрэзер предложил теорию о магическом источнике королевской власти. По его мнению, власть выросла из жреческих функций. Он считает, что первыми носителями власти – вождями, царями становились колдуны, жрецы, маги и основой этой власти была вера в их колдовскую силу [18, с.30].

Другая точка зрения по данному вопросу состоит в том, что во всех обществах религиозная и политическая власть были разделены. В связи с этим для нас интересно выяснить, в каких же взаимоотношениях находились зачаточные формы религиозного и политического феноменов, и как происходило развитие их взаимосвязей в динамике общественных перемен. Как нам известно, в древних обществах, до возникновения государства, религия, кроме своей функции верования, выполняла еще роль контроля над членами рода. Например, если взять такие первобытные формы религии, как тотемизм или фетишизм, то в случае каких-либо нарушений, допущенных сородичами, род лишал их поддержки, а уйти в другой род им было нельзя, так как это было одно из условий группового контроля, осуществляемого религией.

Следовательно, здесь несомненен тот факт, что существует тесная связь между возникновением господства власти, власти человека над другими людьми и религией. В основе этой связи лежит социальная дифференциация, которая происходила в обществе. В результате углубления социального расслоения общества происходит период складывания системы предводительства, связанный уже с институализацией и легитимацией власти.

Необходимость перенесения авторитета над человеческой силой на особых людей, которые являлись бы божественными правовестниками в обществе, проявилась в провозглашении такими священнослужителей и обожествляемых правителей: в Китае – ванов, в Египте – фараонов. Эти положения подтверждают и мировые религии. В Библии раскрывается учение о правильном отношении к государственной власти [18, с.35]. В исламе Бог рассматривается как источник атасти [18, с.36]. Сакральность и власть, религия и политика – две главные ипостаси всякого общества. История свидетельствует, что религия и власть, попеременно являясь то партнерами, то конкурентами, никогда не сливались в единый духовно-правовой механизм.

Если следовать логике Шарля Монтескье, можно предположить, что между моделями государственного устройства и конфессиональной ориентацией той или иной церковной структуры существует закономерная связь. Монтескье утверждает, что «религия без видимого главы» более соответствует республиканскому правлению. Он имеет в виду реформатов, противопоставляя им католиков, тяготеющих, по его мнению, к монархизму.

Общеизвестно, что конечной целью любой власти является подчинение общественных масс воле какого-нибудь харизматического лидера. Народные массы – это предпосылка и фундамент власти. Поэтому можно утверждать, что политика и религия имеют единую цель – установление своей легитимной власти над социумом.

Итак, политика и религия имеют связь с властью, хотя эта связь, безусловно, несколько различается. В религии само религиозное сознание подчинено божественной воле, авторитету. А в политике сознание, поведение людей подчиняются воле, авторитету другой социальной общности. Если в первом случае подчинение происходит незримому, то во втором случае подчинение происходит земному, зримому, ощущаемому, присутствующему авторитету или какой-либо группе людей, социальной общности. Однако фактически религия никогда не довольствовалась абстрактной духовной властью. Она всегда стремилась установить на земле помимо божественной власти ещё и земную – политическую власть. Дело в том, что религиозные массы являются лишь частью всего существующего социума, поэтому с помощью политической власти за счёт политического принуждения религия имеет возможность расширить границы своей паствы. Для этого она и вступает в прямую борьбу с политикой. Общность религии и политики заключается в том, что конечная цель и той, и другой – подчинение масс, людей своей воле, авторитету. И религия и политика на протяжении веков стремились к одной и той же цели, но с использованием разных постулатов своего учения, с применением духовного и земного. Взаимовлияние между религией и политикой временами ослаблялось, временами усложнялось, обострялось, временами принимало вид, как будто этой связи не существует, или связь принимала односторонний характер, но с изменением обстоятельств, приводивших к изменению общества, данная связь между политикой и религией опять восстанавливалась, закреплялась и продолжала развиваться. Поэтому невозможно представить религию без политики, полностью отдаленную от неё, независимую [18, с.37].

Идея божественного происхождения и сущности земной власти не просто обладала огромной политической ценностью: в ней отразилось древнее архетипическое представление о господстве над человечеством высшей сакральной силы, которая предписывает единственно верные законы и нормы поведения». Теократическая модель общества, в которой совпадают духовная и социальная иерархии, естественно, выглядит идеальной с точки зрения религиозной концепции происхождения власти и государства. Поэтому охвативший весь мир процесс секуляризации и демократизации власти рассматривается сторонниками такой концепции как упадок и деградация [8, с.290].

Прямое или косвенное участие религиозных групп в политической жизни общества зависит главным образом от двух обстоятельств – идеологии, которой придерживаются члены той или иной религиозной группы, и объективных условий, в которых они находятся, их социального положения. Напомним, что идеология – это относительно целостная система идейных представлений той или иной общественной группы, призванная выражать и защищать интересы и цели в сфере религиозной или политической власти. Включение религии в современное политическое мышление как идеологии исторически обусловлено и связано с особенностями социально-экономического развития общества. Начало этого процесса можно фиксировать с момента образования дофеодального общества, где религия была единственной формой идеологии. На основе этого первые социальные и политические идеи оформлялись в государственные идеологические концепции религиозными проповедниками и богословами, а позже – представителями светских образованных слоев и более или менее успешно, в зависимости от исторических условий, привносились в массовое сознание. Согласно вышесказанному, нетрудно заключить, что если объекты и носители у религии и политики по сути одни и те же [8, с.292].

Характер взаимодействия «универсальных религий» в Северном Казахстане буддизм, христианство и политических систем выглядит иначе. С одной стороны, эти религии, объявляя в своих идеологиях аполитичность, создают свои собственные организации (сангхи, церкви), отдельные от государственных, а с другой стороны – и буддизм, и христианство достигали расцвета только тогда, когда они были государственными религиями. Поэтому в отношениях универсальных религий к властям имеются зачатки возможного конфликта между сакральным и секулярным. Исторические модели этих связей многообразны и зависят как от степени взаимопроникновения общества и государства, так и от степени организованности религиозных систем. Но в обоих случаях религия выполняет по отношению к политической системе функцию ее легитимации, задача которой – обеспечить лояльность масс по отношению к государственному строю [8, с. 150]. Однако не все религиозные направления конституируются в организации церковного характера. Есть среди них такие, которые не создали религиозных организаций, характеризующихся иерархичностью и централизацией. В силу этого они не могут осуществлять прямого участия в политической жизни.

Итак, наличие взаимосвязи между политикой и религией очевидно. Религия никогда не сводилась лишь к вере в бога и в потустороннюю жизнь, к совершению религиозных обрядов. Именно социальные учения позволяли монотеистическим религиям овладевать массами и тем самым влиять на расстановку сил в обществе. Религия по-своему объясняет реально существующий мир и регулирует не мнимые, а реальные отношения между людьми. Без религиозной интерпретации чисто земных отношений между людьми религия не смогла бы выполнять сложные социальные функции, в том числе и интегрирующую, потеряла бы свою привлекательность, перестала бы существовать. Можно отметить, что связь религии и политики ведет, с одной стороны, к усилению их совместной деятельности, либо противостоянию между ними. С другой стороны – дает возможность верующим и духовенству различных конфессий более активно воздействовать на моральные принципы общественности в государстве [19, с.105].

М.П. Мчедлов выделяет традиционные формы переплетения религии и политики. Он видит четыре направления их взаимопроникновений и взаимосвязей.

Воздействие религии на социально-политическую жизнь в качестве идеологической системы. Целенаправленное вторжение религии в сферу политики, в том числе в общественные движения через деятельность самого аппарата церкви, самих руководителей религиозных организаций. Использование религии, её организаций, догматики, нравственных норм самими политическими деятелями для придания массовым социально-политическим движениям угодного им характера. Использование религиозного фактора в политике верующими, участниками массовых социальных движений для обоснования своих интересов, чаяний, надежд [19, с.106].

Вышеназванные каналы взаимодействия постоянны, но в разных местах проявляются не одинаково. В первом случае (пропаганда религии и роль религиозных социальных учений) речь идёт лишь о воздействии религии на политическую жизнь, во втором – об участии религии в политической жизни, а в третьем и четвёртом – об использовании религии политикой. Отмеченные взаимосвязи постоянны: они осуществлялись всегда, на протяжении всей истории, хотя проявлялись неодинаково. Как известно, на Востоке религия была определяющим компонентом культуры общества и с самого начала играла важную роль в развитии политической мысли стран Востока. Известные нам государственные религии древности, а также религиозные учения массовых движений протеста против существующих порядков по праву можно назвать первыми формами идеологии восточных государств. В этих учениях сочетались как морально-нравственные, так и собственно-философские, правовые, политические взгляды и концепции представителей того времени [19, с.107].

Причем, следует отметить, что, начиная с ранних этапов в формировании религиозной идеологии, сохраняется разрыв между идеологией и массовым сознанием, так как массы не могли выработать собственной идеологии, создавая лишь зачаточные формы своих идеалов. Но социальные и политические идеалы зарождались в среде масс и получали свое оформление в определенную систему вначале религиозными проповедниками и богословами, а затем представителями светских образованных кругов. Так, например, в древнем мире наиболее разработанными формами идеологии были, государственные религии, которых на Востоке было множество, а в эпоху средневековья в качестве идеологии выступили мировые религии – буддизм, ислам на Востоке, христианство на Западе [19, с.108].

Таким образом, взаимосвязь религии и политики существует со времени расслоения общества и появления концепции власти и государства. Общее между религией и политикой проявляется в том, что они обе стремятся к утверждению своей власти, теологической и светской. Следовательно, взаимосвязь религии и политики можно охарактеризовать как отношение устойчивых, постоянно воспроизводящихся социальных компонентов. Развитие религии и политики – это процесс взаимопроникновения, взаимовлияния и одновременно противостояния.

Следует отметить также, что на современном этапе некоторые демократические движения нередко руководствуются программами, в которых присутствуют религиозные элементы. Обращение демократических слоев населения к религии усугубляет остроту проблемы взаимоотношения религии и политики, делает необходимым ее углубленное и всестороннее рассмотрение. Поэтому все дело заключается в том, чтобы объективно выявить действительную функцию религии в политических движениях, реальный политический и идеологический смысл современной повышенной активности различных кругов и направлений в религиозных организациях, необходим всесторонний и серьезный анализ данных. Анализ фактических данных, происходивших и происходящих событий в истории разных стран и народов, позволяет нам вычленить ставшие уже традиционными формы переплетения религии и политики, основные направления их взаимосвязей и взаимопроникновения, определить их социальную значимость и обратить внимание на возможные новые тенденции в их развитии [19, с.110].

Итак, мы приходим к выводу, что вторжение религии в социально-политическую жизнь путем влияния на общественные действия своих приверженцев, использования их религиозных чувств и представлений начинается уже с самого возникновения идеалистической формы мировоззрения и продолжается до сегодняшних дней с некоторыми специфическими особенностями, в зависимости от конкретного места их действия. Исходя из этого и в результате рассмотрения методологических проблем взаимосвязей религии и политики, их социальной природы, мы приходим к следующим выводам: религия и политика относятся к важным компонентам социальной системы. Поэтому, чтобы раскрыть и понять развитие взаимосвязей между религией и политикой, их, в первую очередь, следует рассматривать как элементы, вписанные в живую ткань социальных отношений [19, с.115].

Представляя собой формы общественного сознания и формы деятельности, они издавна тесно взаимодействуют между собой. Эта взаимосвязь религии и политики существует со времени расслоения общества и появления концепции власти и государства. Общее между религией и политикой проявляется в том, что они обе стремятся к утверждению своей власти, теологической и светской. Следовательно, взаимосвязь религии и политики можно охарактеризовать как отношение устойчивых, постоянно воспроизводящихся социальных компонентов. Развитие религии и политики – это процесс взаимопроникновения, взаимовлияния и одновременно противостояния.

Религия в ходе исторического развития выполняет легитимирующую функцию по отношению к политической системе, выступает идеологической формой выражения интересов различных социальных групп. Изучение особенностей контактов религии и политики позволило установить, что их взаимодействие осуществляется как на уровне обыденного религиозного сознания, так и теологического сознания. Воздействие религии на социально-политическую практику происходит по нескольким каналам. Процесс взаимодействия религии и политики в обществе обеспечивает религии ее модернизацию и адаптацию к конкретно-историческим условиям, а также способствует сохранению и передаче религиозной традиции последующим поколениям [19, с.118].

Конфессия – религиозное объединение, имеющее свое сложившееся вероучение, культ, организацию [19, с.120]. В свою очередь, конфессия является частью мировой религии и склонна охватывать людей по их этническим, языковым или политическим связям. Например, православие, католицизм, протестантизм, как конфессии, – есть части мировой религии – христианства, а сунниты, шииты, соответственно, – ислама.

Таким образом, мировая религия – это сформировавшееся религиозное объединение, носящее космополитический, меж- и над этнический характер, имеющее значительное количество своих последователей на всех континентах мира. Тем не менее, в усилении общественно-политической роли религии значительная заслуга принадлежит церкви. Церковь возникла как религиозная организация, выступающая в качестве средств упорядочения отношений внутри религиозного объединения и его связей со светскими общностями и организациями. Как было уже сказано, церковь, как организация, характеризуется всеми основными атрибутами, присущими социальному институту. Ее элементами являются общее вероучение (идеология), религиозная деятельность, церковная структура. В церкви действует определенная система регулятивных правил и норм [19, с.125].

Большинство недоразумений в составлении типологий и составлении классификации религиозных организаций можно избежать, если помнить, что сам термин «религия» употребляется в научной литературе и публицистике как в широком, так и в узком смысле слова. В широком смысле слова под религией подразумевается один из важнейших элементов духовной культуры человека, выражающий его отношение к божественному, его веру в единого Бога (монотеизм) или нескольких богов (политеизм). Религия в узком смысле слова (конкретная религия) – это своего рода духовная общность людей, имеющая единое происхождение, характеризующаяся определенной догматической и культовой спецификой и не сводимая к более крупным организмам такого же характера. Религия в последнем своем значении имеет иерархическую структуру. Многие конкретные религии часто подразделяются на ветви более низкого таксономического уровня, а те, в свою очередь, на подразделения еще более низкого порядка и т.д. Общности первого, высшего уровня целесообразно называть, следуя сложившейся традиции, религиями или конкретными религиями. Для наименования религиозных общностей следующего, второго иерархического уровня можно использовать термин «направления». Это, как правило, крупные, достаточно давно сложившиеся, существенно отличающиеся друг от друга по догматике и культу ветви конкретных религий. Религиозные общности третьего иерархического уровня можно обозначить термином «течения», подчеркивая этим, что для них характерна большая внутренняя близость, чем для направлений. Четвертый иерархический уровень – деноминации, объединяющие религиозные общины, практически не отличающиеся друг от друга по догматике и культу и часто имеющие общие руководящие органы [19, с.161]. Кроме перечисленных религий, возникших столетия или даже тысячелетия назад, выделяют еще так называемые «новые религии», появившиеся в XIX или XX вв. и в своем большинстве синтезировавшие в своих вероучениях положения более ранних религий. Одной из самых известных и распространенных «новых религий» является бахаизм (свыше 6 млн. последователей), сложившийся в исламской шиитской среде в конце 50-х – начале 60-х гг. XIX в. в Иране и впитавший в себя отдельные элементы христианства и некоторых других религий [19, с.162].

В условиях рыночной экономики зарубежные миссионеры своевременно и быстро реагируют на спрос, особенно молодежи и подростков, вовлекая их в свои ряды. Деятельность миссионеров в транспорте, на улице, в учебных заведениях принципиально мало отличается рекламы товара или услуг, а население постепенно привыкает к такому роду деятельности. В современной жизни преобладают предметы и товары иностранного происхождения, способствовавшие космополизации сознания и стандартов поведения молодежи и подростков, они влияют на выбор веры. Вступление граждан в новые нетрадиционные религиозные объединения в современных условиях является показательным примером ответа молодежи на быстрые социальные перемены, имеющие негативные последствия [20, с.55]. В любом случае, церковная организация как субъект политической деятельности взаимодействует с обществом и интерпретирует организационные формы реализации социальных категорий – справедливости, свободы. В силу специфики своей деятельности – организации нравственной жизни человека и общества – она влияет через общество на государство. Не учитывать этот фактор невозможно. Государство, призванное упорядочивать мирскую жизнь, также соприкасается и взаимодействует с церковью. Действительно, с точки зрения науки, религиозное сообщество связано с миром сложными, неоднозначными, иногда парадоксальными отношениями. С одной стороны, религиозные институты обычно функционируют в обществе как гармонизирующий, стабилизирующий фактор, способствующий сохранению сложившегося социального статус-кво и тем самым укрепляющий положение властных структур. Но в, то, же время религия может выступать и дестабилизирующим фактором, поскольку в ней всегда присутствует высокий нравственный стандарт, сообщающий ей критический потенциал. Наличие у религии критического потенциала в сочетании с традиционным авторитетом устоявшихся религиозных институтов определяет ту важнейшую роль, которую играет в обществе ее организации. Религия посредством своих религиозных организаций вступает в отношения с организациями общества, поэтому в анализе взаимоотношений религии и политики преимущественное внимание должно быть обращено на институциализированные связи [20, с.56]. Средой, где происходит первичный синтез политики и религии, является религиозная община. Обладая специфическими особенностями функционирования, она вкладывает в адепта свои сакральные ценности, во многом опосредуя определение характера его связи с миром политики. Община всегда являлась мощным культурно-детерминирующим фактором государственных образований. В процессе развития политической культуры меняются способы интеграции и дифференциации самой общины, а также и содержание заимствованного религиозно-политического опыта. Религиозная община – это всегда часть того мира, в котором она существует. Выполняемая обычно религиозными институтами функция состоит не только в легитимизации социальной системы, но и в освящении и пропаганде соответствующей ценностной ориентации, в создании и развитии определенных символических структур значений, в психологической компенсации неизбежных травмирующих индивида и общество событий – смерти, катастроф, войн, стихийных бедствий. Церковь как организацию, в отличие от жреческого сословия, нельзя рассматривать как часть чиновничьего аппарата. Опираясь на массу верующих как на свою социальную базу и выступая в качестве частного собственника, она представляет собой автономную систему в политической надстройке общества наряду с другими политическими и идеологическими силами [20, с.57].

Окончательно выделившись из других социальных образований, религиозные организации неизбежно стали вступать в определенные отношения с государством. Начало таких контактов не предвещало ничего хорошего: христианские общины подверглись известному государственному преследованию. Для римских властей ранние христиане были всего лишь одной из многих существовавших в ту пору религиозных групп, и власти интересовала только степень их лояльности. Нелояльные группы выселяли, их членов наказывали вплоть до физического уничтожения. Императорские эдикты запрещали христианские богослужения, благотворительность и образование, равно как церковное управление и право. Однако разрушения и запреты имели не религиозную, а политическую направленность. Признание христианства государственной религией и его распространение сопровождались возникновением и развитием религиозных учреждений, которые были наделены гражданской правоспособностью и соответственно могли приобретать имущество и получать по завещаниям, быть кредиторами и т. д. Своего могущества христианская церковь достигла в средние века. Взаимоотношения государства и церкви в этот период, роль религии и церкви на христианском Востоке и Западе достаточно хорошо освещены в литературе. Но и в том, и другом случае могущество церкви объясняется, в том числе и тем, что была создана сложная и разветвленная иерархическая структура системы религиозных организаций, какой не было у многих политических образований того времени. Недаром, к примеру, католическая церковь до сих пор признается одной из наиболее успешных и старейших управленческих структур за все время существования человечества [20, с.58]. Самые разные религиозные организации, такие как приходы, епархии, митрополии, ордена, монастыри и т. д. составляют внутреннюю структуру церкви. Территориальная организация церкви совпадала с территориальной организацией государств на определенных исторических этапах в некоторых государствах. Как правило, в докапиталистических формациях религиозная группа совпадала с группой территориальной.

Связи верующего с религиозной организацией могли быть совершенно различными: от простой ассоциации себя с организацией, которая существует за десятки тысяч километров от его местонахождения либо недоступна в настоящий момент (из-за болезни, ограничения свободы), до фиксированного членства, уплаты членских взносов, участия в управлении. Верующий может быть членом организации, которая существует только в его воображении или нескольких религиозных образований, посещать церковь нерегулярно и т. д. Современное государство поставлено перед необходимостью признавать религиозные организации как существующие даже вне какой-либо установленной им (государством) организационно-правовой формы. Следует различать признаки (критерии), которые характеризуют религиозное образование как социальную и как юридическую структуру [20, с.60].

Для признания религиозной организации как юридической единицы государство может (и на самом деле нередко так и делает) устанавливать определенные критерии. Однако это не означает, что они применимы ко всем религиозным организациям или, что если эти критерии не подходят для конкретной социальной общности, то она не может быть признана религиозной. Часто на практике религиозными считаются только те организации, которые прошли государственную регистрацию или получили государственное признание. Хотя факт отсутствия регистрации не означает, что религиозная организация не сформировалась и не существует.

Итак, сформулировать общее и универсальное, удовлетворяющее все религиозные образования нормативное определение религиозной организации, так же как и религии в целом, практически невозможно. Можно ограничиться лишь общими определениями религиозной организации как социального образования, созданного для удовлетворения потребностей и интересов в сфере религии. Конечно, в конкретных случаях каждый из этих признаков может подлежать дополнительному исследованию. Ввиду особенностей некоторых, в том числе новых религий последняя не обязательно может сводиться только к традиционным молитвам или иной обрядовой деятельности. Существуют организации, в которых обрядность преобладает или составляет важную часть культа, и организации, где обрядовая сторона незначительна [20, с.61].

Из вышесказанного следует, что каждое государство старается установить для себя в законодательстве, судебной или административной практике те критерии, которые позволяют ему выделять религиозные объединения из других социальных образований. На определении и признаках религиозных организаций будут сказываться различные религиозные, культурные, психологические факторы, религиозное наследие страны.

Вполне возможно, что в странах христианской традиции будут придерживаться характеристики монотеистических религий: с верой в Бога, догматикой, религиозной практикой, организационной структурой, юрисдикцией и т. д. В странах исламской традиции вообще нет необходимости в разработке таких определений в отношении мусульманской религиозной общины, поскольку она не отделена от государства, и определение ее статуса и характеристик – не дело светской власти. В практике различных стран определение или признаки религиозных организаций иногда устанавливаются в зависимости от конкретной управленческой задачи. Они могут выдвигаться, скажем, для регистрации или для предоставления привилегированного статуса.

Зачастую в случае отказа от общего определения религиозной организации в законодательстве выделяются частные положения о разновидностях (типах) религиозных организаций. В качестве таковых называются общины, организации, ассоциации, объединения, конгрегации, церкви, культы, секты, деноминации, конфессии и т. д. Различные критерии, как правило, далекие от тех, которые выработаны социологами, различают такие виды по вероисповедной принадлежности, количеству членов, организационной структуре, характеру подчиненности [20, с.63].

Мы также будем использовать как синонимичные понятия «религиозная организация» и «религиозное объединение», понимая, что в законодательстве разных стран могут существовать другие подходы. Термин «религиозное объединение», выбранный для обозначения всех религиозных образований казахстанским законодательством, кажется нам не совсем удачным. Семантически объединение предполагает собой структуру, образованную в качестве объединения кого-либо (граждан, организаций). Его вполне оправданно применять к отдельным видам религиозных образований: местным общинам, образованным гражданами или религиозным союзам, созданным организациями. В то же время существуют структуры, образованные путем учреждения одним лицом или представляющие собой не столько объединение лиц, сколько администрацию и управленческий аппарат и находящихся в подчинении ему лиц (учащихся, работников), например, в управленческих или образовательных религиозных структурах, религиозных фондах, поэтому правильно было бы использовать термин «религиозная организация».

1.3 Классификация религиозных организаций: административно-правовая практика Республики Казахстан

Согласно Статье 7 Закона «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» Республики Казахстан, дающей четкое определение религиозным объединениям, религиозными объединениями признаются местные религиозные объединения (общины), религиозные управления (центры) и их структурные подразделения, а также духовные учебные заведения и монастыри [21]. «Местными религиозными объединениями (общинами) в Республике Казахстан являются добровольные формирования граждан, образованные в целях совместного удовлетворения религиозных интересов и потребностей. Религиозные управления (центры) в соответствии со своими уставами (положениями) вправе основывать духовные учебные заведения, монастыри и иные религиозные объединения, действующие на основе своих уставов (положений) [21]. Религиозные объединения в Республике Казахстан, имеющие руководящие центры вне пределов республики, могут руководствоваться их уставами (положениями), если при этом не нарушается законодательство Республики Казахстан, и их уставы (положения) зарегистрированы Министерством юстиции Республики Казахстан.

Отношения Республики Казахстан с религиозными организациями, их центрами и управлениями, в том числе и находящимися вне территории республики, и не урегулированные законодательством, разрешаются в соответствии с договоренностями между ними и государственными органами Республики Казахстан» [22, с.5]. Первый пункт статьи перечисляет 5 видов религиозных объединений: местные религиозные объединения, религиозные управления (центры), структурные подразделения религиозных управлений (центров), духовные учебные заведения, монастыри» [22, с.6].

На практике основными (первичными) и собственно религиозными объединениями являются местные религиозные объединения, а также – в некоторой степени – религиозные управления (центры) и их структурные подразделения. Другие указанные в данной статье организации в широком смысле можно рассматривать в качестве религиозных объединений, но, по сути, это учреждения действующих религиозных объединений (вторичные структуры). Однако, учитывая, что в качестве религиозных объединений могут рассматриваться ордена, братства и некоторые другие религиозные образования, список, данный в законе, нельзя считать полным и исчерпывающим. Необходимо отметить, что в Законе имеется не совсем корректное использование некоторых названий религиозных организаций, которые могут существовать далеко не во всех религиозных образованиях, т.к. например, наряду с монастырем можно говорить о ските в старообрядчестве, дацане в ламаизме. В современном мире ни в одном государстве у ученых и общественности не вызывает никаких недовольств или возражений то, что государственные институты частично регулируют некоторые сферы деятельности религиозных организаций различными способами, используя также всевозможные административно-правовые ресурсы [22, с.7]. Действительно, существуют сферы, в которых религиозные организации не могут избежать государственного воздействия и это неизбежно происходит и в странах с традиционной либеральной ориентацией, где при всем при этом религиозные организации более или менее независимы и государственное вмешательство в их дела ограничено. Используются всевозможные способы для влияния на религиозные организации через государственные институты (начиная с гражданских и иногда доходя до уголовно-правовых). Но именно с административным правом, которое может быть мягким или строгим, прямым или косвенным, связаны основные и наиболее часто используемые государством возможности. Собственно административное право должно способствовать реализации религиозных свобод и создавать условия для функционирования религиозных структур или, наоборот, ограничивать их [22, с.8].

На сегодняшний день в каждом государстве сложилась или формируется своя государственно-позитивно или негативно влияющая на деятельность религиозных организаций. Иногда даже религиозные структуры получают от государства определенные административные полномочия. Всегда деятельность религиозных объединений – достаточно сложное и многогранное явление. Напомним, что к религиозной деятельности относится культовая деятельность, подготовка служителей, миссионерство, управленческая деятельность религиозных организаций. К нерелигиозной относится та, которая осуществляется в нерелигиозных областях: экономическая, производственная, политическая, государственная, научная [22, с.10].

Религиозные организации, являясь частью социальной структуры общества, обязаны соблюдать, как и все другие организации, правила, установленные государством в целях обеспечения правового и общественного порядка, выполнения государственных стандартов безопасности и, в конце концов, защиты интересов самих верующих или окружающих их лиц. Отсюда и вытекают потребность и необходимость государственного регулирования деятельности религиозных организаций наравне с любыми социально-политическими организациями. Поэтому все правила, которые решают и затрагивают другие организации, когда идет речь о получении разрешений на проведении массовых мероприятий, выполнении пожарных, санитарных, налоговых нормативов, строительство собственных помещений или их аренда, напрямую касаются и религиозные организации.

В вопросе о возможности государственного вмешательства доминирующим является подход, в соответствии с которым государство вправе вмешиваться в их деятельность. В то время как испокон веков традиционно считается, что основной характерной чертой для религиозных организаций являются богослужения, миссионерство, религиозное образование. Поэтому не случайно один из важнейших институтов государственно-конфессиональных отношений – автономия религиозных организаций или, как часто ее называют в европейско-христианской традиции, церковная автономия, продолжает оставаться, как и многие другие вопросы, предметом многочисленных научных дискуссий, судебных споров, административных разбирательств во многих странах. За исключением, может быть, стран с тоталитарными режимами, где государство вольно не признавать любую частную активность и вмешиваться в нее, автономия религиозных образований в той или иной степени признается большинством современных государств. Также в некоторых исламских государствах с их неразделенностью религиозной общины и иных социальных институтов вопрос об автономии религиозных организаций не стоит так остро, хотя в частности в вопросах персонального права и они признают автономность религиозных сообществ. Гораздо сложнее ситуация обстоит во многих других странах. Вопросы того, не преступили ли государственные органы границы дозволенного и тем самым, не нарушили ли принцип церковной автономии, являются постоянным объектом разбирательств в судебных органах [23, с.45].

Вместе с тем в современных условиях автономия не может пониматься как абсолютная независимость религиозных организаций от государства. Независимость религии (церкви) и государства не может быть абсолютна. Действительно, автономия религиозных организаций предполагает, что есть сферы деятельности, в которые государственное вмешательство не допускается или допускается минимально. Например, наименьшее вмешательство государства теоретически должно наблюдаться при совершении религиозной организацией культовой деятельности, представляющей собой основной вид религиозной деятельности. Также признанной областью или сферой религиозной жизни, куда вмешательство государства не допускается, является сохранение тайны исповеди, закрепленной в законодательстве многих стран мира. Но у государственных органов существуют различные административные инструменты для воздействия на культовую деятельность: разрешения, лицензии, запреты и т. п. Поэтому, признавая невмешательство в культовую деятельность религиозных организаций, все-таки применяя его в особых ситуациях, государство создает еще более сложную ситуацию [23, с.46].

Таким образом, государственные органы редко вмешиваются непосредственно в культовую деятельность, но могут влиять на нее путем контроля за местом, временем и способами проведения религиозных мероприятий, через выдачу разрешений на строительство культовых зданий или выделение земельных участков.

Другим важным и проблемным видом деятельности, присущим многим религиозным организациям, является миссионерская деятельность. Миссионерская деятельность – многозначное понятие. В самом общем плане она понимается как деятельность религиозных объединений по распространению своей религии среди иноверцев или неверующих. Миссионерская деятельность проявляется в различных формах: непосредственно проповедование, оказание благотворительной и гуманитарной помощи, просветительство, образование и воспитание. Можно утверждать, что именно в силу миссионерской деятельности сложилась соответствующая религиозная обстановка в некоторых странах мира, да и не только религиозная.

Близко к понятию миссионерства находится и понятие «прозелитизм»: действия по обращению в свою веру, хотя это несколько разные понятия. Прозелитизм – это своеобразная «агрессивная» форма миссионерской деятельности, последняя по своему содержанию – более широкое понятие. Опыт отношения государств к миссионерской деятельности и прозелитизму в различных странах неоднозначен: от полного запрещения до полной свободы. Зарубежная практика обнаруживает самые разные примеры отношения государства к миссионерской деятельности. Необходимость государственного контроля деятельности религиозных организаций объясняется хотя бы тем, что они, являясь частью социальной структуры общества, обязаны соблюдать, как и многие другие организации, правила, установленные государством в целях обеспечения правового и общественного порядка, выполнения государственных стандартов безопасности и, в конце концов, защиты интересов самих верующих или окружающих их лиц [23, с.47]. Именно это имеется в виду во многих случаях, когда идет речь о получении разрешений на строительство церквей, мечетей, синагог, проведении массовых религиозных мероприятий, выполнении пожарных, санитарных, налоговых и иных нормативов. Религиозные организации сегодня нередко являются крупными собственниками, участниками коммерческой деятельности, активны в политике, управляют университетами и больницами, которые обслуживают не только членов церкви, но и другие слои населения. Когда религиозные объединения выходят за рамки собственно религиозной деятельности, они в полной мере попадают под государственное регулирование и даже могут иметь проблемы с идентификацией как религиозных образований [23, с.48].

Однако основные сложности возникают тогда, когда речь идет об основных для религиозной организаций видах деятельности: богослужениях, миссионерстве, религиозном образовании и др. и тогда возникает вопрос о том допустимо ли здесь государственное вмешательство. Доминирующим является ответ, в соответствии с которым государство вправе вмешиваться и в эту деятельность. Таким образом, в принципе допуская регулятивную и даже ограничительную деятельность в отношении религиозной практики, многие государства стоят перед вопросами, насколько возможно вмешательство государства в данную сферу, каковы условия такого вмешательства, что считать религиозной, а что секулярной деятельностью религиозных организаций. Эти и многие другие вопросы, являющиеся предметом многочисленных научных дискуссий, судебных споров, административных разбирательств во многих странах, выводят на один из важнейших институтов государственно-конфессиональных отношений – автономию религиозных организаций или, как часто ее называют в европейско-христианской традиции, церковную автономию [23, с.49].

С правовой точки зрения религиозные организации обладают определенными признаками и критериями, наличие которых позволяют государству выделить религиозные объединения из других социальных образований, а их разнообразие заставляет государство законодательно регулировать их деятельность. Форма и типы взаимоотношений государства и религиозных организаций в каждом государстве имеют свою специфику и во многом зависят от ряда объективных причин.

Модели государственно-конфессиональных отношений напрямую взаимосвязаны с видами и формами взаимоотношений государства и религиозных организаций. Поэтому, для политологии, несомненно, важно рассмотреть типологию государств в зависимости от отношения к религии и религиозным организациям. Различный социальный статус религиозных организаций и роль религии в целом в современных государствах предполагают наличие разнообразных типов государств в зависимости от их отношения к религии и религиозным организациям, которые часто и не совсем верно.

Не менее важным представляется разделить 1) типологию государств и 2) модели государственно-конфессиональных отношений. Государства могут различаться в зависимости от различных оснований: наличия или отсутствия государственной религии или церкви, признания принципа отделения, действия религиозно-правовых норм, допуска религии в публичную сферу [23, с.53].

Одним из таких оснований может служить и модель государственно-конфессиональных отношений. В частности, в современных условиях и в рамках осуществления государственной политики государство может поощрять религию или религиозные организации, относиться к ним нейтрально или преследовать их. Если рассматривать государство и церковь не с точки зрения политики государства, а с позиции общего режима их взаимоотношений, можно говорить о моделях партнерства, подчинения, отделения.

Иными словами, наличие, к примеру, государственной церкви характеризует не модель государственно-конфессиональных или религиозно-правовых отношений, а тип государства. А отношения с государственной или иной церковью, выражающиеся в поддержке или поощрении, партнерстве или отделении, могут служить образцом одной из моделей. В одной и той же стране вполне нормально существование различных моделей отношений с государственной (патронируемой, традиционной) церковью, признанными религиозными организациями, новыми религиозными движениями, которые могут разительно отличаться и в юридическом, и в фактическом смысле.

Конечно, проще всего разделить все государства на секулярные (светские) и несекулярные (религиозные) в зависимости от роли религии и религиозных организаций в государственной и общественной жизни. В то же время сегодня, за редкими исключениями, очень трудно найти абсолютно религиозные, теократические, государства, в которых бы совсем отсутствовали светские институты. Даже во многих странах с государственной церковью или религией светские институты неизменно присутствуют и играют активную роль, хотя они в большей или меньшей степени связаны с религией, т.к. с точки зрения конституционных положений, в чистом виде теократии в современном мире нет. Светский характер государства, особенно в современных условиях, определяется не столько наличием или отсутствием государственной церкви или религии, сколько влиянием последних на различные государственные и общественные институты, частную жизнь граждан. А общей тенденцией в мире является снижение такого влияния. Поэтому в действительности подавляющее большинство современных государств можно отнести к светским: и те, в которых присутствует отделение религиозных организаций от государства, и те, в которых государство и религиозные организации тесно сотрудничают в определенных областях, и даже те, в которых имеется официальная, государственная церковь. Среди светских государств обнаруживаются самые разные типы, которые будут рассмотрены ниже [23, с.60].

Согласно Корану, любая власть от Аллаха, поэтому исламские лидеры считают, что только Аллаху принадлежит и законодательная власть. Никто из людей не может издавать законы. В соответствии с таким подходом религию нельзя отделить от государства. Духовенство, как слуги Аллаха на земле, обязаны контролировать светские власти и государство, следить за духовной и религиозной жизнью общества. Следовательно, духовная власть становится одновременно светской. Государственно-религиозные отношения в Казахстане развиваются в рамках общемирового процесса, однако, несмотря на это, они имеют свои особенности, связанные как с историческим прошлым нашей страны, так и проводимой в условиях суверенного развития внутренней политикой. Опыт развития отношений между государством и религиозными организациями в Казахстане, как и в любой другой стране, имеет свою специфику, одна из которых заключается в том, что развитых обособленных религиозных общностей на географическом пространстве, занимаемом сегодня республикой, долгое время просто не существовало.

Общеизвестно, что на территории современного Казахстана в разные периоды его истории встречались и исповедовались самые разнообразные религиозные верования и присутствовали религиозные организации разных религиозных направлений. Исследователи религиозной истории Казахстана пишут о существовании зороастрийских, манихейских, буддийских, христианских, иудейских общин и организаций в Центральной Азии и Восточном Туркестане в средние века, причем задолго до распространения ислама. Но они не имели такого четкого организационного оформления, самостоятельности и, главное, постоянства, как в других странах. Главной причиной, влияющей на нестабильность религиозных образований, являлась преобладавшая долгое время кочевая культура общества, в рамках которой не выделялись ни социальные, ни в том числе самостоятельные религиозные институты и которая соединяла в себе одновременно и политическую, и военную, и любую другую, включая религиозную, организацию [24, с.80].

Распространение ислама среди казахов-кочевников имело свои особенности, которые привели к появлению достаточно специфичного ислама, который отдельными исследователями именуется как степной, народный ислам, что выражалось в смешении с языческими верованиями. Для кочевников не было возможности и необходимости в существовании специальных религиозных организаций или даже мечетей. По мнению некоторых исследователей, роль последних в средние века выполняла юрта, а функции религиозных служителей могли осуществлять как собственные представители сообщества, имеющие религиозное образование, так и странствующие ходжи, муллы, дервиши и т. д., но всегда доминирующая роль государств или политических образований была очевидна.

Общеизвестен факт неравномерного распространения ислама в регионах Казахстана. Южный Казахстан с его близостью к мусульманским центрам, городской, оседло-земледельческой культурой, этническим составом населения является примером более сильного проникновения ислама и соответственно создания религиозно ориентированных организаций. Сотни мечетей, мектебов, медресе существовали в этом регионе в XIX столетии. С точки зрения имущественного и правового положения в отношении таких организаций уже действовал характерный для ислама институт вакфа. Нельзя не упомянуть и о существовании популярных в Казахстане суфийских братств, орденов, также являвшихся, по сути, религиозными организациями. Более того, как пишут некоторые авторы, обширная дервишная корпорация оказывала значительное влияние на политическую жизнь Средней Азии и Казахстана в ХV-ХVI вв.. Северный Казахстан был гораздо в меньшей степени и гораздо в более поздний период подвергнут исламизации [24, с.81].

Отдельные институты, имевшие признаки религиозных организаций (учреждений), которые продолжительное время существовали в истории Казахстана, не были четко социально оформлены и дифференцированы и хотя в XIX в. в Казахстане и сформировалась прослойка всеми признаваемых представителей ислама в лице имамов, казы, мулл и мударрисов, тем не менее, организационно оформленные структуры мусульманского духовенства были все же развиты слабо.

Несмотря на такую неразвитость, власти влияли на религиозных служителей административными методами. Академик С.Зиманов пишет, что Джангир-хан во время своего правления (1824-1845) создал при себе подобие органа идеологической обработки населения. Впервые в истории Казахстана он учредил в степи должность ахуна – главного духовного лица в ханстве, исполняющего также обязанности ханского духовного судьи. Он же назначал мулл в мектебы, учредил ставочную мечеть и давал предписания родоправителям о строительстве мечетей с начальными школами – мектебами. Одна из исторических особенностей ислама в Казахстане состоит в том, что религиозные служители находились в подчинении светской (ханской) власти и формировался светский уклад, наложивший свою печать на все стороны организации и жизни общества [25, с.12].

Толчком к появлению и развитию религиозных организаций, главным образом неисламской направленности, послужило присоединение Казахстана к России, постепенное заселение Казахстана российскими подданными и колонизация страны в рамках политики царской России. Правда еще раньше, с начала XVII в., группы переселенцев различной религиозной ориентации, прежде всего старообрядцы и православные, осваивались в Казахстане, в том числе привнося свою религиозную культуру, создавая православные приходы и старообрядческие общины. Территориальные притязания, необходимость хозяйственного освоения края обусловили и сопутствующую религиозную активность, хотя иногда и в специфических формах: походные церкви для военных, вагоны-церкви для строителей железной дороги. В 1847-1858 гг. открываются первые стационарные православные церкви (в Верном в 1858 г.) и образуются православные приходы, которые находились в подчинении Оренбургской или Томской епархии. В 1871 г. Священным Синодом была учреждена Туркестанская епархия с центром в г. Верном.

В середине XVIII в. появились первые небольшие общины лютеран немцев, а через некоторое время царское правительство учредило лютеранские приходы сначала на территориях, близких к современному Казахстану, Ташкент, Барнаул, Омск, а затем и непосредственно в казахских землях. В начале XX в. появляются католические молитвенные дома [25, с.13].

Первое упоминание о до сих пор считающихся новыми и не традиционными для Казахстана Свидетелях Иеговы относится к концу XIX в. В XIX в. на территории Казахстана уже присутствовали все типы религий Российской империи: господствующая (православие), терпимые (лютеранство, католицизм, мусульманство), гонимые (старообрядцы, баптисты, адвентисты, менониты и др.). Отношение государства к религиозным общинам строилось в рамках общеимперского административного управления, предполагавшего полное управление, контроль за религиозной активностью и за религиозными организациями. Такому контролю подлежали все религиозные объединения – и господствующие и тем более терпимые и гонимые. Все начальствующие лица в них назначались императорами и губернскими светскими властями. Говоря о мусульманских общинах, исследователи по-разному оценивают вероисповедную политику царской администрации.

Однако очевидно воздействие государственных органов на религиозные институты и религиозных служителей. Царское правительство строило мечети, участвовало в назначении (выборах) настоятелей и мулл, платило им жалованье. Со временем отношение властей к исламу меняется в связи с распространением идей панисламизма, деятельностью служителей, не одобренных правительством [25, с.14].

Согласно специальному постановлению контроль, за исламом переходил из ведения Министерства иностранных дел к Министерству внутренних дел России, т. е. к полицейским органам. Были введены ограничения на создание мусульманских просветительских обществ, на совершение паломничества в Мекку. Строительство новых мечетей прекращается, запрещается занимать должность муллы лицам, получившим подготовку в среднеазиатских ханствах. Ограничен въезд и усилен контроль в Казахстан для лиц, получивших духовные звания в среднеазиатских ханствах.

По уставу Евангелическо-лютеранской церкви России лютеранский приход являлся подведомственной Министерству внутренних дел и Генеральной консистории единицей. Уже в то время велась и работа с сектантами. В 1911 г. правительственным постановлением была создана антисектантская комиссия [26, с.11].

Очень важным для анализа современных государственно-конфессиональных отношений в Казахстане является советский этап его истории (1917-1991 гг.). До сих пор в сфере этих отношений наблюдаются подходы в изучении государственно-правовых институтов, характерные для десятилетий борьбы с религией, доминирования материалистической идеологии, не допускавшей взглядов, основанных на религиозных убеждениях. Этот этап включает в себя далеко не одинаковые по своим государственно-конфессиональным моментам периоды: от относительной религиозной свободы в самом начале и в самом конце советского периода до преследований и репрессий в отношении религии на протяжении всего остального времени. Предлагаем условно выделить следующие периоды отношения государства к религиозным конфессиям: с 1917 года – от жесткого отделения церкви и школы от государства до массового уничтожения священников и закрытия молебенных домов; с 1941 по 1945 года – этап некоторой оттепели и послабления в отношении конфессий и служителей, использование идей и материальных средств церкви в борьбе с фашизмом; с 1945 года – «неоправданные надежды» и новая волна репрессий и гонений на священников и верующих; 70-годы – пересмотр отношения государства к религиозным организациям, прежде всего к исламу, в связи с подписанием официальных договоров с арабским миром по поводу нефти, что предусматривало наличие в стране свободы совести и свободы вероисповедания, после чего стал возможен выезд и совершение мусульманами СССР священного долга – хаджа в Мекку; с 1985. года – гласность коснулась и духовной сферы, особенно после развала КПСС и крушения коммунистической идеологии – заполнение духовного вакуума и поиск новой идентичности через традиционную религию или новорелигиозные образования [26, с.12].

Несмотря на провозглашение в советских конституциях права на свободу совести, в реальной жизни верующие и их объединения находились под тотальным государственным контролем, интересы государства всегда ставились выше интересов личности или негосударственных образований. Вся государственно-управленческая практика в отношении религиозных объединений сводилась к различным формам государственного вмешательства в дела религиозных структур, хотя принятый 23 января 1918 г. Декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» закрепил вполне демократичные положения.

Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях» долгое время оставалось основным актом, регулировавшим вопросы правового статуса религиозных организаций, в том числе и в Казахстане. Положение о религиозных объединениях в Казахстане, утвержденное Указом Президиума Верховного Совета Казахской ССР только в 1976 г., по сути, повторяло постановление 1929 г. Эти и другие акты в своей совокупности составили так называемое законодательство о религиозных культах, которое носило секретный характер и издавалось для служебного пользования. Первый акт на уровне закона, непосредственно затрагивающий религиозные организации, в СССР был издан только в 1990 г. [27, с.41].

Административное воздействие было настолько велико, что даже партийные органы были вынуждены периодически поднимать вопрос о недопустимости излишнего администрирования. В то же время именно в этот период религиозные сообщества сформировались как стабильные организации. Советский режим не допускал существования неизвестных, тайных, неформальных, «размытых» обществ, поэтому все религиозные организации должны были принять какую-то форму социальной организации с обозначенным руководством, местонахождением и другими признаками [27, с.42].

С середины 60-х гг. до конца 80-х гг. в Казахстане существовало в среднем 500-600 зарегистрированных и незарегистрированных религиозных организаций. Причем количество незарегистрированных структур до начала 80-х гг. в 3-5 раз превосходило количество зарегистрированных. По вероисповедной принадлежности к концу советского периода в стране выделялись протестантские организации. В 1989 г. среди 671 религиозной организации 168 относились к организациям евангельских христиан-баптистов, 171 – к лютеранским организациям и только 46 – к исламским и 62 – к православным. Сильные позиции протестантизма в Казахстане в советское время объясняются присутствием здесь множества малых национальных групп и, прежде всего немцев с высокой степенью религиозности, для которых религия являлась одним из элементов сохранения национальной культуры и идентичности. Из всех действующих религиозных обществ в 1990 г. более 70 процентов состояли полностью или частично из лиц немецкой национальности [28, с.52].

Зарегистрированные организации могли существовать в двух основных формах: религиозное общество и религиозная группа. Начать свою деятельность религиозное общество или группа могли только после принятия решения о регистрации Советом по делам религий при Совете Министров СССР, находившимся в Москве. Таким образом, вопрос легализации любого религиозного объединения, находившегося и в крупном городе, и в небольшом селе, рассматривался центральной властью, руководствуясь исключительно своим усмотрением.

Более того, в Инструкции о применении законодательства о культах 1961 г. были указаны религиозные группы и общества, не подлежащие регистрации по причине антигосударственного и изуверского характера: иеговисты, пятидесятники, истинно-православные христиане, истинно православная церковь, адвентисты-реформисты, мурашковцы. Привлечением к административной ответственности не ограничивались административно-принудительные меры [28, с.53].

В настоящее время деятельность религиозных организаций в стране регулируется рядом законодательных актов: Конституцией РК, Гражданским Кодексом РК, Законами РК «О свободе вероисповеданий и религиозных объединениях», «Об образовании», «О средствах массовой информации» и т.д. [21].

Контроль за соблюдением законодательства о свободе вероисповедания и деятельности религиозных объединений возложен на органы исполнительной власти (в частности, Министерство юстиции, Комитет национальной безопасности, Министерство внутренних дел, Министерство информации, Министерство образования и науки), согласно их компетенции, установленной законодательством. В условиях приобщения к общемировому культурному пространству после почти векового перерыва народы Республики Казахстан демонстрируют удивительную степень веротерпимости. Об этом свидетельствует и необычайный рост многоконфессиональности [29, с.33].

Президент Республики Казахстан Н.Назарбаев неоднократно подчеркивал, что «Казахстан, как светское государство, придерживается принципа невмешательства государства в дела религии и, соответственно, невмешательства религий в процесс прямого правления государством». В соответствии с Конституцией 1995 г. Республика Казахстан является светским государством. Конституция не уделяет много внимания вопросам религии, упоминая о ней лишь в нескольких статьях. Статья 22 устанавливает, что каждый имеет право на свободу совести. В статье 5 запрещается деятельность политических партий на религиозной основе и содержится положение о том, что деятельность иностранных религиозных объединений на территории республики, а также назначение иностранными религиозными центрами руководителей религиозных объединений осуществляется по согласованию с соответствующими государственными органами. Закрепленное в законодательстве отделение религиозных объединений от государства, равенство религий перед законом, создание на практике широчайших возможностей для удовлетворения религиозных потребностей верующих различных исповеданий, недопущение любых форм дискриминации граждан в зависимости от их отношения к религии позволили на практике осуществить свободу вероисповедания, что обеспечило поддержку абсолютного большинства верующих политики государства на обеспечение в обществе гражданского мира и согласия [29, с.34].

Наиболее важными в этой сфере являются положения о недопущении ограничения прав граждан в зависимости от их отношения к религии, возбуждения вражды и ненависти на религиозной почве, пресечение любых попыток оскорбления религиозных чувств верующих, какую бы религию они ни исповедовали, а также осквернения почитаемых последователями той или иной религии предметов, зданий, изображений и мест. В Казахстане за годы независимости был накоплен значительный опыт в организации плодотворного сотрудничества всех конфессий в деле поддержания стабильности общественных отношений. Уникальным опытом в этой сфере была именно роль государства как инициатора различных форм религиозного диалога [30, с.10].

Для легальной деятельности на территории Казахстана религиозные объединения должны зарегистрировать свои уставы (положения) и программы в органах юстиции. Перед регистрацией устав религиозного объединения должен быть принят на собрании не менее 10 совершеннолетних членов объединения. Такое минимальное число учредителей резко отличает религиозные объединения от политических партий, у которых для регистрации уставов необходимо иметь список не менее 50 тыс. человек и от общественных объединений, которые так же не могут создаваться на религиозной основе. Важным положением Закона РК «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» является статья 13, где говорится, что «религиозные объединения вправе использовать наравне с общественными объединениями средства массовой информации», учреждать собственные СМИ, за исключением радио и телевидения [30, с.11].

Материально-финансовые аспекты жизнедеятельности религиозных объединений регламентируют ГК РК и Закон о свободе вероисповеданий. Пункт 9 ст. 109 Гражданского кодекса РК гласит, что «религиозное объединение имеет право собственности на имущество, приобретенное или созданное им за счет собственных средств, пожертвованное гражданами, организациями или переданное государством и приобретенное по другим основаниям, не противоречащим законодательным актам».

Согласно п. 8 ст. 109 Гражданского кодекса РК «религиозные объединения могут получать финансовую и другую материальную помощь от зарубежных религиозных центров, международных миссионерских и благотворительных обществ и фондов, если ее использование не противоречит законодательству Республики Казахстан». Этими положениями религиозные объединения отличаются от таких общественных организаций, как партии, профессиональные союзы, которым запрещено получать зарубежную финансовую помощь.

В Конституцию, принятую в начале 1993 г., было внесено положение о запрете на деятельность религиозных и общественных объединений, «провозглашающих или на практике реализующих… религиозную нетерпимость» (ст.55). Это положение позднее было воспроизведено и в Конституции 1995 г. (ст.5.3), правда в новом варианте «религиозная нетерпимость» была заменена более «широкой» формулировкой о «разжигании религиозной розни». Кроме того, в 1995 г. в Конституции появилась статья 20.3, запрещающая «пропаганду или агитацию религиозного… превосходства» [31].

Начиная с 1993 г. представители православного и исламского духовенства стали приглашаться на многочисленные официальные мероприятия, в том числе и проходившие с участием руководителей государства. Демонстрируя свою поддержку Русской Православной Церкви, Назарбаев в 1995 г. пригласил патриарха Московского и Всея Руси Алексия II посетить Казахстан и объявил о передаче верующим Вознесенского кафедрального собора в Алма-Ате.

В связи с изменением как внутренней, так и внешней обстановки в 1995-1996 гг. в выступлениях Президента Назарбаева говорится о необходимости ограничить деятельность «религиозных сект». В опубликованном в октябре 1996 г. послании Президента Казахстана народу «О положении в стране и основных направлениях внутренней и внешней политики на 1997 г.» сообщается о том, что «все случаи религиозного противостояния, сектантское проповедничество, несущее угрозу нравственному здоровью и психике людей, проявления признаков фанатизма и нетерпимости, нарушения законов – все это будет незамедлительно пресекаться государством» [32, с.90].

Это неоднозначно оценивалось оппозицией и международными организациями, расценивавшими подобные заявления как ущемление прав и свобод нетрадиционных сект, которые (в отличие от традиционных религий) продолжали увеличиваться в геометрической профессии. Руководство страны обвинялось ими в открытой поддержке традиционных религий, постоянно инициировалась идей и предложение о внесении в Парламент нового Закона о религиозных объединениях. В 2000 г. создается Совет по связям с религиозными объединениями при Правительстве Республики Казахстан как консультативно-совещательный орган. Его целью является выработка предложений и рекомендаций по вопросам государственной политики в области обеспечения прав граждан Республики Казахстан на свободу вероисповедания, укрепления духовного согласия в обществе и гармонизации межконфессиональных отношений, и он, как показывает практика, оправдывает свой консультативный статус, не играя какой-либо значительной роли в государственно-конфессиональных отношениях. В 1998-2002 гг. предпринимается несколько попыток изменения закона 1992 г. Большинство изменений и дополнений были направлены на усиление контрольных функций государства, установление ограничений для религиозных объединений [33, с.17].

В последние годы в Казахстане интенсифицировались различные религиозные практики, которые занимают образовавшуюся после распада социалистической идеологии нишу. Общий взгляд на ситуацию, складывающуюся по отношению к религии в суверенном Казахстане, приводит к таким выводам. Казахстан периодом либеральных отношений в сфере религиозных свобод доказал, что может быть и иной путь, в основе которого лежат принципы веротерпимости, уважения религиозных прав и свобод граждан, равноправия всех религиозных объединений и граждан. Именно эти важнейшие принципы, определенные и в стратегических замыслах страны.

За годы независимости в республике произошли кардинальные изменения в социально-экономической, политической и духовной сферах. Изменился демографический состав населения, преобладающим по численности этносом является в настоящее время казахский. Изменилась и религиозная ситуация. Изменение религиозной обстановки определялось главным образом общей демократизацией общества, крахом коммунистической идеологии. Немаловажную роль сыграло и играет геополитическое положение Казахстана. Евразийское положение Казахстана обусловливает его принадлежность, как к миру ислама, так и христианства [33, с.18].

Казахстанские аналитики отмечают, что религиозный фактор в настоящее время не превалирует над другими формами общественного сознания. Но надо признать, что со времени обретения независимости Казахстаном, роль религиозных организаций становится все более заметной в общественной жизни. По нашему мнению на сегодняшний день рост религиозности в Казахстане может быть представлен в трех аспектах: рост интереса к религии всего населения (такая религиозность в условиях идеологического вакуума выполняет скорее функцию социокультурного идентификатора, одновременно компенсируя издержки социально-психологической фрустрации): рост числа приверженцев традиционных конфессий, прежде всего, ислама и православия, являющийся результатом свободного духовного самоопределения в условиях идеологического плюрализма; рост сторонников «нетрадиционных», новых для Казахстана, в основном протестантских конфессий.

Последнее явление приобретает все большее распространение в последние годы и это обусловлено следующими причинами: во-первых, достаточное число людей с религиозной неопределенностью, колеблющихся между верой и неверием, которые рассматриваются миссионерами как основная цель пропаганды своей веры; во-вторых, зарубежные миссионеры – это, в основном, протестанты, а в учении протестантских конфессий упор делается на предпринимательство и финансовый успех. Поскольку страна взяла ориентир на частное предпринимательство, то, можно считать, что и количество обращающихся к протестантизму будет увеличиваться, как следствие поиска лучшей жизни через служение богу; в-третьих, почти у всех протестантских конфессий, а особенно у западных миссионеров, накоплен огромный опыт приспособления к самым различным условиям, что придает им гибкость, умение действовать с учетом обстановки, психологии различных групп населения, значительной ориентированности на молодежь, ее меняющиеся потребности и вкусы; в-четвертых, нетрадиционные религии, в отличии от ислама и православия, больше открыты для новшеств, учитывающих меняющиеся вкусы подрастающих поколений. К тому же для новых религий характерны своеобразные процессы дедогматизации и даже секуляризации, облегчающие возможность любому человеку быть его приверженцем [34, с.50].

В период 2000-2006 гг. в вероисповедной политике обозначилось несколько новых тенденций: произошло усиление фундаменталистских исламистских идей (прежде всего салафитских и ваххабитских) в традиционно исламской среде на юге страны; – в связи со стабилизацией экономического положения в стране и под влиянием работы зарубежных религиозных центров произошел некоторый всплеск деятельности новых религиозных организаций, выдерживавших определенную паузу после принятия Закона «О свободе совести и о религиозных объединениях».

На 1 января 2010 года в Казахстане действуют 3420 религиозных объединений, что на 160 больше, чем на 1 января 2009 года и в пять с лишним раз больше, чем в 1990 году. 2940 объединений зарегистрированы в качестве юридических лиц или филиалов, 349 – прошли учетную регистрацию в местных исполнительных органах, как малочисленные группы. Религиозным объединениям принадлежит 2565 культовых сооружений. На 1 января 2009 года на территории Казахстана функционируют 2565 культовых сооружения и действуют около 400 иностранных миссионеров. Динамику роста религиозных организаций можно проанализировать по данным Комитета по делам религии МинЮста РК [35, с.19].

Согласно мнению казахстанского ученого Е.Назарбаева, все действующие на территории Казахстана религиозные объединения условно можно классифицировать на три типа. Первый тип представляет религии, которые продолжительное время существуют на территории Казахстана и определяют культурно-исторические традиции доминирующего большинства населения страны. К этой группе относятся ислам и православное христианство. Второй тип – это религиозные объединения, имеющие достаточно длительный исторический опыт деятельности в Казахстане. Третий тип – это новые религиозные течения или направления, развернувшие свою деятельность с начала 90-х годов.

Наиболее влиятельной конфессией в республике является исламская. Высокий темп развития мусульманской конфессии обусловлен, как уже было отмечено выше, историческими и демографическими факторами. Немаловажным стало и геополитическое положение республики, ее расположение в ареале мусульманского мира. Несмотря на успехи возрождения ислама в Казахстане, именно вокруг него возникает порой безосновательная напряженность, часто нагнетаемая средствами массовой информации. В то же время, религиозная ситуация вокруг этой конфессии требует пристального внимания [35, с.20].

Проблема состоит в том, что ислам в Казахстане не является однородным образованием. Исторически сложилось, что здесь ислам был представлен тремя направлениями – суннизмом, шиизмом и суфизмом. В деятельности Духовного управления мусульман Казахстана прослеживается тяготение к суннизму ханафитского мазхаба. Это правовая система в исламе отличается своей толерантностью. Такая особенность ханафитского мазхаба позволила впитать в себя народные обряды и верования местного населения. В настоящее время это течение стало наиболее популярным среди казахов, уйгуров и узбеков, проживающих в Казахстане. Мусульмане, живущие соответственно правилам, изложенным в суннизме ханафитского мазхаба, мирно уживаются с представителями других направлений ислама и другими конфессиями [36, с.25].

Надо признать, что гибкость и приспособляемость этого мусульманского правового направления к различным культурам, его восприимчивость к местным верованиям и обычаям, определяют слабую структурную организованность групп, следующих предписаниям этого мазхаба. В свою очередь ханбалитский мазхаб, отличающийся строгостью правовой системы, не восприятием всему новому и провозглашением доктрины возврата ислама к его истокам, имеет более четкие организационные формы в обрядовой и структурной деятельности.

Благодаря этой особенности религиозно-правовое учение Ахмата Ханбала в исламе приобретает все более широкую известность в Казахстане. Также немаловажное значение в распространении этого направления приобретает информационная и экономическая поддержка религиозных организаций Саудовской Аравии, где ханбалитский мазхаб является официальной государственно-правовой доктриной [37, с.24].

В южных областях страны большое влияние на местное население имеет суфизм, история которого восходит к суфийским орденам в Центральной Азии. Суфизм также представляет собой синтез местных традиций и исламских элементов. Возрождение суфизма, использование его мистической направленности в соединении с местными верованиями, находит свое воплощение в деятельности многочисленных народных целителей и лекарей. В деятельности этих целителей часто совмещается как религиозно-шаманистская практика, так и ее коммерческая направленность. Основные маршруты подобных народных целителей проходят по святым местам захоронений суфийких шейхов. Необходимо отметить, что движение «народного ислама» отличается своей аполитичностью и организационно не оформлено. В тоже время этот процесс может быть ускорен, имея под собой, как уже отмечалось выше, экономическую подпитку. В последнее время наблюдается тенденция распространения протурецких суфийских тарикатов, учитывая большое внимание внешней политики Турции к тюркским республикам постсоветской Азии. Шиизм в Казахстане представлен верующими азербайджанцами и некоторыми группами казахов Западного Казахстана. Из-за малочисленности этой религиозной группы в данное время шиизм не оказывает серьезного влияния на общественную и религиозную ситуацию в стране. В свою очередь со стороны Ирана, где шиизм имеет наибольшее распространение, не замечается особой активизации религиозного влияния на Центрально-азиатский регион. Слабое распространение шиитских идей в Казахстане наводит на мысль о том, что экономический фактор для развития того или иного религиозного движения имеет важное значение [38, с.70].

Особняком в исламе находится община «Ахмадие», возникшая в Казахстане под влиянием пакистанских и индийских проповедников. Ее активность в настоящее время наблюдается в молодежной среде. Некоторые религиозные положения этой общины противоречат основным канонам ислама.

Христианская конфессия в Казахстане представлена православной, католической, протестантской и армяно-григорианской церквями. На территорию республики все эти направления пришли как уже оформленные религиозные учения. Носителями различных течений стали этнонациональные группы, разными судьбами основавшиеся в Казахстане. Современное религиозное состояние христианского мира в Казахстане претерпевает трансформацию. С объявлением свободы вероисповедания в стране усиливается внутреннее разделение ветвей христианской религии, а также увеличивается численность христианских миссий, нетрадиционных для населения республики.

Так, например, в православной ветви христианства ученые насчитывают шесть различных церковных направлений, среди которых старообрядчество представлено четырьмя сектами. Историческое противоборство между православными церквями может иметь продолжение и в Казахстане, хотя в настоящее время особо не проявляется [39, с.13].

Второй по численности и степени влияния в Казахстане является Русская православная церковь . Желание верующих и государственных органов объединить православные церкви в единый Казахстанский экзархат длительное время не получало поддержки Патриарха Московского и Всея Руси Алексия И, совершившего в 1995 г. свой пастырский визит в республику. Только в мае 2003 г. Синодом РПЦ было принято решение о создании на территории республики Митрополичьего округа, главой которого был назначен митрополит Александр. РПЦ в Казахстане имеет достаточно сильную организационную структуру, кадровый подбор и большой опыт работы с населением. К тому же РПЦ в своем развитии имеет многовековой опыт сосуществования с государственной властью. Благодаря этому церковное руководство РПЦ проводит взвешенную политику в деле общественного согласия. На 1 января 2006 г. русская православная церковь имела на территории республики около 240 приходов (214 в 2001 году) и 8 монастырей (в 1989 году – 62).

В целом православие в республике укрепляет свои позиции, строятся новые церкви и молитвенные дома. Однако в Алматы, Семипалатинске и Костанае усиливается влияние Русской православной церкви за рубежом, в 1999 г. она пыталась зарегистрировать через суд свою общину в Костанае, но проиграла процесс [39, с.14].

Русская православная церковь в Казахстане имеет свой печатный орган – ежемесячную газету «Свет православия в Казахстане» (тираж 2000 экз.). С 1994 года при Алматинско-Семипалатинском епархиальном управлении Московского Патриархата функционирует Православный благотворительный фонд образования и культуры Республики Казахстан «Светоч» и «Радонеж».

Между традиционными религиозными организациями сложились определенные паритетные отношения, так как их деятельность не создает особых прецедентов для межконфессиональных трений, в силу совпадения этнонационального поля разделения и конфессиональной представленностью. Возможно, эволюция религиозной ситуации в таких контурах стала бы удовлетворительной для светского государства.

Однако процесс развития религиозных организаций в условиях правового государства представляется намного сложнее. В страну стали проникать различные и нетрадиционные для ее населения религиозные верования, активная деятельность которых порой вызывает беспокойство, как у церковного клира крупных конфессиональных групп, так и у светской власти.

В последнее десятилетие укрепила и расширила свои позиции в республике Римско-католическая церковь. С 1994 г. в Алматы аккредитован постоянный дипломатический представитель Ватикана – апостольский нунций.

Это связано с миграцией на историческую родину немцев и поляков, составлявших большинство прихожан. В настоящее время в республике функционируют 94 католические общины и более 200 иностранных миссионеров, священники которых – поляки, итальянцы, немцы, американцы, кореец и швейцарец. Имеется более пятнадцати монашеских конгрегации. Кроме этого, с 1997 г. в республике проводят свое служение члены прелактуры Опус Деи [40, с.63].

Богослужения в католических храмах посещают и верующие из униатских (греко-католических) общин. Социальной базой униатской церкви являются переселенцы из Западной Украины и их потомки. Действующих общин в республике пока три – в Павлодаре, Астане и Караганде. В 1997 г. в Караганде была открыта первая церковь униатской общины в Казахстане. Католическая церковь строительство новых храмов в Алматы, Астане, Караганде, Костанае, Петропавловске и других городах осуществляла с материальной поддержкой церквей Германии и Польши [40, с.64].

С 1998 г. в республике действует лютеранское объединение Синод Миссури. Оно оказывает большую духовную и материальную помощь лютеранским общинам республики, активно распространяет церковную литературу на немецком, английском и русском языках. Также Синодом Миссури осуществлена крупная гуманитарная программа – пролечено около 70-ти тысяч беременных женщин и детей. Действует Общественный фонд сострадания (Медтрейлер), оказывающий медицинскую помощь в населенных пунктах Алматинской области.

Активная миссионерская деятельность западных проповедников привела к появлению в республике новых протестантских церквей. В настоящее время в республике действуют более 20 самостоятельных пресвитерианских формирований, среди которых можно назвать: «Мир», «Аксай», «Центр», Первую пресвитерианскую церковь, Алматинскую региональную пресвитерианскую церковь. Ассамблею пресвитерианских церквей. В Казахстане действуют 5 небольших общин методистов, их возникновение вызвано деятельностью зарубежных, главным образом корейских, проповедников. Численность верующих – около 300 человек различных национальностей. Новоапостольская церковь действует в республике с 1991 г. благодаря активной миссионерской деятельности немецких проповедников. В настоящее время функционирует около 40 общин примерной численностью 2500 человек. Среди верующих преобладают немцы, но имеются и верующие других национальностей [41, с.15].

Наиболее значительным по числу верующих и общин является религиозное объединение «Новая жизнь», возникшее в Казахстане в последние годы, многонациональное по составу. Им организован Библейский колледж «Новая жизнь». В настоящее время в республике действует около 40 общин, охватывающих примерно 3500 верующих.

Действующие в Казахстане новые религиозные объединения различаются по месту их зарождения. Некоторые объединения и группы возникают за пределами Казахстана и «импортируются» на казахстанскую землю из других культурных ареалов. Нередко в прессе, когда речь идет о прибывших из-за границы проповедниках, встречаешь определения типа: нашествие, духовная агрессия, интервенция, экспансия и т.п. Разумеется, не все транснациональные силы благотворны, точно также как не всякий национализм вреден.

Мощным фактором массового распространения нетрадиционных религий в Казахстане послужило расширяющееся западное экономическое и политическое присутствие в стране. Из истории известно, что внешние факторы сыграли особую роль в изменении религиозной идентичности ряда стран Юго-Восточной Азии. Экономическое, политическое и военное присутствие США, Великобритании, Германии, Австралии и других западных стран в регионе послужило мощным фактором, катализирующим становление протестантских традиций в ряде юго-восточных стран [41, с.16].

В этих условиях большинство возникающих в Казахстане религиозных новообразований предлагают проекты радикального переустройства мира. В них можно найти обещание не только приобщить население Казахстана к истинной вере, но и способствовать материальному процветанию, а само общество сделать гуманным и справедливым. Многие обращаются к нетрадиционным религиям, надеясь обрести в обстановке резких перемен стабильность, душевный покой. Их привлекает внутригрупповая атмосфера, культивируемое в ряде неорелигий гуманное отношение друг к другу, человечеству, природе. Появлению и закреплению позиций новых религиозных течений благоприятствовало оформление новой модели церковно-государственных отношений, признание права на существование религиозных объединений различного типа [42, с.44].

Несомненно, у общественности вызывает позитивную оценку содействие религиозных организаций в гуманизации общественного сознания и укреплении демократических основ государства. В данном случае религиозные организации наряду с деятельностью государственных органов берут на себя разрешение острых социальных проблем, таких как поддержание малоимущих слоев населения, попечительство детским домам и домам престарелых, создание приютов для бездомных и другое. Подобное участие в общественном распределении, основанное на добровольном волеизъявлении граждан и мотивированное их религиозным представлением, в истории имеет глубокие традиции и во многих странах приносит определенную пользу обществу. В Казахстане такой пример может со временем перейти из состояния разовых акций, устраиваемых различными конфессиональными группами в практику, служащую стабилизирующим фактором общественных отношений.

Также немаловажным позитивным аспектом в деятельности религиозных организации считается возрождение национальных традиций и культуры, многие из которых были тесно связаны с отправлением религиозных культов у тех или иных народов, проживающих в Казахстане. Так как в республике представлено множество народностей, имеющих свою историю, становление этнического самосознания создало почву для развития различных конфессиональных объединений [43, с.8].

Стало общепринятым представление, что к традиционным верованиям в Казахстане – исламу, православию, протестантизму, католицизму и, иудаизму – относятся соответствующие национальные группы. Такое положение, по всей вероятности, обусловлено спецификой исторического развития страны. Этническое происхождение религиозных общин Казахстана до некоторого времени прослеживалось в деятельности конфессиональных организаций. Так, например, численность протестантских организаций и церквей имело тенденцию к уменьшению в годы активной миграции немцев из республики. Стабильное увеличение мечетей за последнее десятилетие можно связать с увеличивающимся удельным весом тюркского населения. Достаточно прочные позиции православной церкви обязаны относительно большой представленности в стране славянского населения [43, с.9].

С другой стороны в республике пока наблюдается слабая активность научных и образовательных организаций, исследующих религии и религиозные организации. Также надо признать, что в Казахстане активность отдельных религиозных групп, в том числе и иностранного происхождения, превосходит деятельность государственных и общественных организаций в плане духовного развития населения страны. В Казахстане наблюдается такая тенденция, когда традиционные для этнических культур религии не ведут наступательную «борьбу» за новых сторонников (полагая, что к религиозному выбору человек должен прийти сам), а так называемые нетрадиционные религии (культы, деноминации) наполняют мировоззренческое пространство эклектичными идеологемами, вовлекают через активное психологическое воздействие в свои ряды соотечественников [44, с.80].

Казахстан оказался в довольно в трудном и сложном положении, когда страну буквально наводнили миссионеры различных религиозных сект, часть которых, особо себя не утруждая формальностями, действовали под видом различных клубов, культурно-образовательных центров, спортивно-оздоровительных секций и т.д. В известном смысле ментальное состояние казахстанцев оказывается «благодатной» для подобной деятельности средой по многим причинам: по исконной толерантности, по отсутствию массовой религиозности, по самой духовной ситуации времени, которое в последнее десятилетие было в определенной степени «безвременьем».

В целом в настоящее время религиозная ситуация в Республике Казахстан характеризуется следующим рядом тенденций. Во-первых, за последнее десятилетие у казахстанцев произошло раскрепощение религиозного сознания. Во-вторых, заметно возросла активность религиозных объединений, относящихся к нетрадиционному для Казахстана типу. За последние 10 лет численность зарегистрированных нетрадиционных религиозных организаций в республике возросла в 1,7 раза. В-третьих, возросло количество нелегальных религиозных объединений и общин. Во многих случаях их официальными представителями выступают коммерческие, культурные организации. В-четвертых, активизировались процессы, связанные с попытками политизировать деятельность ряда конфессий и религиозных организаций. Они находят выражение в стремлении лидеров некоторых религиозных объединений распространить свое влияние на сферы политических отношений, культуры, образования. Крайнюю и наиболее опасную форму политизации религии и выраженного клерикализма составляют проявления религиозно-политического экстремизма [45, с.32].

Отличительной чертой современной религиозной ситуации в Казахстане является конфессиональный плюрализм. Существенные изменения произошли в восприятии общественным сознанием самой религии, которая играет все более заметную роль в структуре идентичности казахстанцев. Многие из этих тенденций и процессов являются новыми для общества и государства и ставят проблему адекватного на них реагирования. Более того, в условиях общей нестабильности на международной арене происходящие процессы не могут оставаться вне государственного внимания и соответствующего правового регулирования. Все это требует проведения единой, последовательной и скоординированной политики в сфере свободы совести и вероисповедания, подкрепленной обоснованной теоретической и методологической базой.

Таким образом, проведенный анализ религиозной ситуации в стране позволяет сделать следующие выводы. В целом процессы, связанные с религиозным возрождением, следует оценивать как объективные явления, так или иначе оказывающий влияние на развитие духовных и нравственных ценностей различных этнических групп, проживающих в Казахстане.

Эти процессы стали следствием проводимой в Казахстане политики, направленной на обеспечение свободы совести, духовного возрождения народа, сохранение и укрепление гражданского мира и межнационального согласия в стране. Также нельзя не заметить, что религиозная ситуация в Казахстане имеет общий тренд к усложнению. В основном это обусловлено активным вторжением нетрадиционных религиозных течений, нарушивших исторически сложившийся этноконфессиональный баланс и обостривших межконфессиональную конкуренцию. Новые мировоззренческие ориентиры внедряются в те социальные группы населения, которые представляют наиболее активную и влиятельную часть социума, т.е. среди граждан, проживающих в крупных городах, занимающихся политикой, бизнесом, наукой, молодежи [45, с.33].

В ряде случаев, активизация деятельности организаций с нетрадиционной религиозной ориентацией принимает бесконтрольный характер и сложно поддается правовому регулированию. Поэтому регулированию сложного процесса религиозных отношений не желательно придавать регламентированный характер со стороны государства, так как это может нарушить общие принципы правовых отношений, а также вызвать нежелательное напряжение в обществе. С другой стороны, необходимость участия государства в этой топкой духовной сфере человеческих отношений становится особенно актуальной.

2. ИСТОРИКО-ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ПРОБЛЕМЫ

.1 Проблема распространения христианства и ислама в Казахстане

В данной главе дается общая характеристика понятийно-категориального аппарата, который основывается на анализе истории возникновения и распространения мировых религий, характеристики их основных направлений, групп и деноминаций, представленных в Казахстане.

Территория современного Казахстана на протяжении многих веков являлась центром историко-культурных взаимодействий и контактов населяющих ее народов с различными вероисповеданиями, предопределивших появление и активное распространение здесь мировых религий. В древний и средневековый периоды истории Казахстана распространение получают буддизм, христианство несторианского толка, а затем ислам. С централизацией государственной власти и с проникновением ислама наблюдается постепенное формирование этнического и религиозного единства, происходит вытеснение буддизма и христианства [46, с.73].

В ХVI-ХIХ вв. казахи официально считались мусульманами-суннитами ханафитского мазхаба, характеризующиеся терпимостью к инакомыслящим и использованием местного обычного права. Как в домонгольскую, так и в последующие эпохи тюрки-кочевники легче принимали исламское вероучение не в его «официальной» интерпретации, а в суфийской форме, сочетавшей в себе нормы ислама с доисламскими религиозными традициями, проявлявшихся во всех сферах народной жизни. Ислам оказал непосредственное влияние на родоплеменное деление. Оно сказалось в том, что образовалось особое внутриэтническое подразделение «кожа», выполнявшее социальную функцию хранителей высших морально-этических ценностей и духовной культуры

Православие объединяет 15 автокефальных церквей. Русская православная церковь была образована в конце X в. Распространение РПЦ в Казахстане шло постепенно, по мере административного и хозяйственно-экономического освоения Степного края, где наряду с военными форпостами постепенно образовывались казачьи станицы и крестьянские поселения. В приграничных крепостях и новообразованных поселениях стали учреждаться и новые приходы, составляться приходские причты, возводиться храмы. Старообрядчество было распространено в основном на Урале и Рудном Алтае; в Северном Казахстане большая их часть проживала в Петропавловском и Кустанайском уездах [46, с.74].

Первые проявления самой централизованной разновидности христианства – католицизма на территории Казахстана датируются ХIII веком, а появление католических общин объясняется миграцией поляков в Казахстан и массовым переселением католиков-немцев и латышей из европейской части России в XIX – начале XX в.

Протестантизм представляет собой весьма разветвленное религиозное направление, состоящее из десятков конфессий и течений. В дореволюционном Казахстане протестантизм был представлен четырьмя конфессиями – лютеранством, баптизмом, меннонитством и адвентизмом.

И христианство, и ислам являются религиями мировыми, всеобщими, адресованными каждому человеку вне зависимости от его национальной принадлежности. Но исторически и геополитически сложилось так, что эти религии имеют свой ареал распространения.

Каждому отдельному государству и конкретному региону присущи пространственные особенности формирования и развития современного состава населения и населенных мест. Они определяются социальными, экономическими, политическими и природными условиями, оказывающими совокупное воздействие на характер расселения населения. Расселение населения включает его размещение, функциональные территориальные связи населенных мест и миграции населения. Интенсивность миграционных процессов в наибольшей мере зависит от двух факторов – экономического, обусловленного различиями в условиях жизни людей, и политического, связанного с реформистским курсом государства. Эти два фактора являются ведущими и в отношении миграционных изменений в Казахстане – отмена крепостного права в России привело к обезземеливанию крестьян, следствием чего стала переселенческая политика. Во второй половине XIX – начале XX вв. царское правительство попыталось разрешить сложившиеся аграрные противоречия за счет государственного стимулирования переселений крестьян из заселенных юго-западных и центральных губерний на юго-восточные окраины империи. Отметим одну особенность:

потоки переселенцев были неравномерны и большей частью были направлены в северные регионы Казахстана, климатические условия в которых были сходны с пограничными территориями России и были наиболее пригодны для земледелия. Увеличение численности населения было достигнуто в большей степени в результате механического прироста за счет переселенцев;

в период со второй половины XIX – начала XX вв. на территории Казахстана сформировалась полиэтническая структура населения, сложились крупные диаспоры европейских и азиатских народов, имевших достаточно четкую локализацию, тенденцию высокого прироста и отличавшихся значительной миграционной мобильностью [46, с.75].

Наша страна входит в число немногих государств мира, отличающихся огромным конфессиональным многообразием. По состоянию на 1 января 2006 г., в республике функционирует 3420 религиозных объединений, представляющих более 40 конфессий и деноминаций, и все они мирно сосуществуют на основе постоянного диалога, инициированного и поддерживаемого государством [47, с.27].

Среди религиозных организаций в ряде источников принято различать три основных типа: церковь, секта, деноминация. Церковь – это религиозная организация, в основе которой лежит единый символ веры, определяющий религиозную этику и деятельность, систему управления жизнедеятельностью, поведением верующих.

Секта возникает как оппозиция по отношению к господствующей церкви или религиозному направлению. Секта – это организация меньшинства, первоначально основанная на авторитете какого-либо харизматического лидера; она характеризуется претензией на исключительность своего вероучения. Характерными чертами религиозного сектантства являются: претензии на исключительность вероучения, культа, организации; самоизоляция, замкнутость внутри религиозных общин; отказ от многих сторон общественной жизни.

Богатые сирийские купцы и ремесленники, лишившись рынка сбыта своих товаров в Константинополе, двинулись на Восток. В VII-VIII вв. несторианство получило широкое распространение в Южном Казахстане и Семиречье, там появились христианские церкви. После того как при патриархе Тимофее (780-819 гг.) христианство принял карлук джабгу (тюркский царь), на рубеже IХ-Х вв. была образована особая митрополия. Христианские церкви были в Таразе и Мекке [47, с.28].

Зороастризм возник в VII-VI вв. до н.э. на территории древнего Ирана. В Средней Азии и Казахстане был распространен особый вид зороастризма в отличие от канонического: он тесно был связан с местными языческими культами (огня, рода предков, животных). Зороастризм был занесен в казахстанские города в VI-VII вв. согдийцами, жителями Бухары и Самарканда, хотя формирование его элементов началось задолго до этого в среде сако-массагетских племен, населявших Южный Казахстан.

Исламизация населения Казахстана также имеет свою историю. В 840 г. правитель среднеазиатского государства Саманидов Нух ибн Асад подчинил себе Испиджаб (Сайрам). В 859 г. его брат Ахмед ибн Асад совершил поход на Шавгар (средневековый город в районе нынешнего Туркестана).

Карлуки, захватившие в 766 г. политическое господство в Семиречье и на юге Казахстана, подверглись наибольшему влиянию мусульманской культуры. Есть мнение, что они приняли ислам еще при халифе Махди (755-785 гг.), однако это скорее относится к части населения, т.к. в 893 г. еще один представитель династии Саманидов Исмаил ибн Ахмад взял Тараз и обратил главную церковь этого города в мечеть [48, с.66].

В начале X в. ислам принял родоначальник династии Караханидов Сатук Богра хан, а его сын Муса хан в 960 г. объявил ислам государственной религией. Постепенно новая религия распространилась и в среде кочевников-кыпчаков. Христианские церкви в Таразе и Мекке превратились в мечети. Таким было проникновение мировых религий на территорию Казахстана. Современное конфессиональное пространство также характеризуется широким разнообразием. Отличительной чертой в духовной жизни общества последнего десятилетия стали беспрецедентная и стремительная трансформация и расширение конфессионального пространства, рост числа религиозных объединений, культовых сооружений.

В целом, религиозная ситуация в стране стабильная, но тем не менее ее нельзя рассматривать однозначно. Она характеризуется рядом происходящих глубинных процессов. Поэтому ряд экспертов говорит о непрозрачности, неочевидности ситуации, чреватой самыми различными последствиями. Сформировавшееся ныне в Казахстане конфессиональное пространство отличается небывалым разнообразием и сложностью. Поэтому есть все основания говорить об уникальности религиозной ситуации в Казахстане.

Таким образом, за последнее десятилетие общее число религиозных объединений увеличилось более чем в четыре раза. Наряду с этим идет активное появление миссионерских религиозно-просветительских центров, конфессиональных учебных заведений, распространение религиозных средств массовой информации. Это является ярким подтверждением того, что в Казахстане после политики воинствующего атеизма тоталитарного времени на практике воплощается закрепленный Конституцией принцип свободы совести.

С обретением Казахстаном государственной независимости, последовательным проведением в стране либеральных политических реформ, устранением идеологических сдержек появилась возможность реанимирования традиционных ценностей, важным элементом которых являлась религиозность. Действующие в Казахстане всевозможные религии разделены на три типа.

Первый тип представляют религии, продолжительное время существующие в Казахстане и определяющие культурно-исторические традиции доминирующего большинства страны. К этой группе относятся ислам и православное христианство [48, с.67].

Второй тип – это религиозные объединения, имеющие достаточно длительный исторический опыт деятельности в Казахстане. В советское время они преследовались и не получали официального признания со стороны государства. В эту группу входят объединения католического и протестантского (в основном баптизм и лютеранство) христианства, а также иудаизм и буддизм.

Третий тип – это новые религиозные течения или направления, развернувшие свою деятельность с начала 90-х годов. Это чрезвычайно разнородная группа, к которой можно причислить последователей религиозных объединений, использующих как отдельную атрибутику мировых религий христианства – Свидетели Иеговы, Ассоциация Святого Духа за Объединение Мирового Христианства, т.е. мунисты, Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней, т.е. мормоны, и др., ислама – ваххабиты, исмаилиты и др., индуизма – Международное Общество Сознания Кришны, а также сторонников так называемых новых культов, последователи Виссариона, Церковь Саентологии, Общество Бахай.

Как известно, ислам в Казахстане представлен двумя его основными ветвями – суннизмом и шиизмом. В республике доминирует ислам в форме суннизма ханафитского мазхаба. Ему характерна определенная диффузность и толерантность, в силу чего он органично воспринял языческие верования казахов, их быт и нравы, в результате чего сложился так называемый «народный ислам» [49, с.50].

В Казахстане значительное распространение имеет суфизм, особенно на юге страны. Эта форма суфизма также далека от «классической» чистоты и испытала на себе влияние шаманизма (эксплуатируя значительный мистический пласт в суфизме).

Традиционно на территории Казахстана наряду с исламом продолжительное время мирно сосуществует православное христианство. Русская православная церковь (РПЦ) в Казахстане является вторым по численности верующих религиозным направлением, объединяющим представителей, в основном, славянских национальностей. В Казахстане присутствуют также религиозные объединения католического и протестантского христианства, иудаизма, и в самой незначительной мере – буддизма. Католицизм представлен в стране религиозными объединениями Римско-католической и Греко-католической церквей. Казахстан является одним из объектов миссионерской деятельности католического монашества, здесь работают более 60 священников (в основном иностранцев: итальянцы, поляки, литовцы, латыши, корейцы и др.) и 70 сестер-монахинь. Греко-католические общины действуют в Астане, Караганде и Павлодаре [49, с.51].

Протестантизм в Казахстане представлен в основном церквями Евангельских христиан-баптистов (ЕХБ), лютеран и Адвентистов седьмого дня (АСД). Свыше 250 существующих в республике общин и групп Евангельских христиан-баптистов, наиболее лояльно относящихся к органам власти, создали Союз церквей евангельских христиан Казахстана (СЦ ЕХБ РК). Духовный центр его – в городе Сарани Карагандинской области. По данным председателя СЦ ЕХБ РК Ф.Г. Тиссена, число верующих баптистов превышает в стране 11 тыс. человек. Есть и малочисленные религиозные общины Союза церквей ЕХБ.

Лютеранство в республике распространено в основном среди граждан немецкой национальности. В настоящее время в Казахстане действуют более 70 религиозных общин и небольших групп с центром в Астане [50, с.17].

Пресвитерианство в Казахстане начало распространяться преимущественно благодаря миссионерской деятельности иностранных, главным образом, американо-корейских проповедников, опирающихся на помощь особенно активизировавшихся в последнее время религиозных центров. Сейчас в республике действуют более 20 самостоятельных пресвитерианских формирований, среди которых наиболее известны Церковь «Грейс-Благодать», Первая пресвитерианская церковь, Алматинская региональная пресвитерианская церковь. Харизматическое направление в протестантизме представлено многочисленными религиозными объединениями: «Агапе», «Новая жизнь», «Новое небо», «Благая весть», «Живая лоза» и т.д. Большинство из харизматических общин относятся к нетрадиционным протестантским течениям и были созданы при активном содействии западных миссионеров. В Казахстане протестантизм крайне разнороден. В стране действуют около 1 тыс. протестантских общин и объединений, представляющих почти 20 конфессий. Практически ежегодно появляются новые направления [50, с.18].

Характерной для всех протестантских общин Казахстана является тесная связь с единоверцами за рубежом, в том числе с согражданами, выходцами из страны. Повышенный интерес к положению протестантских религиозных объединений уделяется различными правозащитными организациями, в том числе и международными. Возрождению активности данных религиозных объединений способствует благотворительная деятельность, осуществляемая практически всеми протестантскими церквями.

специалистов, деятельность их носит скорее коммерческий характер и оказывает негативное воздействие на психическое здоровье его адептов.

Современный иудаизм разделен на три основных течения: ортодоксальное, реформаторское и консервативное. В республике действуют все три ветви. В настоящее время синагоги действуют в 10 городах, и почти во всех областях республики образованы самостоятельные еврейские общины.

Буддизм в Казахстане представлен достаточно слабо. В основном его исповедует немногочисленная часть корейской диаспоры и калмыки. Следует отметить, что все конфессии за последние годы усилили религиозное образование, просвещение и пропаганду основ своих вероучений. Действующие в Казахстане ренарии. У РПЦ также имеются свои периодические издания, функционируют церковно-приходские школы.

В Казахстане известны и распространяются периодические издания католической церки «Кредо», еврейских общин Казахстана и СНГ «Шалом», «Лехаим» [50, с.19].

Таким образом, нынешняя религиозная ситуация в Казахстане характеризуется усиливающимся разнообразием конфессиональной представленности, а также углублением и усложнением процессов, происходящих как внутри отдельных религиозных общин, так и связанных с межконфессиональными отношениями.

Таким образом, демографические изменения и сложение полиэтнического состава населения предопределили формирование на территории Северного Казахстана многоконфессиональной общественной структуры.

2.2 Особенности распространения мировых религий в Северном Казахстане во второй половине XIX – начале XX вв.

В данной главе рассматриваются особенности распространения ислама в Северном Казахстане, анализируется и выявляется специфика распространения ислама в Северном Казахстане во второй половине XIX – начале XX вв.

Главной особенностью, на наш взгляд, будет являться то, что ислам распространялся в Казахстане неравномерно, и сила его влияния на традиционный образ жизни казахов была далеко не одинаковой в разных районах Казахстана. В формировании и воспроизводстве религиозной идентичности казахов значимыми являются региональные отличия. Речь идет о более сильных корнях и о более «густом» функционировании ислама в южной части Казахстана, где помимо концентрации казахского населения локализовались узбеки, уйгуры, дунгане, являющиеся более исламизированными народами. В то время как в северной части республики ислам не носил столь «организованный» характер. Именно в период со второй половины XIX – начала XX вв. в Северном Казахстане происходит бурный процесс становления институтов ислама: увеличивается количество мулл, особенно из своей среды, строятся мечети, открываются мектебы и медресе, растет количество обращений совершить хадж. Все это было связано с процессом развития казахской этнической, религиозной идентичности [51, с.33].

Данному процессу содействовали различные факторы и одна из них – изменчивая политика царского правительства по отношению к исламу в Казахстане. До середины XIX в. производилось насаждение ислама через российские государственные институты, после чего ее сменила доктрина «сдерживания» ислама.

Через анализ различных мнений, оценок и суждений как современных казахстанских (Р.М. Мустафина, Г.М. Раздыкова), так и дореволюционных российских (Л. Мейер, Г. Кастанье, А.Е. Алекторов), европейских (Ф.-А. Геллер фон Хелльвальд) и американских (Скайлер) исследователей выявлена степень религиозной идентификации коренного населения региона. Ряд исследователей (А. Левшин, М.И. Красовский, Ф.-А. Геллер фон Хелльвальд) считали, что ислам у казахов укоренился не так крепко как у других мусульманских народов. А.И. Добросмыслов доказывал, что казахов вправе признать строгими магометанами [5, с.171]. Но все они отмечали двойственную особенность казахов в вероисповедании, представлявшая по существу синкретизм элемента ислама и доисламских традиций [51, с.34].

Следующей особенностью и фактором распространения ислама является активная деятельность мулл, которых царская администрация считала главными проводниками этой религии в степи. Происхождение мулл имеют следующие три историко-хронологических характеристик: прежде духовное сословие составляли хаджи и муллы из Средней Азии. Позже духовными руководителями (муллами) были татары. В конце XIX – начале XX вв. мулл в основном назначали из своей среды [6, с.220]. Особо выделяем деятельность татарских мулл, в основном казанских, с которыми связано и развитие мусульманского образования, и строительство мечетей и молитвенных домов, и соответственно, более основательное приобщение казахов к исламу.

Особенностью духовной жизни казахского общества конца XIX – начала XX вв. стал небывалый рост популярности мусульманской религии, игравшей существенную роль в общественной жизни края, и перед надвигающейся угрозой потери последних составляющих национальной идентичности (языка, культуры, религии). Недаром Л. Мейер подчеркивал, что казахи становились более требовательными относительно религиозных обрядов и вопросов, пока они не приходили в соприкосновение с другой культурой, цивилизацией, т.е. пока на него не действовали внешние обстоятельства [15]. Под внешними обстоятельствами мы понимаем колонизаторскую политику Российской империи в Казахстане [51, с.35].

Особенно следует выделить переселенческую политику Российской империи на территории Северного Казахстана, которая способствовала тому, что в конце XIX – начале XX вв. православие в Казахстане получило широкое распространение.

Особенностью институционального развития можно считать то, что православное население на территории Северного Казахстана управлялось двумя епархиями – Оренбургской и Омской. По мере увеличения притока переселенцев славянской национальности сеть епархиальных структур, приходов и церквей увеличивалась, разветвлялась, что приводило к дроблению епархий.

Ближайшими поводами к учреждению епархий послужили следующие причины: край этот заключал в своих пределах многочисленный инородческий и иноверный элемент, превосходивший в то время численность православного населения, что могло плохо сказаться на их религиозных чувствах. В то же время, именно наличие такого окружения, предопределило развитие в крае миссионерского дела [52, с.21].

Миграция населения постоянно актуализировала церковное строительство. Переселенцы, будучи носителями социокультурного опыта прежней родины, усваивали особенности новых мест жизни. В подавляющем большинстве церкви строились на средства, собранные прихожанами, а также устраивали сбор добровольных пожертвований по всей империи. Большую помощь в возведении храмов оказывали предприниматели, общественные деятели, городское управление [16, с.45]. Строительство храмов шло также и на средства фонда имени Императора Александра III [17, с.89]. Наблюдается достаточное государственное финансирование РПЦ. Церковному и монастырскому строительству придавалось, большей частью, миссионерское значение.

В третьем подразделе «Возникновение и распространение католической и протестантской конфессий» рассматривается значительная группа населения Северного Казахстана дореволюционного периода – католики и протестанты, принадлежащие к представителям европейских народов, в основном к немцам, полякам и славянам, были также небольшие группы финнов, чехов, эстонцев, литовцев, латышей.

Для XVIII – начала XIX вв. характерен приток на русскую службу большого числа иностранцев (в том числе католиков и протестантов), которые размещались в укреплениях Сибирских линий. История католической и протестантской церквей в Северном Казахстане продолжилась процессом формирования польского и немецкого населения Северного Казахстана в конце ХIХ – начале ХХ вв., который во многом был связан с крестьянской колонизацией восточных окраин империи. Сначала потоки переселенцев католического и протестантского вероисповедания направились в города, но в начале ХХ в. происходит заселение и сельской местности. Их присутствие на территории Северного Казахстана характеризуется неравномерностью, дисперсностью расселения, проживали они компактно, создавая несколько селений, которые находились недалеко друг от друга, чаще всего в одной волости. Значительное число изучаемых конфессиональных групп проживало в Кустанайском уезде Тургайской области, Петропавловском уезде Акмолинской области и Павлодарском уезде Семипалатинской области.

По вероисповеданию население Казахстана XIX века можно разбить на две главные группы: мусульмане и христиане. Иудеи и буддисты составляют ничтожный процент. Мусульмане (казахи, татары, сарты, бухарцы,) составляют абсолютное большинство, превышающее 80% населения, христиане – менее 20%, иудее в стенных областях- 0,09%, буддисты(калмыки)-0,04%. Из христиан большинство- православного вероисповедания, другие христианские толки представлены небольшим числом: протестанты-0,2, католики-0,1% .

Сектантов и раскольников, сравнительно с общим числом православных, довольно много. Большая часть их проживала в Уральской области – 65630 человек, из них приемлющих священство – 30360 человек, одна часть их австралийского толка, другая московского толка. В Семипалатинской области было сектантов-немоляков до 1500 человек. Большая часть их проживала в селениях Усть-Каменогорского уезда. В Акмолинской области число сектантов и раскольников дошло до 4000 человек Число их увеличилось по мере переселения крестьян из внутренних губерний России [17, с.90].

Среди казачества религиозность и мистичность отсутствовали, раскол и сектантство, несмотря на благоприятные условия, не нашли поддержки.

Казахи относятся к мусульманам суннитского толка, т.е. признают, кроме Корана, священными книги жизнеописания Мухаммеда. Несомненно, именно благодаря влиянию мусульманской религии казахам стали присущи большой порядок в одежде и устройстве жилища, чистота, более совершенные этические принципы. Казахи в XIX веке придерживались всех формальных предписаний ислама – обрезание мальчиков, у мужчин гладко выбритые головы, подстриженные и побритые усы. Похоронный ритуал, религиозные сборы соблюдается так, как того требует Коран [38, с.11].

Начиная с середины XIX века, в Казахстане заметно усиливается позиция ислама, все более оно заметно в общественной жизни, в судебной практике. Но это не значит, что была окончательно сломлена традиционная индифферентность казахов к религии, многие из того, что замечал А.И. Левшин в начале XIX века, остается действенным. «Все они вообще имеют представление о Высочайшем существе, сотворившем мир, но одни поклоняются ему по законам Корана, другие смешивают учение ислама с остатками древнего идолопоклонства». В казахском обществе достаточно крепко сохранялись представления о сверхъестественной силе шаманов-баксы.

Ч.Валиханов говорил о них: «у казахов не всякий может быть шаманом, как не всякий из нас может быть поэтом». Священным почитанием у казахов пользовались духи предков – аруахи. Во всех трудных житейских ситуациях казахи обращались к ним, прося поддержки, для чего было принято приносить жертвоприношения. Сильные люди после смерти становились могущественными аруахами, их имена превращались в родовые ураны, у таких могли, проводили самые серьезные мероприятия, например, клятвоприношение [38, с.12].

Казахи верили, что аруах способен оказывать влияние на судьбу живых людей. В XIX веке, священным центром мусульман, особо почитаемым местом остается Туркестан, где находился мазар Ахмета Яссауи. Казахское население было привязано к этому святому месту, поскольку в течение многих веков здесь хоронили самых известных и достойных людей-ханов, биев, тарханов, и мавзолей превратился в пантеон. Вплоть до середины XIX века из северных территорий казахи везли своих известных людей в священный город Туркестан.

Баксы не были единственными носителями традиционных верований казахов. К классу жречества относились профессиональные гадатели – жаурыншы, балшы, кумалакшы. К категории жрецов относились жайшы, елты, джадугей, обладающие естественными способностями. Поэтому, по словам Ч. Валиханова «Казахи не знали Мухаммеда, верили в аллаха и в то же время они, приносили жертвы на гробницах мусульманским угодникам, верили в шамана и уважали магометанских ходжей. Поклонялись огню, а шаманы призывали вместе с коногонами мусульманских ангелов и восхваляли аллаха» [38, с.20].

Как известно, в середину XVIII века царское правительство, учитывая важность религиозной пропаганды, всячески содействовала процветанию ислама. В степь посылались благонадежные казахские муллы, шло строительство мечети, одновременно этим муллам возлагалось шпионская миссия, так необходимая для дальнейшей колонизации края. Вот почему Ч.Валиханов писал «Мусульманские законы никогда не были приняты казахами и были введены в степь путем правительственной инициативы вместе с прелестями внешних приказов», т.е. округов. Но мере увеличения численности мулл и усиленной пропаганды ислама в степи развивается мусульманский фанатизм. Правительству пришлось отказаться от своей миссии, начинается всяческое преследование деятельности мулл и мечети. С другой стороны, уже в поддержке духовных служителей не было необходимости, территория Казахстана была уже полностью в составе империи [38, с.22].

Во второй половине XIX века влияние ислама охватывает все казахское население. Это было следствием не только упущением властей, здесь сыграли злую роль и другие обстоятельства – сильнейший кризис в экономике и социальной жизни, разрешение устоев жизни, миссионерство и так далее. В истории национально-освободительного движения казахов есть случаи фанатической привязанности к религии. Так, Сырым батыр был схвачен во время молитвы, батыр Жанкожа смерть встретил, читая молитвы.

Поборниками ислама выступили известные государственные деятели Казахстана XIX века – ханы Кенесары и Арынгазы.

Временное положение 1867-1868 гг. существенно ограничивала права и привилегии мусульманского духовенства. Духовные дела казахов изымались из ведения Оренбургского муфтия и передавались областной администрации. Устанавливался жесткий контроль над строительством мечети и медресе. Каждой волости разрешалось иметь не более одного служителя всевышнего. Утверждение и увольнение его относилось к полномочиям военного губернатора [38, с.24].

В период подготовки «Временного положения» Ч.Валиханов писал: «под влиянием татарских мулл среднеазиатских ишанов и своих прозелитов нового учения народность наша все более и более принимает общий мусульманский тип». В качестве первичных мер им предлагалось «отделить казахскую степь от ведомства муфтия», «не назначать мулл больше одного в округ». Он отмечал, что шариат без поддержки со стороны властей не смог бы перебороть обычаи. Он также был противником предоставления муллам судейских прав, а это делалось в делах брака и семьи [38, с.100].

Правительство, поддержав эти требования, пошло еще дальше. Начались повальные репрессии. Усиленная поддержка миссионерства, запрет на распространение книг на арабском шрифте, закрытие школ при мечетях, запрет разъезжать по степи татарским и бухарским купцам.

В ответ на политику крестьянизации обычное право казахов разрешает безнаказанно грабить имущество «шокуншы» – новокрещенного. Этот термин приобрел самое худшее значение в степи.

Управители и бии отказывались принимать и носить знаки и медали царского правительства, где было изображение креста. Преследование и гонение священнослужителей придали мусульманской вере, как и предупреждал Ч.Валиханов, еще больше энергии и жизненности. В защиту ислама вступили самые именитые люди степи: Абай Кунанбаев, Муса Чорманов, Салык Бабажанов.

В конце XIX века, это противостояние дошло до ожесточения, правительство сослало в Сибирь одного из крупных теологов Наурызбая Таласулы, Шаймердена Косшыгулова. «Если бы правительство сознательно пожелало отделить казахский народ от русского просвещения и толкнуть его в объятия панисламизма, то ничего нельзя было бы для этого придумать, как начать преследование против популярного Науана» писал Алихан Букейханов. О том, насколько глубоко пустило корни мусульманство в степи, можно судить о числе паломников, отправляющихся в Мекку. Только из одного Омского уезда 1890 году для отправления в Мекку было выдано до трехсот паломнических билетов. Усиление религиозного самосознания казахов в XIX веке невозможно объяснить укоренившимися традициями, или же влиянием татарских или среднеазиатских фанатиков, дело в основном в особенностях национального самосознания казахов. Этот самый важный фактор был упущен Ч.Валихановым при его анализе развития религии, возможно в середине века они не выступали так ярко, как в последующих десятилетиях. Усиленная колонизация Казахстана, обнищание масс, упадок экономики и нравственности, протест против колонизации и обезземеливания – вот корни популярности ислама [38, с.102].

Строительство церквей, молитвенных домов наблюдается в начале ХХ века, однако известно о существовании католического храма в г. Кустанае в конце ХIХ в. Открытие немецких конфессиональных школ на территории Северного Казахстана происходило в 1909 – 1911 гг. [11, с.130]. У католиков и протестантов, проживавших в Степном генерал-губернаторстве, были самые высокие показатели удельного веса грамотных в составе дореволюционного населения Казахстана – 50 % (57% у мужчин и 43% у женщин) и 58,2 % (61,1% у мужчин и 55,4% у женщин) соответственно [18, с.49]. Евангелизация среди славян католиками, лютеранами и меннонитами почти не велась, активно прозелитизм осуществлялся баптистами [19, с.15].

Как и в других регионах, инословные религиозные группы подвергались гонениям и давлению со стороны православного населения и местной власти. Это наблюдалось в момент их распространения, а особенно в период начала Первой мировой войны – происходили резкие колебания количества католического и протестантского населения. Возможно, это связано с миграционными процессами, их выездом за пределы Казахстана, но смеем предположить, что антинемецкие настроения могли вызвать и то, что они скрывали свое происхождение и религиозную принадлежность.

2.3 Государственная политика и миссионерская деятельность в Северном Казахстане во второй половине XIX – начале XX вв.

В предоставленном подразделе рассмотрена система политико-правового регулирования состояния ислама в Северном Казахстане, комплексное влияние российской конфессиональной политики, мы пришли к выводу, что она не имела однородного проявления, как в региональном, так и во временном измерениях. Ее особенности в Северном Казахстане можно разделить на несколько этапов.

До 1867 г. Этот этап характеризуется попыткой правительства через ислам контролировать общественную и политическую жизнь населения Северного Казахстана. Мусульманство получает официальный статус в Казахстане, принимаются законы, направленные на распространение ислама в степи, создается Оренбургское магометанское духовное собрание. С 1824 г. усиливается контроль государства за состоянием ислама в Северном Казахстане. Необходимость развития российского капитализма вширь приводит к наплыву в Казахстан татарских, башкирских этносов, занимающихся торговой, ремесленной и земледельческой деятельностью. В этот период сохраняются многие традиционные общественные институты в области права, религии, образования [43, с.27].

-1868 гг. – 1900 гг. Происходит административная и нормативно-правовая унификация края. Поэтому складываются условия для культурно-языковой русификации региона, проводится активная миссионерская деятельность. Расширяется система государственного вмешательства в общественную и духовную жизнь мусульман Северного Казахстана. Они выводятся из-под юрисдикции ОМДС, большие полномочия получает генерал-губернатор. Он приобретает право самолично контролировать назначение мулл в казахскую степь, открытие мечетей и др.

В сфере народного образования правительство пыталось противопоставить мектебам и медресе русско-казахские школы и подготовить из местного населения чиновников – проводников колониальной политики. Численно эти школы значительно уступали мусульманским, не могли конкурировать с традиционными школами. Попытки вмешательства во внутреннюю жизнь мусульманских школ через требование использования книг, прошедших цензуру, и допущение только русскоподданных преподавателей из местного населения были безрезультатными [43, с.28]. Российская империя пыталась взять под контроль паломничество в святые места мусульман. Однако правительству удалось лишь относительно урегулировать вопрос с паспортным режимом и вести негласное наблюдение за деятельностью людей, совершивших хадж [43, с.29].

– 1917 гг. На рубеже веков наступает кризис сложившейся системы управления духовными делами «иностранных» конфессий. Кризис нашел свое выражение в участившихся фактах волнений и беспорядков на религиозной почве, росте национально-освободительных движений на «окраинах» империи. Это заставило правительственные круги принять ряд нормативных актов о свободе вероисповедания. Подъем национально-религиозного и культурного движения в «инородческих» регионах империи сделали общественное мнение важным фактором политической жизни.

В результате усиления колониального господства царской России в Казахстане нарастали и усиливались недовольства местного населения, особенно духовных служителей (мулл, ишанов, казы), как наиболее грамотной, сознательной его части. Они открыто, смело выступали против российского колониализма, призывали народ освободиться от колонизаторов, чтобы сохранить и развивать ислам, национальную культуру, язык. Они создавали подпольные организации, сочиняли письма (прокламации), стремились связаться с влиятельными людьми, активное участие принимали в мусульманском политическом движении [25, с.24]. В этом движении активно проявляла себя и казахская национальная интеллигенция, возглавившая национально-освободительную борьбу казахского народа за свободу и независимость.

Миссионерская деятельность русской православной церкви показывает, что анализируется политика христианизации казахского населения и противоисламская, противораскольническая и противосектантская деятельность РПЦ на территории Северного Казахстана, которая прошла в своем развитии несколько этапов:

Конец XVIII – середина 70-х гг. ХIX вв. – период становления и апробации методов борьбы с инославными конфессиями. Специально организованной миссии и подготовленных миссионерских кадров в регионе не существовало.

-1904 гг. – в условиях возросшей активности миссионерской деятельности отмечалось преобладание идейных форм воздействия на религиозное сознание населения Северного Казахстана: учреждение станов, церковно-приходских школ, строительство православных храмов и церквей, проведение богослужебных собеседований. При этом не исключалось использование репрессивно-ограничительных мер.

-1917 гг. – после принятия нормативных актов об укреплении начал веротерпимости происходит формирование государственной политики в отношении христианства и ислама, декларирующих религиозную свободу. Однако при теоретическом даровании свободы, продолжал действовать строгий запрет на распространение своих убеждений; только православная церковь имела право содействовать переходу последователей других религий в православие. Революция заставила сменить политический курс во многих областях государственной жизни, в том числе и в сфере государственно-церковных отношений.

Взаимоотношения центральной, местной административной власти с католическими и протестантскими конфессиями, которые делятся на следующие периоды:

Середина XIX в. – до 1905 г. – характеризуется появлением первых католических и протестантских переселенцев в Северном Казахстане, особенностями и трудностями основания ими поселений, неоднозначным отношением к ним местной власти.

– 1910 гг. Данный этап является качественно новым периодом, характеризовавшимся резким ростом протестантских общин и кардинально изменившимися законодательными положениями при сохранении сложившихся практических устоев построения государственной политики в отношении католических и протестантских церквей. При всей закостенелости государственного бюрократического аппарата, новые законы не могли не изменить государственной политики и привели к легализации общин, находившихся под запретом и ограничивающиеся циркулярами.

– 1914 гг. На данном этапе наблюдается рост протестантских церквей, беспокоившее православное духовенство, которое в свою очередь по данным ему полномочиям, требовало от государственных органов решительных действий по ограждению его интересов. В государственном аппарате по ряду причин и факторов формируется новая (после принятия законов о веротерпимости) система взглядов на «сектантские» общины, которые подразумевали, принятие ограничивающих мер против протестантских церквей на территории всей империи.

– 1917 гг. Этот период является самым сложным для католиков-немцев и протестантов-немцев (также групп католиков и протестантов славянского и неславянского происхождения). Первая мировая война дала толчок началу активной борьбы с «немецким засильем» [24, с.55] – теория, усиленно насаждавшаяся и ранее шовинистическими кругами, в годы войны была подкреплена государственными мерами, направленными на притеснение данной диаспоры, что отрицательно повлияло на экономическое состояние и политические настроения немецких переселенцев в Казахстане.

Во взаимоотношениях местной царской администрации и католических, протестантских групп преобладали тенденции, противоречащие общеимперской политике – зачастую происходили случаи откровенного неподчинения сотрудниками исполнительных органов общепринятым в империи законам, вследствие отдаленности от центральных органов власти и их относительно слабого контроля. Важно отметить также, что, несмотря на запреты и циркуляры, на территорию Северного Казахстана вплоть до 1917 г. продолжали прибывать новые группы католиков и протестантов, продолжался их бурный численный рост, особенно баптизма, благодаря привлечению адептов из числа православных и высокой миссионерской активности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Распространение мировых религий в Казахстане является следствием глубоких интеграционных процессов. Христианство и ислам весьма быстро внедрились на религиозное пространство дореволюционного Казахстана, заложив основы существования современных конфессий, представленных в республике. В период со второй половины XIX – начала XX вв. происходит бурный миграционный процесс и формирование поликультурной этнической мозаики, которые обусловили развитие в Северном Казахстане поликонфессионального состава населения, где основные религиозные группы были представлены мусульманами (в основном казахи, татары), православными христианами (русские, украинцы), лютеранами (немцы-дворяне и основная часть немецких крестьян), католиками (поляки и часть немцев), баптистами (переселенцы, вследствие активного распространения своего вероучения), меннонитами и адвентистами (немцы). Ислам на территории Северного Казахстана характеризовался значительным своеобразием, связанным с длительным его распространением, в результате чего он вобрал в себя доисламские обряды, канонизировал их, закрепил в сознании народа. Вследствие дальнейшего духовного закабаления с особой силой проявились интегрирующие и защитные функции ислама, как одного из важнейших компонентов национально-культурной жизни казахского социума, несмотря на то, что унаследованный казахами синкретизм исламской веры так и не был преодолен. Таким образом, ислам стал ключевым фактором в сохранении этноконфессиональный идентичности, развитии культуры и национального возрождения казахов. Институциональное структурирование и усиление влияния РПЦ на территории Северного Казахстана было следствием следующих причин: увеличением численности православного населения края и, соответственно, необходимостью поддержания их нравственно-религиозного состояния, а также активной миссионерской политикой в отношении коренного населения. Процесс оформления католических и протестантских общин на территории Северного Казахстана начинается с XVIII в., а их активное переселение на территорию края приходится на конец ХIХ – начало ХХ вв. Приходы и общины католиков, протестантских групп и деноминаций оформляются в начале ХХ в., а во втором десятилетии ХХ в. появляются первые духовные наставники. С началом формирования католического и протестантского населения стали появляться и первые формы начального обучения детей. Российское правительство не имело четко разработанной политики по отношению к исламу и характеризовалось изменчивостью – от стремления искоренения ислама к приданию статуса официально терпимой религии и использования его в осуществлении своей политики. Во второй половине XIX в. были приняты меры, препятствующие деятельности институтов ислама: мулла должен быть из казахов, владеть русским разговорным языком; при медресе должен быть открыт русский класс или преподавание русского языка; литература должна использоваться только прошедшая цензуру. Запретительные и ограничительные меры правительства имели обратный желаемому результат. К концу XIX в. заметно возросло религиозное сознание казахов, выразившееся в желании глубже знать свою веру, иметь свой муфтиат, иметь муллу в каждом ауле, проявилось оно и в росте числа совершающих паломничество.

Эти желания стали оформляться в требования, которые уже в начале XX в. вылились в петиционную кампанию, получили обсуждение на мусульманских съездах, на заседаниях Госдумы. В начале XX в. вследствие принятия законодательных актов, заложивших основы веротерпимости, прослеживается обратная тенденция перехода крещеных казахов из православия в ислам. Миссионерскую деятельность в Северном Казахстане можно охарактеризовать как малоуспешную, так как число крещеных казахов и возвратившихся в лоно церкви не увеличилось по сравнению с тем периодом, когда миссионерская работа вообще не велась.

Это объясняется следующими причинами: в начале ХХ в. сокращается финансирование на миссионерскую деятельность, государство прекращает оказывать материальную помощь новокрещенным; противодействие родственников, либо соплеменников переходу казахов в христианскую веру; нехватка высококвалифицированных кадров, отсюда, плохая постановка миссионерской деятельности; некоторое высокомерное обращение русского населения к новокрещенным степнякам; особенную враждебность к русским, православным возбуждали правонарушения, совершение посягательств на жизнь и собственность казахского населения.

В конце ХIХ в. в Казахстане заметно усиливается влияние ислама, что в значительной степени затрудняет пропаганду христианства. По вопросам формирования государственной политики в отношении католических и протестантских церквей необходимо выделить, что становление и развитие католических и протестантских общин зависело от формирования государственной политики как в целом по империи, на территории Казахстана, так и в регионах.

Политика Российской империи по отношению к католикам и протестантам на местах не редко формировалась от позиции того или иного чиновника.

Это приводило к тому, что со сменой руководства в той или иной административной единице происходила также смена политического курса в отношении католических и протестантских групп. Особо сложным положением католических и протестантских церквей как немецкого, так и славянского происхождения было в период Первой мировой войны.

На основании всего выше изложенного, резюмируем: историческая ретроспектива показывает, что не просто и неоднозначно складывались отношения между приверженцами ислама и христианства, но с полной уверенностью можно констатировать – их взаимоотношения основывались на принципах мирного сосуществования, терпимости и согласия.

Вследствие чего, заключаем, что исторический опыт неприятия мировыми религиями экстремизма и выступления за сохранение конфессионального согласия в обществе в изучаемый период, могут в максимальной степени содействовать созданию климата толерантности во взаимоотношениях между представителями различных конфессий на современном этапе, следовательно, формированию гражданского мира и межнационального согласия в Республике.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.Выступление Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева на III съезде лидеров мировых и традиционных религий // Казахстанская правда. – 2009. – 2 июля.

2.Левшин А.И. Описание киргиз-кайсачьих или киргиз-кайсацких орд и степей. – А., 1996. – 656 с.

.Красовский М.И. Образ жизни казахов степных округов. – Астана: Алтын кітап, 2007. – 287 с.

.Букейханов А.Н. Казахи: историко-этнографические труды. 2-е изд. доп. Том 14. – Астана: Алтын кітап, 2007. – 303 с.

.Киргизский край. Россия. Полное географическое описание нашего отечества. Т.18. Репринтное издание. – Уральск, 2006. – 496 с.

.Асфендияров С.Д. Прошлое Казахстана в источниках и материалах. А. 1997.-380 с.

.Бейсембиев К.Б. Очерки истории общественно-политической и философской мысли в Казахстане. А., 1976.-289 с.

.Орынбеков М.С., Мустафина Р.Ф., Раздыкова Г.М. Из истории становления Русской православной церкви в Северном Казахстане во второй половине XIX века.// «Степной край Евразии: историко-культурные взаимодействия и современность»: материалы VI междунар. науч. конференции. (25 сентября 2009 г.) – Омск-Костанай: Изд-во Ом.гос.ун-та им. Ф.М. Достоевского, 2009. – 396 с.

.Султангалиева А. К. Ислам в Казахстане: история, этничность и общество. – А.: КИСИ при Президенте РК, 1998. – 188 с.

.Артемьев А.И. Русская православная церковь в Казахстане. – А., 1995. – 242 с.

.Кабульдинов З.Е. Казахи внутренних губерний России во второй половине XVIII – начале ХХ вв. (историко-демографический аспект). – Павлодар: ПГУ им. С. Торайгырова, 2002. – 232 с.

.Религии в Казахстане: хрестоматия в 2-х частях. Часть 2-я. Составители Артемьев А.И., Колчигин С.Ю., Цепкова И.Б. – А.: ТОО Антей, 2003. – 460 с.

.Гернфон В.К. Характер и нравы казахов. – Астана: Алтын кітап, 2007. – 140 с.

.Алексеенко Н.В. Население дореволюционного Казахстана. А., 1991.-300 с.

.Бекмаханова Н.Е. Многонациональное население Казахстана и Киргизии в эпоху капитализма. М., 1986.-450 с.

.Онлашева Ж.О. Формирование государственной политики в сфере религии в Казахстане //Религия, наука и СМИ: диалог сотрудничества: материалы республиканской конференции. -Астана: МКИ РК. – 2006.

.Основы религиоведения: Учеб. /Борунков Ю.Ф., Яблоков И.Н, и др. Под ред. И.Н.Яблокова. – 2-е изд., перераб. и доп. -М.: Высшая школа, 1998.- 220 с.

.Трофимов Я.Ф. Религия и политика. Учебно-методическое пособие. – Караганда: Болашак-Баспа, 2002.-345 с.

.Полонская Л.Р Ислам и проблема адаптации к условиям «чужой» цивилизации. //Ислам и проблемы межцивилизационного взаимодействия. – М.: Наука, 1992.- 420 с.

.Цепкова И.Б. Политика и религия. – Алматы: Каз. АТК: Изд-во «Бастау», 2003.- 355 с.

.Закон Республики Казахстан «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» от 15 января 1992 г. № 1128-ХП //Ведомости РК Верховного Совета. – № 4. – 1992. – ст.84.

.Подопригора РА. Государство и религиозные организации (административно-правовые вопросы). – Алматы: Аркаим, 2002.-280 с.

.Артемьев А. Атеизм, религия, личность. – Алма-Ата: Казахстан, 1991.-160 с.

.Казахи: историко-этнографическое исследование.// Под ред. М.К. Козыбаева, Х.А. Аргынбаева, М.С. Муканова. – А.: Казахстан, 1995. – 352 с.

.Иванов В., Трофимов Я. Религии Казахстана: Справочник. 2-е изд. – А.: Аркаим, 2003. – 238 с.

.Традиционное образование казахов Северного Казахстана во второй половине XIX – начале XX вв. // «Алтынсаринские чтения»: материалы II науч.-теор. конференции. – Костанай, 2009. – С. 158-161.

.Нургалиева А.М. Очерки по истории ислама в Казахстане. – А.: Дайк-Пресс, 2005. – 224 с.

.Процесс институализации русской православной церкви на территории Тургайской области (вторая половина XIX – начало XX вв.) // «Духовное согласие и толерантность казахстанского общества»: материалы междунар. науч.-практ. конференции. – Костанай, 2008. – С. 422-428.

.Ерофеева И.В. Родословные казахских ханов и кожа XVIII-XIX вв. (история, историография, источники). – А., 2003. – 178 с.

.Садвокасова З.Т. Духовная экспансия царизма в Казахстане в области образования и религии (вторая половина XIX – начало XX вв.). – А.: Қазақ университеті, 2005. – 345 с.

.Конституция Республики Казахстан, принятая на республиканском референдуме 30 августа 1995 года (с изменениями и дополнениями, внесенными Законом РК от 7 октября 1998 года № 284-1, от 30.05.2007г.).

.Бралин А.А. Факторы и особенности развития ислама в Северном Казахстане.// Отан тарихы. – 2008. – № 3. – С. 96-108.

.Нурбаев Ж.Е. Истоки становления институтов Русской православной церкви в Северном Казахстане // «Жуасовские чтения – 13»: материалы респ. науч.-теор. конференции. – Караганда, 2009. – С. 170-174.

.Черказьянова И.В. Школьное образование российских немцев (проблемы развития и сохранения немецкой школы в Сибири в XVIII – XX вв.). – СПб., 2004. – 368 с.

.Из истории христианизации казахов на территории Северного Казахстана во второй половине XIX – начале XX вв. // Высшая школа Казахстана. – 2007. – № 3. – С.194-198.

.Переселенческая политика царизма и демографические изменения в Семипалатинской области (вторая половина XIX – начало XX вв.) // «Проблемы сохранения и изучения культурного и природного наследия Прииртышья»: материалы междунар. науч.-практ. конференции. (24 апреля 2008 г.) – Павлодар: ПГПИ, 2008. – С.127-133.

.Демографические изменения в Тургайской области во второй половине XIX – начале XX вв. // «VIII Сатпаевские чтения»: материалы междунар. науч.-практ. конференции. – Павлодар: ПГУ им. С.Торайгырова, 2008. – С.294-299.

.Мейер Л. Казахская степь Оренбургско ведомства. 2-е изд., доп. Том 17. – Астана: Алтын кітап, 2007. – 225 с.

.Козина В.В. Население Центрального Казахстана (конец ХIХ в. – 30-е гг. ХХ в.). – А., 2000. – 264 с.

.Особенности развития конфессиональных отношений в Северном Казахстане (II половина XIX – начало XX вв.).// «Региональная история в контексте мирового исторического процесса» (II Касымбаевские чтения): материалы междунар. науч.-практ. конференции. – Семипалатинск, 2006. – С. 522 с.

.Бекмаханов Е.Б. Казахстан в 20-40-е гг. XIX века. Алма-ата, 1947.-380 с.

.Воропай И. Из истории распространения протестантизма в Казахстане в дореволюционный период // «Валихановские чтения-12»: материалы междунар. науч.-практ. конференции. – Кокшетау, 2007. – 520 с.

.Масанов Н. Э. Проблемы социально-экономической истории Казахстана на рубеже XVIII-XIX вв. Алма-ата, «Наука», 1984.-370 с.

.Аргынбаев X. А. Семья и брак у казахов. Автореферат докт. дисс, Алма-ата, 1975.-300 с.

.Возникновение и распространение католической и протестантской религий в Северном Казахстане XIX в. – 1917 г. // «VII Сатпаевские чтения»: материалы междунар. науч.-практ. конференции. – Павлодар: ПГУ им. С.Торайгырова, 2007. – 377 с.

.Сулейменов Б.С., Басин В.Я. Казахстан в составе России в XVIII- начале XX вв. Алма-Ата,1981.-350 с.

.Факторы и особенности внутренней дифференциации ислама // «Байтурсыновские чтения – 2007»: материалы респ. науч.-практ. конференции. – Костанай, 2007. – С.153-158.

.Абилев А.К. Казахское общество во второй половине XIXв. на каз. яз. Караганда,1992.- 344 с.

.Некоторые аспекты взаимоотношений традиционных конфессий на территории Северного Казахстана (конец XIX – начало XX вв.) // Ізденіс – Поиск. Серия гуманитарных наук. – 2007. – № 3. – 293 с.

.Толубаев А.Т. Реликты доисламских верований в семейной обрядности казахов. Алма-ата, «Гылым», 1991.-320 с.

.Толыбеков С.Е. Кочевое общество казахов в XVII- начале XX вв. Алма-Ата. 1971.-450 с.

.Назарбаев Е. Основные тенденции развития межконфессиональных отношений в современном Казахстане //Аналитическое обозрение. – 2001. – № 6. – 80 с.

.Телебаев Г., Омирсеитова А., Мельников Д., Жулин Ю. Религия и этнос в казахстанском обществе. – Астана: Елорда, 2003.-400 с.