- Вид работы: Дипломная (ВКР)
- Предмет: Культурология
- Язык: Русский , Формат файла: MS Word 102,55 kb
Псалтирь и ее роль в православном богослужении
Русская Православная Церковь
Московский Патриархат
Санкт-Петербургская Духовная Семинария
Кафедра церковно-практических дисциплин
Псалтирь и ее роль в православном богослужении
Дипломная работа
студента 5 курса
СПб Духовной Семинарии
Диакона Порхуна Виктора
Научный руководитель: прот. Игорь Мазур
Санкт-Петербург
г.
Оглавление
I. Библия – язык богослужения
II. Ветхозаветное богослужение
.1 Преемственность христианской богослужебной традиции
.2 Религиозная богослужебная культура
III. Книга Псалтирь: происхождение и содержание
IV. Авторы и время написания псалмов
.1 Моисей и его псалмотворчество
.2 Давид и его наследие
.3 Соломон и его псалмы
.4 Асаф и его вклад в Псалтирь
.5 Сыны Кореевы и их вклад в Псалтирь
.6 Ненадписанные псалмы
V. Тематическое содержание книги
VI. Аутентичность Псалтири
VII. Состав и классификация псалмов
.1 Виды псалмов
.2 Заглавия псалмов
.3 Жанры псалмов
.4 Царские псалмы
VIII. Богословское значение Псалтири
.1 Образ Бога в псалмах
IX. Псалтирь и монашеская традиция
.1 Интеграция Псалтири в русскую культуру
X. Богослужебное употребление Псалтири
.1 Вечерня
.1.1 Первоначальное последование
.1.2 Вечерня согласно уставу «песненных последований» (XIV-XVI вв.)
.1.3 Современная греческая вечерня 55
.1.4 Исторические особенности вечерни Русской Православной Церкви
.1.5 Последование вечерни
.2 Утреня
.2.1 Ктиторские псалмы и шестопсалмие
.2.2 Кафизмы на утрене и полиелей
.2.3 Псалом 50 и его особая роль в богослужении
.2.4 «Свят Господь Бог наш» и хвалитные псалмы
.3 Богослужение 3-го и 6-го часов
.4 Употребление псалмов на входных молитвах и при облачении
.5 Антифоны на литургии
.6 Богослужение 9-го часа
Заключение
Библиография
Когда заканчивается Ветхий Завет, все готово для принятия Нового. Но и обратно, для принятия благой вести, т.е. Евангелия, требуются подготовленные сердца, души жаждущие, и жаждущие именно Духа. Эта подготовка и дается Ветхим Заветом, а жажду эту выражают псалмы.
Буйе Л. О Библии и Евангелии.
I. БИБЛИЯ – ЯЗЫК БОГОСЛУЖЕНИЯ
Православная Церковь употребляет много языков в своем богослужении (греческий, церковнославянский, английский и т.д.) и все же имеет основной литургический язык. Это язык Священного Писания, Библии. Чтобы понять литургию, недостаточно просто перевести ее на «понятный» язык, надо еще изучить ее библейскую форму и содержание, то есть образы, сравнения, ссылки, вообще всю систему выражений, взятых прямо или косвенно из Библии. Этот библейский характер христианского богослужения объясняется, во-первых, тем фактом, что первые христиане были иудеями и, естественно, употребляли формы и выражения иудейского культа, прямым продолжением которого является христианское богослужение. Во-вторых, великие христианские писатели, которые писали литургические песнопения и молитвы, были глубоко укоренены в Библии, видели в ней источник всей христианской мысли и учения. Естественно, они писали языком, к которому привыкли. Таким образом, Библия является ключом к пониманию богослужения, точно так же как и богослужение – живое толкование Библии. Вместе они образуют два главных основания церковной жизни.
Использование Библии в качестве литургического языка Церкви, то есть как выражение ее богослужения, молитвы и поклонения, возможно тремя способами:
.Во-первых, сами библейские тексты составляют важную часть всех служб: паремии (чтения пророчеств из Ветхого Завета, из Нового Завета, чтение Евангелия и Апостола), песнопения (песни из Ветхого Завета: «Величит душа моя Господа», «Ныне отпущаеши» и другие), наконец, псалмодия. Псалтырь – литургическая книга в своей полноте. Отдельные стихи, или несколько стихов прокимена, или целые псалмы входят в ткань всех служб и являются важнейшим выражением церковной молитвы. Отцы Церкви и создатели литургических текстов знали Псалтырь наизусть и считали ее боговдохновенным выражением всего богослужения.
.Кроме того, в службах употребляются библейские слова и выражения на еврейском языке или в переводе. Вот самые важные: Аминь – «да будет так» – торжественное признание и принятие верующими действительности, правды и силы того, что сотворил Бог и «доныне делает». «На каждую молитву, каждый возглас, каждое литургическое действие народ отвечает: «Аминь», как бы ставя свою печать; и справедливо будет сказать, что только христианин имеет право говорить «аминь», то есть получать и делать своим то, что Бог дает ему в Церкви. «Аллилуия» – в вольном переводе: «Здесь Господь, хвалите (славьте) Его» – радостное восклицание тех, кто видит и испытывает присутствие Божие, одно из ключевых слов службы, потому что оно открывает нам самую суть молитвы: поставить нас пред Богом».
«Благословенно» – основная библейская формула поклонения, которая употребляется во всех службах как их начало и открытие. Мы возвещаем, что Бог и торжество Его воли и намерений – предельная цель всех наших желаний, начало нашего богослужения.
К подобным словам принадлежат выражения: «Свят, Свят, Свят», «Бог Господь и явися нам» и многие другие, которые в Ветхом Завете выражали ожидание Израилем искупления, а теперь выражают веру Церкви, что во Христе все надежды и пророчества исполнились.
3.Наконец, все песнопения и молитвы в богослужении полны образами, символами и выражениями, взятыми из Библии, которые для своего понимания требуют знания Священного Писания. Когда, например, Матерь Божию сравнивают с «Купиной Неопалимой» или с кадилом, храмом, горой и т. д., эти сравнения требуют не только фактического знания Писания, но и символического и богословского понимания их значений. Такие слова или понятия, как «свет», «тьма», «утро», «день Господень» или символы веры, елея, вина и т. д., должны восприниматься в их библейском значении, если мы хотим понять их литургическое употребление.
История чтения Священного Писания за богослужением восходит своими корнями к далеким временам Ветхого Завета. «Православная Церковь, собирая верующих к Богослужению, всякий раз оглашает их слух чтением и пением Священного Писания, веруя, что писание богодухновенно и полезно есть ко учению, ко обличению, ко исправлению, к наказанию, еже в правде. (2 Тим. 3, 16) Еще Моисей установил читать закон по субботам и свое Пятикнижие разделил на чтения по числу суббот в году, а благочестивые Иудейские цари повелели читать священные книги по городам и селениям. В Новозаветной Церкви пример Иисуса Христа и апостолов еще более заставлял первенствующих христиан дорожить этой составной частью Богослужения. Таким образом христиане вышедшие из иудейской среды еще до обращения в христианство были знакомы с чтением Священного Писания за богослужением и осознавали его необходимость. В дальнейшем совершая свое Божественное служение на земле, Господь устрояет Новозаветную Церковь, избирает для нее Апостолов, а в их лице – преемников их служения – пастырей и учителей. Научая верующих поклоняться в духе и истине, он примерами Своей жизни основывает новое богослужение, более совершенное, духовное и благодатное, нежели Ветхозаветное. Так Господь обещает быть с верующими там, где собраны двое или трое во имя Его (Мф. 18:20), и пребыть с ними во вся дни до скончания века (Мф. 28:20)».
II. ВЕТХОЗАВЕТНОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ
Пророк Божий Моисей установил читать закон по субботам и свое Пятикнижие разделил на чтения по числу суббот в году. С появлением новых священных книг прибавилось и число субботних чтений. Благочестивые цари Иудейские повелевали читать священные книги по городам и селениям. После плена Вавилонского специальным местом для чтения и слушания Священного Писания сделались синагоги. Собирались в них по субботним дням. Весь закон Моисеев был разделен на 54 отдела или парасхи (parashi): именно 53 назначены были для суббот простого года и одна для субботы високосного года. Кроме Пятикнижия Моисеева, иудеи читали при богослужении перед самым выходом из храма, или пред окончанием богослужения и гофтари (hophtari)-пророческие книги.
«В храмовом богослужении древних евреев в течении дня соответственно трем дневным жертвам полагалось три богослужения. Первое было утром, между восходом солнца и третьим часом, по-еврейски девятым, после утренней жертвы, когда обыкновенно произносились псалмы и торжественно читали молитвы. Первое богослужение заканчивалось благословением священника. Второе богослужение было в полдень, после приношения бескровной жертвы из муки и вина. Третье богослужение совершалось вечером, около девятого часа, по-еврейски в три часа пополудни, после приношения вечерней жертвы, и продолжались до солнечного заката. Позднее в рассеянии, и особенно после разрушения второго храма, этот обычай укрепился окончательно: жертвы заменили богослужения в синагоге, которое сохраняло ритуал бывшего богослужения в храме».
«Богослужение начиналось с чтения «Шема, Исраэль»: «Слушай Израиль: Господь Бог наш, Господь Един есть. И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими». Отрывки из Библии читались на древнееврейском языке. Но, поскольку большинство палестинских евреев во времена Спасителя говорили по-арамейски, толкователь давал перевод-истолкование прочтенного отрывка по-арамейски («таргум»). Иногда после чтения Писаний кто-то из знатоков Закона произносил проповедь.
В каждой синагоге имелся ларь («ковчег») в котором хранились свитки Закона. Перед ковчегом лицом к народу восседали руководители собрания. Мужчины и женщины сидели отдельно».
В Ветхом Завете при богослужении употреблялись музыкальные инструменты. Они были введены Давидом. Назначением их было – восполнять силу голоса певцов. Все псалмы пелись в сопровождении музыкальных инструментов в тон голоса певцов, причем как пение, так и музыкальное сопровождение отличалось громогласием, «играли пред Богом из всей силы» (1 Пар. 13, 8), чтобы громко возвещать «глас радования» (1 Пар. 15, 16).
Музыкальные инструменты были разнообразны, как-то: гусли, тимпаны, псалтири, кимвалы, трубы и другие. Все они разделялись на три рода: струнные, духовые и ударные. Каждый инструмент, имея в отдельности специальное назначение, сливался своим звучанием с другими инструментами и таким образом составлялся оркестр, который наравне с хором певчих участвовал в богослужении. В пении псалмов принимал участие и народ. В христианском богослужении Псалтирь пользовалась самым широким употреблением. Начало этому было положено ещё Христом Спасителем, когда Он, по совершении Тайной Вечери «воспевши», пошел на гору Елеонскую (Мф. 26, 39). По примеру Иисуса Христа и Апостолы заповедывали употреблять Псалтирь как лучшее средство в христианской молитве (Еф. 5, 18-19, Кол. 3, 16; 1 Кор. 14, 15-26). Уже в первые века христианства, как свидетельствуют «Постановления Апостольские» (кн. 2 и 59), псалмы являлись существенной частью богослужения.
2.1 Преемственность христианской богослужебной традиции
В христианском Богослужении в первые века христианства, кроме книги псалмов, состоящей из Богодухновенных песней, встречается пение гимнов (ˆυμνοι), взятых из других книг Ветхого Завета, в которых певцы воспевали какое-либо благодеяние Божие Израилю, оглашали прообразы или прославляли чудеса Божии. Святой Афанасий Александрийский пишет: «Как свойственное другим книгам можно находить в книге псалмов, так и свойственное сей последней нередко находится в других книгах. И Моисей пишет песнь, и Исаия песнословит, и Аввакум молится песненно». Со всей ясностью можно констатировать, что вместе с псалмопением входили в состав апостольского богослужения Ветхозаветные гимны, употреблявшиеся в виде составленных Божественных хвалений, как и указал апостол словами «исполняйтеся духом, глаголюще себе в псалмех и пениих и песнех духовных» (Еф. 5, 19).
Таким образом, само пение и чтение Священного Писания Ветхого Завета, составлявшее значительную часть древних иудейских Богослужений, было органично воспринято богослужением новозаветным, апостольским, и уже с первых веков христианства в катакомбах и молитвенных домах обращенных звучали тексты Пятикнижия Моисеева. Об этом свидетельствует Лекционарий блж. Иеронима, древние тексты Галликанского или Мозарабского служебника и другие литургические памятники. Отцы Церкви, уже начиная с IV и даже III века на эти гимны, как наиболее известные христианам, писали свои толкования, которые и произносились в обществе верных. Известны толкования свв. Ипполита, Дидима, Евсевия, Феодорита. Выше всякого вероятия, что именно отсюда происходит чтения наших современных паремий, и что именно эти ветхозаветные песни легли в основу ирмосов во времена св. Иоанна Дамасского. Отшельники Востока долго пели Ветхозаветные гимны вместо канона, по причине давности их, даже после того, как введены были на утреннем богослужении припевы-тропари.
Мало что известно о порядке чтения Священного Писания в раннехристианские времена. По всей видимости, апостолы подражали еврейскому Богослужению, при котором раввин читал Писание по отделам, положенным на известный день, как из закона, так и из пророков. Для христиан же из язычников апостолы и их преемники предоставляли выбор чтений взгляду каждого предстоятеля церкви, которые, со своей стороны, сообразовывались с потребностями слушателей. «Со временем чтение и пение отягощалось и украшалось новой гимнографией, составленной святыми песнописцами новозаветной Церкви, но использование текстов Ветхого Завета всегда сохранялось и передавалось как стержень, красная нить богослужения, связующая все поколения молящихся христиан».
Итак, и по своим составным частям христианское богослужение в первое время приближалось к иудейскому. И первое, что было заимствовано из богослужебной практики иудейской церкви, это – чтение Священного Писания. Это было важно особенно тогда, когда еще не было собственно христианских писаний. Из Священного Писания Ветхого Завета в наше богослужение очень рано вошли псалмы. «Они как были поэтическим фоном ветхозаветного богослужения, родной и понятной стихией для иудейской души, – пишет архимандрит Киприан (Керн), – таковыми остались и для христиан. Забвение Псалтири, этой высочайшей поэзии всех веков, непростительно для церковного сознания. Апостолы, их ученики, христиане древних веков, как миряне, так и монахи-пустынники жили и дышали Псалтирью. Она была и есть общее достояние и иудея, и христианина». Лаодикийский собор своим 17 правилом предписывает пение псалмов не подряд, а в соединении с другими молитвами и чтениями. Отсюда можно сделать вывод, что уже тогда существовал какой-то порядок, расписание чтений из Псалтири. Более поздние «Апостольские постановления» знают особые утренние псалмы, положенные для чтения на утрени (Пс. 62), и вечерний псалом (Пс. 140). Позже в богослужебное употребление вошли и появившиеся апостольские писания, которые передавались из одной церкви в другую для прочтения. Так, апостол Павел пишет к Колоссянам, чтобы они прочитав его послание, передали церкви Лаодикийской, чтобы и там его прочли (Кол. 4, 16).
2.2 Религиозная богослужебная культура
Таким образом, выражением религиозных чувствований христиан были священные песнопения, частью взятые из ветхозаветных книг. В основном это были библейские песни, или гимны, воспетые ветхозаветными пророками и праведниками по поводу наиболее великих событий в жизни их и целого Израиля. «Всего их в Библии записано 12, но не все они вошли в состав нашего богослужения. Из Талмуда мы знаем, что обличительная песнь Моисея пелась в ветхозаветном Храме. Так называемое «Завещание Господа Иисуса Христа», памятник раннего христианства, знает также пение песни Моисея и кого-либо из пророков. О библейских песнях упоминает Иларий Пиктавийский (IV век). Пелись они и в Африканской церкви. Особую известность получила песнь трех отроков. Ее упоминает произведение IV века «О девстве» (псевдо-Афанасий). Песни Моисея пелись и на Синайской горе, как о том свидетельствует описание богослужения там (VII век). Копты этих песен не имеют; но несториане, абиссинцы и армяне их поют в большем или меньшем составе и объеме. И римо-католики на своей утрени (хвалитная ее часть) поют некоторые библейские песни. Эти ветхо- и новозаветные песни вошли в наше богослужение как основа нашего позднейшего гимнографического творчества, так называемых канонов, полных (9-ти песенных) и сокращенных (диодионов, триодионов и прочих). Структура канона не может быть усвоена без сравнения с этими песнями».
У Израиля, как и в соседних странах – Египте, Месопотамии, Ханаане – всегда процветала лирическая поэзия. Ее образцы встречаются во многих исторических книгах (например, песнь Моисея (Исх. 15), песнь о колодце (Числ. 21:17-18), победный гимн Деворы (Суд. 5), плач Давида о Сауле и Ионафане (2 Цар. 1), хвалебные песни Иуде и Симону Маккавеям (1 Макк. 3, 3-9 и 1 Макк. 14, 4-15)). И в Новом Завете звучат песни: «Величит душа Моя Господа», «Благословен Бог» и «Ныне отпущаеши». К этому же роду словесности принадлежат многие фрагменты пророческих книг и древние внебиблейские сборники, от которых до нас дошли одни лишь названия и небольшие отрывки: книга Броней Яхве (Числ. 21, 14) и книга Праведного (Нав.10, 13; 2 Цар. 1,18). Подлинное сокровище религиозной лирики Израиля нам сохранила Псалтирь.
III. КНИГА ПСАЛТИРЬ: ПРОИСХОЖДЕНИЕ И СОДЕРЖАНИЕ
Псалтирь (от греч. «» – букв, струнный инструмент, напоминающий наши гусли или арфу, под аккомпанемент которого исполнялись песнопения) представляет собой сборник из 150 псалмов. Это также название одной из книг Ветхого Завета, причисляемой к разряду учительных. Называется она так потому что большая часть содержащихся в ней псалмов содержат в себе хваление, благодарение Богу, а свое название получила, так как псалмы в Иудейской Церкви были петы и разыгрывались на музыкальных инструментах. Она состоит из 150 псалмов и еще одного CLI, которого нет на еврейском языке и который переведен с греческого. «Псалом» – слово греческого происхождения и обозначает буквально «бряцание по струнам». «Tehillim» – слово необычное, это мужская форма традиционно употребляемого слова «tehillah». Его корень – «HLL» – обозначает «восхвалять». Книга Хвалений, согласно древней раввинистической традиции, входит в третью часть еврейской Библии – «Кетувим» (Писания, греч. – «»), Относительно поздно сформировавшийся еврейский канон (XII век по Р.Х.) ставит Псалтирь на первое место в Писаниях. И хотя в более ранних рукописях порядок книг бывает иным, но авторитет Нового Завета свидетельствует, что Псалтирь не только возглавляла третью часть иудейского канона, но и давала ей название. Христос говорит: «…надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах» (Лк.24, 44). «Разнообразны поводы, вдохновляющие псалмопевца: исторические события; превратности личной жизни, направляющие человека к единому источнику упования; тоска по Богу души, проникнутой раскаянием, ее благодарность неисчерпаемой благости Божией, ее восторг перед величием Творца, Его всемогуществом и премудростью, перед совершенством Его творения. И эти тихие воздыхания и торжествующие славословия то звучат как бы в келейном уединении, то подхвачены хором молящегося народа. И над всем этим томлением по Богу, над всею личной и всенародной житейской скорбью и духовною радостью господствует одна заветная дума, одно нетерпеливое ожидание – Мессии грядущего, при мысли о Котором дух псалмопевца исполняется пророческой силою».
Кроме Давидовых псалмов, содержащихся в Псалтири, которых никак не менее 78, есть еще один (LXXXIX), принадлежащий Моисею, одиннадцать псалмов (41-48, 83, 84, 86) левитов, сынов Кореевых, двенадцать (49, 72-82) Асафа пророка, также из колена Левина, один (LXXXVII) Емана и один (LХХХVIII) Ефама, современников Давида. Все означенные псалмы, по мнению толкователей Свящ. Писания, собраны в одну книгу первосвященником Ездрой. Греческая Псалтирь насчитывает 151 псалом, а сирийский перевод – 155. Недавние открытия у Мертвого моря позволили восстановить еврейский оригинал Пс. 151 и двух последних сириакских псалмов. От Пс. 9 до Пс. 148 нумерация LXX и Вульгаты (которой автор будет следовать в данном сочинении) отстает на одну единицу от нумерации еврейской Библии, в которой Пс. 9 и Пс. 113 разделены на два, а Пс. 114 и Пс. 115 и Пс. 146 и Пс. 147 соединены. По-еврейски Псалтирь называется «тегиллим», т.е. песни хвалы. Отдельные псалмы чаще всего озаглавлены «мизмор», что указывает на музыкальный аккомпанемент; некоторые псалмы называются песнями, например «Песни восхождения» (Пс. 120-134). Sepher Tehillim (евр. – «Книга Хвалений») – «быть может, самая известная из поэтических книг Библии. Русский читатель знает эту книгу как «Псалтирь» (греческое название струнного инструмента, которое впервые встречается у иудейского философа Филона Александрийского). То же название книга имеет в Александрийском кодексе Библии (V век по Р.Х.). В Ватиканском кодексе (IV век по Р.Х.) эта книга определяется как «Псалмы» (с подзаголовком – «Книга Псалмов»)».
IV. АВТОРЫ И ВРЕМЯ НАПИСАНИЯ ПСАЛМОВ
Существовало мнение, что Псалтирь принадлежит одному Давиду. Но оно не было всеобщим и в древности многие держались такого взгляда, что эта священная книга принадлежит нескольким писателям. Это мнение среди ученых в настоящее время является преобладающим. «Общеустановленный обычай называть Псалтирь книгою Давида объясняется следующим. Большинство псалмов в Псалтири принадлежит Давиду, и кроме того, так как его поэтический талант был силен и разнообразен, то последующие писатели подражали ему как в содержании своих псалмов, так и во внешней форме изложения». Псалмы создавались разными людьми, отражая их личный либо совместный опыт. Время и обстоятельства создания различных псалмов (этой теме посвящены вступительные замечания, предваряющие комментарии к отдельным псалмам) также весьма различны. Так, есть среди псалмов один, написанный еще Моисеем (Пс. 89), есть и относящиеся к царствованию Давида, к периоду после вавилонского пленения и т.д. «Однако, несмотря на особенности и уникальность духовного опыта каждого из их создателей, псалмы, предназначенные для общественного богослужения, могут применяться вновь и вновь в разных жизненных ситуациях.
Процесс составления сборника псалмов занял несколько столетий, на протяжении которых псалмы добавлялись к нему по одному или целыми группами, как, например, «песни восхождения» (Пс. 119-133). Окончательное оформление сборника в то, что мы теперь называем Книгой псалмов (или Псалтирью), уже произошло после возвращения Израиля из вавилонского плена». Она делится на 5 частей, признаком чего служит литургическое окончание. Оно встречается в Псалтири 4 раза – после псалмов 40, 71, 88 и 105, состоящих из славословий с окончаниями: «Буди, буди». Пред псалмом 72 есть замечание: «Окончишася песни Давида, сына Иесеева». Эти слова, возможно, показывают, что существовали сборники песней Давидовых, которые носили имя их автора, вероятно, в отличие от существовавших тогда сборников псалмов других авторов. Каковы основные аргументы в пользу того, что Книга Хвалений в ее нынешнем виде представляет собою компиляцию из нескольких сборников древнееврейской литургической поэзии? Прежде всего, об этом свидетельствует повторение одних и тех же псалмов в разных книгах – целиком и фрагментарно. Вторая книга завершается словами: «Кончились молитвы Давида, сына Иессеева». Однако в третьей и пятой книгах также находим псалмы с надписанием «Давида». В различных книгах с различной частотой встречаются различные имена Божий. В первой, четвертой и пятой чаще встречается слово «Господь» («Адонай»). Во второй и третьей – «Бог» («Элохим»). Правда, эта особенность может быть объяснена редакторской работой. Такое объяснение кажется особенно правдоподобным, если сравнить тексты практически идентичных тринадцатого и пятьдесят четвертого псалмов, которые оказались в разных книгах. Слово «Господь» в тексте пятьдесят четвертого псалма замещается словом «Бог». По-видимому, редактор второй и третьей книг всячески избегал употребления имени Божия.
Казалось бы, этот вопрос освящен авторитетом Библии: канонизированный текст называл авторами псалмов Моисея, царя Давида, Асафа, Сынов Кореевых, Соломона, Ефама Езрахита и Емана Езрахита. Тем не менее как радикальная иудаистская, так и ранняя христианская традиции приписывают авторство всех псалмов одному человеку – царю Давиду. Впрочем, «в те отдаленные времена не существовало понятий об авторском праве в сегодняшнем смысле слова. Храм Соломона также не был построен Соломоном, но созидался в его время и по его приказу. Этого было вполне достаточно для того, чтобы Первый Храм в течение тысячелетий в сознании людей был связан с именем мудрого царя». Подобные вещи происходили и в иных странах много позднее. Итак, вторая точка зрения может быть сформулирована следующим образом: Псалтирь была окончательно собрана и отредактирована в период царствования Давида, при этом Давиду принадлежит большинство текстов, а иные написаны его предшественниками. «Давид написал Книгу Псалмов, включив в нее работы старейшин, а именно, Адама, Мелхиседека, Моисея, Идитума Асафа и трех сыновей Кореевых» – гласит талмудический трактат (Bab. Bath., 14b). В другом трактате утверждается, что Адам был автором 138 псалма (Saheel, 38b). В настоящее время церковная традиция придерживается в вопросе авторства псалмов буквы библейского текста. Но в различных версиях Библии авторство псалмов определяется по-разному. Греческий перевод Библии, в частности, приписывает Давиду большее количество псалмов, чем еврейский оригинал. Часть псалмов вообще не содержит указаний на авторство. Талмудическая традиция называет такие псалмы «сиротами» (Abodach Zara 24 b). Либеральное протестантское богословие отказывает Давиду даже в авторстве псалмов, которые имеют надписание «leDawid» – «Давидов». И действительно, традиционное надписание «Псалом Давида» не обязательно означает авторство (предлог «lе» может соотноситься не только с родительным, но в с дательным падежом; таким образом, надпись «1е David» можно прочесть как «Псалом Давиду» либо «Псалом, обращенный к Давиду»).
Известны имена следующих писателей псалмов: Моисей, Давид, Соломон, Асаф, Еман, Ефам (он же Идифум) и сыновья Кореевы. По времени, обстоятельствам происхождения и по количеству написанных псалмов последние распределяются между означенными лицами следующим образом.
библия богослужение псалтырь христианский
4.1 Моисей и его псалмотворчество
Моисею принадлежит один 89-й псалом, написанный им при окончании 40-летнего странствования по пустыне вблизи обетованной земли, в которую могло войти новое поколение людей, родившихся в пустыне, а из вышедших из Египта – только те, которые при выходе были не старше 20 лет. Гибель всех остальных объяснялась неверностью и оскорблением ими Бога во время этого странствования. Псалом выражает благодарность Богу за дарование евреям земли, скорбь за человека, поведением своим оскорбляющего Бога, и молитву к Нему о снисхождении и заступничестве. Эти три мотива – благодарственный, скорбный и молитвенный являются преобладающими во всем содержании Псалтири, выражаясь то в своем чистом виде, то в сочетании с другими. Он входит в последование богослужения 9-го часа, поэтому будет рассмотрен ниже.
4.2 Давид и его наследие
Давиду, по надписаниям еврейской Библии, принадлежат 73 псалма, а по греко-славянской – 87. Эти 73 псалма из надписанных его именем в еврейской Библии: 3-31, 33-40, 50-64, 67-70, 65, 100, 102, 107-109, 123, 130, 132, 138-144 и 5 псалмов, не надписанных в еврейской Библии, но бесспорно ему принадлежащие: 1, 2, 32, 103, 137.
Все псалмы Давида «представляют поэтическое изложение событий его жизни, начиная с помазания от Самуила и кончая последними годами его царствования. На каждое событие, сколько-нибудь важное, Давид отзывался своими песнями, а так как жизнь его была богата такими событиями, то и псалмы его многочисленны и разнообразны. В них изображаются думы и чувства этого пророка, являющиеся, по заключенной в них благодатной силе, близкими и понятными созданию каждого религиозно настроенного читателя».
Внешняя сторона жизни Давида общеизвестна. Из простого пастуха в семействе Иессея, из колена Иудина, он «Промыслом Божиим, благодаря своим талантам и подвигам, сделался народным героем, достиг титула еврейского царя и приобрел популярность и любовь своих подданных, так что его имя и дела составляют самую светлую страницу еврейской истории. Давид представляет собою натуру, богато одаренную физическими и духовными качествами. Наиболее выдающимся и характерным в Давиде является сильный молитвенный дар и неиссякаемый поэтический талант».
Этим объясняется обилие его гимнов и их выразительность. Его поэзия выражает внутренние переживания и отличается многообразием своих видов. Здесь есть элегии (произведения, выражающие настроения печали), к каковым могут быть отнесены покаянные псалмы; есть хвалебные творения, приближающиеся к нашим одам, есть мессианско-пророческие и др. Следует отметить ту особенность псалмов Давида, что в них он всегда остается верен своему телеологическому взгляду на все существующее в мире, как в жизни людей и природы, так и в области отношений между Богом и человеком. «Весь мир во всех своих явлениях, начиная с восхода и захода солнца, смены дня и ночи, времен года, во всем устройстве видимого и невидимого, живого и неживого, полон разумности и красоты. Бог, оказывая милости человеку в настоящем, подготовляет его к великим благам будущего чрез пришествие Мессии. Человек же, питая постоянную и твердую веру в Бога, проявляя Ему свое послушание и воспитывая в себе смирение и сокрушение о грехах, включает себя тем самым в область Его великих обетований».
В заглавиях каждого псалма, как правило, упоминается тот или иной человек или группа лиц. В древнееврейском тексте перед их именами всегда стоит один и тот же предлог, посредством которого может быть передан целый ряд падежных значений. Если посредством дательного падежа, то «псалом Давида» везде следовало бы читать «псалом Давиду», то есть посвященный ему; предложного – тогда надо полагать, что в заглавиях указывается на то, о чем, о ком или в связи с чем написан данный псалом («о Давиде»); и, наконец, родительного, означающего, что то или иное лицо является его создателем. О том, что в заглавии псалмов названный предлог имеет именно это, последнее, значение, явно свидетельствуют более обширные заглавия текстов (например, Пс. 17). В качестве создателя псалмов, среди прочих, наиболее часто называется именно Давид. Приписываемые ему тексты сосредоточены в основном в первых двух книгах псалмов. Однако целая группа псалмов Давидовых есть и в конце пятой книги (Пс. 137-144). Относительно того, что приписываемые Давиду псалмы действительно созданы им, сомнений практически не возникает, так как это убедительно подтверждается традицией (например, 1 Цар. 16,14-23; 2 Цар. 1,17-27; 2 Цар. 22; 2 Цар. 23,1; 1 Пар. 6,31; 15,16; 16,7; Пс. 17; Ам. 6,5).
4.3 Соломон и его псалмы
Авторству Соломона принадлежат три псалма: 71, 126 и 131. Псалмы эти написаны:
1.71 – при восшествии на престол после молитвы гаваонской;
2.126 – по окончании постройки храма;
.131 – по случаю перенесения Кивота Завета из скинии в храм.
«Соломон представлял собой почти полную противоположность Давиду по складу своего характера и мысли. В нем была заложена натура более философского характера. Он был наделен тонкой способностью наблюдения и сильно развитой логикой построения мыслей. В его псалмах доминирует рассудочный тон изложения в построении и развитии мыслей».
4.4 Асаф и его вклад в Псалтирь
Имя Асафа встречается в надписании над 12 псалмами: 49, 72-82. Под именем Асафа-псалмопевца известен левит времени Давида. Вместе со своими четырьмя сыновьями он начальствовал над четырьмя чредами певцов Давидовых, был главным распорядителем священной музыки и пения перед скинией на Сионе.
Этот современник Давида владел поэтическим талантом и был творцом некоторых псалмов, которые наравне с гимнами Давида вошли в церковно-общественное употребление. «Его творения ценились так же, как и произведения царя Давида, и его потомки, благоговея перед именем и гением своего предка, скрыли свои имена под составленными ими псалмами под именем своего родоначальника». Асаф был чрезвычайно предан Давиду и свою судьбу связал с его жизнью; поэтому главный материал для своих псалмов он брал из истории и жизни Давида. Собственно ему принадлежат пять псалмов: 49, 72, 77, 80 и 81. Остальные семь псалмов: 73, 74, 75, 76, 78, 79 и 92 принадлежат потомкам Асафа.
Все псалмы с именем Асафа выражают настойчивое увещание, обращенное к людям для их вразумления. Еману принадлежит 87-й псалом. Ефаму, иначе Идифуму, – 83. Оба эти лица были современниками Давида и певцами при вновь устроенной им скинии. Они были левитами и стояли, как и Асаф, во главе певцов Давидовых. Эти лица были такими же певцами-писателями, как и Давид и Асаф. Оба псалма очень сходны по содержанию. Они были написаны во время Давида, когда он получил откровение о продлении своего потомства навеки и когда испытывал поругание от врагов. Такие обстоятельства относятся ко времени гонения от Авессалома. Содержание этих псалмов проникнуто чувством страданий.
4.5 Сыны Кореевы и их псалмы
Сынам Кореевым принадлежат псалмы 41-48, 83, 84, 86, т.е. 11 псалмов. Они были потомками Корея, возмутившегося при Моисее. Как при Моисее их предки охраняли вход в стан Господень, так и при Давиде они были хранителями врат скинии и певцами при ней. В царствование Соломона они своими песнопениями участвовали в освящения храма. При Иосафате сыны Кореевы своими песнопениями ободряли народ к войне с Аммонитянами и Моавитянами. Во времена Ездры и Неемии они опять упоминаются как хранители врат храма. Согласно содержанию псалмов, можно думать, что при Давиде написаны псалмы 41, 42, 43, 48 и 83. Их содержание соответствует историческим обстоятельствам царя Давида. К эпохе Соломона относят происхождение 44-го псалма. Ко времени Иосафата – 45-47-й псалмы, 86-й воспет при Езекии; 84-й относится к эпохе по возвращении из плена. В псалмах сынов Кореевых, служителей скинии и храма, воспевается любовь к храму и богослужению, предпочитаемая псалмопевцами всем благам жизни.
4.6 Ненадписанные псалмы
Кроме надписанных псалмов, в Псалтири так же имеется много и ненаписанных. Это псалмы 65, 66, 90-99, 101, 104-106, 110-120, 122, 124, 125, 127-129, 133-136, 145-151. Авторы-писатели этих псалмов неизвестны. Происхождение их, судя по сходству содержания их со сказаниями исторических и других священных книг, может быть отнесено к следующим событиям и эпохам жизни еврейского народа: 65, 66, 90 и 91 – ко времени возвращения Манассии из плена, или ко времени Иосии, при восстановлении им богослужения, 101-й псалом относится ко времени разрушения Иерусалима халдеями, 104-й и 105-й написаны в утешение находящимся в плену евреям; 106-й написан по возвращении из плена и представляет благодарственную песнь; 112-116 – являются такими же благодарственными песнями, 110, 111 и 118 должны быть также отнесены ко времени возвращения из плена, 117 – ко времени построения второго храма; 119, 120, 122, 124, 127 и 128 – тоже ко времени возвращения из плена, 129 – ко времени Ездры; 133 – ко времени окончания второго храма; 134 и 135 – написаны, вероятно, по случаю освящения этого храма, 136 – ко времени плена; 125 – к первому времени возвращения из плена; 145-150 ко времени Ездры и Неемии. Неканонический 151 псалом написан, вероятно, вскоре после составления канона «неизвестным, но благочестивым мужем». Хронологическую последовательность возникновения псалмов можно представить себе приблизительно так: данный Давидом импульс продолжал действовать в течение нескольких столетий: т. н. «царские псалмы», по всем имеющимся данным, восходят к эпохе царств (Иудейского и Израильского); псалмы «царства Яхве», изобилующие отзвуками других псалмов и второй части Исайи, были составлены во время плена, как и те псалмы, которые, подобно Пс. 136, говорят о разрушении Иерусалима и о переселении. Возвращение из плена воспевается в Пс. 125. И последующий период был, по-видимому, плодотворен в области псалмотворчества: то было время расцвета культа в восстановленном храме, когда храмовые певцы были приравнены к левитам, а авторы книг премудрости, как например, сын Сирахов, писали свои поучения в форме псалмов для их более широкого распространения.
Разделение между четвертой и пятой книгами несколько искусственное, возникшее из желания составителей структурно соотнести Псалтирь с Пятикнижием Моисея: Моисей дал Израилю литургию, Давид создал ее текст.
V. ТЕМАТИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ КНИГИ
Псалмы 1, 2 служат своего рода входом во святилище Псалтири, тогда как псалмы 145-150 представляют собой одно большое заключительное славословие, подлинный апофеоз хвалы Создателю. Через псалом 1 молитвы и хвалы, изначально возносившиеся только в храме, входят в книгу, над которой можно размышлять и в синагоге, и дома. Завершающий стих псалма 71 («Кончились молитвы Давида, сына Иессеева») свидетельствует о том, что первые две книги приобрели свою нынешнюю форму в конце царствования Давида. Первые же два псалма были добавлены к ним лишь по окончании составления книги Псалтирь, то есть уже после возвращения Израиля из вавилонского плена.
Первая и вторая книги посвящены «прославлению золотого века, который Израиль переживал в эпоху единого царства. Псалмы 2 и 71 представляют собой молитвы о том, чтобы вовеки на земле длилось богоугодное правление царя. Все псалмы первой книги (Пс. 1-40), за исключением 1-го, 2-го и 32-го, приписываются Давиду. Если в первых двух книгах и встречаются плачи, то они неизменно завершаются хвалой».
В противоположность первым двум, третья книга выдержана в печальных тонах. В открывающем ее псалме 72 оплакиваются страдания праведных, которые, видя благоденствие нечестивых, могут надеяться лишь на торжество справедливости в мире ином. Последний в книге, 88-й, является сетованием на то, что Господь, по-видимому, нарушил Свой завет с Давидом и «поверг на землю венец его». Предыдущий же, 87-й, – единственный в Псалтири не содержит хвалы Господу.
Четвертая книга, то есть псалмы 89-105, обращается от темы павшей израильской монархии к Самому Богу, все предшествовавшие века бывшему для Израиля надежной опорой. Моисей здесь упоминается семь раз, в то время как ранее в Псалтири его имя появлялось лишь однажды: в псалме 76. «Псалмы 92-98, так называемые «престольные», посвящены правлению Господа над всей землей. Слова, которыми Бог восхваляется в псалмах 101,26-28, автор Послания к Евреям относит к Иисусу Христу (Евр. 1,10-12)».
Последняя, пятая, книга открывается псалмом благодарения Господу за избавление Израиля из вавилонского плена. Помимо прочего, эта книга содержит псалмы, представляющие Давида образцом благочестия (Пс. 137-144), а также предрекающие, как, например, псалом 109, пришествие Царства Христова. Составители поместили так называемые «царские псалмы» в ключевых местах книги Псалтирь, придав тем самым в целом определенную мессианскую направленность.
VI. АУТЕНТИЧНОСТЬ ПСАЛТИРИ
В богодухновенности и каноничности Псалтири не возникало сомнений ни в иудейской, ни в христианской Церкви. В Священном Писании Нового Завета содержится до 50 цитат из Псалтири, и цитируется она чаще всех других ветхозаветных книг (после книги пророка Исаии). Согласно учению Иисуса Христа и Апостолов, Псалтирь в христианской Церкви всегда составляла неизменную часть библейского канона и помещается во всех соборных и отеческих исчислениях священных ветхозаветных книг. Следует ли говорить о том, что в религиозной жизни как иудеев, так и христиан псалмы играют совершенно исключительную роль? «Моисей дал Израилю пять книг Торы; Давид дал Израилю пять книг Хвалений» («Midrash»). «Сказал Святой, да будет благословен Он, Давиду: Один день твоего учения значит для меня более тысяч жертвоприношений, которые Соломон предназначил для Моего алтаря!» (Shabbos ЗОb; Maccos 10a). Эти высказывания предпосланы одному из наиболее фундаментальных иудейских изданий «Tehillim». От себя еврейские издатели Псалтири добавляют следующее: «Тора и псалмы. Моисей и Давид. Разум и сердце. В радости и в печали, в благодарении и мольбе еврей обращается к своим псалмам. Там найдет он все эмоции, все намерения и открытия, все невзгоды. Он глотает слова псалмов вместе со слезами радости и боли, и посредством этих слов он соперничает с их автором, Сладчайшим Певцом Израиля, «…который насытил Творца песнями хвалы» (Berachos, 10a).
О том, насколько чтимой была Книга Хвалений в евангельские времена, говорит то, что апостолы и Сам Иисус Христос чаше всего цитируют псалмы. Даже последние слова Христа на кресте – «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф.27, 46) и «Отче! в руки Твои предаю дух Мой» (Лк. 23, 46) – это строка псалмов (соответственно – Пс.21, 2 и Пс.30, 6). Замечательные слова о Псалтири можно найти у учителей христианской церкви. Афанасий Великий писал, что в Псалтири «объята вся человеческая жизнь, все состояния души и все движения мысли». Слово Василия Великого о Псалтири предваряет многочисленные издания и рукописи Книги Хвалений. Учитель Восточной Церкви пишет, что ни одна из священных книг не прославляет Бога так, как Псалтирь. «Чему не научишься из псалмов? Не познаешь ли отсюда величие мужества, строгость справедливости, честность целомудрия, совершенство благоразумия, образ покаяния в всякое из благ, какое не наименуешь?». Много проникновенных слов о псалмах Давида у Блаженного Августина, вспоминавшего о тех псалмах, которые так любила его мать-христианка. Блаженный Августин оставил фундаментальный труд – толкование Псалтири.
VII. СОСТАВ И КЛАССИФИКАЦИЯ ПСАЛМОВ
В Книге Хвалений в ее современном виде находится сто пятьдесят псалмов. Во многих древних еврейских манускриптах это число меньше, обычно – 147 (например, в Палестинском Талмуде). При этом объединяются 1-й и 2-й, 9-й и 10-й, 113-й и 114-й псалмы. Псалтирь – самая объемная из книг Ветхого Завета. И все же это не «полное собрание» древнееврейских гимнов и молитв: еще несколько религиозных поэтических текстов имеется в других книгах Библии, как, например, молитва пророка Ионы, песнь Деборы, плачевная песнь Давида по поводу гибели Саула. Есть подобные псалмам тексты и в Новом Завете: например, песнь Марии: «…величит душа моя Господа…» (Лк.1, 46), или молитва старца Симеона: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко…» (Лк.2, 29). Определенное количество псалмов осталось за пределами библейского канона. Это, прежде всего, псевдоэпиграфические «псалмы Соломона», по общему мнению, принадлежащие перу поэта-фарисея, который жил в середине первого века до Рождества Христова, а быть может – и позднее. Еврейский оригинал этих текстов не сохранился. Однако греческий текст несет явный отпечаток еврейского подлинника; более того, многие «темные места» легко объясняются неверным пониманием некоторых древнееврейских слов.
Пример текста, напоминающего по структуре псалом, приводит W.E. Barnes (1931). Это «Похвала Отцам древних времен». Очевидно, он оказался вне канона, поскольку восхваляет не Господа, но людей. Ориентировочное время написания этого текста – 200 год до Рождества Христова.
«О, дайте мне вас, благодетели, От Всевышнего – слава ваша, царственные властители, Советчики умудренные, Правители язычников, мудро мыслящие в писаниях, Установившие меру псалмам, Мужи доблестные и властные, Чтимые современниками, Обладатели имени, Кто не оставил памяти – как бы и не было их, Но те, кто творил добро, благоденствует семя их, Их память – всем поколениям, В мире они отошли к отцам, Изучает община их мудрость, Восславить сейчас вас, отцы, в поколениях ваших прославлены вы от древности, могущественные мужи! всевидящие пророки! проницательные владыки, хозяева хранилищ учения! записавшие изречения! бесстрашные в жилищах! прославленные в годы их. утвержденного в их наследии. исчезли, пропали пропадом, и дети их – вслед за ними. их надежда не обманула, их наследье – детям детей. не вычеркнут праведность их. но их имена – вовеки. их хвалу возвещают в собрании!» Это древнее песнопение в честь тех, кто сочинял и записывал псалмы и притчи, несколько напоминающее знаменитую древнеегипетскую «Похвалу писцам», является лучшим эпиграфом к Псалтири.
Упоминание о «пяти книгах псалмов» для русского читателя может показаться странным. Но в древнейшей иудейской традиции Книга Хвалений состоит из пяти частей, каждая из которых завершается славословием. Такое подразделение позволяло мистически соотнести Псалтирь и Закон, сердце и разум. Пятикнижие Моисеево обращено от Бога к людям, гласит иудейское изречение, а Книга Хвалений – от людей к Богу. Святой Григорий Богослов связывает пять книг Псалтири с пятью ступенями нравственного совершенствования. Разделение Псалтири на книги во многом условно, по крайней мере, содержание псалмов не является откликом на конкретные книги Торы. Каждая из пяти книг Псалтири, несомненно, имеет свои индивидуальные особенности. И анализ этих особенностей позволяет лучше понять историю собирания и редактирования религиозных поэтических текстов.
Существуют стилистические различия между книгами. Рефрены как поэтическая форма практически не встречаются в псалмах первой книги, зато весьма часты во второй. Специфическое слово «halleluia» («аллилуйя»), славящее Бога, также появляется лишь в последних книгах Псалтири. Возможно, эти псалмы входили в особый сборник гимнов. Точно так же надпись «начальнику хора» (руководителю), возможно, относится к сборнику гимнов с таким названием. Определенное стилистическое единство присуще кратким «песням восхождений», которые следуют одна за другой.
«В современной богословской литературе классификациям псалмов воистину нет числа. Наиболее четко выделяются такие типы псалмов, как уже упоминавшиеся «учительские», дидактические стихи, иначе называемые «псалмами премудрости»; «царские» или «мессианские» псалмы, среди которых выделяются «псалмы воцарения». Следует упомянуть также «псалмы-жалобы и прошения» (коллективные или индивидуальные), «псалмы-благодарения и псалмы-хваления» (также коллективные и индивидуальные)».
Для понимания смысла псалма, по мнению западных экзегетов, необходимо ответить на следующие вопросы:
(1) Что выражается в псалме: жалоба, благодарение, восхваление или назидание?
(2) От чьего имени написан псалом, говорит ли в нем отдельный человек или сообщество («Я» или «МЫ»)?
(3) Говорит ли отдельный человек от своего имени, или это представитель народа – царь, священник пророк?
(4) Нет ли в тексте псалма признаков того, что он представляет собою «диалог» священника и собрания молящихся («Я»- и «МЫ»)?
(5) Упоминается ли в псалме царь? Обозначают ли слова «помазанник», «щит», «сын» его отношения с Богом?»
Анализ смыслового содержания позволяет установить, что главными темами песнопений были:
а) исторические события общенародной жизни – в псалмах 43, 59, 73, 78, 83, 84,107,122,124,125,143; 47, 64, 117, 123, 128, 136; 19, 20, 60;
б) испытания жизни личной – в псалмах 3, 4, 7, 9, 10, 11, 12, 13, 16, 24, 25, 27, 29, 30, 34, 38, 40, 52, 53, 55, 58, 63, 68, 69, 70, 85, 87, 89, 108, 13, 114, 115, 119, 120, 130, 139, 140;
в) сокрушение о содеянном грехе – в псалмах 6, 31, 37, 50, 101, 129, 142, именуемых «покаянными»;
г) избыток благодарности Богу и славословие – в псалмах 8, 18, 28, 32, 65, 4, 5, 0, 0, 1, 94, 9, 02, 03, 10, 12, 116, 126, 133, 134, 137, 138, 144, 145, 147, 148, 149, 150, 151;
д) тоска по Богу и ревность по Его славе – в псалмах 41, 42, 47, 62, 83, 113, 121, 134;
ж) обетования и благодеяния Божий избранному народу, его неблагодарность и падения, временные кары и конечное спасение – в псалмах 67, 76, 113, 135; 77, 104, 105, 106;
з) пришествие и вечное царство Мессии – в псалмах 88, 131; 2, 15, 21, 44, 71, 109; 46, 66, 86, 92, 95, 96, 97, 98.
7.1 Виды Псалмов
Изучение литературной формы псалмов дало основу для разделения их на три вида.
. Хваления – к ним можно отнести псалмы 8, 18, 28, 32, 45-47, 75, 83, 86, 92, 95-99, 102-105, 112, 113, 116, 121, 134, 137, 144-150. Среди них можно выделить «Песни Сионские» (Пс. 45, Пс. 47, Пс. 75, Пс. 86), прославляющие святой город, где обитает Яхве, и «псалмы Царства Яхве» (Пс. 46, Пс. 92, Пс. 95-97), воспевающие всемирное царство Божие в стиле, напоминающем пророческие писания.
. Прошения коллективные или индивидуальные – псалмы страдания или плача. Они представляют собой непосредственное обращение к Богу, – вопль о спасении, зов на помощь, заверение в невиновности (Пс. 7, Пс. 16, Пс. 27) или исповедание грехов (Пс. 50 и др. покаянные псалмы). Завершаются они выражением упования на Бога (Пс. 3, Пс. 5, Пс. 41-42, Пс. 54-56, Пс. 62, Пс. 129 и др.), уверенности в том, что молитва услышана, и благодарением (например, Пс. 6, Пс. 21, Пс. 68, Пс. 139). «Свое бедственное положение псалмопевцы описывают языком традиционных метафор, оставляя в стороне конкретные факты своей жизни».
. Благодарения Богу, дарующему просимое, часто завершают прошения. В некоторых псалмах тема благодарения становится центральной, например в псалмах 17, 20, 29, 32, 33, 39, 64, 67, 91, 114, 115, 117, 123, 128, 137, 143.
Граница между видами псалмов не очерчена строго. Темы часто переплетаются. Псалмы различаются друг от друга также вследствие проникновения в Псалтирь элементов не лирического характера: в псалмах дидактических (например, в Пс. 1, Пс. 111, Пс. 126) преобладают философские моменты, в других псалмах содержатся более или менее пространные пророчества (например, в Пс. 2, Пс. 49, Пс. 74, Пс. 80, Пс. 84, Пс. 94, Пс. 109) или образная символика (речь идет о чаше, огне, горниле и т.д.). Наконец, несомненна связь Псалтири с храмовым богослужением.
7.2 Заглавия псалмов
В зависимости от их функций заглавия можно было бы разделить на пять основных классов: называющие автора псалма, определяющие исторический контекст его создания, содержащие указания исполнителям, жанровые определения, указания относительно использования псалма в богослужении.
1. Заглавия, называющие автора псалма. О них в достаточной мере было сказано выше.
2. Заглавия, определяющие исторический контекст создания псалма. Таких зачинов в Псалтири гораздо меньше, чем тех, которые называют автора (Пс. 3; 7; 17; 29; 33; 50; 51; 53; 55; 56; 58; 59; 62; 141). Порой очевидны несоответствия между заглавием псалма и его содержанием (например, Пс. 29) или между версиями одного и того же события, предлагаемыми в заглавии и в определенной исторической книге (ср. Пс. 55 с 1 Цар. 21,10-15). Многие специалисты полагают, что заглавия, определяющие исторический контекст создания того или иного псалма, являются позднейшими искусственными дополнениями. Но даже если они действительно не входили в первоначальный текст псалмов, у редакторов, впоследствии вводивших их, должны были быть на это веские основания; связь между содержанием псалма и новодобавленным зачином представлялась им, по всей видимости, вполне органичной. Зачины рассматриваемого типа «позволяют нам судить об обстоятельствах написания того или иного псалма, практически не облегчая его толкования. Автор псалма стремился избежать излишних частностей, которые связывали бы его произведение с какой-то одной конкретной ситуацией. Так, например, в заглавии псалма 3 говорится: «Псалом Давида, когда он бежал от Авессалома, сына своего». Собственно же псалом начинается со слов «Господи! как умножились враги мои!», а не так, как можно было бы ожидать: «Господи! Авессалом восстал на меня!», поскольку перед псалмопевцем стояла задача создать не интимно-лирическое произведение, а выразить переживание, которое при общественном богослужении могло бы быть разделено всем народом». Сообщая об обстоятельствах, подвигнувших того или иного человека на создание псалма, эти заглавия указывают, какое именно событие израильской истории может служить иллюстрацией к его содержанию: так, например, псалом 50 соотнесен с историей греховной связи Давида с Вирсавией. Но это отнюдь не означает, что для всестороннего истолкования псалма непременно необходимо, подобно древним комментаторам, восстанавливать исторический контекст его написания.
3. Заглавия, определяющие жанровую принадлежность псалма. Часто заглавие служит указанием, к какому именно жанру относится тот или иной псалом. В древнееврейском языке существовал целый ряд терминов, смысл которых не всегда нам понятен. Такие термины, как «мизмор» (переводимый словом «псалом») и «шир» («песня»), имеют широкое значение и встречаются в Псалтири весьма часто. Другие, например «шиггайон» (в заглавии псалма 7 переведенное как «плачевная песнь»), встречаются реже. Иногда в заглавии могут стоять сразу два таких термина (Пс. 29). «Древнееврейская классификация поэтических жанров, безусловно, интересна. Однако мы до сих пор не знаем точного значения древнееврейских терминов, обозначающих эти жанры. Поэтому сегодня псалмы подразделяются на жанры в соответствии с их содержанием и эмоциональным настроем».
4. Заглавия, содержащие указания исполнителям. Некоторые из терминов жанровой принадлежности одновременно являются и указаниями для исполнителей псалмов. Это в первую очередь относится к словам «мизмор» (от глагольной основы со значением «петь») и «шир» («песня»). Значение многих других терминов, служащих аналогичной цели, не вполне ясно. Большинство из рассматриваемых заглавий указывает, на кого возлагается исполнение псалма во время богослужения (например, псалом 139: «начальнику хора»). Другие, встречающиеся реже, обозначают, по всей видимости, на какую мелодию следует петь псалом (этот момент явственно выражен в псалме 59: «На музыкальном орудии шушан-эдуф», что на самом деле значит: на напев «Лилия завета»). Значение часто встречающегося в основном тексте псалмов слова «села», которое, несомненно, является музыкальным термином, также неизвестно.
5. Заглавия, содержащие инструкции относительно использования псалма в богослужении. Изредка в заглавии говорится о том, какое место должен занимать тот или иной псалом в богослужении. Наиболее известными примерами здесь служат «песни восхождения» (Пс. 119-133) и «псалом на день субботний» (Пс. 91).
.3 Жанры псалмов
В состав Псалтири входят сто пятьдесят поэтических композиций, каждая из которых обладает неповторимой красотой и силой. Тем не менее существует целый ряд жанровых признаков, позволяющих разделить псалмы на шесть групп. Приводимой ниже жанровой классификации следует и комментарий к Псалтири.
1. Хвалебные гимны. Они легко узнаваемы благодаря содержащимся в них восторженным хвалам Богу: Бог превозносится за то, что Он – Бог, и за Его деяния, исполненные могущества и милосердия. Примерами хвалебных гимнов являются, в частности, псалмы 8, 23, 28, 32, 46, 47.
2. Плачи (сетования и прошения). По эмоциональному настрою плачи являются полной противоположностью хвалебным гимнам. Псалмопевец в них открывает перед Господом свое сердце, полное печали, горечи, страха, а порой и озлобленности. Однако, за редкими исключениями, все плачи оканчиваются изъявлениями веры в Бога и упования на Него. Типичными примерами плачей являются псалмы 24, 38, 50, 85, 101, 119.
3. Псалмы благодарения. Эти псалмы – благодарность Богу, внявшему плачу-прошению. Вместе с двумя названными выше типами псалмов они образуют своего рода триаду: псалмопевец слагает хвалебные гимны, когда ощущает гармонию с Богом, плачет, когда эта гармония рушится, и в конце концов благодарит Бога за ее восстановление. В качестве примеров можно назвать псалмы 17, 65, 106, 137.
4. Песни упования (или веры). Тема упования на Господа так или иначе звучит и в хвалебных гимнах, и в плачах, однако в некоторых псалмах ей принадлежит основополагающее место. Такие псалмы, как правило, бывают краткими и содержат какую-нибудь впечатляющую метафору, посредством которой псалмопевец передает глубину своего упования. Примерами такого рода являются псалмы 22, 120, 130.
5. Царские псалмы. Господь, Царь мироздания, – Тот, Кому посвящены псалмы; Давид, царь над людьми, – одновременно и создатель многих псалмов, и субъект действия в некоторых из них. Тема царства, таким образом, занимает в Псалтири весьма значительное место. Но в отдельных псалмах мотивы царского достоинства Бога (Пс. 23; 92) и служения земного царя (Пс. 19; 20; 44) получают столь яркое воплощение, что представляется необходимым выделить их в особую группу. Эта группа будет подробно рассмотрена ниже.
6. Учительные псалмы (или псалмы мудрости). Говоря о библейских учительных писаниях, обычно имеют в виду книги притчей Соломоновых, Иова, Екклесиаста и Песнь песней. В этих книгах прямо говорится о том, как следует жить, дабы быть угодными Господу. Учительные писания занимают важное место и в псалмах. Так, содержащееся в Книге притчей резкое противопоставление праведных нечестивым содержится и в псалме 1. Другими примерами учительных псалмов могут служить 36-й, 48-й.
7.4 Царские Псалмы
В Псалтири встречаются несколько «царских» песней, принадлежащих к разным видам псалмов. Они заключают молитвы (например, в Пс. 19, Пс. 60, Пс. 71) и благодарения за царя (Пс. 20), являются прорицаниями (Пс. 2 и Пс. 109), царской песнью восхождения (Пс. 131) и т.д. Возможно, они были псалмами восшествия на престол. «Несмотря на использование общей для данной эпохи фразеологии, израильское представление о царе во многом отличается от египетского или месопотамского. Царь избранного народа – Помазанник Яхве (евр. «Mashiah», греч. «»). Помазание превращает его как бы в наместника Яхве на земле. Он называется приемным сыном Божиим, царствование которого не будет иметь конца, его могущество распространится до пределов земли. Он будет спасителем своего народа и установит мир и справедливость». Идея царского мессианства, впервые возвещенного пророком Нафаном (2 Цар. 7), выражается в псалмах 88 и 131. Так поддерживается в народе ожидание Мессии – потомка Давида.
7.5 Псалтирь как песенный сборник
Название Книги Хвалений определяет ее основное предназначение: это сборник гимнов для литургического использования в Иерусалимском Храме (предположительно во Втором Храме, однако нет сомнения в том, что многие псалмы были написаны гораздо раньше, еще до строительства Первого Храма). Пение гимнов многотысячным хором левитов и молящихся, сопровождающееся аккомпанементом струнных инструментов и возгласами труб, было важной частью богослужения; звуки музыки были слышны на огромном расстоянии от здания Храма. Трубачей называли «огорчителями левитов» – очевидно, потому, что громкие звуки труб заглушали пение. В тексте многих псалмов «имеется ясное свидетельство их литургического использования; кроме того, некоторые надписания связывают тот или иной псалом с днем недели или праздником. Имеются указания на то, что еще до разрушения Второго Храма псалмы использовались в общественном богослужении в синагогах. Эта традиция была развита позднее, в диаспоре, и сохраняется поныне. Та музыка, на которую исполнялись псалмы в Храме, утрачена безвозвратно. Более того, надписания, которые указывают на особенности музыкального исполнения псалмов, оказываются наиболее трудными для понимания. Дело в том, что расцвет музыкального творчества в древнем Израиле приходится на период Первого Храма. После разрушения этого Храма богослужение уже никогда не достигало прежней пышности. Многие инструменты более не применялись. По крайней мере, уже в период, когда создавался греческий перевод Библии, значение некоторых музыкальных терминов было непонятно переводчикам». Из музыкальных терминов в псалмах чаще всего употребляется слово «selah», которое не является частью текста. Греческий перевод этого слова -«междупсалмие». По всей вероятности, оно обозначает паузу в исполнении хора, во время которой играют инструменты. Возможно, «selah» – указание хору повысить тон или усилить громкость. Некоторые надписания дают указания на то, какие инструменты должны сопровождать пение. Упоминания о разнообразных музыкальных инструментах имеются и в самих текстах псалмов. «Иногда нам ясно, какой инструмент имеется ввиду: например, когда речь идет о «восьмиструнном», о псалтири, кимвалах, трубах, Шофаре (ритуальный инструмент, сделанный из рога овна. Первый Шофар был, по преданию, сделан из рога овна, принесенного Авраамом в жертву вместо своего сына, Исаака). Но что такое «Гефское орудие»? А о некоторых словах до сих пор спорят, обозначают ли они инструмент – «орудие Шошан» – или указывают на мелодию светской песни «Лилия», на которую нужно петь псалом. Вообще же, несколько надписаний явно говорят о том, что мелодия, на которую нужно петь псалом, заимствуется из другой песни, в основном, светского характера например, «О голубке, безмолвствующей в отдалении», «Не погуби». В греческой и славянской версиях Псалтири этих указаний еще больше. Такая традиция – пение духовных гимнов на мотивы известных светских песен – известна и в средневековой Европе (мессы на тему песни «Вооруженный человек»), в период после Реформации (одна из тем хоралов И.С. Баха – мелодия Г. Исаака «Инсбрюк, я должен покинуть тебя»)».
VIII. БОГОСЛОВСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПСАЛТИРИ
Псалмы – лирическая религиозная поэзия, а не свод систематических знаний в области богословия. И все же Псалтирь – сокровищница богословия. Возможно, одной из главных причин, сделавших Книгу Хвалений столь популярной как в народе Израильском, так и среди христиан – была та, что «псалмы в поэтической форме выражали веру, чувства, мировоззрение и богословие простого народа. Часто Закон с его летописями и информационной насыщенностью казался слишком сухим, а «Пророки» – слишком загадочной частью Писания, в то время как «Кетувим», главное место в котором отводилось Книге Хвалений, привлекал образностью, яркостью и богословской глубинной».
Василий Великий писал о Псалтири: «Здесь есть совершенное богословие, есть пророчество о пришествии Христовом по плоти, есть угроза суда Божиего. Здесь внушается надежда воскресения и страх мучений. Здесь обещается слава, открываются тайны. Все есть в книги Псалмов как в великой и всеобщей сокровищнице». Читая и распевая псалмы, верующие всех времен находили в них отражение своего представления о Боге, о мире, об окружающих людях и о себе. Точно так, как и в наше время тексты общего пения являются выразителем веры общины, – так и Книга Хвалений отражает библейское богословие. Вероятно, поэтому в литературе псалмы иногда уподобляются витражам средневековых соборов, сюжеты которых «научали» паству. В этом же смысле псалмы можно сравнить и с русской иконописью. Не случайно именно Псалтирь была чтима наравне с Евангелием: по ней учили детей грамоте, а заодно и богословию.
«Древний иудей, не имевший в своем распоряжении всех книг Танах, но знающий наизусть несколько десятков псалмов, имел ясные богословские представления. Таким образом, вряд ли можно переоценить дидактическое значение псалмов, которые учили молодежь и прозелитов правильным доктринам о Боге и о себе, посредством чего библейское богословие укреплялось в Израиле. При этом особенно следует заметить, что большинство израильтян не умели читать, и только через заучивание наизусть они могли утверждаться в вере». Особенностью богословия Псалтири является ее образность и иллюстративность, при этом она раскрывает почти все богословские сферы и дает достаточно глубокое, ясное и наглядное представление о Боге. Фактически, это – единственная книга, «стоящая на границе двух Заветов, соединяющая представление о мстительном и суровом Боге Ветхого Завета с образом любящего и прощающего Бога Нового Завета. Бог в псалмах, как и во всей Библии, предстает Вечно сущим Творцом. Его существование не нуждается ни в каком объяснении, и авторы псалмов даже не делают попытки построить хоть какую-нибудь теогонию, дающую представление о появлении божества, хотя они и вспоминают историю творения (Пс.8)». Даже мысль о не существовании Бога хоть в какой-нибудь промежуток времени кажется для них лишенной здравого смысла («Сказал безумец в сердце своем: «нет Бога», – Пс.13, 1; 52, 2). От того, что Бог априорно и изначально Сущий и абсолютно Первый во всем, – в псалмах отсутствует представление о человеческих усилиях в богопознании, но в них доминирует реакция человека на откровения Бога о Самом Себе. Все богословие псалмов построено на богооткровенности и на первичной инициативе Бога по отношению к своему творению.
8.1 Образ Бога в псалмах
Бoг Псалтири – это Бог всего творения. Он – Создатель всего |видимого и невидимого (Пс. 103, 4-5), Он – Творец людей и народа Своего, Израиля (Пс.149, 2; Пс.68, 36). При этом Он – не трансцендентный Бог деистов, удалившийся от Своего творения; Он – личность, готовая слушать (Пс.54, 1-3), прощать (Пс. 129, 4), гневаться (Пс.73, 1), любить, сожалеть и раскаиваться (Пс.105, 45). «…Господь восставляет согбенных; Господь любит праведных. Господь хранит пришельцев, поддерживает сироту и вдову» (Пс. 145, 8-9). Бог Псалтири наблюдает над кругом земли (Пс.32, 14) за Своим творением, но не растворяется в нем имманентно, как о том учит пантеизм. Он – Бог-Судья, шествующий с облаками, Его суды не лицеприятны, абсолютно взвешены и истинны (Пс.9, 5; 74, 8; 93, 2), но при этом Он – и Бог любви, являющий Себя как Отец сирот и вдов (Пс.67, 6), милующий не по заслугам, а по благодати и множеству щедрот Своих (Пс.50, 2). «Именно это соединение представлений о Боге, карающем за грех, но прощающем кающегося грешника, поднимает Книгу Хвалений на уровень Нового Завета и делает ее столь популярной среди христиан, которые часто издают из всех книг Ветхого Завета только эту книгу в одном переплете с книгами Нового Завета».
Богословие Псалтири открывает нам живого Бога, Который «не дремлет и не спит…» (Пс.120, 4). Он, живущий на высоте во святилище (Пс.77, 69), близок к человеку и к Своему народу, Он – Всемогущий над силами зла (Пс.90, 1), над Своим Творением (Пс.106, 25-29) и над людьми и историей (Пс.67, 15). Он – Бог Всевышний (Пс, 46.3), облеченный могуществом и силой (Пс.92). Он знает мысли человека (Пс.93, 11), слышит все, от Него нигде невозможно укрыться (Пс.138, 2). Он – Бог Всеведущий (Пс.146, 4) и вездесущий. «Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря: и там рука Твоя…, скажу ли: «может быть, тьма сокроет меня и свет вокруг меня сделается ночью». Но и тьма не затмит от Тебя…» (Пс. 138, 9-12).
Особое место в представлении о Боге занимает в псалмах святость Божия: «Ты, Святый…» (Пс.21, 4). Эта таинственная и пугающе неземная святость не ограничивается отделенностью и почти суеверным страхом пред «Святым именем Твоим» (Пс.102, 1; 105, 47; 144, 21), но она заключает в себе все богатства Божии и всю жизнь, являясь более чем одним из атрибутов Божиих: являясь Его сущностью. Не напрасно в Книге Хвалений понятие «святой» часто является синонимом тетраграммы «JHVH» (Пс.70, 22, вместо Яхве: «Святый Израилев»). Бог не только свят в Самом Себе, но и сообщает Свою святость, т.е. освящает то, что Он суверенно избирает, относится ли это к месту(святая гора – Пс.47, 2; святой храм – Пс.64, 5), к предмету (святой елей – Пс.88, 21), к народу («Иуда сделался святынею Его» – Пс.113, 2) и к отдельному человеку (Пс.4, 4). Святость Божия требует святости человеческой, обязывая народ и отдельного человека освящаться, отделяясь от греха (Пс.33, 10; 77, 41). Представление о святом независимом Боге – Царе вселенной – находит свое наиболее полное отражение в декларации завета между Богом и Израилем. Это центральная и одна из наиболее ярких и значимых тем Книги Хвалений. Независимый ни от кого Бог избрал Израиль и утвердил Свой завет (договор) с ним (Пс.88.4)». Бог верен этому завету, что многократно подчеркивается псалмопевцами (Пс.104, 8; 105, 45; 110, 5), но люди часто забывают его, за что Бог наказывает их (Пс.49, 5-7). В этом – особая скорбь псалмопевцев (Пс.73, 20) и их многократные напоминания народу о милости Господней к хранящим завет Его (Пс.24, 10).
Все молитвы (Пс. 16, 85, 89, 101,141 и др.), воздыхания и вопли о покаянии построены на внутреннем убеждении в верности Бога Своему завету в на понимании человеческой изменчивости и милости Творца. Уникальность отношений с единственным, всемогущим Богом позволяла Израилю выражать свою уверенность в услышанности их молитв и сообщала твердость перед сражениями. Завет был настолько крепким, что связывал воедино врагов Яхве и врагов Израиля (Пс.138, 21-22): «Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не воэгнушаться восстающими на Тебя? Полною ненавистью ненавижу их; враги они мне».
С другой стороны, завет с Яхве был источником признательности, хвалы и славословия (Пс.99, 4; 68, 31). Логическим продолжением идеи завета является представление о Посланнике Завета – Мессии. Это представление пронизывает всю Книгу Хвалений, но особенно полно выражается в «мессианских» псалмах. Понятие «мессианские псалмы» в строгом смысле не выдерживает критики, так как мессианский мотив слышен в подавляющем большинстве псалмов. Очевидно, именно это обстоятельство привело к тому, что ни одна книга Ветхого Завета не цитируется в Новом Завете так часто, как Псалтирь. Некоторые авторы выделяют в качестве «мессианских» семь псалмов (Э. Эбби), другие девять (Э. Нюстрем) или двадцать один (А.П.Лопухин). Подобные различия происходят от того, что все эти псалмы, будучи едины и дополняя друг друга, в богословском отношении различаются по способу изложения мессианских пророчеств, что приводит к их различной интерпретации. В некоторых псалмах обетованная Личность рисуется в Ее грядущем пришествии их можно считать собственно пророческими псалмами (Пс.2), в других псалмах Мессия показан прообразовательно в сценах из жизни Давида (Пс.21.) или в эпизодах прославления (Пс.8.3). Однако совершенно определенно можно сказать, что без Книги Хвалений христология как наука была бы весьма неполной. Так, Пс.131, 11 предсказывает, что Христос произойдет из дома Давидова, Пс.39, 7-8 говорит о назначении первого пришествия Христа, Который отменит Моисеев закон жертвоприношений Своей единократной жертвой и совершенным послушанием. Пс. 44, 8 говорит о божественной природе Христа: «…помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих».
В псалмах прообразовательно показано страдание Христа на кресте (Пс.21, 7, 15-19): «… пронзили руки мои и ноги Мои. Можно было бы перечесть все кости Мои, а они смотрят на Меня и делают из Меня зрелище». В них символически указывается на отвержение Его израильским народом: «Камень, который отвергли строители…» (Пс.117, 22), звучит уверенность в воскресении Мессии (Пс.15, 10) и пророческое знание о Его вознесении в излиянии Духа Святого (Пс.67, 19). Уникальное положение в группе «мессианских» псалмов занимает 109-й псалом, где конкретно указана позиция Мессии в небесных сферах: «Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня…» (Пс.109, 1), Его единосущность Отцу по рождению, а не по сотворению: «…из чрева прежде денницы подобно росе рождение Твое» (Пс. 109, 3), Его непреходящее первосвященство: «Ты священник вовек по чину Мелхиседека» (Пс. 109, 4) и др. Христос предвосхищается в Псалтири как Царь (Пс.2, 19, 20, 23, 71, 109); Жертвенный Агнец (Пс. 21); Добрый Пастырь (Пс. 22); Твердыня Спасения (Пс. 26, 5; 39, 3).
IX. ПСАЛТИРЬ И МОНАШЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ
Глубокий богословский смысл, богатая, насыщенная образами поэтика книги во все времена привлекали христиан, поэтому она, без сомнения, является наиболее популярной среди книг Ветхого Завета, а также наиболее часто используется в богослужении. В первые времена христиане пением псалмов воодушевляли себя к подвигам благочестия; псалмы поддерживали их во дни гонений, давали силу мужественно переносить страдания; псалмы же служили им назиданием при отдыхе среди различных трудов и занятий. «Я думаю, – говорит св. Афанасий Великий в послании к Марцеллину об истолковании псалмов, – что в словах этой книги измерена и объята вся жизнь человеческая, все состояние души, все движения мысли, так что в человеке нельзя найти ничего более. Нужно ли совершать покаяние и исповедь? Угнетают ли тебя скорбь и искушение? Гонят ли тебя или строят против тебя козни? Уныние ли овладело тобой? Или, – видя себя счастливым, а врага униженным, желаешь принести Господу благодарность и хвалу? Все могут найти себе наставление в божественных Псалмах. Пусть читают слова их о каждом из этих состояний, и всякий человек будет возносить их Господу, как будто бы именно о нем они были написаны». Ап. Павел увещавал верующих заниматься псалмопением (Еф. 5,19, Кол. 3, 16). «И действительно, верующие в первые времена постоянно занимались пением псалмов, и тем воодушевляли себя в подвигах благочестия; псалмами услаждали тяжелые дни гонений и возбуждали себя к мужественному перенесению страданий; псалмы служили им приятным отдохновением во время различных трудов и занятий, и назидательным развлечением во время отдыха. «3емледелец, пишет блаж. Иероним к Марцелле, идя за плугом, поет аллилуйя; покрытый потом жнец развлекается псалмами, и виноградарь, срезывая кривым ножем виноградные ветви, поет что-нибудь из Давида». Так для всех и во всякое время жизни и во всех обстоятельствах Псалтирь служила в древности приятнейшим и полезнейшим занятием. Она, по самому содержанию своему, никогда не теряет своего значения и для всякого благомыслящего человека. По своему великому значению, Псалтирь и в нашем Православном отечестве издревле пользовалась особенным уважением, и не только при Богослужении, но и в быту житейском».
Рано начавшая развиваться монашеская традиция особенно акцентирует внимание на чтении псалмов как средстве духовного возрастания. «В период деятельного подвижничества исихаст, как говорит одна греческая рукопись XIV века, хранящаяся на Афоне в Иверском монастыре, имеет три главных дела: первое дело (для начинающих) – ослаблять страсти; второе (для преуспевающих) – заниматься псалмопением; третье (для преуспевших) – терпеть в молитве. Ослаблять страсти – означает прежде всего не питать их греховными делами и помыслами, противостоять им, следуя церковным установлениям и приобщаясь святых таинств, вытесняя страсти приобретением христианских добродетелей. В деле же очищения от страстей и воспитания души для Царствия Божия особое значение имеет псалмопение».
По сравнению с другими книгами Священного Писания «книга псалмов представляет для всех образец жизни души, – говорит святитель Афанасий Великий. – Кто читает другие книги, тот произносит написанное в них не как свои собственные слова, но как слова святых мужей или тех, о ком они говорят. Но, удивительное дело, кто читает псалмы, тот все написанное в них, за исключением пророчества о Спасителе и язычниках, произносит как бы от своего собственного имени, поет их, как будто они были написаны о нем или даже им самим. Согласно своей душевной расположенности, всякий желающий находит в псалмах врачевание и исправление для каждого своего движения». «Я думаю, – размышляет далее святитель, – что в словах этой книги измерена и объята вся жизнь человеческая, все состояние души, все движения мысли, так что в человеке ничего нельзя найти более».
В богодухновенности и каноничности этой книги никогда и никто не сомневался. «Псалмы есть не что иное, как глаголы Духа Святого, обращенные ко всем временам и народам», – так говорит святитель Иоанн Златоуст. Поэтому все псалмы проникнуты святостью. Псалтирь раскрывает людям Божественное домостроительство нашего спасения, преподает правила веры. Она, как писал святитель Василий Великий, «является книгой, во-первых, показывающей учение Откровения в жизни, а во-вторых, помогающей осуществить это… Книга псалмов объемлет все, что представляют все другие священные книги. Она пророчествует о будущем, и приводит на память бывшее, и дает закон для жизни и правила для деятельности». Несомненное влияние на душу человека оказывает и сам дух Псалтири, имеющий, как и дух всего Священного Писания, великую очищающую силу. Книга псалмов, содержащая в сокращении все книги Священного Писания, представляет собой полную совокупность истин богопознания и богопочитания. Не случайно ее называют иногда «малой Библией». «Во всем Священном Писании дышит благодать Божия, но в сладкой книге псалмов она дышит преимущественно», – считает святитель Амвросий Медиоланский. Действие и сила этой Божественной благодати распространяется на всех читающих, поющих и слушающих псалмы и очищает их души. «Надобно знать, – указывает древний христианский мыслитель Ориген, – что слово Божие имеет всякую силу и такую крепость, что может очищать пороки и загрязненному возвращать прежнюю цветность. Ибо живо слово Божие, и действенно, и острее всякого меча обоюдоострого (Евр. 4, 12)». На очищающую силу Своего слова указывал и Господь Иисус Христос, когда говорил ученикам: «Вы уже очищены чрез слово, которое Я проповедал вам» (Ин. 15, 3). «Даже хотя бы ты не разумел силы Божественных слов, приучай, по крайней мере, уста произносить их, – поучает святитель Иоанн Златоуст, – язык освящается этими словами, если они произносятся с усердием».
Как и когда происходит это освящение? Следуя святоотеческому учению, ответить на этот вопрос можно следующим образом. Слова или мысли, воспринимаемые человеком или возникающие в нем самом, заключают в себе некий образ. Этот образ несет в себе мысленную силу и оказывает на человека определенное воздействие. «Какое влияние претерпевает человек, положительное или отрицательное, зависит от того, откуда исходят эти образы. Бог по снисхождению и благоволению Своему дает ведение о Себе в образах, доступных человеку. И если человек воспринимает эти Божественные образы, то они пожигают в нем страсти и освящают его. Тогда они противостоят образам, творимым самим человеком и внушаемым демонами. Последние, в случае их принятия душою, будут извращать духовный образ человека, созданного по образу и подобию Божию. Следовательно, если при чтении Божественного Писания душа человека очищается от извращений и пороков, то очень важно на протяжении определенного периода духовной жизни питать ум словами и мыслями, почерпнутыми из Священного Писания». Поэтому древние иноческие уставы и предписывают, особенно начинающим, учить Псалтирь наизусть и иметь псалмы всегда на устах своих. «Всякое Писание богодухновенно и полезно (2 Тим. 3, 16), для того написано Духом Святым, – объяснял значение Псалтири святитель Василий Великий, – чтобы в нем, как в общей врачебнице духа, все мы, человеки, находили врачевство – каждый от собственного своего недуга». «Как некоторое спасительное врачевство и средство для очищения грехов заповедали отцы, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – читать псалмы каждый вечер (в частности, «Господи, воззвах»), чтобы все, чем бы ни осквернились мы в продолжении дня… мы очистили при наступлении вечера посредством этих духовных песен. Они есть врачевство, которое истребляет все неподобное. Пение псалмов обуздывает силу сладострастия, окрыляет ум и возвышает душу». Святитель призывает и во время благоденствия, наслаждаясь дарами Божиими, «возносить Богу благодарственные песни, чтобы, если от упоения и пресыщения войдет в нашу душу что-нибудь нечистое, псалмопением прогнать все нечистые и порочные пожелания».
9.1 Интеграция Псалтири в русскую культуру
Поскольку православная культура была воспринята Русью от Византии, Псалтирь стала главной учебной книгой в Древней Руси. Из предисловия к «Славянской грамматике» Мелетия Смотрицкого, изданной в Москве в 1721 году, видим, что «издревле российским детоводцам обычай бе и есть учити дети малые в начале азбуце, потом же Часослову и Псалтири». Псалтирь, как книга священная и постоянно употребляемая при богослужениях, воспринималась не только как учебник чтения. Считалось необходимым знать ее как книгу самую нужную, самую жизненную. «Научившись читать по Псалтири и к тому же выучив ее наизусть, русский человек уже никогда не расставался с ней. Она была настольной книгой наших предков, спутницей во всех путешествиях, иногда она так и называлась «дорожной книжицей». Русский человек на основании своего глубоко религиозного чувства обращался к Псалтири для разрешения всех недоумений, находя в ней ответы на трудные жизненные вопросы и даже пользуясь ею для исцеления больных и одержимых нечистых духом». Псалтирь и сегодня остается в частом употреблении как при богослужениях, так и в повседневной жизни. Это связано с тем, что слова Псалтири не только «очищают душу, – как свидетельствует святитель Иоанн Златоуст, – но даже один стих может внушить великое любомудрие, побудить к решению и принести великую пользу в жизни».
X. БОГОСЛУЖЕБНОЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ ПСАЛТИРИ
Настоящее употребление Псалтири в Православной Церкви определяется особым Уставом о ней. По этому Уставу употребление Псалтири в продолжение года разделяется на 4 периода, причем для каждого установлен свой порядок чтения. В первые три периода (от недели Антипасхи до сырной недели) вся Псалтирь прочитывается еженедельно. В четвертый период, обнимающий собой святую Четыредесятницу, Псалтирь прочитывается за каждую седмицу дважды. Кроме кафизм на утреннем и вечернем богослужениях употребляются следующие псалмы: на вечерне – «предначинательный» (103), 140, 141 и 129; на повечерии малом – «покаянные» 50, 69, 142; на полунощнице – 50, 120, 133; на утрене – ктиторские 19, 20 и на шестопсалмии – 3, 37, 52, 87, 102, 142; на первом часе – 5, 83, 100; на третьем – 16, 24, 50; на шестом – 53, 54, 90; на девятом часе – 82, 84 и 85. В нашем сочинении мы будем следовать вышеуказанному порядку при описании употребления псалмов в чинопоследованиях богослужений.
10.1 ВЕЧЕРНЯ
.1.1 Первоначальное последование
Зафиксированные составителем Постановлений Апостольских вечерние молитвы, быть может, уже в том же IV веке стали широко известны в Церкви, так что могли служить основой для существующих в ней теперь молитв.
Что касается кульминационного пункта вечернего богослужения, каковым являлось внесение в молитвенное собрание горящего светильника, сопровождавшееся пением псалмов и особых светильничных гимнов, то, хотя составитель Постановлений Апостольских прямо не упоминает об этом обряде, однако брошенная им, как бы вскользь, фраза «после того как скажут светильный псалом» (τον επικύχνικον ψαλμόν) указывает на существование в данном случае этого древнего обряда.
Неизвестно, какие при этом исполнялись гимны, но возможно, что среди них был гимн «Хвалите отроцы Господа, хвалите имя Господне. Хвалим Тя, поем Тя, благословим Тя великия ради славы Твоея, Господи Царю, Отче Христа, Агнца непорочного, вземшего грех мира. Тебе подобает хвала, Тебе подобает пение, Тебе слава подобает Богу и Отцу чрез Сына во всесвятем Дусе во веки веков. Аминь», вместе с песнью Симеона Богоприимца записанный составителем Постановлений Апостольских в конце VII книги и обозначенный как вечерний гимн («εσπερινός υμνος»). Самое начало этого гимна – «Хвалите отроцы Господа, хвалите имя Господне» – переносит нашу мысль к литургической практике Завещания, где при внесении в молитвенное собрание горящего светильника «духовные псалмы и песни, относящиеся к светильнику» пели не взрослые, а дети.
Этерия не указывает, какие псалмы исполнялись за богослужением, и не называет ни одного антифона или гимна. Но, изложив порядок всего богослужения, которое совершалось в Анастасисе в течение суток, она делает очень ценное для истории вечернего богослужения замечание: «Особенно выдающимся между всем другим совершающимся,- пишет она,- является то, что псалмы и антифоны всегда поются подходящие, как те, которые поются ночью, так, напротив, и те, которые утром; затем и поемые днем, в шестой, девятый часы и при вечерне, всегда так подходящи и осмысленны, что относятся к тому, что совершается». Это очень важное сообщение. Оно говорит о том, что ко времени посещения паломницей Иерусалима, т. е. к концу IV века, богослужение в храме Св. Воскресения уже приняло вид вполне сложившихся чинопоследований с постоянным составом псалмов, гимнов и молитв, и все это было так удачно подобрано по своей содержательности ко времени суток, когда оно исполнялось, что произвело на паломницу большое впечатление.
В этом же описании Этерия в одном месте говорит, что псалмы и антифоны чередовались с иерейскими молитвами – «и после каждой песни читается молитва. Ибо по два или три пресвитера, также и диакона, ежедневно чередуются с монашествующими, и после каждой песни и антифона читают молитвы». В другом месте она указывает, как происходило самое пение псалмов и чередование их с молитвами: «Кто-либо из пресвитеров поет псалом, и все отвечают (respondent), затем произносится молитва. После этого поет псалом кто-либо из диаконов, и подобным же образом произносится молитва; поется и третий псалом кем-либо из клириков, произносится третья молитва, и совершается поминовение всех». Здесь уместно вспомнить сообщение о восточном богослужении современника Этерии, преп. Иоанна Кассиана, который писал, что часовые службы «в монастырях Палестины и Месопотамии и всего Востока определяются каждодневно тремя псалмами» и что монахи «сначала стоя пропевают… три антифона, потом сидя на земле или же на низеньких стульцах, отвечают на три псалма по канонарханию одного». Это значит, что в суточном богослужении Восточной Церкви, а, следовательно, на вечерне, которая, по словам Этерии, здесь называлась светильничным (licinicon), существовал трехпсалмный строй. Псалмы и антифоны, чередующиеся с иерейскими молитвами, были сгруппированы в трехпсалмия. Исполнялись они так называемым респонсорным способом пения, когда кто-либо один из клириков пел псалом, а прочие молящиеся отвечали (respondent) ему на каждый стих каким-то припевом.
Описание Этерией иерусалимской вечерни «имеет значение для истории восточного вечернего богослужения не только как свидетельствующее о существовании в IV веке в Восточной Церкви вполне сформировавшегося чина вечерни, конструктивно стройного и со стороны подбора псалмов и гимнов содержательного ко времени их исполнения. Это описание вместе с тем указывает и на собственно иерусалимские богослужебные особенности, которые впоследствии сказались на обрядовой стороне вечерни во всей Восточной Церкви».
.1.2 Вечерня согласно уставу «песненных последований» (XIV-XVI вв.)
Иерусалимская вечерня с отмеченными в ней чертами положила начало особому виду вечернего богослужения, которое известно было под названием песненной вечерни (ασματικος εσπερινος). Подробное описание его впервые дал блаж. Симеон, архиепископ Солунский. Он говорит, что эта вечерня представляет собой отеческое предание (παρα των πατερων ημων ανωθεν δεδοται) и что изначала её совершали все вселенские церкви нараспев (και αι καθολικαι δε εκκησιαι πασαι ανα την οικουμενην απαρχης ταυτην μελωδικως ) и что на ней ничего не говорилось как только нараспев, за исключением только иерейских молитв и диаконских прошений (μηδεν χωρις λεγουσαι, μελους ερμη τας ιερεον μονον ευχας και τας των διακονων αιτησεις).
По описанию блаж. Симеона, вечерня начиналась не в алтаре, а на средине храма возгласом иерея «Благословенно царство», после чего следовала ектения. Но прежде чем последняя заканчивалась, после прошения «Заступи, спаси, помилуй...» певец запевал: «Услыши мя. Слава Тебе, Боже». Иерей же после этой фразы продолжал: «Пресвятую, Пречистую…» и произносил возглас: «Яко подобает Тебе всякая слава, честь и поклонение…» Тогда певцы начинали петь 85-й псалом «Приклони, Господи, ухо Твое…», прилагая к каждому стиху припев «Слава Тебе, Боже». По исполнении псалма произносилась малая ектения, на которой после прошения «Заступи, спаси…» певец запевал: «Вселенную. Аллилуиа»« и иерей продолжал: «Пресвятую, Пречистую…» и произносил возглас: «Яко Твоя держава…» Блаж. Симеон замечает, что далее должны были следовать антифоны, но они в его время уже не исполнялись, и вместо них пели один стих воскресного прокимна «Воскресни Боже…», который называли конечным антифоном (τελευτατον αντιφωνον λεγεται) и «Слава, и ныне». Затем следовало пение «Господи воззвах…» Блаж. Симеон приводит несколько стихов из 140-го псалма и говорит, что к этим стихам в одно воскресенье прилагали припев: «Живоносное Твое востание, Господи, славим», в другое же – «Спасительное Твое востание, Господи, славим». На стихе «Яко к Тебе, Господи, Господи…» певец обращался лицом к западу и кланялся, как бы приглашая этим священников, которые в это время сидели на средине храма, встать и совершить вход в алтарь. Последние вставали. Иерей (очевидно, старейший) говорил: «Благословен вход святых Твоих, Господи». Произносили «Премудрость, прости», делая крест кадилом (по-видимому, диакон) и священнослужители входили в алтарь. В это же время на амвоне певцы пели какие-то воскресные гимны (οι δε υμνοι της αναστασεως), заканчивавшиеся «Слава, и ныне». Во время пения этих гимнов иерей или диакон совершал каждение (очевидно, алтаря). Затем произносился прокимен: «Господь воцарися…» и сугубая ектения. За ней сразу следовала малая ектения с возгласом: «Твое бо есть еже миловати…»
Далее следовали три так называемых малых антифона, исполняемых, как и предыдущие, на два хора. Они так назывались потому, что состояли не из целых псалмов, а из четырех стихов от каждого псалма, завершаемых «Слава, и ныне». Это были 114, 115 и 116 псалмы. К стихам первого из них прилагался припев: «Молитвами Богородицы, Спасе, спаси нас». После первого антифона полагалась малая ектения с возгласом: «Благодатию и щедротами…» Пели второй антифон с припевом: «Спаси нас, Сыне Божий, воскресый из мертвых, поющия Ти», а в дни памяти святых – «во святых чудотворяй…» На «Слава» же к этому антифону прилагалось «Единородный Сыне», а на «И ныне» – «Преславную Божию Матерь…» Опять произносилась малая ектения с возгласом: «Яко свят еси Боже наш…» и пели третий антифон. Припевом к нему служило Трисвятое. Трисвятое заканчивалось пением «Слава, и ныне» – «Святый бессмертный…» («Διξα και νυν» το τελευταιτον) и еще велегласным повторением этого тропаря (εκφωνως). В это время архиерей (если он был) благословлял трижды с горнего места (απο τοθ θρονου αθτου, ητοι του στασιδιου). Перед вторым и третьим антифонами так же, как и перед первым, произносилась малая ектения, а после третьего – просительная. Затем следовала главопреклонная молитва и, если вечерня совершалась на воскресный день, то по возгласе «Буди держава царствия Твоего…» пели стиховные стихиры и совершалась лития. После возгласа «Услыши ны, Боже…» полагались какие-то отпустительные (очевидно, тропари) и следовал отпуст. Если же вечерня совершалась не на воскресный день, то лития не совершалась. Иерей сходил с амвона, и в это время пели отпустительное – «Богородице Дево…» и иерей произносил отпуст: «Господу помолимся. Яко Ты еси освящение наше, Христе, Боже наш, и Тебе славу воссылаем…»
Когда вечерня совершалась на память празднуемого святого, то после возгласа главопреклонной молитвы предлагалось чтение сказания о празднике или жития святого.
Однако между песненной вечерней по рукописи № 635/305 и описанной блаж. Симеоном Н.Д. Успенский находит существенное расхождение – это «несколько различный состав псалмов первого трехпсалмия. Блаж. Симеон указывает после псалма «Приклони, Господи, ухо Твое…», как начало второго антифона, фразу «Вселенную. Аллилуиа». Возможно, что это был остаток прежнего антифона – 92-го псалма «Господь воцарися…», стихи которого и в настоящее время служат вечерним прокимном в субботу. В рукописи № 635/305 на этом же месте, т. е. после «Приклони, Господи, ухо Твое…» дано начало антифона: «Святым, иже суть на земли Его, удиви Господь…» Это стих из 15-го псалма. Данное обстоятельство наводит на мысль, что в то время, как собственно «светильничное трехпсалмие» в составе 140, 141 и 129 псалмов и малые антифоны 114, 115 и 116-го псалмов составляли неизменяемый элемент песненной вечерни, второй и третий антифоны первого трехпсалмия менялись соответственно содержанию праздника. Возможно, что сама эта их изменяемость была одной из причин раннего исчезновения этих антифонов из чина, когда последний в целом продолжал еще существовать».
10.1.3 Современная греческая вечерня
Современный греческий чин вечерни отличается от того, который изложен в более ранних, сохранившихся от XII-XIII вв. списках устава, как и от современного чина Русской церкви. Первую такую особенность составляет исполнение предначинательного псалма на великой вечерне. Надо заметить, что древние ктиторские уставы константинопольских монастырей ничего не говорят о каком-либо особом способе исполнения 103-го псалма, даже на великие праздники. Они ограничиваются общим выражением («και λεγομεν») (т. е. «и глаголем»), как правило, указывающим на псалмодическое чтение, а не на пение. Иерусалимский устав указывает особый способ исполнения этого псалма, но только на всенощном бдении. Он предписывает начинать псалом экклисиарху «высочайшим гласом» – (γεγενωτερα φωνη) -и петь на 8-й глас медленно, мелодически (αργως και μετα μελους), так чтобы и оба хора братии вместе с экклисиархом подпевали стихи псалма «συμψαλλοτνων κια των λοιπων, αδελφων των εν τοις διο χοροις». Такое пение полагалось до стиха «Отверзшу Тебе руку». Этот же стих экклисиарх исполнял еще более высоким звуком – (αναρ οει τον στιχον υψηλοτερον) – и далее псалом исполнялся по стихам с канонарханием его по хорам (ουκ εν τω μεσω παρ αμφοτερον των μερον, αλλ ιδια και ιδια ανα μερος). Но никаких припевов, которые прилагались бы к стихам псалма, устав не называет. Позднее блаж. Симеон Солунский уже говорит, что «за каждым стихом все славословят Троицу, Которая есть Создатель всего». Современный же иератикон, указывая на пение припевов, называет последние аниксантариями (μελλοσι ψαλται τα Ανιξανταρια). Своим построением аниксантарии напоминают псалмы-антифоны древней песненной вечерни, исполнявшиеся с особыми припевами к ним. Краткий припев «Слава Тебе, Боже», когда-то прилагавшийся там к первому псалму-антифону «Приклони, Господи, ухо Твое», здесь развит до многострочных славословий, текстуально меняющихся с каждой новой парой псаломских стихов, так что их можно назвать новым видом греческого песнотворчества, возникшим на основе соединения древней традиции песненного исполнения псалмов с монастырским порядком пения предначинательного псалма по Иерусалимскому уставу. Что касается содержания аниксантариев, то они, как видно, посвящены прославлению Триипостасного Божества, как Первопричины мироздания, описываемого в 103-м псалме.
Вторую особенность современного чина греческой вечерни составляет исполнение кафизмы «Блажен муж…» Эта кафизма, когда-то заменившая собой антифоны первого трехпсалмия песненной вечерни, откуда идет самое название ее «слав» антифонами, и исполнявшаяся прежде так, что после каждого антифона полагалась малая ектения (как это было и на песненной вечерне), теперь читается (а не поется) с подразделением на «славы» (как обычно отправляются кафизмы). О таком исполнении «Блажен муж…» Арсений Суханов писал: «Став псаломщик посреди церкви говорит: «блажен муж», пением не поют николи нигде кафизмы «Макариос анир», сиречь «Блажен муж», а на первой и на второй славе аллилуиа говорят, а на правом крылосе на третьей славе говорит сам псаломщик, якоже писано в повседневной службе; аще ли едина слава, то псаломщик говорит, который говорит псалтирь, слава и ныне по чину, якоже выше писано».
10.1.4 Исторические особенности вечерни Русской Православной Церкви
Русская Церковь на первых порах своего существования руководствовалась уставом Великой Константинопольской Церкви с его песненными последованиями, принесенными к нам первыми киевскими митрополитами и священниками – греками. Но через 74 года после крещения Руси преп. Феодосий Печерский ввел в своем монастыре Студийско-Алексиевский устав, который, как видно из Повести временных лет, скоро стал общерусским монастырским уставом. Таким образом со второй половины XI века в Русской Церкви действовали одновременно два устава, из которых в одном излагалось древнее соборно-приходское богослужение с его песненным последованием, в другом же сравнительно новое – монастырско-приходское, возникшее на основе слияния иноческого келейного правила с теми же песненными последованиями. Наконец, в XV веке появился Иерусалимский устав, в свою очередь подвергшийся известным изменениям в процессе широкого распространения его в Греческой Церкви в XII – XIV вв. Все это вместе взятое определило собой многообразие русской богослужебной практики, вызвало появление своих русских богослужебных порядков, которые существовали на Руси до конца XVII столетия, когда в 1682 г. был издан типикон, устранявший все богослужебные особенности местного значения и унифицировавший богослужение применительно к современному ему греческому.
В отношении псалтири первую такую особенность составляло пение 1-й кафизмы «Блажен муж…» Этот элемент иноческого богослужения, в истории вытеснивший первое трехпсалмие песненной вечерни, в Русской церкви подвергся своеобразной обработке, приблизившей его самого к этим антифонам. Как уже говорилось выше, греческие монастырские уставы предписывают пропевать постишно по крайней мере три первых псалма (см. выше).
В Русской церкви, под влиянием практики исполнения псалмов-антифонов на песненных последованиях, и «Блажен муж…» исполняли певчески – все три славы, но пели псалмы не целиком, а лишь отдельные стихи из них, прилагая к каждому припев «Аллилуиа».
Как видно, эта кафизма по образу ее исполнения не отличалась от псалмов-антифонов песненной вечерни. Все ее отличие состояло в том, что после «слав» ее не было малых ектений, как это полагалось на песненной вечерне после каждого псалма-антифона.
10.1.5 Последование вечерни
1. Предначинательный псалом
Вечерня начинается исполнением 103-го псалма. Этот псалом – неизменяемая часть чина вечерни и присутствует в нем всегда, вне зависимости от ранга службы. На праздничной службе псалом поется. Одно из древнейших упоминаний о наличии 103-го псалма в начале вечерни встречается у прп. Феодора Студита († 826). Согласно Типикону (2 глава), каждение на праздничной службе совершается не во время пения псалма, а до него, в молчании. В этом заложен глубокий смысл.
В нашей славянской псалтири имеется следующее надписание: «Псалом Давиду, о мирстем бытии, 103». Славянское слово «бытие» по своему значению шире, чем надписание оригинала (в Септуагинте употреблено слово «», буквально – «происхождение»). Точнее следует перевести так: «О сотворении мира». По одному из толкований, в стихах 2-5 103-го псалма изображаются 1-й и 2-й день творения мира; в ст. 6-18 – 3-й день, в ст. 19-23 – 4-й день, и в ст. 25-30 – дни 5-й и 6-й мироздания. В связи с этим интересен еще и такой момент – по Типикону со слов «Вся премудростию сотворил еси» положено начинать чтение священником светильничных молитв, которых – как и дней творения – семь… Ясно, что 103-й псалом подобран для начала вечерни не случайно. Его смысл кратко можно выразить несколько видоизмененной цитатой из него же самого – «Благослови душе моя Господа, вся премудростию Сотворившего. Дивны дела Твоя, Господи! Слава Ти Господи, сотворившему вся!» Хвала и благодарение Творцу, воспевание Его величия и премудрости, заложены псалмопевцем, и именно поэтому 103 псалом выбран для начала вечерни. Вечерня прообразует собою времена ветхозаветные. А каждение на праздник совершается в молчании как напоминание о времени, когда земля была еще «невидима и неустроена, и тма верху бездны, и Дух Божий ношашеся верху воды» (Быт. 1, 2). Не случайно богослужебное время начинается с вечера. Именно так стало исчисляться время в начале веков: «Бысть вечер, и бысть утро, день един» (Быт. 1, 5). А псалом напоминает нам об этом – «солнце позна запад свой…» (Пс. 103, 19). На малой вечерне псалом читает не предстоятель, как на полной вечерне (как и шестопсалмие на утрене), а чтец (в древности – экклисиарх), с требованием, чтобы его чтение было более торжественным и благоговейным – «тихим и кротким голосом». Вечерня изображает ранний вечер, вернее, это «раннее утро истории человечества». Радостно и светло было начало истории человечества, но не надолго. Скоро человек согрешил и сделал через грехопадение свою жизнь темной, печальной ночью. Эти события и изображает вечерня. В вечернем богослужении воспоминается творение мира и прославляется Промысл Божий во всем творении. Псалом 103-й в величественных стихах рисует картину начала мира. «Господь, дивно великий, одевается в свет. Непоколебимо утверждаются законы жизни миров. По мудрым законам тяготения на горах и вокруг сферы земли стоят воды. Светила днем и ночью освещают землю. И вода небесная питает ее. Звери, птицы, пресмыкающиеся наполняют леса, горы… Его всемогущая сила держит во власти мир и обновляет лицо земли Духом Своим… Он дал жизнь. Он поддерживает ее».
2. Кафизма на вечерне. «Блажен муж»
После ектении следует вечерняя кафизма. В современной практике она почти повсеместно сокращается. На праздничной вечерне вместо кафизмы присутствует первый антифон первой кафизмы, или, как его чаще называют – «Блажен муж». По уставу это три первых псалма 1-й кафизмы, т. е. первая «Слава». На практике «Блажен муж» – несколько строк из этих псалмов. В современной певческой традиции известны различные мелодии для исполнения «Блажен муж», есть и авторские, и монастырские распевы. Хотя на самом деле по Уставу положено петь на глас 8.
К сожалению, практика сокращения укоренилась давно, и не только на Руси. Уже блаж. Симеон, архиеп. Фессалоникийский (XV в.), жалуется, что в церквах перестали исполнять вечернюю кафизму. «Разве только,- говорит он,- в одной святой Софии во святую Четыредесятницу и на воскресной службе, да и то, по немощи и нерадению, только один первый псалом».
«Итак, на вечерне и прежде читаема была Псалтирь, как ныне на утрени, чему подражая, обители на вечерни читают одну кафизму Псалтири, а на утрени непременно две. Ныне же на песненной вечерне, по немощи и нерадению, антифоны Псалтири не читаются, разве только во святую четыредесятницу и на всякой субботней вечерне в одной святой Софии, где, ради ропота некоторых ленивых, мы постановили читать только Блажен муж – один псалом с песнями на глас».
На современное сокращение песнопения «Блажен муж» повлиял, думается, древнерусский способ его исполнения. В дореформенном Большом уставе – Оке Церковном, так же как и в современном Типиконе, предполагается исполнение всех трех псалмов целиком. Однако древнерусские певческие памятники расписывают для пения только некоторые стихи. В более ранний период, скорее всего, псалмы и пелись целиком, но потом появилась иная традиция. Иногда объясняют так, что избранные стихи расписаны как примеры пения всех остальных, но, скорее всего, остальные просто читались. Это и практикуется теперь там, где не нарушают устав и исполняют всю «Славу» целиком.
Итак, к XVII в. пелись уже только избранные стихи, а затем стали появляться новые распевы, т. наз. обиходные, монастырские и композиторские, где так же были мелодизированы только избранные стихи, но исполнение остальных стихов уже не предполагалось. «В конце концов, и вовсе перестали исполнять псалмы полностью, и даже забыли, что так положено – это произошло и с предначинательным псалмом, и с Блажен муж, и с полиелеем. А поспособствовал этому, кроме лени, конечно, древнерусский образ их исполнения. Правда, теперь можно, используя тот же древнерусский способ – пение избранных и чтение остального, – постараться вернуть в Богослужение весь псалом, т. е. продолжать петь, как привыкли, избранные стихи, а остальные читать».
Что касается символизма, то псалмы 1-го антифона выбраны не случайно. Во-первых, этими псалмами начинается Псалтирь, а ее исполнение распределено так, чтобы она вся была прочитана в течение седмицы. Поэтому первыми псалмами и начинается первая служба новой седмицы – вечерня под воскресный день. Но, кроме того, эти псалмы носят ярко выраженный покаянный характер (особенно 3-й, не случайно он входит в состав шестопсалмия). С другой стороны, эти псалмы носят мессианский характер, т. е. пророчески указывают на грядущего Мессию, на обетованного Христа Спасителя.
Что касается исторической стороны, то не известно точно, когда появилось исполнение предначинательного псалма и вечерней кафизмы в том виде, в котором они должны присутствовать в богослужении по современному Уставу, но, во всяком случае, традиция исполнения определенных псалмов в начале вечерни достаточно древняя. О подобном пении пишет еще в IV в. паломница в Иерусалим. Там же можно найти упоминание о вечернем выходе епископа и о ектениях. «В девятом часу (3 часа дня), который здесь называется «луциникон» (lucinicon), а мы называем вечерней (lucernare), в храм Воскресения собирается большое количество людей. Зажигаются тогда все лампады и свечи, и благодаря этому весь храм ярко освещается. Однако огонь не приносится извне, но берется из пещеры, где внутри преграды день и ночь всегда горит неугасимая лампада. Некоторое время поются вечерние псалмы и антифоны, а затем извещают епископа, который, выйдя из пещеры, садится на возвышение; садятся также на своих местах все пресвитеры; и снова поются псалмы и антифоны. Пропев их согласно обычаю, епископ поднимается и становится перед преградой, т. е. перед пещерой, в то время как один из диаконов поминает каждого в отдельности, согласно обычаю.
И каждый раз, когда диакон произносит имя кого-либо, многочисленные голоса стоящих вокруг детей отвечают «Кирие элейсон» или, как мы сказали, «Господи помилуй» (Miserere, Domine). И звук их голоса необычайно громок.
Время разделения Псалтири на кафизмы и «Славы» достоверно не известно. Если собор Лаодикийский 17-м правилом определяет порядок чтения и пения псалмов, то отсюда полагают, что вместе с тем на соборе сделано и деление Псалтири на кафизмы для облегчения внимания слушателей, которое утомляется непрерывным чтением или пением. Поэтому не удивительно, что исполнение кафизм перемежается ектениями. Ектении как раз рассчитаны на возможно меньшее утомление внимания, на постоянное возбуждение молящихся и непрерывную духовную активность.
3. «Господи воззвах»
После кафизмы следует малая ектения и далее псалмы и стихиры на «Господи воззвах». Символически «воззвахи» прообразуют собой покаянный плач Адама и всего ветхозаветного человечества, лишенного своего райского состояния. Мы уже говорили, что было каждение в молчании, в прообраз начала веков, было сотворение мира, описанное в 103-м псалме, было грехопадение. И вот теперь «воззвахи» – печальная судьба человечества после грехопадения. Примечательно, что этот псалом написан в такое время, когда Давид был в тяжелом положении – терпел бедствие, находился в крайней опасности. Возможно, это время Саулова гонения или другое подобное. А каждение напоминает нам об установлении ветхозаветного священства, о жертвеннике кадильном ветхозаветного храма и других жертвах, которые приносили иудеи.
«Воззвахи» состоят из четырех псалмов и стихир, число которых может меняться от 4 (на малой вечерни) до 10. В древности к псалмам положили припевы, один из которых – «Услыши мя Господи» – по сей день сохраняется в нашем богослужении. А раньше припевов было три: кроме уже названного существовал припев «Воззвах к Тебе, услыши мя» (или «спаси мя») и «Христе Спасе помилуй нас» (или «помилуй мя»). Они припевались ко всем псалмам, а не только к первым двум стихам. В конце место припевов занимали стихиры, которые припевались со стихами, как и сейчас.
Об образе пения «воззвахов» – пении антифонном. Известно, что антифонным называется попеременное пение на два лика или хора. Употребление антифонов было еще в Ветхом Завете (Неем. 12, 31-43). По толкованию преп. Ефрема Сирина, первый раз антифонное пение появляется в Ветхом Завете после бегства евреев из Египта и перехода их через Чермное море. Тогда Моисей с мужчинами, а Мариам с женщинами составили как бы два хора и пели попеременно. У христиан антифонное пение – также практика древнейшая. Появление его традиционно связывают со св. Игнатием Богоносцем, который еще в 1-м веке установил такое пение в Антиохии, по подобию славословия серафимов, виденных прор. Исаиею. Серафимы окружали Господа и взывали друг ко другу «Свят, свят, свят Господь Саваоф…» (Ис. 6, 3). Об антифонном пении за богослужением упоминают многие древние отцы Церкви.
Относительно пения «воззвахов» в древних уставах присутствует особая красота при исполнении воззвашных псалмов, т. е. псалмов 140, 141, 129 и 116, которая выражается в постепенном изменении темы припевов от краткой, ветхозаветной к подробной, новозаветной. Как и принято издревле, основу составляет библейский материал, в данном случае – псалмы. К этим псалмам сначала добавляется припев, краткий парафраз первого стиха – «Услыши мя Господи». Затем, по мере продвижения, цитата «утяжеляется и несколько более свободно трактуется – «Воззвах к Тебе услыши мя» (или «спаси мя»), «Услыши мя» – это все же еще псаломский припев. Следующая стадия, которая появляется на 129-м псалме – «Христе Спасе, помилуй мя (нас)» – это уже краткий переход от ветхозаветной темы к явно новозаветной, но еще сохраняющий лаконичность древних припевов. И в завершение, с конца 129 псалма и на протяжении всего 116 псалма припевается уже полностью христианский гимнографический материал – стихиры в том виде, в котором мы их привыкли сейчас видеть. Сие есть мудрость».
Этим показывается, во-первых, согласование Ветхого и Нового Завета, и, с другой стороны, превосходство Завета Нового – постепенным нарастанием новозаветной темы.
Исполнение «воззвахов» с припевами по древнему обычаю.
Псалом 140-й. Господи, воззвах к Тебе, услыши мя… Да исправится молитва моя… Положи, Господи, хранение устом моим… и т. д.Припев: Услыши мя, Господи.Псалом 141-й Гласом моим ко Господу воззвах…. и т. д.Припев: Воззвах к Тебе, услыши мя (спаси мя).Псалом 129-й. Из глубины воззвах к Тебе, Господи… и . д.Припев: Христе Спасе, помилуй нас (мя).На 6: Аще беззакония назриши, Господи… Имене ради Твоего потерпех Тя, Господи… и т. д. Псалом 116-й. Хвалите Господа, вси языцы, похвалите Его… и т. д.Припев: Стихиры святому или празднику.Слава:СтихираИ ныне:Богородичен
«Плач Адама» у затворенных дверей рая еще сильнее и ярче выражается далее, в 140, 141 пс. «Псалмы выражают глубокое сознание греховности души и упование на милосердие Божие. В псалмах неотступно просим Господа, чтобы Он услышал каждого из нас и принял нашу вечернюю молитву, как жертву, как фимиам благоуханный, и извел из темницы греха на путь правды, вернул в светлый рай Свой».
Эти стихи псалмов являются характернейшей особенностью всякой вечерни. «Сумерки, окутавшие согрешившего человека, возбуждают в нем молитвенную тоску по свете незаходимом и, стоя у закрытой райской двери, он начинает взывать к Источнику жизни и счастья, к своему Творцу и Отцу. Кроме того, и каждодневные сумерки по наступлении вечера, столь естественно напоминающие о смерти – последствия греха, располагают к этому молитвенному обращению. Итак, все эти песнопения печальны и скорбны, соответственны плачу у дверей рая. Но Творец не покинул людей и после их грехопадения. Он дал «обетование» о Господе Спасителе, Который придет и сотрет главу змия. Это обетование находит свой отзвук в дальнейших песнопениях вечерни». Ветхозаветные стихи соединяются с новозаветными, в которых выражается радость человека, прославляется праздник или святой, – стихирами на «Господи, воззвах». Во время пения этих стихир полагается каждение. Ввысь восходящий кадильный дым в реальном образе знаменует поднимающееся к небу единодушное моление клира и предстоящих.
4. Окончание вечерни
Далее читается «Сподоби, Господи». Это древняя молитва, в ней заимствуются строки из песни 3-х отроков – «Благословен еси Господи Боже отец наших…» (Дан. 3, 26), из 32-го псалма – «Буди Господи милость Твоя…» (Пс. 32, 22), и из псалма 118-го – «Благословен еси Господи…» (Пс. 118, 12). Эта молитва перенесена в вечерню из утреннего славословия, древнейшего гимна, упоминаемого еще в Апостольских постановлениях. Но ввиду меньшей торжественности вечерни эта песнь здесь, в отличие от утрени, по Уставу никогда не поется. Согласно 7-й главе Типикона (1 «зри» по конце 7 гл.), она должна быть прочитываема, ввиду ее важности, самим предстоятелем, хотя дозволяется и чтецу.
Следующий раз Псалтирь употребляется в вечернем богослужении после пения: «Буди имя Господне благословенно отныне и до века». Это песнопение и следующий за ним 33-й псалом, из которого поется самая его торжественная часть, служат переходом к службе утрени. Церковь, исполняя завет апостола Павла: «Непрестанно молитесь, за все благодарите» (1 Фес. 5, 17-18), словами 33-го псалма благодарит Господа за прошедший день и преподает своим верным чадам назидание, что все ищущие Бога получат спасительную помощь и «всякое благо» как в земной жизни, так и для стяжания блаженной вечности. Призыванием благословения Господня заканчивается великая вечерня.
10.2 УТРЕНЯ
10.2.1 Ктиторские псалмы. Шестопсалмие
Утреня начинается с чтения псалмов 19 и 20 (т.н. ктиторских). Основной темой следующей части богослужения является рождение Спасителя. Об этом троекратно (в честь Святой Троицы) возвещают Ангелы: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение» (Лк. 2, 17). Начинается утреня – новозаветная служба. «Что означают слова Ангельской песни? В них говорится, что славу Богу воспевают прежде всего небожители («слава в вышних»), радующиеся об искуплении человечества; что Спаситель принес мир на землю, то есть примирил грешное человечество с Богом (и на земли мир), и тем явил Свою любовь к людям «в человецех благоволение»). После ангельской песни уже человек хочет воздать хвалу Богу и просит Божественного содействия этому словами 50-го псалма: «Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою» (Пс. 50, 17). Эти слова повторяются дважды – как отражение древнего антифонного (то есть на два хора) пения». Затем гаснет свет, и чтец начинает читать шестопсалмие Шестопсалмием в Православном богослужении «принято называть шесть избранных псалмов, последовательно исполняемых на утрени: 3, 37, 62, 87, 102, 142. Этот момент церковной службы выделяется своим «минорным звучанием» и строгостью обстановки: в храме затворяются Царские врата, гасится свет, тушатся свечи; чтец с середины храма, как бы от лица всех верующих, неподвижно стоящих вокруг, произносит слова псалмов – молитву скорби, покаяния и надежды». Шестопсалмие читается неукоснительно на каждом утреннем богослужении (повседневном, субботнем и воскресном) в течение всего года, кроме дней Светлой Пасхальной седмицы, что указывает на его огромную важность. Православные толкователи, подчеркивая особую значимость Шестопсалмия в утреннем богослужении, видят в нем отражение величайшего события в жизни человечества – пришествия в мир Спасителя. Эта главная мысль Шестопсалмия раскрывается в контексте вечерни и утрени – двух взаимосвязанных церковных служб, символизирующих соответственно ветхозаветное и новозаветное время.
10.2.1.1 Идейное содержание шестопсалмия
После грехопадения «человечество оказалось оторванным от благодатного общения с Богом, погрузилось во мрак неведения и греховных страстей; эта ночь бытия человеческого представлена в православном богослужении Вечерней. Из темноты этой ночи страждущая душа ветхозаветного народа в напряженном ожидании молится словами псалмопевца Давида о приходе Мессии: «Господи, воззвах к Тебе, услыши мя»… (Пс. 140, 1), «изведи из темницы душу мою»… (Пс. 141, 8), «из глубины воззвах к Тебе, Господи, Господи, услыши глас мой»… (Пс. 129, 1). Ветхозаветные пророки готовят народ к приходу Спасителя: «Благословлю Господа на всякое время, выну хвала Его во устех моих»… (Пс. 33, 2), чувствуя, что только боящиеся Его, святые Его, кроткие и смиренные духом узнают Его, примут Слово Его и обрящут спасение».
Это символизирует уже новозаветное время. Спаситель родился глубокой ночью, пришел в мир не как земной царь, а в образе раба. Он еще не вышел на Свое общественное служение (храм погружен в полумрак), но Он уже молится Своему Небесному Отцу о всем роде человеческом (1 Ин. 2, 1, 2). В богослужении утрени этому соответствует середина шестопсалмия, когда, после прочтения первых трех псалмов и малого славословия из алтаря выходит священник, символизирующий собой Христа, становится лицом к алтарю и при закрытых Царских вратах читает 12 утренних молитв, освящая каждый час дня. Сказанное «делает понятным установление строгих правил поведения в храме при чтении шестопсалмия: в это время полагается стоять прямо и благоговейно, предстоя как бы Самому Христу, не отвлекаться, не ходить по храму». В церковном Уставе об этом написано следующее: «Тако глаголем Шестопсалмие вниманием и страхом Божиим, яко Самому собеседующе Христу Богу нашему невидимо, и молящеся о гресех наших». Читать шестопсалмие, согласно Уставу, следует «не борзяся», то есть ровно, внятно, чувствуя ответственность момента. Некоторые избранные стихи (Пс. 3, 6; 37, 23; 62, 7-9; 87, 2,3; 102, 22; 142, 2, 10) повторяются в конце псалма, дабы остановить на них наше внимание. В древности эти стихи пелись хорами и всем народом. Шестопсалмие в его настоящем виде вошло в церковное богослужение не ранее VII-го века. О нем говорится в уставах различных монастырей (например, Студийском), оно упоминается Иоанном Мосхом (автором «Луга духовного») и Софронием, патриархом Иерусалимским, в описании утрени VII века на Синае и в Палестине. Как указывают некоторые толкователи, «Шестопсалмие как бы заменяет всю Псалтирь, которая прочитывалась в древности на бдении». Кем было установлено Шестопсалмие, остается неизвестным. Загадку представляет также вопрос, почему из 150 псалмов выбраны именно указанные. Однако, следуя православной традиции, можно утверждать, что выбор этот не случаен, он осуществлен Самим Духом Святым и несет в себе глубокий духовный смысл. Постараемся найти этот смысл, опираясь на толкования святых отцов Православной Церкви.
10.2.1.2 Общее содержание шестопсалмия
Исходной точкой нашего рассмотрения является положение, что шестопсалмие есть не просто последовательность шести псалмов, а специальный богослужебный текст, представляющий собой единое целое, со своей собственной структурой, «мелодией» и характерными особенностями. По какому принципу выбраны псалмы? Этот вопрос более трудный, чем кажется на первый взгляд. Начнем с тех особенностей шестопсалмия, которые лежат на поверхности:
- псалмы взяты из разных мест Псалтири равномерно – этим они представляют ее всю;
- все псалмы относятся ко времени царя Давида и описывают события его жизни;
- псалмы однородного содержания и тона: все они изображают праведника, преследуемого врагами, и твердое упование его на Бога;
- все псалмы молитвенные: 3, 37, 87 и 142 – молитвы об избавлении от преследования врагов; 62 и 102 – молитвы благодарственные;
- в этих псалмах говорится о ночи и утреннем времени (Пс. 3, 6; 37, 7,13; 62, 1,7; 87, 2,13,14; 102, 15; 142,8), поэтому чтение их уместно именно на Утрени;
- «грустные» псалмы чередуются с «радостными», причем для первых выбраны четные места.
- Все перечисленные особенности шестопсалмия (кроме п. 4) взяты автором из «Толкового типикона» М. Скабаллановича. Их можно рассматривать как внешние признаки многопланового и имеющего свои закономерности духовного содержания шестопсалмия. Поэтому сами по себе они не могут служить ключом к его пониманию. Но их нельзя и игнорировать, как нельзя отбросить форму, без которой невозможно содержание. Остановимся несколько подробнее на этом вопросе.
- 10.2.1.3 Жизнь царя Давида по шестопсалмию
- Как следует из надписаний, автором всех псалмов шестопсалмия, кроме 87-го псалма, является Давид – древнееврейский царь, пророк и псалмопевец, живший за тысячу лет до Рождества Христова. «Этот замечательный муж, возлюбленный (имя «Давид» по-еврейски значит «возлюбленный») и избранный на служение Самим Богом (Деян. 13, 22), всю свою жизнь от самой юности подвергался многочисленным гонениям и опасностям, испытывал сильные скорби и искушения (Пс. 87, 16). Но никогда, даже в самых трудных обстоятельствах, находясь на волосок от смерти, он не терял своего твердого упования на Бога, к Нему обращался в скорби, Его благодарил и восхвалял в радости. Этот высокий настрой души псалмопевца задает тон всем его псалмам». В них находят отражение и конкретные события жизни царя Давида. Рассмотрим эти события на материале Шестопсалмия, придерживаясь хронологического порядка.
- Псалом 62 относится к тому времени, когда псалмопевец Давид искал спасения в пустыне Иудейской от преследований грозного врага, по мнению большинства толкователей, завидовавшего ему и опасавшегося за свой трон царя Саула (см. 1 Цар. 23, 19; 26, 2; 24, 1-2). Другие исследователи (не без основания) относят этот псалом ко временам более поздним, когда Давид был уже царем (см. Пс. 62, 12), и против него, стремясь захватить власть, поднял восстание его собственный сын Авессалом. Эти события, описанные во Второй книге Царств (в 15-18 главах), отражены и в других псалмах, кроме 102-го, и составляют доминирующую тему шестопсалмия. Причиной восстания, по толкованию святых отцов, был тяжкий грех прелюбодеяния и убийства, совершенный Давидом (2 Цар. 11). Вот что пишет об этом свт. Иоанн Златоуст: «Давид бежал от сына своего, потому что удалился от чистоты; бежал от сына, потому что нарушил целомудренное супружество; бежал от сына, потому что убежал от закона Божия, который говорит: не убий, не прелюбы сотвори (Исх. 20, 13-14). Он ввел в свой дом чужую агницу, убив ее пастыря, и агнец из собственного дома его стал бодать своего пастыря; он внес войну в чужой дом, и из собственного дома его восстала против него война». Свт. Иоанн Златоуст подчеркивает, что это не его собственное умствование, а непреложный закон Божий: «Откуда источник греха, оттуда и бич наказания». Это понимал и сам Давид: он глубоко раскаивался в. содеянном и принял вспыхнувший мятеж как наказание, посланное от Бога (2 Цар. 12, 10-11). Поэтому, зная о предстоящем восстании, Давид остался «яко глух не слышах и яко нем не отверзаяй уст своих» (Пс. 37, 14). Он не чувствовал в себе морального права обуздать преступного сына и предоставил Богу наказывать его по Своему усмотрению. Именно этим, а не малочисленностью верных ему людей, а тем более не недостатком храбрости объясняется тот факт, что Давид не вступил в открытый бой с мятежниками, а спасался бегством, «егда гоняше его Авессалом, сын его» (Пс. 142, надписание).
- Покаянный мотив особенно сильно звучит в псалме 37: «Несть исцеления в плоти моей от лица гнева Твоего, несть мира в костех моих от лица грех моих» (ст. 4). Этот псалом, как и близкий к нему по содержанию псалом 87, толкователи относят ко времени подготовки восстания Авессалома. Испытывая тягчайшие физические и моральные страдания, всеми покинутый, псалмопевец кается перед Богом и к Нему одному взывает о помощи: «Не остави мене, Господи Боже мой, не отступи от мене. Вонми в помощь мою, Господи спасения моего» (Пс. 37, 22-23). Автором 87-го псалма, судя по надписанию, является Еман Израильтянин (или Езрахит – потомок Зары), левит из рода Кореев, поставленный Давидом начальником одного из хоров. По мнению толкователя, этот человек, близко знавший царя и разделявший с ним его жизненные злоключения, изобразил их в своем псалме. Блаженный Феодорит видит в 87-м псалме судьбу еврейского народа, отведенного в Вавилонский плен. О событиях, относящихся к псалмам 3 и 142, красноречиво говорят их надписания: здесь описывается само восстание Авессалома, преследовавшего убегающего от него отца. Главная мысль обоих псалмов: твердая надежда не на человеческие силы, а в первую очередь – на Бога.
- Псалом 102 написан Давидом значительно позже, уже на склоне лет. По словам блаженного Феодорита, «это благодарственная песнь Богу об избавлении от рабства Вавилонского».
- 10.2.1.4 Сравнительный анализ содержания псалмов
- Как уже было сказано ранее, шестопсалмие читается при потухших свечах. Но в нем уже брезжит утренняя заря. Это состояние перехода от ветхозаветного мрака к Евангельскому свету и отражает содержание шестопсалмия. Тема ночи и утра отчетливо звучит в псалмах 3, 62, 87 и 142, и несколько завуалированно – в псалмах 37 и 102 (об утреннем времени говорится и в других псалмах, например в псалмах первого часа (5, 4; 89, 6; 100, 8), а также в Пс. 1, 2; 29, 6; 48, 15; 58, 17; 72, 14; 118, 148; 126, 2; 129, 57). Однако, если выписать подряд отмеченные М. Скабаллановичем стихи, то нетрудно увидеть проходящую через все шестопсалмие «волну» – чередование тьмы и света, идущее по нарастающей и заканчивающееся светлой надеждой на милость Божию. Первый псалом шестопсалмия открывает эту тему: «аз уснух и спах» (ночь), «востах, яко Господь заступит мя» – пробуждение (Пс. 3,6). Затем наступает полоса как бы непрерывного мрака: весь день (т.е. всегда, непрестанно) «сетуя хождах» (Пс. 37, 7), «лъстивным весь день поучахуся» (Пс. 37, 13), которая сменяется радостной, утренней устремленностью к Богу: «Боже, Боже мой, к Тебе, утренюю» (Пс. 62, 2). Тема ночной и утренней (т.е. постоянной) обращенности к Богу укрепляется, дважды повторяясь в псалмах 62 и 87: «Аще поминах Тя на постели моей (ночь), на утренних поучахся в Тя» (Пс. 62, 7), «во дни воззвах» (утро) и «в нощи пред Тобою, и утро молитва моя предварит Тя» (Пс. 87, 2,13). И, наконец, с особой силой тема ночи и утра, мрака и надежды звучит в псалмах 102 и 142: после скорбных размышлений о кратковременности человеческой жизни, которая отцветает, подобно полевому цветку (Пс. 102, 15), псалмопевец с новым молитвенным подъемом взывает ко Господу: «Слышану сотвори мне заутра милость Твою, яко на Тя уповах» (Пс. 142,8). Обратимся теперь и к другим стихам шестопсалмия. По наблюдению Скабаллановича, данные псалмы однородны по содержанию и тону. Эта однородность проступает особенно явственно, если рассматривать содержание шестопсалмия не последовательно – по псалмам, а параллельно – по темам, подобно тому, как мы проследили за движением мрака и света (ночи и утра).
- Псалмопевец возносит молитвы – Господь слышит
- Эта тема звучит в четырех псалмах: «Гласом моим ко Господу воззвах, и услыша мя от горы святыя Своея» (Пс. 3, 5); «Яко на Тя, Господи, уповах, Ты услышиши , Господи Боже мой» (Пс. 37, 16); «Да внидет пред Тя молитва моя: приклони ухо Твое к молению моему» (Пс. 87, 3); «Господи, услыши молитву мою, внуши моление мое во истине Твоей» (Пс. 142, 1). Это многократно повторяемое на протяжении всего шестопсалмия «услыши» создает ощущение непрерывности молитвы и уверенности в том, что она принята (услышана) Богом (ср. Мф. 7, 7).
- Нападение врагов
- Тема гонимого праведника составляет содержание многих псалмов. Сотни тысяч (тьмы) восставших преследуют псалмопевца (Пс. 3, 2,7); они усиливаются, и число их все увеличивается (Пс. 37, 13,20). Они «ищут душу его» (то есть стремятся его убить) – это выражение неоднократно встречается в шестопсалмии (Пс. 37, 13; 62, 10; 142, 3). Среди гонителей немало людей прежде близких к псалмопевцу, облагодетельствованных им (Пс. 37, 21). Положение его настолько опасно, что его жизнь буквально висит на волоске: «Живот мой аду приближися» (Пс. 87, 4) «Посадил мя есть в темных, яко мертвыя века» (Пс. 142, 3). Эта тема звучит во всех псалмах шестопсалмия; даже в наиболее радостном 102-м псалме упоминается о «всех обидимых» (ст. 6), о преследуемом войском фараона еврейском народе, выводимом из рабства Моисеем (ст. 7).
- Псалмопевец видит в своем положении праведный гнев Божий
- О «ярости» и «гневе» Божием говорится в двух наиболее грустных псалмах: 37-м и 87-м. Так понимает псалмопевец обрушившиеся на него несчастья. И если в первом из этих псалмов он молится, чтобы Господь не наказывал его Своим гневом (Пс. 37, 2), то во втором смиренно принимает «гнев и ярость Божии» как выражение Его святой воли (ср. Мф. 26, 39).
- Твердое упование псалмопевца на Бога
- Эта тема красной нитью проходит через всю Псалтирь, через все шестопсалмие. Только на Бога, а не на силы человеческие надеется псалмопевец. Спасение только в Боге, Он – Заступник (Пс. 3, 4,9), Помощник, надежная защита (Пс. 62,8). «Господи, пред Тобою все желание мое и воздыхание мое от Тебе не утаися» (Пс. 37, 10), «Воззвах к Тебе, Господи, весь день, воздех к Тебе руце мои» (Пс. 87, 10) – эти слова псалмопевца говорят о его непрестанной молитве (ср. 1 Фес. 5, 17). Он не сомневается в милосердии Божием: «Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив» (Пс. 102, 8; ср. Исх. 34, 6). В шестопсалмии выражена очень важная мысль, что Бог поступает с человеком не по справедливости, а по Своему великому милосердию: «Не по беззаконием нашим сотворил есть нам, ниже по грехом нашим воздал есть нам. Яко по высоте небесней от земли, утвердил есть Господь милость Свою на боящихся Его» (Пс. 102, 10-11). Как пишет свт. Иоанн Златоуст, «если бы Бог пришел судить не с милостью и человеколюбием, но требовать строгого отчета, то непременно всех бы нашел виновными». Поэтому псалмопевец и молит Господа: «Не вниди в суд с рабом Твоим, яко не оправдится пред Тобою всяк живый» (Пс. 142, 2), твердо надеясь, что не до конца прогневается Господь (Пс. 102, 9). Эта мысль повторяется и в других псалмах. Например, в 50-м псалме, на который ссылается апостол Павел (Рим. 3, 4), она звучит так: «Яко да оправдишися во словесех Твоих, и победиши, внегда судити Ти» (Пс. 50, 6). О том же говорится и в Пс. 129, 3. Основанием для этой надежды служит звучащая в 102-м псалме уверенность, что «Бог несравненно более соболезнует и милосердствует о боящихся Его и хранящих заповеди Его, нежели природный отец о сыне». Приведенный здесь краткий обзор отнюдь не исчерпывает всего содержания псалмов, он лишь иллюстрирует тематическое единство шестопсалмия.
- 10.2.1.5 Композиционные особенности шестопсалмия
- Композиция шестопсалмия, по мнению толкователей, характеризуется следующим:
- шестопсалмие состоит из двух частей, соединенных малым славословием;
- имеет место чередование «радостных» (3, 62, 102) и «грустных» (37, 87, 142) псалмов (Толкователь называет их соответственно «дневными» или «мажорными» и «ночными» или «минорными»), которое условно можно изобразить в виде схемы: +, -, +, -, +, -.
- Автор работы «Смысл и композиция шестопсалмия» замечает, что пик радостного настроения приходится на конец «мажорной нечетной триады» (псалом 102), а пик скорби – на середину четной триады (псалом 87). Благодаря такой несимметричной структуре шестопсалмие в целом, несмотря на скорбные стенания псалмопевца, воспринимается оптимистично, с чувством надежды на милость Божию (Пс. 142, 12). Интересно и то, что первый и последний псалмы во многом схожи – это создает композиционное единство шестопсалмия.
- К сказанному хотелось бы добавить следующее. Само деление псалмов на «радостные» и «грустные» представляется весьма упрощенным, ибо в каждом из них звучат и радостные и печальные ноты. Так, начальные слова 3-го псалма трудно назвать «мажорными». То же относится и к размышлениям псалмопевца о скоротечности человеческой жизни (Пс. 102, 15-16). С другой стороны, даже в самом скорбном 87-м псалме слышатся слова надежды и упования на Бога (ст. 2, 14). Если детальнее проследить ход настроения псалмопевца, то вырисовывается более тонкая картина чередования «спусков» и «подъемов». Шестопсалмие начинается тревожными нотами (Пс. 3, 2-3), которые сменяются уверенностью в помощи Божией (последующие стихи 3-го псалма), проходит ряд циклов «спуска» и «подъема» и заканчивается исповедническими словами псалмопевца: «Яко аз раб Твой есмь» (Пс. 142, 12) и заключительным «мажорным» молитвенным аккордом. Этот ход «кривой» шестопсалмия соответствует схеме: -, +, -, +,…, -, +, которая отличается от рассмотренной ранее последовательностью «плюсов» и «минусов» и напоминает смену ночи и утра. «И был вечер, и было утро – день один» (Быт. 1,5) – такой порядок, установленный Самим Творцом, положен в основание суточного богослужебного цикла. Второе замечание касается словесных вставок между псалмами. Толкователи шестопсалмия как-то мало обращают на них внимание, а между тем, они имеют очень большое значение не только в композиции, но и в смысловой стороне шестопсалмия (Эта мысль отражена также в Пс. 89, 10. По преданию, этот псалом написан праотцем Моисеем во время 40-летнего странствования евреев по пустыне. Приведенные слова выражают его скорбь по поводу быстрого вымирания соотечественников). Это те «скрепы», которые соединяют отдельные псалмы в единое целое. «Они концентрируют внимание молящегося на наиболее важных местах шестопсалмия, создают особый мелодический настрой, благодаря чему оно становится непрерывно текущей молитвой».
- 2.1.6. Духовный смысл шестопсалмия
- Обозрев по возможности подробно историческую сторону, содержание и композицию шестопсалмия, мы остались, тем не менее, на поверхности его понимания. Это и не удивительно, ибо сущность любого явления открывается только на духовном уровне. Как пишет свт. Григорий Нисский, «учителем нашим должно именовать Духа Святого, как говорит Господь: Той вы научит всему (Ин. 14, 26); а у Него главное попечение – быть руководителем и наставником душ ко спасению, а все остальное признается делом второстепенным». Именно так, как к вопросам второстепенным, относились св. отцы к авторству, времени написания, к последовательности исторических событий, отраженных в псалмах. Сквозь кажущуюся историческую разбросанность они видят в расположении псалмов стройную систему, образованную Духом Святым, Которому «желательно научить нас не простой истории, но души наши образовать добродетелию по Богу». Псалом, в их понимании, – это «орудие духовное», воздействующее на душу, а книга Псалтирь в целом есть некоторая полная сокровищница спасения человеческого.
- В своих толкованиях Священного Писания Ветхого Завета и, в частности, Псалтири св. отцы выделяли как наиболее важные два пласта духовного рассмотрения:
- духовно-нравственный аспект;
- мессианская тема.
Обе эти темы, будучи взаимосвязаны, имеют самое непосредственное отношение к делу нашего спасения (Ин. 5, 39). Именно по этим двум направлениям мы и постараемся проследить ход мысли псалмопевца, отраженной в шестопсалмии. Однако прежде чем браться за столь ответственное дело, выясним, как связаны между собою две указанные темы.
Царь Давид был пророком: об этом прямо говорят св. апостолы Петр и Павел (Деян. 2, 30; Евр. 11, 32). Пророческим своим взором он проникал в далекое будущее, возвещая о Спасителе, о Его Церкви, о Страшном суде, о жизни будущего века. По учению св. отцов Православной Церкви мессианская тема проходит через всю Псалтирь, в каждом псалме звучат мессианские пророчества – в прямой или (чаще) в прикровенной форме. Так блаж. Августин считал, что «невозможно изрекать отдельные пророчества о Христе и о Церкви, приводимые в Псалтири, – их слишком много; если взять некоторые, то можно опустить и более важные». (Подобные высказывания молено найти и у других святых отцов, например у свт. Афанасия Великого.)
Другая тема, духовно-нравственная, тоже в известном смысле может быть названа «пророческой»: описывая состояние своей души, псалмопевец раскрывает нам мир не столько связанного законом ветхозаветного праведника, сколько человека нового, христианина. Отсюда ясно, почему Псалтирь целиком вошла в богослужение Православной Церкви: «Книга псалмов как бы на картине представляет, как должна вести себя душа». Итак, мы видим, что обе темы ведут нас ко Христу. Только в свете Христовой Истины открывается сокровенный смысл всех сторон человеческого бытия, а тем паче – священных текстов.
Псалом 3
Праведник, гонимый врагами – это не только Давид, убегающий от Авессалома. Это душа человека, обратившегося к Христу и терпящего нападения от бесов, досаждающих ему со всех сторон. «Окрест», по толкованию св. отцов, выражает следующие бесовские козни: бесы нападают спереди, когда стараются поселить в нас надежду на счастливый исход наших начинаний и вызывают беспечность, сзади, когда напоминают о прежних наших прегрешениях и тем оскверняют и вносят уныние, справа, когда, содействуя как бы в благих наших делах, вызывают у нас тщеславие, и слева, когда явно склоняют ко греху. Вражеские силы пытаются оторвать христианина от Бога внушая, что ему «нет спасения в Бозе его» (ст. 3). Но душа-христианка мужественно отражает бесовские нападения молитвой к Богу: «Ты же, Господи, заступник мой ecи, слава моя и возносяй главу мою» (ст. 4). Праведник взывает ко Христу и тотчас получает ответ. «Так обычно чувствует себя новоначальный, еще не умудренный духовным опытом, но поддерживаемый благодатию Божией».
Псалом 37
На смелый вызов бесам – «не убоюся от тем людей». Здесь под словом «людей» св. отцы понимают полчища демонов (ср. Пс. 139, 1); «мужем неправедным» блаж. Феодорит называет диавола, окрест нападающих на мя (Пс. 3, 7), враг отвечает усиленным нападением: псалмопевец, всеми оставленный (ст. 12, 13) и осмеянный, терпит тягчайшие нравственные скорби и физические болезни (ст. 6-8, 11), враги его усиливаются (ст. 20, 21), клевещут на него и стремятся погубить его.
Как же ведет себя гонимый праведник в такой ситуации? Он прежде всего обращает взор свой на свои собственные грехи (ст. 5, 6) и кается в них пред Богом (ст. 19). Он не вступает в пререкания с врагами, не оправдывается (ст. 14, 15), а усиливает молитву к Богу (ст. 10, 16, 22, 23). Этот псалом относится к покаянным (вообще к покаянным относятся следующие псалмы: 6, 31, 37, 50,101, 129, 142) и недаром имеет надписание: в воспоминание о субботе – в субботу древнееврейский народ приносил Богу двойную жертву (Числ. 28, 9-10), так и псалмопевец приносит сугубое покаяние, как истинную жертву, угодную Богу (Пс. 50, 19).
Псалом 62
В подписании этого псалма неслучайно упоминается пустыня Иудейская: чтобы возжелать Бога не только умом и сердцем, но и всею сущностью своею – «возжада душа моя, коль множицею плоть моя» (ст. 2), – христианину нужно пройти чрез пустыню искушений. 40 лет вел Моисей евреев по пустыне в землю обетованную; в пустыне много дней провел Давид, прообразовавший собой Христа; в пустыне жил Иоанн Креститель; 40 дней постился в пустыне Спаситель после крещения Своего и перед выходом на проповедь. Пустыня – это «место духовного укрепления», именно в пустыне стяжали благодать Божию многочисленные подвижники христианства. Но святые отцы дают и другое понимание слову «пустыня»: земля пустая, «непроходна и безводна» (ст. 2) – это душа человеческая без Бога. По словам св. Максима Исповедника, «пустыня есть естество человеков, мир сей и душа каждого человека, ставшая бесплодной вследствие изначального преступления заповеди». Только почувствовав свою опустошенность, что возможно лишь отрешившись от суеты и уйдя «в пустыню», душа становится готовой к принятию слова Божия. Псалмопевец жаждет Бога и взывает к Нему: «Лучше милость Твоя паче живот» (ст. 4), для него духовная пища важнее самой жизни. Псалом звучит оптимистично благодаря своей духовной направленности: «Прильпе душа моя по Тебе, мене же прият десница Твоя» (ст. 9), внешние скорби (ст. 10, 11) отступают как бы на второй план.
Псалом 87
Это самый печальный из всех псалмов Шестопсалмия: «чем больше молится псалмопевец, тем бедственнее становится его положение (ст. 2-10, 15-19); более того, он чувствует на себе Божий гнев: «На мне утвердися ярость Твоя, и вся волны Твоя навел ecи на мя» (ст. 8). Он видит себя покинутым всеми, а главное – Самим Богом: «Бых яко человек без помощи, подобно мертвым, которые от руки Твоея отриновени быша» (ст. 5, 6). Так, во всяком случае, видится этот псалом с внешней стороны. Праведнику угрожает смертельная опасность: «Положиша мя в рове преисподнем, в темных и сени смертней» (ст. 7); он уже представляет себя во гробе, но не перестает призывать Бога (ст. 11-15)». Св. отцы учат, что страдания и скорби Господь посылает нам не зря: они очищают душу и смиряют человека. Так и псалмопевец уже не просит ни об избавлении от врагов, ни о духовных радостях, он просит Бога лишь не отвращать лица Своего от него (ст. 15) и смиряется пред волей Божией (ст. 16).
Псалом 102
И вот в этот момент приходит помощь Божия: Господь принимает молитву праведника и посылает благодать Свою, очищает его, исцеляет недуги, избавляет от нетления (от рабства греху), венчает «милостию и щедротами» (ст. 4). Душа, очищенная страданием и умудренная духовным опытом, получает второе дыхание: «Обновится яко орля юность твоя» (ст. 5). И первое движение души, освобожденной от рабства демонам, выведенной из вавилонского рабства страстей, по блаж. Феодориту, «благодарение Бога и восхваление Его» (ст. 1, 2, 20-22). Этот псалом говорит о Промысле Божием в мире нравственном (о Промысле в мире физическом говорит псалом 103. Толкователь именует псалмы 102 и 103 «парными»): Господь, подобно любящему отцу, печется о людях Своих, боящихся Его, то есть благоговеющих пред Ним (ст. 11, 13, 17), долготерпит к их беззакониям, не до конца гневается на них и поступает с ними не так, как они того заслуживают, но по милости Своей, которая от века и до века (то есть от века нынешнего, настоящей жизни, до века грядущего; ст. 17). В псалме просвечивает духовная мудрость псалмопевца, который прекрасно понимает, что такое подобный «персти» человек, дни которого мимолетны (ст. 14, 16, 17), и Многомилостивый Бог, Который «на небеси уготова Престол Свой, и Царство Его всеми обладает» (ст. 19). Псалмопевец призывает всю вселенную, не только людей, но и небожителей и всю тварь на всяком месте славить Бога-Творца.
Псалом 142
Ликующий тон предыдущего псалма сменяется горестным: на псалмопевца опять нападают враги (ст. 3) и смущают его душевное состояние (ст. 4). Так и должно быть, потому что, «пока душа человека находится в теле, враг не оставит ее в покое. Но перед нами уже не новичок, а закаленный в духовной брани боец. Он видит, сколь опасен и коварен враг, и имеет уже опыт борьбы с ним. Он изучает историю и извлекает из нее пользу для себя: «Помянух дни древния, поучахся во всех делех Твоих» (ст. 6), молитвенно просит Бога указать ему путь жизни, научить его творить волю Господню (ст. 8, 10)».
По замечанию свт. Иоанна Златоуста, псалмопевец «не желает здесь ничего чувственного, но ищет пути, ведущего к Богу, и сам от себя полагает к тому начало: яко к Тебе взях душу мою, то есть к Тебе стремлюсь, к Тебе обращаю взоры (ст. 8); таким людям особенно Бог указывает путь». Умение всего себя предавать в волю Божию вселяет в человека уверенность в счастливом исходе: Дух Твой Благий наставит мя на землю праву (ст. 10). Конец псалма звучит бодро: псалмопевец исповедует себя рабом Божиим и не сомневается, что Бог изведет от печали душу его, освободит ее от нападающих врагов. Итак, шесть рассмотренных псалмов в их религиозно-нравственном освещении предстают перед нами как шесть последовательных ступеней духовной лествицы христианина. Состояние души псалмопевца – это не просто «смена настроений», которая «говорит о неустойчивости человеческого сознания, склонного к надломам, соблазнам и падениям». Это путь сильной своею верою и мужественной души-христианки в ее восхождении к Богу. Шестопсалмие показывает нам, как искренне верующая и обращенная ко Христу душа проходит тяжкий путь искушении, духовно возрастает, укрепляется, преодолевает, с помощью Божией, бесовские нападения и достигает благодатного состояния истинной свободы – свободы жить по воле Божией.
10.2.1.7 Мессианская тема в шестопсалмии
Хотя рассматриваемые нами псалмы не входят в число традиционно признанных «мессианскими», каждый из них содержит пророчества о Мессии. Эти отдельные пророческие стихи, вкрапленные в ткань Шестопсалмия, образуют его мессианскую тему, раскрыть которую можно только святоотеческим ключом.
Псалом 3
По мнению блаж. Августина, этот псалом предвозвещает о Воскресении Христовом. Слова: «Аз уснух и спах, востах яко Господь заступит мя» (ст. 6) св. отец толкует следующим образом: под сном он понимает смерть, а под пробуждением – Воскресение Спасителя.
А вот что пишет преп. Максим Грек, толкуя в мессианском смысле 4, 7-9 стихи псалма. «Не убоюся от тем людей, окрест нападающих на мя» (ст. 7) – это я (то есть псалмопевец) сказал от лица воплотившегося Бога Слова, Господа моего, на Которого восстали не один и не два царя, как на меня Саул и Авессалом, но все по всей вселенной цари, князи и вельможи всех народов и взбесившийся против Него народ иудейский».
И далее: «И опять, молясь Отцу и Богу Своему, говорит: воскресни, Господи, спаси Мя, Боже Мой (ст. 8). И хорошо назвал зубами грешников неистовых гонителей благочестия, служителей скверным бесам… Но Бог и Отец сокрушил эти пагубные их зубы, а верующих во Христа Бога благочестивых людей возвысил и прославил; поэтому и говорится: «Ты же, Господи, заступник Мой ecu, слава Моя и возносяй главу мою; Господне есть спасение и на людях Твоих благословение Твое» (ст. 4,9)». Из этих слов ясно, что преподобный видел в восстании Авессалома прообраз гонений на Христа Спасителя и Церковь Его.
Псалом 37
Страдания псалмопевца Давида, описанные в этом псалме, изображают страдания Самого Господа нашего Иисуса Христа, Который принял на Себя грехи и немощи всего человечества (Ис. 53, 4-5). Подобно тому как царь Давид знал о готовящемся против него заговоре, страдал физически и нравственно, так и Спаситель, зная и о предательстве Иуды, и об отступлении учеников, и о предстоящих Ему крестных муках, испытывал тягчайшие страдания. Слова о «грехах», о «беззакониях», о «безумии» страждущего надо понимать, по толкованию св. отцов, как взятые Им на Себя грехи и беззакония всего мира (ст. 4-6,19). «Господи, пред Тобою все желание Мое и воздыхание Мое от Тебя не утаися» (ст. 10) – эти слова свт. Афанасий Александрийский соотносит со словами Спасителя, сказанными Им на Тайной Вечери ученикам: «Очень желал Я есть с вами сию Пасху прежде Моего страдания» (Лк. 22,15). Стих 11 – «сердце мое смятеся, остави Мя сила Моя и свет очию Моею и той несть со Мною» – св. отцы толкуют как пророческое слово Христа об Его учениках, которые, хотя и были ему верными, как свет очей Его, однако же бежали во время Его крестных страданий (Мф. 26, 56). Во время суда синедриона и у Понтия Пилата Он молчал и не оправдывался (ср. Мф. 26, 27,14 и Пс. 37, 15). Он добровольно пошел на крестные муки (ст. 18), во время которых молился Отцу Своему: «Не остави Мене, Господи Боже Мой, не отступи от Мене, вонми в помощь Мою, Господи спасения Моего!» – так похожи эти слова на произнесенные Им в предсмертный час известные слова 21-го псалма. Псалом имеет надписание: в воспоминание о субботе, то есть о дне покоя, о священном дне, которым так дорожили евреи (Исх. 20, 8-10; 35,2). К этому дню Иисус Христос совершил Свою спасительную жертву о всем мире, и пречистое Его тело упокоилось во гробе (Мф. 27, 57-66; Лк. 23, 56).
Псалом 62
Этот псалом в пророческом своем значении относится к созданной Спасителем Церкви. Так, по толкованию свт. Кирилла и Афанасия Александрийских, «жизнь», то есть ветхозаветный образ жительства, – ничто по сравнению с «милостию Божией», то есть спасением во Христе, открывшемся всем, к Нему прибегающим (ст. 4). В словах: яко от тука и масти да исполнится душа моя и устнама радости восхвалят Тя уста моя (ст. 6) св. отцы видят указание на спасительное Таинство Тела и Крови Христовых. «Десницею Отчей», по свт. Афанасию Александрийскому, пророк называет Христа Спасителя, принимающего всех, обращающихся к Нему (ст. 9). Таковые, по словам свт. Кирилла Александрийского, «вводятся десницею Его, то есть Христом». Это царственный народ, христиане, которые сподобятся Царствия Небесного, а потому справедливо именуются «царями» (ст. 12).
Псалом 87
По объяснению св. отцов (Афанасий Александрийский, Евсевий Кесарийский), этот псалом пророчествует о смерти Христа и о сошествии Его во ад (ст. 4-7). При таком толковании становится понятным надписание: о Маелефе, то есть о ликовании (духовном), как бы противоречащее скорбному содержанию псалма. «По сошествии душой во ад Спаситель освободил томившихся там праведников, которые и ликовствуют совместно с ангелами. Приняв за нас добровольную смерть – «в мертвых свободь» (ст. 5), Он снял проклятие («ярость» Божию) с рода человеческого, остановил «волны» накатившегося на него «гнева» Божия (ст. 8, 17)».
В этом псалме говорится и о скорби Спасителя о Своем народе, не принявшем Его (ст. 10, 19), и об учениках, оставивших Его во время мучений (ст. 9, 19). Весь псалом, понимаемый в мессианском смысле, – это молитва Христа к Своему Отцу.
Псалом 102
Относительно этого псалма свт. Афанасий Александрийский пишет: «Народ новый из язычников сим псалмом поучается песнословить Бога, великого благодетеля. Благодеяния же сии суть изглаждение греха и слава Воскресения». Это псалом о новозаветной Церкви, о тех духовных дарах, которые принес Спаситель человечеству: «очищение от беззаконий» (то есть отпущение грехов в таинстве покаяния), «исцеление от недугов» (ст. 3), «избавление от нетления», то есть от власти диавола и страстей и дарование Своим чадам «милости и щедрот» (ст. 4) и исполнение их «благих желаний» (ст. 5). Спаситель, поправ Своею смертью смерть, открыл людям путь ко спасению, возможность обновления души (ст. 5) в таинстве крещения. Как пишет блаж. Феодорит, «и сие обновление во святом крещении даровал нам также Владыка и, отсекши ветхость греха, из состарившихся соделал юными (см. Ис. 40,31)». Тема милосердия Божия к грешному человечеству красной нитью проходит через весь псалом (ст. 4, 6, 8, 11, 13, 17). Св. отцы видят в этом псалме и указание на будущее воскресение мертвых и дарование человеку нового нетленного тела (ст. 3-5). В сравнении души человека с парящим орлом, который «открыто может смотреть на свет солнца», свт. Евсевий видит указание на «будущую жизнь в ее крайнем свете». И далее он же пишет: «А этот орел есть Христос, Который после Своего вознесения воссел на Небеси на Престол одесную Отца, и Царство Его всеми обладает». Мессианская тема псалма вводит нас в Новый Завет. Посему этот псалом поется в праздничные дни на Литургии (входит в состав изобразительных антифонов).
Псалом 142
По толкованию свт. Афанасия Александрийского, этот псалом открывается молитвой пророка, который «от лица всего человечества, гонимого и притесняемого преобладающим сатаной, умоляет Бога Отца освободить его пришествием Единородного». Пророк напоминает древние обетование о Мессии (ст. 5), «молится, чтобы наступило утреннее Воскресение Христово, Которым мы помилованы» (ст. 8). Утро – время Воскресения Спасителя, указавшего нам путь, по которому должен идти каждый христианин (ст. 8). Этот «путь», по словам свт. Афанасия, – Евангельское учение, но этим словом также именуется и Сам Христос (Ин. 14,6). В псалме прикровенно показаны гонения на Христа, Его страсти, крестная смерть, положение во гроб (ст. 3). «Смятение сердца» (ст. 4), по словам свт. Иоанна Златоуста, «означает крайне великую скорбь», о которой говорит сам Спаситель (Ин. 12, 27; Мк. 14, 33-34), а ст. 7 – «исчезе дух. Мой, не отврати Лица Твоего от Мене» – св. отцы толкуют как «глас Христов к Богу Отцу во время страсти» (ср. Пс. 21, 2-3).
Псалом обрамляется темой правды и истины Божией (ст. 1, 11). Помимо своего прямого значения, это – имена Сына Божия; а милость Божия, в мессианском понимании, – это «пречистые страсти Христовы». В 142-м псалме содержится и учение о Святом Духе. Свт. Василий Великий, объясняя 10 стих псалма, подчеркивает, что благодать Духа Святого – «не приобретенная, а находящаяся в самой природе Его». А «земля правая» (ст. 10), в которую входит праведник по благодати Духа Святого, есть Царствие Небесное . Таким образом, этот псалом в прикровенной форме говорит о Святой Троице.
10.2.2 Кафизмы на утрене и полиелей
Далее в последовании утрени Псалтирь читается в виде кафизм, которых в зависимости от расписания может быть две или три. По прочтении кафизм следует полиелей, который начинается пением хвалебных стихов «Хвалите имя Господне, хвалите раби Господа» из 134-го и 135-го псалмов. Здесь необходимо заметить, почему полиелей и чтение Евангелия на утрене предваряют шестопсалмие и кафизмы, на это очень точно ответил один богослов: «Когда заканчивается Ветхий Завет, все готово для принятия Нового. Но и обратно, для принятия благой вести, то есть Евангелия, требуются подготовленные сердца, души жаждущие, и жаждущие именно Духа. Эта подготовка и дается Ветхим Заветом, а жажду эту выражают псалмы». К этим словам можно добавить, что псалмы суть не только одна из пророческих и молитвенных вершин Ветхого Завета, но как бы особое откровение внутри Откровения. А значит, они являются не только богодухновенным объяснением Писания и событий священной истории, но в них выражена и воплощена, и нам передается та духовная реальность, которая позволяет нам уразуметь подлинный смысл как священных текстов, так и обрядов. Таким образом, это как бы подготовка перед чтением Евангелия, которое стоит на первом месте во всенощном бдении.
Пение полиелейных псалмов и воскресных тропарей, как говорит М. Скабалланович, «отмечает на утрени наиболее торжественные и священные моменты, которые символизируют собою, как и всегда, силу и богодухновенность молитвы, которая действительно достигает при пении этих псалмов высшей степени напряжения; символизируя и привлекаемую такой молитвой благодать Духа Святого. Способствуют также подъему душевного настроения приятным запахом благовоний (ладан), каждение в данном случае имеет еще отношение к воспоминанию, связанному с этой частию утрени: оно напоминает о том душистом мире, которое «с милостивыми слезами растворяли» в этот час ночи воскресения мироносицы».
Степенными называются песнопения, которые составлены применительно к 15-ти псалмам 119-133, называвшихся у евреев «песнями степеней»и певшихся на ступенях Иерусалимского храма двумя хорами левитов. В то же время степенные антифоны ведут молящихся как бы по ступеням лестницы от земли на небо, от странствия в Отечество, от скорби в радость, от бедствия в блаженный покой.
10.2.3 Псалом 50 и его особая роль в богослужении
После Евангелия читается пятидесятый псалом: «Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей», потому что, как читается в 10-й утренней молитве, «из чтения Евангелия мы увидели, что Господь Бог наш покаянием оставление человеком даровал и нам во образ познания грехов и исповедания показал пророка Давида покаяние к прощению». Здесь уместно остановиться на особой роли 50-го псалма в православном богослужении: он употребляется значительно чаще остальных псалмов, что, безусловно, связано с его уникальным влиянием на человеческую душу. Свт. Иоанн Златоуст подробно описывает те ощущения, которые производит 50-й псалом: «Художники, при помощи своего искусства воспроизводя все видимое, доставляют зрелище зрителям. Подобно этому пророки являются как бы художниками добродетели и порока. И они своим словом изображают грешника, правед, кающегося, стоящего, падающего, восстающего, потрясаемого. Как художники изображают войны, так пророки изображают грех то нападающим, то низвергаемым, демонов – то воюющих, то поражаемых, и – то успевающего в коварстве, то побеждаемого. Если я увижу грешника павшего и опять восставшего, это зрелище служит мне поводом к научению.
Если я увижу праведника стоящего, это зрелище поощряет меня к любомудрию. Посредством наблюдения я учусь битве и приготовляюсь к победе. Если я увижу праведника, терпящего преткновение, то опять сделаюсь мудрее от этого зрелища. Все это сказано мною не просто и не без причины, но потому, что картина, представленная в читанном псалме, указывает нам этот предмет для учения.
Не все ведь псалмы написаны о Давиде. Конечно, все они написаны им, но не все о нем. Он изображал не только собственные страдания, но оплакивал и чужие несчастья. Например: «При реках Вавилона, там сидели мы и плакали…»; очевидно, что к нему не относится этот псалом: Давид не был в Вавилоне, не видел земли варваров, не сидел на чужой земле и не плакал, но он изображает здесь страдания иудеев. Опять, когда говорит: «… пронзили руки мои и ноги мои; можно был бы перечесть все кости мои…», – не свои страдания представляет, но пророчествует о кресте, о всемирной жертве за спасение рода нашего.
Итак, изображаемое в псалмах может иметь различное приложение. Иногда оно говорит о страданиях самого псалмопевца, иногда о чужих страданиях. Поэтому-то, так как этот псалом имеет в виду и других людей, здесь и приписано: «Когда приходил к нему пророк Нафан». А это сделано с той целью, чтобы предостеречь нас не уклоняться и не развлекаться другими мыслями: перед нами псалом, научающий и внушающий нам именно то-то. Содержатся здесь и другие мысли, на которые также указывает нам надписание.
Будьте весьма внимательны, и праведные, и грешные! Тем и другим, в различных отношениях, полезен этот псалом: праведному, чтобы он не сделался нерадивым, грешному, чтобы он не отчаивался в своем спасении. То и другое прискорбно, потому что и праведник, сделавшись нерадивым, падает, и грешник, отчаявшись, не восстанет. Итак, чтобы ни этот не остался в падении, ни тот не потерпел падения, нашим псалмопевцем предлагается им этот псалом, спасительный для того и другого с различных сторон. Но предварительно я хочу рассказать о грехе пророка, великом и тяжком. Пусть же никто из нас не отчаивается. Божественное человеколюбие, промышляя о всем роде человеческом, не только подвиги святых, но и грехи их обращало в врачевство, чтобы раны одних служили лекарством для других, и преткновение праведника исправляло путь для грешника. Если праведник согрешил, то я уже не отчаиваюсь в своем спасении; если я вижу, что он ниспал с небес, то его падение является для меня залогом моего восстания. Поэтому и благодать Духа предала памяти не только подвиги праведных, но и грехи их. И не только самые грехи, но и их последствия. Итак, я хочу показать этого благородного мужа раненым, падшим, восставшим, подвизавшимся, побежденным, победителем, увенчанным. И не показываю его только распростертым в падении, но и восставшим, чтобы ты получил пользу от того и другого, чтобы, если согрешишь, не впал в отчаяние, но тотчас же устремился к восстанию, и не говорил: «Увы мне, погиб я, – прелюбодей, блудник».
Не унижай юноши и не восхваляй старика, потому что не от разницы в возрасте зависит добродетель и порок, а от различия в расположении души: если ты будешь бдителен, нисколько не повредит тебе незрелость возраста; если будешь нерадив, не получишь никакой пользы от старости. Истинная старость не в белых волосах, но в добродетели души. Так именно и Давид, будучи юношей, приобрел зрелый плод добродетели…Давид, побеждавший зверей, низложивший Голиафа, задушивший льва, одолевший медведицу, в юности умудренный как старец, малый телом и великий духом, среди царской обстановки показавший любовь к уединению , – он омывал, орошая не жемчугом, но слезами, каждую ночь свою постель. Нынешние люди и днем спят, а он и ночью был объят заботой. Почему же ночью? А потому, что днем, как царь, отвлекался тысячами дел, и вот ночью, как бы находясь в пристани, он наедине беседовал с Богом, проливая источники слез, и омывал ими свою постель. Итак, этот, такой и столь великий муж, снискавший благодать Духа, в юном возрасте обладавший зрелостью старца, коснувшийся свода небес, принявший небесные дары и благодать, положивший конец войнам, оказавший бесчисленные подвиги над , после жизни в целомудрии, кротости и чистоте, после того, как утвердился на царстве, победил без счета врагов, покорил народ, тогда-то, среди всеобщего мира, ослабел, чтобы вы научились, какие блага приносит скорбь и сколько зла – покой. И когда он пал? Среди белого дня!
Но после этого чрез покаяние он возвысился до любомудрия; скрывавший прежде свой грех обратился к покаянию. Но после прощения, дарованного Божиим изволением, после того, как пришел пророк и сказал: «Господь снял с тебя грех твой, ты не умрешь», после этого он не только не скрывает своей страсти, но делает ее известной все последующим поколениям и пишет псалом, чтобы и потомки узнали, какое печальное зрелище представляет собой страсть. Значит, когда пришло покаяние, оно принесло с собой и смелость. Я, говорит, спасся; почему не спастись и другим по моему примеру? Бог простил меня. Вот я и описываю все это, чтобы узнали рану и лекарство. Я не боюсь стыда, после того, как достиг своего спасения. Так поступает и Павел: он увековечивает оставленные ему преступления и говорит: «Благодарю давшего мне силу Христа Иисуса, что он признал меня верным; меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик» – теперь принял меня как верного. Поэтому я и выставляю себя в таком виде, чтобы, если кто окажется таким же отъявленным хульником, видел, что и он имеет надежду спасения. И ты, о, Давид, совершив прелюбодеяние и убийство и получив от Бога прощение, с этою именно целью выставляешь себя на позор?
Вы слышали, конечно, что покаяние доставляет нам полное прощение и подает великую смелость; так нужно вам знать и то, что погрязший во множестве грехов имеет великий стыд и не только не довольствуется покаянием, но боится и трепещет, чтобы опять не погрязнуть в них. Я и хочу именно показать, что псалом знакомит тебя с положением не только согрешающего, но и кающегося. Говорю это вам, чтобы никто после покаяния не впадал в излишнюю самонадеянность».
10.2.4 «Свят Господь Бог наш» и хвалитные псалмы
Стих «Свят Господь Бог наш» взят из 98-го псалма и «прославляет Воскресшего Господа, даровавшего любящим Его жизнь вечную». М. Скабаланович говорит: «Это песнопение, бывши светильном и ныне иногда заменяющее светилен (в Неделю ваий и Великую Субботу), явно служит, судя по способу исполнения его, таким же приготовлением к воскресному светильну, как «Бог Господь», к тропарю, чем воскресный светилен выдвигается из ряда других».
. Далее поются стихи из «хвалитных» псалмов (148-150 псалмы) с припевом: «Тебе подобает песнь Богу!». К «хвалитным» псалмам присоединяются стихиры воскресные (если под воскресенье), или в честь празднуемого события или святого, которые называются стихирами на «хвалитех». Между стихирами возглашаются стихи из 149-го псалма «Сотворите в них суд написан…», и стихи из 150-го псалма: «Хвалите Бога во святых Его…»
Великое славословие состоит из отрывочных молитвенных и хвалебных восклицаний взятых из Священного Писания, Его можно разделить на три части, каждая из которых заканчивается словом «Аминь». Начинается оно ангельскою песнью при рождении Спасителя «Слава в вышних Богу» (Лк. 2:14), как и шестопсалмие. Во второй части имеются стихи из 144-го псалма. «На всяк день благословим Тя» и стих 26-й из 3-й главы пророка Даниила «Благословен еси, Господи Боже отец наших». Третья часть Великого славословия – самая насыщенная. В ней имеются стихи из псалмов: 118, 12 – «Благословен еси Господи, научи мя оправданием Твоим…»; 32, 22 – «Буди, Господи милость Твоя на нас, якоже уповахом на Тя…»; 89, 1 – «Господи, прибежище был еси нам в род и род…»; 40, 5 – «Аз рех: Господи, помилуй мя, исцели душу мою, яко согреших Тебе…»; 142, 9 – «Господи, к Тебе прибегох…»; 142, 9-10 – «Яко Ты еси Бог мой…» и 35, 10-11 – «Яко у Тебе источник живота, во свете Твоем узрим свет. Пробави милость Твою ведущим Тя…». «Заканчивается Великое Славословие Трисвятою песнью, после которой поется тропарь праздника, а воскресные дни поются «отпустительные тропари», называемые так потому, что поются перед окончанием утрени. В воскресных отпустительных тропарях говорится о воскресении Господа нашего Иисуса Христа и о трудах святых Апостолов по распространению христианства. Затем следует сугубая и просительная ектения и происходит «отпуст». Впрочем, на вседневной утрене добавляются стихиры на стиховне, к которым припевом служат из 59-го псалма (14-16, 17).
10.3 БОГОСЛУЖЕНИЕ 3-ГО И 6-ГО ЧАСОВ
В состав третьего часа входят псалмы: 16, 24, 50.
В 16 псалме содержится молитва ко Господу, чтобы Он утвердил каждого человека на добром и спасительном пути и Сам, Своей всемощной силою сохранял его от всего, что могло бы отвлечь с того пути. Пророк Давид просит, чтобы Господь услышал правду, т.е. справедливость его дела: ибо перед лицом праведного Судьи большее значение имеет правда, чем сам просящий. Далее добавляет, чтобы Господь принял его прошение и молитву, ибо Бог не только правду, но и праведных любит: «Много может молитва праведного». Наконец, соединяет и правду и моление и просит, чтобы Господь принял молитву, основанную не на лжи, но на правде.
В 24-м псалмеДавид молится и исповедует пред Богом свои грехи, просит Бога простить ему согрешения и говорит, что благодатью Божией человек наставляется к добродетельной жизни.
«Господи, Сам укажи пути угодные Тебе; Сам научи идти этими путями и, по своему милосердию, прости уклонение с них».
Св. Давид говорит, что в одном Боге он находит себе покой. Душу мою, говорит далее псалмопевец, одолевают страсти. Осознав, насколько это пагубно для души, он как бы говорит: «Возношу к Тебе, Господи, мою душу, всем сердцем моим хочу быть с Тобою. От одного Тебя я ожидаю помощи против искушений. Я твердо знаю, что раз я на Тебя уповаю, то Ты никогда не посрамишь меня. Моя надежда на Тебя не напрасна. Если я не умолю Тебя, то вынужден буду краснеть перед моими врагами, и они тогда осмеяли бы меня, как человека, который напрасно надеется на Бога.
В состав 6-го часа входят псалмы 53, 54 и 90.
10.4 УПОТРЕБЛЕНИЕ ПСАЛМОВ НА ВХОДНЫХ МОЛИТВАХ И ПРИ ОБЛАЧЕНИИ
Псалтирь используется также во входных молитвах и молитвах на облачение. Так, священнослужители заходят в алтарь при чтении 5-го псалма (Вниду в дом Твой…» (Пс. 5, 8-13). «Читая этот псалом, священник выражает свое благоговение перед святостью храма, молясь, чтобы Господь исправил его путь к достойному совершению Святой Евхаристии». Тексты Псалтири читаются при облачении:
1.Епитрахили – Пс. 132, 2;
2.Набедренника и палицы – Пс. 44, 4-5;
.Поручей (левой нарукавницы) – Пс. 118, 73;
.Фелони – Пс. 131, 1.
Также при умовении рук читается 25-й псалом «Умыю в неповинных руце мои…»
На проскомидии во время покрывания дискоса покровцом священник читает 92-й псалом «Господь воцарися…»
10.5 АНТИФОНЫ НА ЛИТУРГИИ
На литургии из Псалтири заимствуются вседневные и изобразительные антифоны. Здесь автор считает нужным привести подробное толкование вседневных антифонов, составленное прот. А. Кудряшовым.
«Первое увещание к славословию прилично начинающим; оно говорит: «Благо есть исповедатися Господеви. Это – песнь к Богу и Отцу, а вместе и песнь о Единородном. Благо есть исповедатися Господеви и пети имени Твоему, Вышний. Она Вышним нарицает Отца, а Единородного – Господом. Благо есть воспевать Сына и Тебя, Отца. Что это значит? Это приступ к дальнейшему слову. Эта песнь имеет совершить общую Им хвалу. Каким образом? Возвестить дела Сына, чрез которые прославляется Отец. Ибо какой повод к хвалению? Истощание Сына и нищета, дела, совершенные во плоти, и страдания. Здесь-то милость и истина. Милость, поскольку нас, жалостнейшим образом пораженных врагом и противников Своих, по великой Своей благости и человеколюбию Он не презрел и не только явил сострадание к нашему бедствию, но и соделался причастником бедствий наших, нашей смерти; и не только восстановил нас от того гибельного падения, но еще удостоил Царствия и величайших благ. Посему и Павел говорит: егда же благодать и человеколюбие явися Спаса нашею Бога (Тит. 3, 4), тогда-то открылось в первый раз, сколь велика она. И Господь словами: тако возлюби Бог мiр (Ин. 3, 12) изъяснил, что любовь эта безмерна. Поэтому-то псалом и называет домостроительство милостию. А истиною – потому, что на всё древнее в отношении к нему взирает, как на тень и образ. Посему пророк, упоминая о себе, истинно говорит: клятся Господь Давиду истиною (Пс. 131, 11). Какой здесь предмет клятвы? Пришествие и житие Господа во плоти. От плода чрева твоего, говорит, посажду на престоле твоем (Пс. 31, 11), чем указует Самого Спасителя. Откуда это видно? Этому научает Гавриил, когда возвещает Деве о неизреченном рождении, и внушает, каков будет Имеющий родиться: даст ему Господь Бог, говорит он, престол Давида отца его, и воцарится в дому Иаковли во веки, и царствию Его не будет конца (Лк. 1, 32. 33). Под самою же истиною разумеются суд и правда. Почему? Потому что Спаситель, изгнав ею грех и умертвив диавола, сотворил это не преизбытком силы и могуществом победы, а судом и правдою, как сказано: правда и судьба уготование престола Твоего (Пс. 58, 15). Так и ты в своих судах побеждаешь противников приговором судей. Посему-то и Спаситель говорит: ныне суд есть миру сему: ныне князь мiра сего изгнан будет вон (Ин. 12, 31). Ведая это, блаженный Дионисий говорит, что неисследимое человеколюбие Богоначальной Благости разрушило тяготевшую над нами державу отступнического полчища, т. е. демонов, не превозмогающею силою, но чрез тайно преданные нам словеса – судом и правдою. Так как восхваляемое есть не только милость и истина, но еще правда и суд, то песнопевец прибавляет: яко прав Господь Бог наш и несть неправды в Нем (Пс. 91, 16). Благо есть, говорит, возвещати заутра милость Твою и истину Твою на всяку нощь (Пс. 91, 3). День и ночь надобно, говорит он, восхвалять Бога, ибо это именно означают слова; заутра и на всяку нощь. В другом месте то же самое выражается словами: на всякое время. Таков смысл первого антифона».
«Второе же псалмопение восхваляет самое Царство Бога Сына, велелепие Его, к которому восшел Он путем истощания и нищеты. Но какая здесь потребность в сих пророческих изречениях? И какое знаменование имеют они по отношению к домостроительству Спасителя? Они знаменуют начальные времена Его пришествия, когда Он пришел уже, но еще не явился людям: когда Он в мире был, но мир еще не познал Его; означают время до Иоанна, доколе не был еще возжжен светильник. Тогда была еще Ему нужда в словесах пророческих. Когда же после сего явился Сам, преднареченный пророками, уже не было Ему нужды в пророчествах; на явившегося указал уже Иоанн, а прежде Иоанна – Отец. Посему вси пророцы до Иоанна прорекоша (Мф. 11, 13). Так это-то время до Иоанна означается пением пророчеств, ибо и честные дары, коими Христос знаменуется, в это время еще не изнесены на средину, но остаются сокровенными в особом отделении алтаря. Теперь рассмотрим изречение псалма: Господь воцарися, в лепоту облечеся (Пс. 92, 1). Царством псалом назвал познание, какое получили о Господе люди, ради которого и покорились Ему, ибо познали Его благолепие, красоту и могущество, каким и должны были познать. Это именно значит оное слово Спасителя: дадеся Ми всяка власть на небеси и на земли (Мф. 28, 18), ибо после сынов неба и жители земли познали Господа истинного. Рассмотри и дальнейшие изречения – найдешь то же самое. Итак, определяя образ царствования и власти, пророк говорит: ибо утверди вселенную, яже не подвижится. Утверждением называет псалом веру: утвердил Господь преклоненных лестию и соединил с Собою. Таков увлеченный заблуждением: он не может ни в чем остановиться. Но Господь говорит: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа (Мф. 28, 19). А это и есть учение веры. Впрочем, для Царства сей веры недостаточно; нельзя бы покорить народы только сим способом. К этому надлежало присовокупить и хранение заповедей».
Следующий антифон представляется как бы «сретением уже пришедшего и явившегося Господа, почему он положен и поется при вношении и явлении Евангелия, коим знаменуется Христос. А что пророк пел сию песнь, имея пред очами души явление Христа, видно особенно из его радования о Нем и веселия, которым и сам он зрится исполненным и к общению в котором призывает всех других: приидите, возрадуемся Господеви (Пс. 94, 1). Человеку до пришествия Господа нельзя было радоваться, потому что радость принес нам один Христос, и если кто на земле радовался прежде, чем Он пришел, то радовался, быв посвящен в Его тайны. Так радовался, говорит, Авраам: (рад бы был), дабы видел день Мой, и виде, и возрадовася (Ин. 8, 55), и сам Давид: воздаждь ми радость спасения Твоего (Пс. 50, 14), ибо какую радость о Христе имел он до греха, тою наслаждаться молил Бога, когда лишился ее чрез грех. Посему, как, говоря: приидите и просветимся, возвещал о пришествии Света, так словами: приидите, возрадуемся Господеви, показывает, что Он явился и принес радость. Потом называет Его Спасителем и Господом. А Спасителем и спасением Писание именует Христа потому, что из Богоначальственных Ипостасей один Сын был Самосовершителем нашего спасения и что чрез Него всё соделано. Так сказал и Павел: Собою очищение сотворив грехов наших (Евр. 1, 3), что и Сам Он выразил в образе Доброго Пастыря, Который не других послал искать погибшую овцу, но искал её Сам и обрел, и взял, и на раменах принес (ко Отцу); посему принял и соответствующее Своему служению имя – назван Иисусом. Предварим лице Его во исповедании. Говорит: лице, разумея явление Господа. Не будем ожидать лицезрения Его, когда Он уже войдет в дом, но изыдем Ему в сретение во исповедании, то есть в славословии, и во псалмех воскликнем Ему – воздадим Ему подобающую Богу честь. Он восхотел явиться в образе раба; но мы да не забудем в Нем Владыку, да не соблазнимся плотию, судя по являемому, да не увлечемся о Высоком питать мысли низкие, ибо в сей плоти сокрылся Бог велий Господь и Царь велий по всей земли. К сему пророк далее прибавляет и всё богоприличное. Таковы пророческие изречения, и так-то уместно поются они».
10.6 БОГОСЛУЖЕНИЕ 9-ГО ЧАСА
По уставу Церкви 9-й час сейчас отправляется вместе с вечерней, хотя и относится он к богослужению прошедшего дня, а не последующего (как вечерня). По нашему исчислению, иудейский 9-й час соответствует времени от 4 до 6 часов дня. Этим часом у иудеев завершался день, который они делили на четыре части: 1-й, 3-й, 6-й и 9-й часы.
Церковь новозаветная заимствовала из иудейского богослужения службы часов и приурочила их событиям знаменательным в истории нашего спасения.
Проф. М. Скабалланович пишет: «Так как спасение наше совершено страданиями великого дела были тягчайшими в жизни Спасителя; почему чувство благодарности за спасение не может не растворяться слезами сострадания Христу и печали о грехах, приведших Его на крест. Отсюда служба каждого из часов, которых Православная Церковь, как и Римо-Католическая, чествует четыре: 1, 3, 6 и 9, носит скорбно-покаянный характер. Эта служба для всех часов имеет один и тот же чин (схему), совершенно не похожий на чин других служб и именно уступающий им в торжественности».
Из Священного Писания для 9-го часа заимствованы псалмы 83, 84 и 85, в которых воспоминаются предсмертные страдания и смерть Спасителя, сошествие Его во ад, моление о прощении наших грехов (псалом 85), ради которых он пострадал (псалом 84). Кроме того, в 83-м псалме изображаются блаженные, возлюбленные селения Господа Сил, о вселении в которые мечтает каждый христианин. «Особенно отчетливо о новозаветных событиях, воспоминаемых на 9-м часе, говорится в следующем по псалмах тропаре, который читают и поют только в Великий Пост: «Иже в девятый час нас ради плотию смерть вкусивый, умертви плоти нашея мудрование, Христе Боже, и спаси нас».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, целью нашей работы было показать всю важность и значение Псалтири в богослужении и, следовательно, в сознании каждого православного христианина. Автор ставит своей задачей не столько досконально перечислить все употребляющиеся в чинопоследованиях служб псалмы, сколько акцентировать внимание на особенно важных псалмах, несущих специфическую смысловую нагрузку, создающих особую молитвенную атмосферу (как, например, псалмы шестопсалмия). Церковные песнопения, по словам прот. И. Мазура, «в соединении с обрядами богослужения производят в уме верующих высокое представление о домостроительстве нашего спасения, а в чувстве настроение торжества, радости, благодарности, покаяния и умиления соответственно содержанию службы. Недаром некоторые знатоки высказывали мысль, что православное богословие может исчерпываться одним богослужением, т.е. в богослужении нашем собрано и изложено все, что может и должен думать о Боге и спасении всякий христианин». Поэтому в работе представлен и богословский аспект содержания Псалтири – как имеющий непосредственное отношение к литургике и, следовательно, к затрагиваемой теме. Наконец, в настоящее время, безусловно, можно заметить своего рода ренессанс в церковной жизни, поэтому приобретает особую актуальность толкование наиболее важных псалмов. Поэтому в работе отдается должное внимание и экзегетике, без которой литургический аспект не будет полностью раскрыт. Работа, таким образом, представляет собой комплексный обзор книги Псалтирь, где, впрочем, основной задачей все же является вынесенное в заглавие рассмотрение роли Псалтири в православном богослужении.
БИБЛИОГРАФИЯ
ИСТОЧНИКИ
1.Библия. Священное Писание Ветхого и Нового Завета. М., 1988.
2.Всенощное бдение. Литургия. СПб., 1993.
.Псалтирь учебная. М., 2000.
.Служебник. М., 1984.
.Типикон. М., 1990.
ПОСОБИЯ
А. Святоотеческая литература
1. Августин, блаж. Творения. Т. 2. Киев, 1901.
. Амвросий Медиоланский, свт. Две книги о покаянии. М., 1901.
. Афанасий Александрийский, свт. Слово на язычников//Творения. Т. 1. М., 1899.
. Василий Великий, свт. Толкования на псалмы//Творения. Т. 2. М., 1845-1848.
. Иоанн Златоуст, свт. Толкование на книги Царств//Творения. Т. 3. СПб., 1895-1906.
. Зигабен Е., монах. Толкование на Псалтирь. СПб., 1890.
. Максим Исповедник, св. Творения. Кн. II. М., 1994.
.Ориген. О началах. Казань, 1912.
. Феодорит Кирский, блаж. Толкование на шестопсалмие. СПб., 1896.
Б. Современная литература
1.Афанасьев Д.П. Учебное руководство по предмету Священного Писания (книги учительные Священного Писания Ветхого Завета). СПб., 1906.
2.Баркли Ч. История книги Псалтирь. Нью-Джерси, 1993.
.Борисова Н.П. Шестопсалмие. Его содержание, особенности и духовный смысл. М., 1997.
.Буйе Л. О Библии и Евангелии. Брюссель, 1995.
.Вениамин (Румовский), архиеп. Новая Скрижаль. Т.1. М., 1992.
.Вигуру Ф. Руководство к чтению и изречению Библии. Ветхий Завет. Т. 2. СПб., 1896.
.Виссарион (Нечаев), еп. Толкование на паремии. М, 1997.
.Волков А. Использование текстов Пятикнижия Моисеева в богослужении Православной Церкви. М., 1999.
.Голубцов А.П. Из чтений по церковной археологии и литургике. СПб., 1995.
.Гумилевский С., прот. Изъяснение всенощного бдения. М., 1854.
.Дарби Д.Н. Синопсис книг Библии. Псалтирь. Эдинбург, 1997.
.Дебольский Г.С. Дни богослужения Православной Кафолической Восточной Церкви. Т. 1.СПб., 1901.
.Дмитриевский А.А, проф. Ευχολόγια. Киев, 1901.
.Дьяченко Г., прот. Полный церковно-славянский словарь. М., 1993.
.Зайцев Е.В. Богослужение в перспективе ветхозаветного опыта богопоклонения. М., 2002.
.Зиновьев А., диак. Употребление Священного Писания в седмичном круге богослужения. Калуга, 2002.
18.Еврейская энциклопедия: свод знаний о еврействе и его культуре в прошлом и настоящем в 16 т. Т.13. М., 1991.
.Иоанн Мосх. Луг духовный. Сергиев Посад, 1896.
.Киприан (Керн), архим. Литургика: гимнография и эортология. М., 1994.
.Книга Хвалений или псалтирь на русском языке. Предисловие. М., 1822.
.Коротких Д. Певчая Псалтирь в памятниках XVI-XVII вв. М., 1998.
.Красносельцев Н.Ф. К истории православного богослужения. Казань, 1889.
.Красноцветов С.И. О богослужении Православной Церкви. СПб., 1856.
.Красовицкая М.С. Литургика. М., 1999.
.Кудряшов А., прот. Толкование богослужебных текстов суточного круга. Л., 1975.
.Ларондейл Г. Праведность через веру. Ун-т Андрюса, 1966.
.Лисицын М.А., прот. Первоначальный славяно-русский типикон. СПб., 1911.
.Лопухин А.П. Библейская энциклопедия. СПб., 1891.
.Лопухин А.П. Толковая Библия. Т.2. СПб., 1898.
.Мазур И., свящ. Пособие по литургике. Л., 1976.
.Максим Грек, св. Сочинения. Ч. III. Сергиев Посад, 1911.
.Настольная книга священнослужителя. Т. 1. М., 1992.
.Несмелов В.И. Догматическая система свт. Григория Нисского. М., 1887.
.Никольский К., свящ. Краткое обозрение богослужебных книг Православной Церкви. СПб., 1864.
.Никольский К., прот. Учебный устав богослужения. СПб., 1990.
.Нюстрем Э. Мессианизм в Ветхом Завете. Стокгольм, 1992.
.Одинцов Н.М. Порядок общественного и частного богослужения в древней России до XVI века. СПб., 1881.
.Осипов А.И. Святые как исполнения Божия обетования человеку. М., 2000.
.Пастырский опыт о псалмопении. Церковный Вестник. № 7. Апрель 2003.
.Псалтирь с кратким толкованием. Киев, 1726.
.Повесть временных лет. Изд. АН СССР. Ч. I. М., 1950.
.Подвижники благочестия Синайской горы. Письма паломницы IV века. М., 1994.
.Полонский П. Этика иудаизма и этика христианства. М., 1991.
.Попов И.В. Иоанн Златоуст и его время//Богословский Вестник, 1907.
.Проскинитарий Арсения Суханова. Правосл. Палест. сборник. Т. VII. Вып. 3. СПб., 1889.
.Священное Писание в богослужебных текстах православной Церкви. Семинар. Л., 1988.
.Скабалланович М. Толковый Типикон. М., 1900.
.Смирнов Ф. Христианское богослужение в первые три века. Киев, 1874.
.Смолодович П., прот. Литургика, или Наука о богослужении Православной Восточной Кафолической Церкви. Киев, 1869.
.Смысл и композиция Шестопсалмия/ / ЖМП. №10. 1968.
.Толкование на Шестолсалмие. М., 1996.
.Успенский Н.Д., проф. Православная вечерня. СПб., 1992.
.Учительные книги Ветхого Завета. Конспект для 4-го класса КДС. Киев, 1986.
. Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. М., 1990.
.Церковное богослужение. Объяснение всенощного бдения, литургии и Святых Таинств. М., 1916.
.Шмеман А., прот. Литургия и жизнь. М., 2002.
.Эбби Э. Экклезиология Псалтири. Эдинбург, 1976.
В. Литература на иностранных языках
1.Daube D. The New Testament and rabbinic judaism. London: Athlone Press, 1956.
2.God in Search of Man: A Philosophy of Judaism. New York: The Noonday Press, 1997.
.Kitchen K. Ancient Orient and Оld Testament. New York, 1968.
4.Kline M. The Sructure of Biblical Authority. Grand Rapids: Eerdmans Publishing Co., 1972.
.Lagarde Y. Constitutiones Apostolorum graece. London, 1862.
.Longenecker R. Biblical Exergesis in the Apostolic period. Edinburgh, 1975.
.Migne. Patrologia Latina. Paris, 1898.
.Rosenberg Arnold S. Jewish Liturgy as a Spiritual System: A Prayer-by-Prayer Explanation of the Nature and Meaning of Jewish Worship. New York, 1997.
.The Statutes of the Apostoles or Canones Ecclesiastic. London, 1904.
