Празднично-обрядовая культура России во второй половине XVIII века

• Вид работы: Курсовая работа (т)
• Предмет: Культурология
• Язык: Русский , Формат файла: MS Word 23,89 Кб

Празднично-обрядовая культура России во второй половине XVIII века

Празднично-обрядовая культура России во второй половине XVIII века

Содержание

Введение

Церковные и календарные праздники и обряды в России второй половины XVIII века

Светский праздник в России второй половины XVIII века

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Праздничный календарь русских на протяжении их многовековой истории не был стабильным, раз и навсегда данным. Каждая историческая эпоха накладывала на него свой отпечаток, внося в праздничный быт народа что-то свое, новое. Наиболее заметные изменения он претерпел трижды – после крещения Руси, в период петровских преобразований и после крушения самодержавия, т.е. в переломные периоды в истории русского народа.

Первыми, еще в глубокой древности, возникли праздники, связанные с земледельческим календарем предков восточных славян. Начинаясь в декабре, когда солнце «поворачивается на лето», предвещая скорое пробуждение кормилицы матери-земли от зимнего сна, и заканчиваясь осенью, с завершением уборки урожая, праздники составляли целостный календарный цикл. Отсюда и принятое в науке их название – календарные или праздники народного календаря. В отличие от праздников, появившихся в более поздние времена, они имели преимущественно магический характер. Их цель – обеспечить здоровье людям и лад в семье, хороший урожай полевых и огородных культур, богатый приплод домашней живности.

В конце Х века вместе с принятием христианства на Русь пришли новые праздники – церковные (другие названия – христианские, православные, религиозные). Они были посвящены наиболее значительным событиям священной истории, особо чтимым христианским святым, чудотворным иконам. Сопровождаемые торжественными красочными богослужениями, христианские праздники призваны были усилить эмоционально-психологическое воздействие церкви на прихожан и способствовать утверждению в народе православия. Значительная часть их приходилась на те же дни (или близкие к ним), что и древнерусские календарные празднества. Так, Пасха слилась с многодневным весенним празднеством древних славян, которое с помощью жертвоприношений и различных магических обрядов должно было обеспечить обильный урожай и приплод скота, благополучие в семьях. Праздник Рождества Христова соединился с древнеславянским праздником, посвященным зимнему солнцевороту. Рождество Иоанна Предтечи – с древним праздником Купалы, Троица – с Семиком, знаменовавшим окончание весенних полевых работ (пахоты и сева). Однако и содержание, и форма (ритуалы), и психологическая тональность, эмоциональный настрой церковных праздников были совершенно иными, чем в древнерусских календарных праздниках. В праздничные дни, включая и воскресные, верующим предписывалось «оставлять свои житейские дела и служить одному Богу», для чего они обязаны были приходить в церковь для общественной молитвы и «для научения вере и добрым делам», а по выходе из церкви заниматься различными богоугодными делами (чтением или слушанием душеспасительных книг, домашнею молитвою, уходом за больными, благотворительностью, утешением скорбящих и «другими делами любви христианской»).

В период петровских преобразований Россия узнала и еще один вид праздников – светские. В XVIII веке ускорились процессы европеизации и модернизации русской праздничной культуры, произошло усиление в ней светского, гражданского начала. Петром I, например, по европейскому образцу была изменена дата очень важного для людей праздника новолетия. Он был перенесен с 1 сентября на 1 января и знаком нам сейчас как Новый год. Кроме того, в годы правления Петра I стали устраиваться празднества (нередко многодневные) по случаю военных побед России с маршами, фейерверками и прочими забавами.

Цель данной работы заключается в исследовании того, каким был церковный, календарный и светский праздник в России во второй половине XVIII века. Задачами, поставленными для решения этой цели, были: рассмотрение церковных, календарных и светских праздников и обрядов, их сравнение.

Церковные и календарные праздники и обряды в России второй половины XVIII века

Понадобилось не одно десятилетие, чтобы православные праздники, сформировавшиеся в иных социальных условиях и на чуждой русским этнокультурной почве, вобрав в себя различные элементы древнерусских дохристианских празднеств, переосмысленных православной церковью, приобрели новую этническую окраску и стали доминирующими в праздничной культуре русского народа, сначала горожан, более восприимчивых ко всякого рода новациям, а затем и сельских жителей. Однако полностью вытеснить из народной памяти древние обычаи, обряды и верования Церковь так и не смогла, хотя в борьбе с ними она использовала достаточно широкий арсенал средств – от «обличительных слов» до физической расправы с участниками «бесовских игрищ и гульбищ».

Среди местных праздников у русских преобладали церковные. Наиболее чтимыми из них были престольные (другие названия – престолы, храмовые, часовенные, придельные). Наряду с Пасхой они считались в народе главными праздниками и назывались еще годовыми или большими.

Особенно многолюдными и разгульными храмовые праздники бывали в сельской местности. К ним старались вернуться домой или хотя бы приехать на побывку отходники, ушедшие на дальние заработки.

Престольные праздники были приурочены к дням освящения храмов, воспоминаний о событиях священной истории или памяти святых и явлений икон, в честь которых были сооружены храмы и их приделы. Распространяться на Руси они стали с ХIII века. К середине ХVIII века число их достигло, видимо, нескольких тысяч.

В городах, где во второй половине XVIII века обычно компактно селились представители не только одного сословия, но нередко и одной профессии, храмовые праздники порой приобретали характер профессиональных.

В сельской местности храмовые праздники, как правило, одновременно справляли жители всех селений, входящих в волость, территория которой обычно совпадала с церковным приходом. В больших приходах Вологодской, Костромской, и некоторых других губерний, а также в Сибири, престольные праздники могли длиться одну-две недели, в течение которых храмовый праздник «переходил» из одной деревни в другую. Каждое селение принимало гостей в «свой» день.

Церковный ритуал престольных праздников, и в столицах и в самом отдаленном от нее селении, варьировался мало. В храмовые праздники в сельской местности после праздничного богослужения (обедни) по всем селениям прихода совершался крестный ход с хоругвями и иконами. В городах крестный ход после литургии совершался вокруг храма, иногда между одноименными храмами или из близлежащих храмов к «имениннику», но затем обязательно по территории прихода или вокруг нее.

В небольших городах и в сельской местности во время крестного хода в престольный праздник окроплялись святой водой не только дома жителей и надворные постройки, но и источники воды, поля, домашний скот. В награду за труды церковный причт одаривали «кто чем мог» – деньгами, продуктами. В селах к праздничной трапезе обычно приступали лишь после того, как в избе побывала «святыня» (икона). В городах в престольные праздники устраивались многолюдные (порой двух- и даже трехдневные) народные гулянья с разнообразными развлечениями и угощениями. Их посещали и прихожане других городских церквей, а нередко и жители ближайшей сельской округи.

Прием гостей и уличные гулянья всюду имели свои особенности. Во второй половине XVIII века храмовые праздники (осенью и зимой) обычно продолжались пять-семь дней, позднее, как правило, не более трех дней.

К храмовому празднику начинали готовиться загодя. Подновляли и убирали храм: чистили оклады на иконах, подсвечники, паникадила, обновляли резьбу и краску на церковной утвари, мыли полы, украшали храм новыми вышитыми полотенцами и т.п. Вечером накануне и в день праздника плошками («стаканчиками») с горящими фитилями подсвечивали колокольню, окна храма, а нередко и церковную ограду. Женщины приводили в порядок жилище, покупали обновы для членов семьи, варили пиво и брагу, пекли пироги. Во всех семьях, следуя традиционному правилу «про гостя хороше, про себя поплоше», заранее закупали необходимые припасы, запасали водку и вино, памятуя о том, что «без блинов не масленица, а без вина не праздник». Каждый стремился в меру своих возможностей сделать праздничный стол богатым, оправдываясь поговоркой: «Целый год корпели да потели, хоть день до сыта попили да поели». В селах и деревнях в престольный праздник принято было держать двери открытыми для всех. «…приходит престольный праздник; – писал один из дореволюционных авторов, проживший в деревне 25 лет, – все готовятся к нему. Готовься и ты, бери водки, отворяй двери и угощай всякого заходящего. В это время в избу заходит и свой деревенский, и чужой, и прохожий, и нищий. Все требуют угощения, так как таков обычай…». «Праздник придет – гостей приведет», «Пришел праздник – гость на дворе» – говорили в народе.

В городах, как правило, всегда привечали только приглашенных гостей, что даже нашло отражение в присловье: «Непрошенному гостю места нет». Правда, наряду с этим говорили: «Из песни слова не выкинешь, из-за стола гостя не выведешь».

Праздничное угощение в каждой местности было свое. Определялось оно и традиционной для нее кухней, и временем года, и днем недели (постный или скоромный), и достатком семьи.

В течение всего обеда хозяин неоднократно обносил мужчин водкой, а хозяйка женщин – наливкой и столовым вином. Вечером, перед уходом, гостям предлагали чай, сладости (чернослив, винные ягоды, пряники), орехи, а также пунш мужчинам, вино и наливку женщинам. На второй день все повторялось в той же последовательности.

Для престольных праздников были характерны не только обильное застолье с выпивкой, послеобеденным отдыхом (сном) и хождением из дома в дом пирующих, но и общественные гулянья, которым было присуще не меньшее разнообразие, чем меню праздничного стола.

К дням храмовых праздников во многих селах приурочивались базары или однодневные ярмарки, а в городах – ярмарки сезонные или годовые, продолжавшиеся от нескольких дней до двух недель. Ярмаркам всегда сопутствовали так называемые «увеселения для народа». Базары и ярмарки посещались преимущественно после обеда, но кое-где и сразу после обедни и даже между утреней и обедней.

Гулянья в престольные, как, впрочем, и в другие праздники, из года в год устраивались на одном и том же месте. В зависимости от укоренившейся традиции это могли быть площадь рядом с церковью или прилегающие к ней улицы и переулки, околица села или деревни, высокий берег реки или зеленый луг, загородная роща или окраина ближнего леса и т.п. К местам гуляний стекались торговцы всякого рода «гостинцами». Особым спросом пользовались пряники, дешевые конфеты, орехи, семечки, а также кислые щи (квас с изюмом). Праздничные гулянья обычно затягивались допоздна, а весной и летом кое-где продолжались до рассвета. Главным их участником и действующим лицом была молодежь. Характер гуляний и забав молодежи в дни престольных праздников также определялись календарной приуроченностью, местной традицией, обычаями среды, веяниями моды и многими другими обстоятельствами.

Говоря о церковных календарных праздниках, нельзя не упомянуть и об обетных праздниках. Эти праздники, в отличие от престольных, устанавливались самими мирянами по обету (обет – обещание, обязательство, принятое из религиозных побуждений, в случае спасения от какого-либо бедствия). Обетные праздники (другие названия – заветные, богомолье, молебствие, мóльба, канун, оброчные или обещанные дни) были весьма разнородными по происхождению, времени учреждения и степени стабильности. Обетный праздник мог отмечаться всем городом, одним из его микрорайонов или одной улицей. В сельской местности – селом, деревней, группой смежных деревень. Порой его справляли лишь представители отдельных половозрастных групп и даже отдельные семьи (семейные заветные праздники). Большинство обетных праздников были «в числе», т.е. из года в год отмечались в один и тот же день календаря. Чаще всего праздник длился от одного до трех дней. В обетные праздники запрещалась любая работа из опасения нажить ту же беду. Одним из основных поводов для возникновения обетных праздников служило избавление жителей от постигшего их стихийного бедствия (пожара, бури, наводнения, засухи, градобоя), «мора» (эпидемии), падежа скота и др. благодаря «заступничеству» святых, к которым они обратились и которые с тех пор считались их покровителями. Иногда праздник приурочивался ко дню возведения храмов или часовен, сообща строившихся во время эпидемий жителями селения.

Обетные праздники, в отличие от престольных, как правило, не сопровождались ни всеобщим гостеванием с хождением толп подвыпивших гостей из дома в дом, ни веселыми молодежными гуляниями на улицах или окраинах селений. Гулянки с выпивкой, если и устраивались, то чаще всего на второй день праздника. Общественные трапезы (мóльба, канун, пивá, братчина), имели совсем иной характер, чем гостевания во время «престолов». Эти трапезы готовились всем миром в складчину. Сообща же варили для них канун (напиток из муки с солодом, без хмеля) или пиво. Всем миром, а не порознь в каждом доме, угощали и приходящих из соседних деревень, и нищих.

Церковный ритуал обетных праздников заметно варьировался в сельской местности. В городах же он всюду был одинаков – торжественный молебен и крестный ход, иногда – только молебен.

В селе Спасском, или Рыбницы, Даниловского уезда Ярославской губернии с почитанием икон Божией Матери был связан один обетный праздник. Он был установлен в 1771 году по случаю принесения в село написанной в том же году в Москве «для отвращения лютовавшей тогда моровой язвы» иконы Боголюбской Божией Матери. Днем обетного праздника стал день принесения иконы в село – последнее воскресенье перед Дмитриевской субботой..

Наряду с общественными обетными праздниками существовали и семейные, или домашние. Они обычно устраивались по обещанию, данному по какому-то конкретному поводу («по случаю») и нередко бывали разовыми. Примером такого семейного обетного праздника может служить мольба «троецыплятница», в середине ХVIII в. широко распространенная среди простонародья г. Котельнича и крестьян Котельнического уезда Вятской губернии. Справлялась она обычно осенью. В этой мóльбе удивительным образом сплавились реликты дохристианского обряда жертвоприношения с христианскими, православными ритуалами. Название свое она получила от приносимой в жертву троецыплятницы – курицы, трижды высидевшей цыплят.

Среди местных праздников, установленных самими мирянами, наряду с обетными, богоугодными по своей сущности, были и такие, где церковному ритуалу отводилась второстепенная роль. У крестьян это прежде всего съезжие («съежжие») праздники. Другие их названия – гостиные, гулевые, званые, сборные. Справлялись они жителями всех селений волости по очереди в соответствии с установившейся традицией. Часть съезжих праздников совпадали с престольными. Это дало основание некоторым исследователям считать термины «престольный», «съезжий», «гулевой», «гостиный» синонимами.

Продолжительность этих праздников, как и престольных, была различной и колебалась от одного-двух до семи дней. Справлялись они в любое время года. Например, в Бурлинской волости на Алтае – в Николин, Петров, Ильин и Михайлов дни, в Петровское и Филиппово заговенье, на Рождество, Крещение, Покров.

На севере Европейской России и в Верхнем Поволжье еще в конце ХVIII – начале ХIХ в. довольно широко были распространены пивные праздники – преемники древнерусских пиров и братчин. В одних местах они сохраняли и традиционные названия – ссыпки, братчины; в других, а также в Сибири их называли канунами. Устраивались эти праздники жителями нескольких деревень сообща в складчину, чаще всего в дни наиболее почитаемых в той или иной местности святых – на Афанасия, Николу, Фрола и Лавра, и др.

В конце ХVIII века в ссыпках участвовали обычно от пяти до десяти, редко до 25 деревень в пять-десять дворов. «Общественное пиво» для праздника варилось каждой деревней по очереди. Домохозяева очередной деревни за две или полторы недели до праздника, запасшись мешками, обходили все дома празднующих селений, получая в каждом установленное местной традицией количество ржи. Часть ржи продавали и на вырученные деньги покупали хмель. В Пинежском уезде собирали не рожь, а солод. Сварив пиво, «пивовары» должны были еще доставить его на место празднования. Это могли быть и погост, и граница между деревнями, и определенная деревня. В конце ХVIII века инициатором пивных праздников чаще всего выступала молодежь. Начиналось празднество общим молебном (в часовне, на площади, в поле и т.п.), за которым следовало распитие пива.

Следует заметить, что с незапамятных времен пиво в России было обязательным, своего рода ритуальным напитком едва ли не на всех праздниках. Не случайно в народе говорили: «Пиво в ходовике, так и праздник на дворе», «На праздник и у комара сусло (и у воробья пиво)», «Где пировать, тут и пиво наливать (и брагу сливать)», «Кто пиво варит, тот и в гости зовет».

Жизнь крестьянина, как прежде, так и теперь, подчинена повторяемой смене времен года. Поэтому с древнейшей поры природно-астрономические явления были для людей главными ориентирами в круговороте годовых сезонов. Это прежде всего летнее и зимнее солнцестояния, весеннее и осеннее равноденствия, а также естественная смена времен года, когда после весны наступает лето, а затем осень и зима. Эти переходные рубежи открываются большими календарными праздниками – Святками, Масленицей, семицко-троицкой неделей, осень предваряют праздники во имя Спаса и Богородицы.

Праздничные циклы соединяет между собой цепочка ежедневных средних и малых праздников («полупраздников»), календарных примет и наблюдений, зарифмованных в присловья и жестко привязанных к церковным святцам. Поэтому праздничные циклы неотделимы от земледельческого месяцеслова. С принятием христианства богатейший опыт русских людей по освоению природы и окружающей среды был как бы по-новому «систематизирован» и сакрализован святыми православных святцев. Соответственно в народном календаре, сплошь состоящем из рифмованных присловий, каждый день стал узнаваем по той конкретной информации, которая в качестве «прозвища» закрепилась за конкретным святым: например, Авдотья Малиновка, Луп Брусничник, Орина-Журавлиный Лёт, Савватий Пчельник. Эта информация, накапливаясь от одного дня к другому, как бы подводила к рубежу, когда должны были произойти качественные изменения в природе и, благодаря этому, в жизни человека. Именно на эти рубежи приходятся все большие календарные праздники. Повторяясь, хотя и в разных вариантах, определенные обряды и ритуальные действия в течение года от одного праздника к другому, они служили единственной цели: не дать оскудеть всему сущему на Земле. Продолжение человеческого рода, плодородие земли, плодовитость скота, зверей, птиц – эти мотивы в центре всех календарных праздников.

Календарные праздники, как и народный месяцеслов, такие же древние, как древен труд землепашца, скотовода, охотника. Вместе с мифами, былинами, сказками, народный месяцеслов и праздники стали хранителями сокровищ духа и души народа. Жизнь этой сокровищницы вечна, так как в ее основе – труд, праздник, поэтическое слово, забота об умерших предках и продолжении рода.

Состояние природы является для землепашца главной приметой в смене сезона. Уже с октября на большей части русских земель начинало чувствоваться веяние зимы. К этой поре спешили убрать весь сжатый хлеб. Предвестник наступающей зимы – первый мокрый снег с дождем. Переходное время от осени к зиме было сакрализовано серией обычаев и вербальных клише (фенологические и ритуализированные присловья и приметы), воспроизводство которых как бы структурировало «картину мира» данного периода времени.

Первые зазимки проходят под знаком широко почитаемого русскими праздника Покрова Пресвятой Богородицы. Хлопоты об организации пространства в предстоящем сезоне и его (пространства) сакрализации в первую очередь были связаны с избой, поскольку именно изба становилась средоточием жизни на осенне-зимнее время. В день Покрова хозяйки, начиная топить печь, творили приговор: «Батюшка Покров! Натопи нашу хату без дров!». К Покрову каждый хозяин правил, утеплял и конопатил все углы и завалинки своей избы.

Переходное время от осени к зиме отмечено поминальным днем – родительской Димитриевской субботой, называемой Дмитровка, Дмитриева, Дмитриевская суббота, Дмитриевская родительская, известная на северо-востоке и в западных областях как дедовская или дедовая суббота. Дмитриева суббота предшествует празднику в честь великомученика Дмитрия Солунского (8 ноября) и приходится на время между 31 октября и 8 ноября.

Мотив солнца, а вслед за ним – плодородия и брака, продолжает звучать в святочной обрядности, в период от Рождества Христова (25 декабря/7 января) до Крещения (6/19 января). Древнее двенадцатидневье святок посвящалось зимнему солнцевороту, которое в эпоху установления христианства приходилось на 25 декабря (по ст. ст.). Особое состояние астрономического года, каким является зимний солнцеворот, нашло отражение в обычае в ночь под Рождество Христово зажигать костры. Костры жгут с 12 часов ночи посреди деревенской улицы, напротив каждого дома. Сочельничать полагалось в строгом молчании. Этой трапезой не просто завершался Рождественский пост, а как бы перекидывался мосток к Рождеству, к Святкам, начинавшимся колядованием. Поэтому говорили: «По сочельникову мосту едет Коляда из Новагорода». В каждой деревне бытовали свои варианты колядных текстов.

Февраль сохранил характерные черты месяца, некогда (до календарной реформы 1491 г.) завершавшего год. Среди его обрядов и обычаев важнейшими были очистительные. Уже с главным праздником февраля – Сретением Господним (2/15 февраля) – крестьяне связывали представление о том, что в этот день Божья Мать «сорокову молитву брала» (очистительную, после родов). Очистительное значение имеет водосвятие, которым сопровождается праздничная служба на Сретенье. Освященная сретенская вода считается лечебной.

Масленица, или Масляная, Молочная, Сырная неделя, Сырница – праздник «белой пищи»: молока, масла, сметаны, сыра и всех молочных продуктов, получаемых от домашних животных. Поэтому в псковско-смоленских говорах эту неделю называют белой мясоедью. С XVI века Масляная неделя стала восприниматься как праздник проводов зимы и встречи весны, как начало земледельческого года.

Однако как ни весела и сытна была Масляная неделя, наступал день ее проводов – воскресенье. Его называют Прощёный, Прощальный, Прощельный. По деревням возили чучело Масленицы в сопровождении ряженых, катались на лошадях и, конечно, с гор. Гуляки ходили по улицам и распевали во все горло: «Государыня Масляница! Протянись до Петрова поста!».

Пасха – самый большой христианский праздник. Ее приход как бы открывал дверь в новую, возрожденную жизнь среди людей и в природе. Такое восприятие усиливалось и благодаря тому, что закончился длительный Великий пост и наступала Пасха – праздник всеобщей радости и оживления. Встречая ее, все, кто только мог, отправлялись на полунощницу и Крестный ход. После этого семьями встречали восход солнца, наблюдая, как оно «играет». При поздравлении друг друга с праздником принято говорить: «Христос воскресе!» и на это отвечать: «Воистину воскресе!» Христосуясь (целуясь), дарят друг другу крашеные яйца. Раньше проспавших пасхальную заутреню обливали водой.

Повсюду первый выгон скота совершался в день Георгия Победоносца (23 апреля / 6 мая). В народной традиции Георгия Победоносца именуют батюшкой Егорием, Егорием храбрым, Егорием вешним, зеленым Юрием. Исследователи считают, что святой Георгий пришел на смену древнеславянскому Яриле. В народном восприятии святой Георгий со своими ипостасями в образах Егория и Юрия – это земледелец, олицетворение земли, ее вод и росы, трав, солнца. Ярило, судя по корню «яр», также божество солнечное, растительное. Не случайно в южнорусской традиции с представлением о Егории, во власти которого была земля и весенняя роса, соотносится обычай кататься по нивам на вешний Юрьев день.

Праздник во имя Троицы был введен в церковную практику в начале XV века святым Сергием Радонежским. Празднование Троицы совпало с древними семицкими празднествами. Сам праздник стал примером редкого единения христианской идеи с этническими обычаями. Среди них поминальные играют особую роль. И прежде всего те, что относились к заложным покойникам, т.е. людям, умершим не своей, «напрасною» смертью. Этих несчастных, погибших без покаяния и не разысканных родственниками, свозили в специальные убогие дома – скудельники, буйвища, гноища. При императрице Елизавете в 1753 году убогие дома было приказано закрыть, но они просуществовали до начала царствования Екатерины II, а в отдельных местах до середины XIX века.

Череда весенних праздников замыкалась гуляньями и играми на Всесвятской неделе. В следующее после Троицы воскресенье отмечается память Всех святых. В этот день празднуется Всесвятское заговенье, или заговенье на Петров пост. Крестьянские обряды этого дня посвящались проводам весны. Лишь солнце скроется за горизонтом, вереница девушек, молодых женщин и парней, взявшись за руки, с песнями медленно шла по деревне «по направлению на восток»; за ними следовали все остальные жители; выйдя за околицу, поющие («песенницы») становились лицом «к солнечному восходу» и, спевши хором «прощальную песню весне», отвешивали на восток общий поклон. Затем расходились.

Все заметные календарные праздники верхушки лета (июля) жестко связаны с православными святцами и отмечают циклы полевых работ, а в присловьях и состояние погоды. Начало июля отмечено особой порой – сенокосом. Петров день (день апостолов Петра и Павла) открывал покос.

Покос считался самым веселым временем. Готовясь к нему, крестьянки вынимали свои лучшие одежды. Девушки, подтыкая понёву или сарафан, чтобы было удобнее «разбивать» скошенную траву, как бы демонстрировали свое рукоделие перед всем миром. Не отставали от крестьянок парни и мужики – на покос надевалось чистое белье, праздничные рубахи, волосы аккуратно причесывались.

августа – заговенье на Успенский пост. Этот пост называют также «Спасовкой-лакомкой», поскольку на этот срок приходятся три праздника во имя Спаса. В православную церковную практику Успенский пост был введен довольно поздно. Госпожино говение в народной практике ассоциировались с древнейшими праздниками, связанными со сбором плодов и урожая зерновых. У русских праздники во имя Спаса – в числе самых любимых. Это время имеет свой неповторимый вкус и аромат – меда, яблок, сладкого зеленого гороха, освящавшихся в церкви.

Светский праздник в России второй половины XVIII века

церковный светский календарный праздник

В течение семи веков (ХI-ХVII) монополия на формирование праздничного календаря и устройство праздничных церемоний принадлежала Церкви. Утрачена ею она была лишь в первой четверти ХVIII века, когда в ходе петровских преобразований Русская православная церковь с заменой патриаршества Синодом была включена в систему государства. В эпоху Петра I, для которой была характерна крутая ломка традиционного быта, резко активизировались начавшиеся еще в ХVII веке процессы европеизации и модернизации русской праздничной культуры и усиление в ней светского, гражданского начала, получившего дальнейшее развитие в последующие годы. Однако петровские преобразования затронули в основном представителей высших слоев общества, главным образом жителей обеих столиц. Лишь спустя годы они стали распространяться сначала на губернские, а потом на уездные и другие города, захватывая все более широкие слои населения. Нечто подобное имело место и после принятия христианства. Правда, тогда изменения были кардинальнее и происходили неизмеримо медленнее.

Если в древней и средневековой Руси праздничная культура господ и простонародья, города и села развивалась в одном русле, и различия между ними не имели принципиального характера, то с переходом от сословно-представительной монархии к абсолютизму они все более отдалялись и отличались друг от друга.

Так, в декабре 1699 года указом Петра I были изменены дата начала нового года и порядок летоисчисления, которое теперь стали вести не от сотворения мира, а от Рождества Христова (как в европейских странах), и церемониал праздника, в значительной мере заимствованный у голландцев и немцев. Первый январский Новый год праздновался целую неделю с широким размахом, присущим петровской эпохе. По указу царя встречу Нового года следовало всюду начинать в полночь не только торжественным молебствием с колокольным звоном, но и пушечною и ружейною пальбою. Велено было также по наступлении новолетия, т.е. 1 января, всем «в знак веселия» поздравлять друг друга с Новым годом и «столетним веком».

В годы правления Петра I стали устраиваться с невиданной прежде пышностью и участием огромного количества людей празднества (нередко многодневные) по случаю военных побед России. Обязательным компонентом «военных» праздников ХVIII века стал торжественный марш войск по красочно убранным улицам Москвы, а потом и Петербурга, совершавших церемониальные прохождения через несколько специально сооружаемых к празднику «разукрашенных» триумфальных ворот (арок). Иногда торжественный марш войск сопровождался «шествием» конвоируемых пленных, провозом трофейного оружия и «волочением» по земле взятых в бою знамен неприятеля.

Торжественные марши войск-победителей, вошедшие в праздничный быт обеих столиц в эпоху Петра I, послужили прообразом будущих военных парадов в России, особую популярность приобретших в конце XVIII века.

Значительно скромнее чем сами победы отмечались их годовщины. Так, ежегодно праздновавшийся в Петербурге день победы под Полтавой начинался торжественным богослужением на большой площади перед Троицкой церковью в специально поставленной для этой цели большой палатке. Церковная служба шла под аккомпанемент колокольного перезвона и пушечных выстрелов, видимо, воссоздававших звуковой фон полтавского сражения. За ней следовал парад гвардейских полков. А вечером в Летнем саду устраивались пир и праздничный фейерверк. На Царицыном лугу, находившемся рядом с Летним садом, располагались два гвардейских полка, участвовавших в полтавской битве, – Преображенский и Семеновский.

В Петровскую эпоху появились и полковые праздники («дни рождения полков» и «дни одержанных ими побед»). Начинались они также молебнами с окроплением святой водой полковых знамен и рядов войск, за которыми следовал парад. А заканчивались товарищескими завтраками или обедами в офицерском собрании и угощением для солдат в казармах или палатках (в лагерях). Иногда после обеда для нижних чинов устраивалось на плацу перед лагерем гулянье. Традиция эта сохранялась вплоть до 1917 года.

С именем Петра I связано и рождение в России морских праздников, которыми отмечались и победы на море, и спуск на воду новых кораблей. В годы правления Петра I утвердилась и заимствованная, по всей вероятности, от проживавших в Москве иностранцев приуроченная к I мая встреча весны (лета), так называемая маевка.

Гражданские праздники второй половины XVIII века сопровождались общественными развлечениями светского характера – грандиозными фейерверками с аллегорическими картинами, прославлявшими победы русского оружия и превращение России из сухопутной державы в морскую; артиллерийскими салютами и иллюминацией; уличными маскарадами, которые, хотя и устраивались по образу и подобию европейского карнавала, имели много общего с русскими скоморошьими играми и традиционным святочным и масленичным ряженьем. Неотъемлемой составной частью этих праздников были и многодневные народные гуляния с угощением народа.

Новые праздники, вызванные к жизни значительными событиями современности или запросами времени, призваны были поднимать боевой дух народа, способствовать закреплению проведенных в стране преобразований, воспитанию у россиян новых традиций, приобщению их к европейской культуре. Основная тональность праздников петровского времени – безудержное, не знающее границ веселье, ликование – была близка к тональности традиционных народных празднеств.

Процесс создания гражданских праздников и новых праздничных ритуалов и традиций, столь бурно протекавший в петровскую эпоху, в последующие десятилетия XVIII в. развивался эволюционным путем, без революционных преобразований праздничного быта.

Индустрия так называемых ярмарочных или развлечений для народа сложилась в России в основном к концу XVIII в. городская и сельская ярмарочная площадь предлагала своим посетителям широкий выбор увеселений. Корни многих из них уходили в средневековую Русь, в искусство скоморохов. Неизменной популярностью пользовались в народе выступления кукольников (вертеп, театр марионеток и Петрушки) и сергачей – бродячих поводырей с учеными медведями – выходцев из Сергачского уезда Нижегородской губернии; разного рода представления в балаганах-театрах, цирк, а также панорама, диорама и раек, показ картинок в которых сопровождался остроумными рифмованными присказками их владельцев. На ярмарочной и праздничной площади можно было побывать в музее восковых фигур, познакомиться с различными монстрами (женщина-рыба, женщина-паук, теленок о двух головах и т.п.), покататься на разнообразных качелях и каруселях, спуститься с катальных гор.

Обязательной принадлежностью народных гуляний была широкая торговля сластями, фруктами, мороженым, разного рода напитками, продававшимися и в специально сооружаемых к празднику (ярмарке) палатках и «шалашах», и вразнос. На больших гуляньях, проходивших за городом (у монастырей, в рощах, на полях), как правило, устанавливался так называемый колокол – высокий парусиновый шатер в виде колокола, увенчанный флагом, в котором продавалось «зелено вино». Подобные увеселения и развлечения (в разном ассортименте) сопровождали городские народные гулянья во время различных праздников, а также сельские и городские ярмарки на всей территории расселения русских.

Особую известность приобрели наиболее старые и самые многолюдные первомайские гулянья – московские и петербургские, введенные Петром І. В Москве с 1730-х годов они устраивались преимущественно в Сокольниках.

Маевка стала неотъемлемой частью праздничного быта сначала жителей обеих столиц, а затем многих губернских и уездных городов, а также ряда промышленных сел и заводских поселков Европейской части России и промышленного Урала. Будучи местным праздником, 1 Мая официально, по календарю, было рабочим днем. Там, где его праздновали, этот день считался полупраздником, и большинство горожан работало только до обеда. После двух часов дня, если позволяла погода, значительная часть их, взяв с собой закуску и выпивку, а кое-кто еще и самовар, а также гармонии, гитары, балалайки, отправлялись семьями, а молодежь – дружескими компаниями «на природу» встречать весну, где и веселились до позднего вечера.

Повсюду, в том числе и в обеих столицах, основную массу маевщиков, как называли участников первомайских гуляний, составляли простолюдины. Расположившись небольшими группами на молодой траве вокруг принесенных с собой снеди и напитков, а иногда еще и костра, они начинали маевку с трапезы. «Застолье» сопровождалось шумными беседами, песнями, порой исполнявшимися под аккомпанемент гитары, гармонии или балалайки, а также танцами и плясками.

Таким образом, можно с уверенностью заключить, что светские праздники, введенные Петром, и в начале XVIII века еще принимавшиеся в штыки, как все новое, во второй его половине были приняты людьми и стали отмечаться наравне с уже привычными им церковными праздниками.

Заключение

Во второй половине XVIII века в России существовало множество разных по происхождению, назначению и времени возникновения праздников – городских и слободских, волостных, сельских, деревенских и даже уличных, а также общественных гуляний, истоки которых нередко уходили в седую древность. Большинство таких праздников, особенно в сельской местности, было приурочено к осенне-зимнему сезону, когда и хлеб новый был, и разные овощи, и деньги появлялись, да и работы становились меньше, и к периоду между Пасхой и началом летней страды, т.е. ко времени свободному от полевых работ.

Вторая половина XVIII века представляет собой интересный период русской культуры в плане формирования новых праздничных традиций и изменения уже существующих. Истоки многих праздников, появившихся и утвердившихся в России в ХVIII-ХIХ веках, восходят к петровскому времени. Именно тогда была заложена, например, традиция встречи гражданского Нового года в ночь с 31 декабря на 1 января, как это было принято в Европе. Ранее, до 1492 года, гражданский Новый год в России начинался 1 марта. А потом в течение более 200 лет он совпадал с церковным и приходился на 1 сентября – день Симеона Столпника. Праздник новолетия, начинавший «круг церковный», считался великим и богослужение, посвященное ему, сопровождалось особым церковным обрядом. С первым ударом церковного колокола, призывающего к утрени, все устремлялись в храмы.

Петр I соединил эту церковную традицию с новой, светской, и празднование Нового года стало включать в себя, помимо службы в храме, разные европейские увеселения.

Петром I были сформированы основные традиции светского праздника в России. Например, стали устраиваться многодневные увеселительные празднества по поводу военных побед России. Гражданские праздники второй половины XVIII века по содержанию и тональности отличались от церковных не меньше, чем те в свое время от древнерусских дохристианских праздников. Праздники петровского времени, родились как политические и идеологические. В силу этого их создание также было преимущественно организованным, целенаправленным процессом, хотя элементы стихийного творчества масс в нем несомненно присутствовали. Но необходимо все же отметить, что в отличие от церковных праздников, сопровождавшихся не только официальными мероприятиями (литургия, молебен, крестный ход, водосвятие, церковные парады и пр.) и общественными гуляниями, но и семейно-родственными гостеваниями, а нередко и традиционными обрядовыми действами и ритуальной пищей, празднование светских праздников носило преимущественно официальный характер.

Список использованной литературы

1.Анохина Л.А., Шмелева М.Н. Быт городского населения средней полосы РСФСР в прошлом и настоящем: на примере городов Калуга, Елец, Ефремов. М., 1977

2.Белкин А.А. Русские скоморохи. М., 1975

.Бруин К. де. Путешествия в Московию //Россия ХVІІІ в. глазами иностранцев. Л., 1989

4.Быт великорусских крестьян-землепашцев: Описание материалов этнографического бюро князя В.Н. Тенишева (на примере Владимирской губернии) / Авт.-сост. Б.М. Фирсов, И.Г. Киселева. СПб., 1993

5.Кошеварова Н. Прощание с зимой // Связующая нить: праздники, обряды, традиции. М., 1984

6.Миненко Н.А. Живая старина. Будни и праздники сибирской деревни в ХVIII – первой половине ХIХ в. Новосибирск, 1989

.Миненко Н.А. Культура русских крестьян Зауралья. ХVІІІ – первая половина ХIХ в. М., 1991

.Некрылова А.Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища. Конец ХVШ – начало ХХ в. Л., 1988

9.Немиро О.В. Карнавалы и маскарады в России ХVШ столетия // Традиционные формы досуга: история и современность. М., 1993

10.Пословицы русского народа. Сборник В. Даля. М., 1957

11.Праздники церкви и прихода села Спасского, или Рыбниц. М., 1957

12.Рабинович М.Г. Очерки этнографии русского феодального города М., 1978

13.Русские: народная культура (история и современность). Т. 4. Общественный быт. Праздничная культура. Отв. ред. И.В. Власова. М., 2000

14.Рыбникова М.А. Русские пословицы и поговорки. М., 1961

15.Сборник пословиц русского языка / Сост. В. Танчук. Нью-Йорк, 1986

.Семенова Л.Н. Общественные развлечения в Петербурге в первой половине ХVШ в. // Старый Петербург. Историко-этнографические исследования. Л., 1982

17.Смирнов Д.Н. Очерки жизни и быта нижегородцев ХVІІ-ХVІІІ веков. Горький, 1971

.Снегирев В. Московские слободы: Очерки по истории Московского посада ХIV-ХVШ вв. М., 1956

.Чичеров В.И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI-XIX веков (Очерки по истории народных верований). М., 1957