- Вид работы: Дипломная (ВКР)
- Предмет: Культурология
- Язык: Русский , Формат файла: MS Word 59,74 Кб
Русская духовная миссия в Японии по материалам дневниковых записей Н. Касаткина (1870-1911 гг.)
Содержание
Введение
Глава I. Религиозная обстановка в Японии и начало распространения православия
§1. Религиозная обстановка в Японии до начала миссионерской деятельности святителя Николая Касаткина
§2. Начало духовной деятельности святителя Николая Касаткина в Японии
Глава II. Становление Православной Духовной Миссии в Японии. 1870 – 1904 гг.
§1. Деятельность катехизаторов
§2. Храмы и церковные приходы
§3. Переводческая и издательская деятельность
§4. Учебные заведения под руководством Духовной Миссии
Глава III. Деятельность Православной Духовной Миссии в Японии в 1904-1912 гг.
§1. Русско-японская война 1904-1905 гг. Деятельность Миссии
§2. Деятельность Миссии в 1906-1912 гг.
Заключение
Список использованных источников и литературы
Введение
В современном мире большое внимание уделяется политическим и культурным контактам России со странами Востока. Духовные контакты между государствами с давних времён являются наиболее важными в общении между народами. В этой стези феномен успеха Российской Духовной Миссии в Японии является уникальным.
Актуальность темы данной дипломной работы заключается в том, что в последнее время возрос интерес к истории Русской Православной Церкви со стороны учёных различных гуманитарных наук. В особенности вызывает интерес её миссионерская и просветительская деятельность. Особое место в построении отношений России со многими странами уделяется духовным связям во внешней культурной политике. Таким образом, духовная составляющая российской культуры является не менее важным аспектом во взаимодействии с зарубежными странами, чем политика. Следовательно, опыт подобных контактов в прошлом должен быть изучен не меньше, чем контакты во внешней политике.
Среди стран Дальнего Востока взаимоотношениям России с Японией уделяется особое внимание в виду сложности их прошлых отношений. Изучение истории Российской Духовной Миссии в Японии является особо актуальной и значимой для применения её опыта в построении новых плотных контактов в современных реалиях. Опыт миссионерской деятельности святителя Николая (Касаткина) – первого руководителя Российской Духовной Миссии в Японии, был новаторским и успешным во времена его деятельности. Современное поколение может многое почерпнуть из его опыта, чтобы упрочить культурные контакты двух стран в будущем.
Отечественную историографию по данному вопросу можно разделить на три периода: дореволюционную, советскую и современную.
Важной дореволюционной литературой является статья
«Памяти высокопреосвященнейшего Николая, архиепископа Японского», опубликованную в «Христианском чтении» за 1913 г.1 Статья написана к годовщине смерти святителя Николая его приемником, епископом Сергием (Тихомировым). Эта статья до сих пор ценится исследователями жизни святителя Николая и истории Православной Духовной Миссии. Статья ценна тем, что в ней епископ крайне подробно описывает последние месяцы и дни архимандрита Японии. Так же, в статье впервые сделаны выписки из личных дневников святителя Николая.
В советской историографии материала, касающегося темы работы, крайне мало. В послереволюционное время в исторических кругах изучением православия не занимались, потому, все труды были заброшены и забыты. В том числе и труды архимандрита Николая. Он и его достижения были надолго вычеркнуты из советской истории. Однако, ситуация изменилась с канонизацией святителя Николая Русской Православной Церковью в 1970 г. После этого интерес историков к его личности и деятельности возобновился.
Впервые за долгий перерыв, в «Журнале Московской Патриархии», появляется статья А. Тыщук «Японская автономная Православная Церковь: Краткая историческая справка» 2 . Как и следует из названия, автор просто даёт краткую историческую справку деятельности Православной Духовной Миссии и краткое жизнеописание канонизированного равноапостольного Николая Японского. Особой научной ценности она не несёт, однако, в православных кругах снова начали интересоваться деятельностью Духовной Миссии в Японии, забытой на долгие годы.
Одной из первых серьезных работ после столь длинного перерыва, можно считать работу архимандрита Минского и Белорусского Антония (Мельникова), опубликованную в Богословских трудах в 1977 г.3 Статья написана в честь канонизации святителя Николая, и несёт в себе духовно-просветительскую цель, нежели научную. Так, к примеру, в статье очень большое место уделено значению слова «равноапостольный» – церковный чин, в котором был прославлен во Святых святитель Николай. Автор подробно разъясняет читателям смысл данного слова и в основном ссылается на Священное Писание. Помимо этого, объяснения, есть множество других, которые уклоняются в первую очередь в религиозную тематику. Вся стилистика статьи выдержана в духовно- просветительском стиле. Однако, несмотря на это, в статье явно прослеживается большая проведенная исследовательская работа автора. В своей работе автор ссылается на периодические издания конца XIX – начала XX вв., письма и личные записи святителя Николая.
Отдельно стоит отметить статью А.А. Щербина «Николай Касаткин – первый русский японовед» 4 . В отличие от статьи, описанной выше, эта статья не несет в себе никакой духовно- просветительской цели, а является сугубо научно-исследовательской. Многие исследователи Православных Духовных Миссий высоко оценивали данную работу, подчеркивая, что она стала своеобразным «открытием» в советском востоковедении. В статье автор подчеркивает научную ценность работ святителя Николая, как в социальном, так и в географическом плане.
В современной историографии всё чаще проявляется интерес к жизни и деятельности святителя Николая и Духовной Миссии в Японии. Причиной можно считать новый виток интереса к русско- японским отношениям, как дипломатическим и культурным, так и к духовным. Так как последние мало изучались в советский период, то это является большим полем деятельности для исследователей. В первую очередь следует отметить, что именно в современный период впервые были полностью изданы дневники святителя Николая5.
Следующая категория современной историографии – научные статьи. К ним относятся такие статьи, как «Духовно- просветительская деятельность российской духовной миссии в Японии» 6 за авторством О.В. Полуниной; «Роль православной миссии в ознакомлении Японии с русской культурой» 7 автором которой является Н.В. Карташева.
Отдельно стоит отметить статью А.М. Боголюбова «Пресса России о Русской духовной миссии в Японии (период Мэйдзи, 1867
-В статье собраны не только воспоминания святителя Николая, но и его японских современников, что даёт возможность дать как можно более полную оценку настроений в Японии.
Так же статью «Архиепископ Николай и его японские ученики»9 Г.Д. Ивановой, в которой автор отдельно рассказывает о выпускниках учебных заведений, работающих при Миссии, и о том, какой вклад они внесли в политическую, культурную и переводческую деятельность.
Отдельно нужно отметить сборник статей «Православие на Дальнем Востоке. Выпуск 2» 10 , посвященный памяти святителя Николая. В сборнике опубликованы статьи авторов, занимающихся востоковедением или изучением православия. Они охватывают все основные этапы жизни святителя Николая и деятельности Православной Духовной Миссии в Японии.
В монографии «Личность святителя Николая Японского по его дневникам» 11 за авторством А.Б. Нестерова автор анализирует характер святителя Николая по его дневникам. Статья уникальна в том, что мало кто до автора проводил исследования подобного рода.
Издание «Цветущая ветка сакуры»12 автора Н.А. Сухановой интересна тем, что автор прослеживает в данном издании историю Православной Духовной Миссии от зарождения первого христианства в Японии ещё до создания Православной миссии и «открытия» страны, до начала 2000-х гг. Для данной дипломной работы важна только первая половина книги, до кончины святителя Николая. Автор не привносит ничего нового, скорее просто анализирует и собирает воедино уже известные на момент издания книги факты и документы, и преподносит их читателю.
Так же стоит упомянуть диссертации, касающиеся темы данной дипломной работы. Диссертация А.М. Боголюбова «Российская Духовная Миссия в Японии в конце XIX- начале XX века» 13 написана с привлечением работ японских исследователей истории православной Миссии. В диссертации Э.Б. Саблиной
«Православная Церковь в Японии в конце XIX-XX в.в. и её основатель святитель Николай» 14 изучается период с основания Православной Духовной Миссии до состояния Японской Православной Церкви в 2000 г., когда и была написана диссертация.
Источники, касающиеся темы дипломной работы, можно разделить на несколько групп: непосредственно дневники, которые вёл святитель Николай с того момента, как отправился из России в Японию в первый раз; опубликованные святителем статьи в российских периодических изданиях; отчёты о состоянии Российской Духовной Миссии в Японии для Святейшего Синода.
Периодические издания того времени часто публиковали сведения, касающиеся Православной Духовной Миссии в Японии. В основном это были церковные журналы, издаваемые под патронажем императрицы или Святейшего Синода. Так, например, еженедельный журнал «Миссионер» издавался с 1874 по 1879 гг. на средства Миссионерского общества. В журнале публиковались статьи духовно-просветительского характера, направленные на распространение и укрепление православия и семейных устоев. Так же там постоянно публиковались отчёты всех основных Православных Духовных Миссий в России и за рубежом. В том числе, там постоянно публиковались отчёты святителя Николая по поводу состояния Миссии и её расходы.
Еженедельный журнал «Христианское чтение», издаваемый Санкт-Петербургской православной духовной академией с 1821 г. до революции 1917 г., после чего издание журнала было остановлено. Возобновилось издательство только в 1991 г. и издаётся по сей день. С 1875 г. при академии так же начал издаваться еженедельный журнал «Церковный вестник». До 1881 г. у обоих изданий была одна редакция. Журнал имел ту же направленность, что и «Миссионер». В «Христианском чтении», к примеру, публиковалась статья «И в Японии жатва многа…» 15 , написанная святителем Николаем. Эта статья интересна по нескольким причинам. Во-первых, в ней он рассуждает на тему искренности веры японцев в свои религии. Во- вторых, он описывает неспокойность внутренней обстановки в Японии, в связи с новой эпохой Мэйдзи, свидетелем которой он был сам. Так же, святитель Николай уже тогда упоминает о том, что европейские дипломаты, при должном желании, будут «хлопотать о свободе вероисповеданий» 16 , и эти строки доказывают, что предпосылки к отмене запрета на христианство, были уже как минимум за 4 года до непосредственной отмены. Учитывая, что святитель Николай к тому времени проживал в Японии уже на протяжении 8 лет и плотно занимался изучением японского языка, культуры и религии, то в какой-то мере, эту статью можно считать научно-исследовательской.
Стоит отметить и такое еженедельное издание, как «Церковные ведомости», который начал публиковаться с 1888 г. В России он публиковался вплоть до 1918 г. Далее, до 1930 г. журнал издавался за границей. В СССР журнал вернулся в 1931 г. под названием «Журнал Московской Патриархии», который издаётся до сих пор. Официальная часть «Церковных ведомостей» содержала правительственные распоряжения и указы, распоряжения Синода, отчеты обер-прокурора, сообщения о всевозможных наградах. Неофициальная часть «Прибавления к Церковным Ведомостям» имела научно-богословский, духовно-назидательный и миссионерский характер; в них публиковались отрывки из творений святых отцов, проповеди современных журналу пастырей русской церкви и статьи богословского и церковно-исторического содержания. В журнале периодически выходили статьи на тему Духовной Миссии в Японии, в которых содержалась информация о жизни Миссии и отчёт о её состоянии.
Необходимо отметить и такое ежемесячное издание для духовенства, как «Странник», который издавался с 1860 по 1917 гг. В журнале так же печаталась информация о Духовной Миссии в Японии, однако, в нём было чуть больше статей непосредственно о самом главе Миссии – архимандрите Николае.
Так же нужно отметить периодическое издание
«Православный благовестник», издаваемый Православным Миссионерским обществом в Москве, издаваемый с 1893 по 1917 гг. В журнале публиковались статьи, касающиеся непосредственно миссионерской деятельности: статьи, в которых были советы по
методике миссионерской деятельности, очерки и рассказы по
истории распространения христианства в разных странах, сведения о деятельности католических и протестантских миссий. Так же публиковались и статьи о деятельности архимандрита Николая. В статьях его деятельность часто ставили в пример другим.
Необходимо отметить и такие издания, как «Русский вестник» и «Исторический вестник», которые не являлись духовно- просветительскими изданиями, однако так же содержали некоторую полезную для работы информацию.
Долгое время дневники святителя считались утерянными во время Великого землетрясения в Канто (1 сентября 1923 г.). Однако позже стало известно, что после кончины святителя, митрополит Сергий (Тихомиров) передал записи архимандрита в распоряжение Святейшего Синода, откуда они, после революции, оказались в Центральном государственном историческом архиве в Ленинграде. Там они хранились на протяжении долгих лет и были практически забыты. Публиковались только частично в составе статей советских учёных и богословов. Только в конце 70-х гг. XX в. пристальное внимание на них обратил профессор-руссист Кэнноскэ Накамура. При помощи российского библеиста и переводчика К.И. Логачёва и его жены Л.Н. Логачёвой, впервые были опубликованы выдержки из дневников святителя Николая в 1994 г. в университете Хоккайдо.
Долгое время эта публикация являлась самой полной публикацией дневников святителя Николая. Однако, в 2004 г. в Санкт-Петербурге вышел пятитомник «Дневники Святого Николая Японского» 17 под редакцией К. Накамура. Объём дневников составляет около 4000 страниц и издание снабжено предметно- именным и историческим указателями, комментариями и переводом японских слов. Издание вышло только в 500 экземплярах и в данный момент является самым полным опубликованным собранием дневниковых записей святителя Николая Касаткина.
Именно это издание является основным источником в написании данной работы.
Однако, в период с 1870 по 1879 гг. – в «дневниках» сделано всего несколько записей. Поэтому, основную часть информации за этот период приходится черпать из статей в периодических изданиях, которые были написаны лично святителем Николаем, или же выдержки из его писем.
В ближайшие годы планируется более полное и точное переиздание дневников святителя, но в данный момент оно находится на стадии обработки рукописного текста.
Так же существует сборник писем, написанных святителем Николаем духовным и светским лицам «Святитель Николай Японский. Видна Божия воля просветить Японию»18. В сборниках содержаться исключительно письма личного характера, что даёт возможность считать эти два издания источниками.
Следует отметить «Святитель Николай Японский в воспоминаниях современников» 19 Г.Е. Бесстремянной. В книге собраны опубликованные в периодических изданиях начала XX в. отклики на кончину святителя Николая его современниками.
Целью данной работы является исследование деятельности Русской Духовной Миссии в Японии по материалам дневниковых записей Николая Касаткина в период его руководства Духовной Миссии в Японии.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
1.рассмотреть историю зарождения христианства в Японии и религиозную обстановку в стране до начала деятельности Русской Духовной Миссии в Японии;
2.рассмотреть деятельность иеромонаха Николая в начале его миссионерского служения;
3.рассмотреть деятельность катехизаторов;
4.изучить переводческую и издательскую деятельность в Миссии;
5.рассмотреть деятельность учебных заведений в рамках Миссии;
6.рассмотреть историю строительства православных храмов в Японии;
7.изучить деятельность Миссии и святителя Николая во время русско-японской войны 1904-1905 гг.;
8.рассмотреть деятельность Миссии в период 1906-1912 гг.
Цель и задачи исследования определили структуру работы. Работа состоит из введения, трех глав, девяти параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы.
Нижней хронологической границей работы является 1870 г. – год основания Православной Духовной Миссии в Японии, так же именно этим годом датируются первые сохранившиеся записи в дневниках святителя Николая. Верхней границей работы является 1912 г. – год кончины святителя Николая.
Методологической основой исследования является системный подход, принципы историзма, научности, объективности. Исторические события рассмотрены в причинно-следственной связи и во взаимодействии с основными социально-политическими процессами того времени.
Практическая значимость состоит в том, что конкретно- исторический материал и выводы дипломной работы могут быть использованы при проведении занятий в общеобразовательных школах по курсу всеобщей истории.
Глава I. Религиозная обстановка в Японии и начало распространения православия
§1. Религиозная обстановка в Японии до начала миссионерской деятельности святителя Николая Касаткина
Середина XIXв. стала переломным периодом для Японии. Насильственное «открытие» Японии американским коммодором М. Перри в 1854 г. привнесло в жизнь её народа много перемен, как политических, экономических, культурных, так и духовных. Новые политические и социальные догматы, прежде невиданные для японцев, захлестнули деятельные умы, что неизбежно привело к конфликту взглядов, захлестнув собой всю Японию. События 1868- 1869 гг., известные в истории, как «реставрация Мэйдзи» кардинально изменили жизнь японского народа. Социальные и духовные идеи, начавшие проникать в страну ещё в 1854 г., с новой силой нахлынули на Японию, получив теперь гораздо лучшее поле для деятельности. Воспринимая иностранцев, как захватчиков и угрозу для Японии, японцы относились к ним соответствующе.20 Чтобы изменить мнение японцев, чтобы они благоволили иностранцам, католические и протестантские миссионеры старались особенно сильно. Используя более продвинутый научный и технологический прогресс своих стран, они порой прибегали к обыкновенному шарлатанству, выдавая японцам одно «чудо» за другим. Поражённые японцы, кто из страха, кто из ещё большего любопытства и потрясения, принимали новую веру.
в середине XVI в. прибыли в Японию. После начала своей проповеди, он довольно быстро смог добиться отклика. Японцы на удивление проявили удивительную склонность к принятию христианства. По некоторым данным, к концу XVI в. в Японии насчитывалось около 300 тысяч христиан. Поддержку христианству оказывала даже небольшая часть высшего политического сословия. За вмешательство во внутреннюю политику страны во время межклановых войн, миссионеры снискали себе дурную славу среди правительства. Тоётоми Хидэёси – действующему сёгуну в то время, не нравилось влияние, которым пользовались иезуиты среди мятежных князей, в основном из Кюсю. Потому в 1597 г. был издан антихристианский указ, согласно которому деятельность миссионеров оказалась вне закона. На христиан были объявлены гонения, в первую очередь из-за политических причин, нежели из-за неприятия самой веры. Во время гонений почти все японские христиане были жестоко истреблены. Именно во время этих гонений произошёл наиболее известный случай в христианстве в Японии – публичная казнь через распятие на кресте 26 христиан в Нагасаки, которые впоследствии были причислены к лику святых в католической церкви. Те иностранные миссионеры, что остались живы, были высланы из страны и в последствии иностранцам был запрещён въезд в Японию.21 В 1606 г. при Токугава Иэясу, был издан ещё один антихристианский указ, согласно которому запрещена была не только проповедь христианства, но и исповедание этой религии. Таким образом, действия католических миссионеров привели к запрету христианства в Японии.
Всё это оставило свой отпечаток в памяти японцев о христианстве и ушёл не один год на то, чтобы исправить положение.
Значительный вклад в это внёс и святитель Николай, когда встал во главе Православной Духовной Миссии. Однако, было это несколько позже.
В конце октября 1858 г. Россия открыла первое русское консульство на о. Хоккайдо в г. Хакодате. Во главе консульства встал И.А. Гошкевич. Получив назначение в качестве первого русского консула в Японии, он приехал в Хакодате со своей семьей, секретарем, врачом и слугами – всего пятнадцать человек.
В качестве настоятеля консульской церкви в Хакодате прибыл протоиерей Василий Махов, для которого посещение Японии тоже было не в новинку. Он присутствовал в качестве священника на фрегате «Диана» под командованием Путятина, который прибыл к берегам Японии в 1854 г. Тогда, в результате землетрясения фрегат получил серьёзные повреждения и вся команда, в том числе и отец Василий, вынуждены были прожить в Японии полгода. Свои впечатления о пребывании в Японии, о. Василий позже издал в виде книги «Фрегат «Диана» – путевые записки бывшего в 1854 и 1855 годах в Японии протоиерея Василия Махова».22
На момент прибытия в Японии в качестве настоятеля консульской церкви, отцу Василию было уже 60 лет. Он пробыл на посту настоятеля около двух лет, во время которых у него усилилась болезнь сердца и н вынужден был подать прошение с просьбой о возвращении на родину для прохождения лечения. Его прошение было удовлетворено, и консул И.А. Гошкевич, в 1860 г., через Азиатский департамент Министерства иностранных дел просил Святейший Синод о направлении на место отца Василия нового священника. В своём прошении, среди прочего, он писал такое условие для выбора нового настоятеля: «Не иначе как из кончивших курс духовной академии, который мог бы быть полезным не только соей духовной деятельностью, но и учёными трудами, и даже своей частной жизнью в состоянии был бы дать хорошее понятие о нашем духовенстве не только японцам, но и живущим здесь иностранцам». 23 В Хакодате находилось много европейской интеллигенции, в том числе и среди католических и протестантских священников, и потому, в качестве настоятеля консульской церкви необходим был человек, способный стоять на равных с представителями вышеупомянутой интеллигенции, а то и превосходить их.
В Японии всё ещё действовал запрет на христианскую религию, хотя по «договорам о взаимной дружбе», подписанным Японией с европейскими и американскими представителями в ходе её «открытия», христианским священникам был разрешён въезд на территорию Японии. Однако, их перемещение ограничивалось исключительно тем городом, к которому они были приписаны. Вглубь страны иностранцам проход был запрещён за редким исключением. Но, не смотря на существующий запрет, католические миссионеры тайно вели свою деятельность и местами довольно успешно. Гонения продолжались, подогреваемые ненавистью к иностранным «захватчикам».24
Однако, И.А. Гошкевич, видимо предвидел в будущем отмену данного запрета, потому и хотел видеть в качестве настоятеля консульской церкви человека, способного воззвать к сердцам и душам японцев и проповедовать православную веру в стране.
Священный Синод в ответ на прошение И.А. Гошкевича прислал молодого иеромонаха Николая Касаткина, который в последствии и встал во главе Российской Духовной Миссии в Японии.
§2. Начало духовной деятельности святителя Николая Касаткина в Японии
Предложение Министерства иностранных дел Святейший Синод перенаправил в Санкт-Петербургскую Духовную академию для объявления студентам. С этим предложением случайно ознакомился студент Иван Касаткин. Священный Синод не сразу одобрил кандидатуру молодого студента, справедливо считая, что на такую должность должен ехать кто-то более опытный. Однако в итоге, его кандидатуру одобрили и 23 июня 1860 г. Иван Касаткин принял монашеский постриг с именем Николай. 30 июня он был рукоположен в сан иеромонаха. И 1 августа 1860 г. 24-летний иеромонах Николай отправился в Японию. Это было долгое путешествие на Восток через Сибирь.
«В то время не было, как сейчас, сибирской железной дороги, поэтому ехать приходилось на телегах, часто не останавливаясь и ночью. Продолжая путь таки образом, в конце августа он наконец добрался до Иркутска, столицы Сибири, переправился через Байкал, прибыл в Читу, оттуда доехал до станции Сретенск и водным путем по Амуру к концу сентября с большим трудом добрался до Николаевска. Однако уже наступили сильные холода, к тому же водный пусть покрылся льдом, морское сообщение с Японией оказалось перекрытым, поэтому пришлось остаться на зиму здесь» – пишет священнослужитель Японской Православной Церкви протоиерей Симеон Мии, вероятно, слышавший рассказ об этом из уст самого святителя Николая.25
В Николаевске молодому монаху пришлось зимовать, в ожидании кораблей в Японию. Именно здесь он встретил епископа Иннокентия Вениаминова – апостол Америки и Сибири, ставшего позднее митрополитом Московским и Коломенским. Имевший большой опыт миссионерства, святитель Иннокентий посоветовал молодому миссионеру первым делом перевести священное писание и молитвослов на язык новообращаемых, чтобы православие прочнее укоренилось в их культуре. Святитель с большой заботой отнесся к юноше, у которого впереди была большая работа, и даже собственноручно скроил ему новую рясу, поскольку старая, академическая, была недостаточно солидной.
В июле 1861 г. Иеромонах Николай прибыл в Хакодате, который уже был оживленным портовым городом, полем активной деятельности японцев из разных частей страны и иностранцев со всех концов света, одним из маленьких центров международной культуры наряду с Нагасаки и Канагава.
В пору своего юношества, иеромонах Николай представлял себе толпы сбегающихся японцев, жаждущих проповеди и принятия православия. Всё представлялось просто и беспечно, однако, на деле всё оказалось гораздо сложнее, и многие мечты были разрешены практически сразу по его прибытию в Японию. Так святитель Николай рассказывал о своём приезде отцу Сергию (Страгородскому), присоединившемуся к миссионерской деятельности позднее: «Когда я ехал туда, я много мечтал о своей Японии. Она рисовалась в моем воображении, как невеста, поджидавшая моего прихода с букетом в руках. Вот проснется в ее тьме весть о Христе, и все обновится. Приехал, смотрю – моя невеста спит самым прозаическим образом и даже и не думает обо мне».26
Миссионерская деятельность в то время была ещё запрещена в Японии, потому, вспоминая совет святителя Иннокентия о том, что ему нужно «приняться тщательно за изучение японского языка»27, молодой иеромонах приступил к его изучению. Так он пишет об этом: «Приехав в Японию, я, насколько хватало сил, стал изучать здешний язык. Много потрачено времени и труда, пока я успел присмотреться к этому варварскому языку, положительно труднейшему в свете. […] И такие люди, как пресловутый знаток японского языка, француз Рони, осмеливаются писать грамматики японского языка! Хороши грамматики, которые приходится бросать в угол как ненужный хлам, спустя неделю по приезде в Японию! Видно, долго еще изучающим японский язык придется изучать его инстинктом, чрез чтение книг и механическое приучение себя к тем или другим оборотам разговорной и письменной речи. Так инстинктивно и я научился, наконец, кое-как говорить и овладел тем самым простым и легким способом письма, который употребляется для оригинальных и переводных ученых сочинений. С этим знанием я немедленно приступил к переводу Нового Завета на японский»28.
Как только иеромонах Николай освоился на новом месте, он нанял учителей для изучения японского языка. Так же он ходил слушать и заезжих рассказчиков, быструю речь которых было понять сложно, но это было полезно для изучения японской жизни. Помимо этого, иеромонах так же посещал и буддийские проповеди.
Святитель Николай прочитал в оригинале такие основные книги по истории Японии, как «Кодзики» («Записи о деяниях древности»), «Нихон Сёки» («Анналы Японии»), «Нихон Гайси» («Внешняя история Японии»), а также «Сутру лотоса» и другие книги буддийского канона, сложные для понимая даже для многих японцев, не говоря уже про иностранцев29.
Его современники отмечали хорошее знание святителем японского разговорного и книжного языка. Русский востоковед Д.М. Позднеев, знавший святителя Николая лично, писал, что у него был сильный иностранный акцент, с северояпонским диалектом. «Но это нисколько не мешало ему быть понимаемым всеми японцами от мала до велика, богатство словаря и лёгкость построения фраз давали его речи силу, приводившую в восторг всех японцев. […] Фразы были короткие, обороты самые неожиданные, но чрезвычайно яркие и сильные»30.
За восемь лет беспрерывного пребывания иеромонаха Николая в Японии, он уже перевел с китайского на японский 4 Евангелия, Деяния, Соборные послания, несколько посланий апостола Павла, краткую Священную историю, Православное исповедание святого Дмитрия Ростовского, Катехизис для оглашенных, утренние и вечерние молитвы; с славянского на японский: Обряд присоединения иноверных и крещения31.
Особо показательным достижением молодого иеромонаха в период до основания Православной Духовной Миссии считается привлечение к православию синтоистского жреца – Савабе Такума – ревностного патриота своей страны, презиравшего и ненавидящего всё иностранное, поддерживающего идеологию «Сонно Дзёи», выступающую за возвращение власти императору.
Вслед за Савабе Такума, который при крещении получил имя Павел, к православию пришли ещё два японца – Сакаи Токурэй и Урано Дайдзо 32 . Помимо них были ещё люди, которых заинтересовала вера русского монаха. Предвидя, при упорном труде, успех проповеди православия в Японии, святитель Николай приезжает в Россию и обращается к Святейшему Синоду с просьбой о создании Духовной Миссии в Японии. В начале 1870 г. была образована Российская Духовная Миссия в Японии, иеромонах Николай получил сан архиепископа и был поставлен во главе Миссии. Деятельность миссии определялась особыми «положением» и «инструкцией». А подчинялась миссия Камчатскому епископу.
Миссия должна была состоять из четырех иеромонахов и одного причетника. Миссионеров должно было распределить по четырем городам Японии, в том числе обязательно в Хакодате. Причетник обязан был помещаться там же. Все участники миссии обязаны были изучать японский язык. Всем миссионерам причислялся оклад. Все члены миссии отправлялись на служение в Японию бессрочно.
На постройку домов для миссионеров Святейший Синод выделял 10000 рублей, отчет об израсходовании которых, затем должно было передать в Синод.
Отдельным пунктом оговаривалось, что миссионеры не должны заниматься переманиванием верующих других конфессий, как это часто делали католики и протестанты. Так же отдельно оговаривалось, что миссии должна «устраняться от политического и дипломатического вмешательства и не начинать ничего, выходящего из границ ее назначения.
Начальник духовной миссии обязан был в конце каждого года присылать подробный отчет о состоянии миссии33.
Во время своего пребывания в России, святитель Николай опубликовал две статьи, касающиеся Японии: «И в Японии жатва многа» 34 и «Сёгуны и микадо. Исторический очерк по японским источникам»35. В первой статье святитель писал о своих начальных годах пребывания в Японии, о наблюдениях за жизнью японцев и трудностях изучения японского языка, перевода священных книг. Главная мысль в статье заключалась в том, что православие в Японии может добиться небывалого успеха, если подобрать правильный подход к сердцам японцев. Во второй статье святитель Николай пересказывает данные, прочитанные им в японских источниках об истории сёгуната и императоров. Это была первая работа в России, которая бы так подробно рассказывала об истории средневековой Японии. Все предыдущие работы основывались на переводах европейских востоковедов в которых было много неточностей.
Свою работу Российская Духовная Миссия начала только через два года. В ходе переговоров с японскими властями в 1871 г. русскому правительству было разрешено приобрести в бессрочную аренду участок земли на холме Суругадай в Токио. Здесь в 1872 г. расположился штат Миссии. Одной из главных ранних построек стал катехизаторский дом в котором разместилась Токийская Катехизаторская школа. На втором этаже этого здания была устроена крестовая церковь в честь Рождества Христова, ставшая первым православным храмом японской столицы.
В 1871 г. в Хакодате прибыл иеромонах Анатолий (Тихай) – воспитанник Киевской духовной академии, который встал во главе прихода в Хакодате. Его приезд позволил архимандриту Николаю переехать в Токио, чтобы приняться за работу Миссии в полную силу.
В 1872 г., после отъезда архимандрита Николая, в Хакодате, а чуть позже и в Сендае, начались гонения на христиан, которые были остановлены в том числе с помощью российских дипломатов. Гонения были прекращены тогда же, в 1872 г., изданием указа об отмене запрета на христианство. Именно с этим указом была дана полная свобода действий для работы Миссии36.
В период с 1861 по 1873 гг. святителю Николаю удалось добиться небывалых для православия, по меркам того времени, распространения в стране с абсолютно противоположной культурой и религией. Была основа школа при консульской церкви в которой учились не только православные, но и те, кто желал изучить русский язык. Появились первые катехизаторы среди японцев. Святитель приступил к переводу священных книг. Впрочем, этот период был далеко не так лёгок. Святителю в начале пришлось столкнуться с ненавистью и презрением со стороны японцев, с предвзятым отношением католических проповедников, которые при любом удобном случае норовили очернить православие и его священника в глазах японцев. Однако, благодаря внутренней силе святителя Николая и его веры в то, что дело его право, он никогда не сдавался, не смотря на все трудности, и старался двигаться в нужном направлении37.
Глава II. Становление Православной Духовной Миссии в Японии. 1873 – 1904 гг.
§1. Деятельность катехизаторов
Катехизаторы – люди, изучившие Священное Писание и распространяющие веру людям не просвещённым. Люди, решившие пойти по пути катехизатора, проходят специальное обучение, изучая все возможные аспекты и догматы. Даже сейчас, во в эту информационных технологий, они являются важной частью в распространении любой конфессии, и их обучение проходит с прежней тщательностью.
«…Японец, если делается христианином, то делается им вполне, посвящает всего себя и своё состояние Богу; не таковы ли все наши катехизаторы?»38 Так писал о своих миссионерах святитель Николай. И действительно, история показывает, что большинство из них полностью отдавались на служение Церкви и Миссии.
Во времена, когда зародилась Православная Духовная Миссия в Японии, катехизаторам уделялась гораздо большая роль, так как они являлись основой распространения веры. Потому, по прибытии святителя Николая в Японию, следующим важным пунктом, после изучения японского языка и культуры, являлся их поиск и обучение.
Первым катехизатором стал Павел Савабе – бывший жрец из синтоистского храма. Он желал принять православие, но не мог, так как являлся жрецом кумирни. Потому, он решил оставить её своему 7-летнему сыну, по причине того, что не мог бросить свою семью без средств к существованию, а сам ушёл на попечение отца Николая, решив всего себя посветить на благо Православной Церкви. На тот момент с ним уже было ещё два миссионера из японцев – Иаков Урано и Иван Сакай. В 1869 г. отец Николай отправился в Россию, оставив проповедь на Павла Савабе. В то время проповедь христианства была запрещена, потому за это могли посадить в темницу или даже казнить. Но Савабе, не смотря на угрозу заточения, не скрывался, а продолжал вести катехизаторские проповеди. Более того, он всеми силами пытался помочь заключённым, доставлять им христианские книги и прочее39.
«Сердце сжимается от скорби, когда подумаешь, сколько они все вместе натерпелись бедности и тесноты. Помещался Савабе в ветхой и тёмной кладовой, близ кумирни, где и самому ему с семейством было тесно, а случалось, что у него жили по долгу до десяти человек посторонних, и все это были люди хороших фамилий и дети людей высоких чинов. Любовь к едва познанному ими Христу побуждала их терпеть такия лишения, такую тесноту» 40 – пишет святитель Николай.
В таком состоянии и увидел его святитель Николай, когда вернулся в Японию в 1871 г. Вот что пишет про Павла Савабе святитель Николай: «Я вижу, как он страдает за участь своего сына. исполненный ревности во Христе, напоминающей ревность апостола Павла, высокое имя которого он принял на себя, посвятивший себя безраздельно на дело призыва ко Христу других людей, он в тоже время, гнетомый не исходною бедностью, находит себя вынужденным родного сына своего оставить служителем языческих богов»41. Однако святитель подчёркивает, что материальную помощь он сможет оказать семье Савабе только временную, так как денег у Миссии крайне мало. Оттого и у самого Святителя Николая болело сердце за своего верного миссионера.
В 1872 г. в Хакодате и Сендае началась сильная волна гонений на христиан. Павел Савабе и ещё восемь других проповедников, были посажены в темницу. Около 120 человек были допрошены, включая малолетних детей42.
Так пишет об этом святитель Николай: «Обращённые в христианство чрез японцев-катехизаторов, православные христиане уже вытерпели гонение, и до того славно, что врагам Христа не было утешения слышать ни даже от жён и малых детей слабодушия и боязни в исповедании Христа… Я говорю о Сендае, где три месяца тому назад поднято было гонение на православие, распространенное четырьмя катехизаторами, которых я отправил туда в конце прошлаго (1872) года»43.
После этого из разных провинций Японии посыпались просьбы прислать проповедника, с желанием узнать новую веру. Но на это не хватало средств. В том же письме святитель Николай говорит о том, как сильно болит у него от этого сердце, что есть у японцев желание, сами просят, а послать катехизаторов возможности нет. За всё время существования Миссии в Японии, проблема нехватки материальных средств являлась самой острой. Необходимо было обеспечивать катехизаторов едой, одеждой и ночлегом, что не всегда было возможно сделать. Святитель Николай так пишет об этом в «Воззвании Японской духовной миссии к Русской Церкви», которое было опубликовано в 1876 году: «После общаго собрания, имеющаго состояться к 29 июня, можно надеяться, более людныя церкви примут содержание своих катехизаторов на свой счёт. Но это нисколько не облегчит миссию, так как число катехизаторов должно возрастать, сообразно с требованиями, поступающими в миссию с разных сторон – присылать учителей веры. Посылая же проповедников в новые места, миссия должна быть готовою кормить и одевать их»44.
В 1872 г. святитель Николай передал приход в Хакодате на попечение отца Анатолия (Тихая). В 1873 г., помимо самого отца Анатолия при приходе было ещё два катехизатора. Проповеди проводились в трёх местах – в самой миссии, которая находилась в самом центре, и по одному по обеим концам города. Проблема была с тем, что проповеди происходили в наёмных домах, а потому, часто менялись, что приводило к путанице: где и когда будет происходить проповедь. Потому, в одном из концов города был куплен дом, и катехизатор, который в нём находился, обязан был соблюдать определённый распорядок дня, чтобы все знали, когда именно будет происходить проповедь.
У отца Анатолия так же были ученики-катехизаторы, которых он учил лично. Они ходили по частным домам, когда у других миссионеров проповеди не было или они не могли её провести. Таким образом, к концу 1873 г. в Хакодате было шесть катехизаторских учеников, но этого было мало. Вот что писали в статье журнала «Миссионер»: «В настоящем году миссионерская проповедь здесь не так плодотворна, как в минувшем; причиною этому – недостаток проповедников; в настоящее время их в Хакодате только двое, да двое имеют быть разосланы по о. Езо; остальные – или не могут двинуться с места своей родины (Сендая), потому что там нужны, или подвергнуты домашнему аресту за проповедь и потому до времени безмолвствуют, или же заняты проповедию в другом вновь открывшемся плодотворном для проповеди месте – в провинции Намбу»45.
Когда святитель Николай приехал в Токио, то практически сразу основал Катехизаторское училище. Вот что он сам пишет об этом в статье для журнала Миссионер за 1874 г.: «С самого прибытия в Едо, я постоянно имел при себе несколько учеников для приготовления к катехизаторству, число их было неопределенно, и курс учения не установлен. Но более и более возрастающая потребность в катехизаторах, особенно для Сендайской области, побудила меня, наконец, подумать о заведении правильного катехизаторского училища. К сентябрю прошедшего года,с этой целию, вызваны были из Сендая 20 человек, способных к катехизаторству и с этого времени катехизаторское училище существует»46. Уроки проводились два раза в день – утром и вечером, преподавали догматическое богословие и толкование Священного Писания. После выпуска их предполагалось приставить к более опытным миссионерам из Хакодате, Сендая и Намбу, для лучшего обучения.
Тогда же в Токио были куплены и дома для четырех катехизаторов, чтобы в них могло помещаться до 10 учеников. К тому же, в этих же домах живут и те ученики, которые только обучаются миссионерскому делу.
В Сендае в 1873 г. было пять катехизаторов, плюс ещё два для проповеди в окрестностях Сендая и три ученика. Однако, даже этого было мало, так как по словам самого святителя Николая, катехизаторы требовались в 30 мест в Сендайской или сопредельными с ней областях 47 . За всё время существования миссии, Сендай был наиболее жаждущей к вере провинцией. К концу 70-х гг. XIX в. в провинции насчитывалось около 400 верующих. И
если было необходимо пополнить миссию учителями, певчими или катехизаторми, то первым же делом обращались с просьбой в Сендай.
В Намбу в конце 1873 г. было отправлено три миссионера и один ученик, чтобы начать проповедь в трёх особо важных городах области. По началу, главной проблемой в данной области заключалась в том, что местные власти чинили преграды. Открыто запрещать проповедь они не могли, так же, как и сажать в темницы за это. Однако, они нашли повод, сажать под домашний арест за отсутствие инструкции из столицы, разрешающей вести проповедь. В других провинциях на это, чаще всего, закрывали глаза.
Так же были катехизаторы и в провинции Мацмай. В одном из выпусков журнала «Миссионер» была приведена краткая история
«из жизни» прихода. Так миссионер, направленный туда, рассказывал о том, что было у него слушателей человек 20-24. Проповедь шла хорошо, однако, когда пришёл синтоистский миссионер и начал пугать жителей провинции тем, что так как православие не является государственной религией, то её в скором времени запретят, а принявших православие японцев – накажут. И всячески ругал «варварскую» религию. Православный катехизатор несколько раз разговаривал с синтоистом, просил его перестать плохо говорить о том, чего он не знает и не пугать людей. Каждый раз синтоист соглашался, обещая перестать говорить плохо о православии. Но каждый раз слова своего не сдерживал. В итоге, количество верующих из-за этого, сократилось до шести человек, в которых, впрочем, миссионер был уверен, раз они не сдались под натиском устрашений.
Святитель Николай подчёркивает, что катехизаторам платят исключительно ту сумму, которая необходима для их пропитания и
одежды. Для каждого из них рассчитывается индивидуальная сумма, которая вычисляется количеством человек в семье, есть ли пособия со стороны, живёт он в одном определённом месте или же путешествует – из всего этого и высчитывалась необходимая сумма на их содержание. И по подсчетам, которые предоставил святитель Николай, выходило в среднем по 10 рублей, итого на 45 человек катехизаторов выходило 5400 рублей в год. Это была очень большая сумма для миссии48.
В начале 80-х гг., во время своего объезда японских приходов, святитель Николай так же думал о том, как правильно бы распределить сумму «оклада» катехизаторов. «Трудная задача – сделать безобидно и правильно распределение содержания катихизаторов. Скромные молчат и не требуют себе, а нахальные требуют больше, чем сколько нужно. Определить же содержание как чиновникам, с повышениями окладов и различием для разных степеней и лет катихизаторства, рано и опасно: катихизаторство может обратиться в бездушный формализм. Не знаю, на чем остановиться. Верно только то, что мне нужно знать яснее семейные обстоятельства катихизаторов; а для этого, кажется, придется предложить им написать о себе формулярные списки»49.
Были так же и не совсем благонамеренные катехизаторы, которые плохо исполняли свои обязанности. Святитель Николай часто сетует в дневниках на таких проповедников. Особо ленивых и неучтивых святитель даже исключал из числа проповедников. Вот, например, пример одного такого случая, описанного святителем Николаем в его дневниках: «И вот мерка благочестия и религиозности японских христиан: этот самый Павел Тацибана лет восемь уже правосл. христианин; лет 6 был – сначала Секретарем при Миссии, потом катихизатором. За леность и бездеятельность после более года терпения и попыток исправить его, выключен был из числа катихизаторов, и тотчас же за тем пошел к протестантам:
«имею, мол, сомнение касательно поклонения иконам и почитания святых»50.
Часто в периодических изданиях 70-х гг. XIX в. печатались подобные «воззвания» и просьбы о помощи со стороны благотворителей. В этих статьях, часто написанных самим святителем Николаем, подробно описывалось состояние Миссии, количество служащих на её благо людей, учеников и прочее. Вот, например, выдержка из одной из статей, в которой описывается состояние прихода в Хакодате: «Здесь уже есть семь катехизаторов из японцев, которые неутомимо занимаются проповедию в городе; но их слишком мало для того, чтобы хватить на все представляющиеся запросы. А мало их потому, что нет средств содержать всех или по крайней мере нужное для проповеди число лиц из тех, которые приходят и изъявляют желание посвятить себя служению вере. Кроме этих семи лиц катехизаторов, при миссии в Хакодате живут одиннадцать человек учеников, готовящихся к катехизаторству, четверо обучающихся русскому языку, в видах быть переводчиками религиозных книг, что отчасти ими теперь и делается, да еще три мальчика, также обучающихся русскому языку и вместе с тем поющие в церкви. Всех их нужно кормить, одевать и давать им освещение и отопление, но где для этого средства? Это составляет важный вопрос для японской миссии»51. Так, например, в Москве в храме Вознесения на Большой Никитской улице, с
благословения митрополита Московского и Коломенского Иннокентия, был открыт пункт сбора помощи Японской Миссии.
В июле 1875 г. Павел Савабе был рукоположен во священники преосвященным Павлом, епископом Камчатским, который специально прибыл для этого в Японию по просьбе святителя Николая. Вместе с ним в диаконы был положен Иван Сакай. Тогда же предложено было посвятить в священнический чин и ещё двух миссионеров – Иоанна Оно и Павла Сато, но решив, что они ещё не готовы духовно, они отказались от сана. Отец Павел позже встал во главе православного прихода в Сендае, а отец Иоанн – в Осаке.
Это привнесло определённое облегчение Миссии. Впрочем, позже оба приняли священнический сан. Иностранцы не имели права проходить вглубь страны, потому священник-японец был крайне полезен. Однако, одного священника было мало, так как желающих принять православие в разных провинциях Японии с каждым днём становилось всё больше.
В 1875 г. в Токио святителем Николаем была основана Катехизаторская школа.
Каждый раз просить приехать епископа приехать в Японию для рукоположения новых священников было крайне проблематично, так же, как и ездить самим посвящаемым в Россию. Потому решено было обратиться к Священному Синоду с просьбой о предоставлении в Японию своего епископа. Первую просьбу Священный Синод отклонил, поэтому на Японском Соборе 1879 г. было принято решение вторично обратиться к Священному Синоду с той же просьбой.52 С этим ходатайством в Россию поехал лично святитель Николай. В этот раз Священный Синод просьбу одобрил и решил посвятить во епископы самого святителя Николая, считая, что лучшей кандидатуры на этот пост нет. Таким образом, 30 марта 1880 г. святитель Николай был положен в сан епископа Ревельского и оставлен во главе японской миссии.
В начале 80-х гг., во время объезда приходов Японии, святить Николай в своих дневниках делал записи о состоянии практически каждого прихода, который посетил, записывал сколько христиан в них, и кто из них более пригоден для более подробного обучения катехизаторскому делу, чтобы в последствии, его можно было отправить с проповедью в одну из провинций. Так же были сделаны и некоторые замечания для будущего наставления миссионерам на предстоящем Соборе, которые святитель вынес в четыре пункта:
«1. Не допускать к крещению без знания наизусть Символа, Молитвы Господней и 10 заповедей. Прежде и было это внушаемо, да забыли, и правило упало. Вчера в Мидзунума – как посмотрел – крестится молодой человек без малейшего понятия о Символе – наизусть.
2.Приготовляемых к крещению, кроме того, научить предварительно хорошо делать крест; иные и давние христиане – не умеют креститься. Должны также наставить катихизаторы – как носить крест на шее; многие видны без крестов, которые сняты и повешены дома на стенке, или же вешают кресты на длиннейшей нитке; наставить – как принимать благословение у священника, – не креститься пред благословляющим человеком, сложить руки и пр. – Наставить, как держать иконы в доме, не развешивать их в разных местах – по разным стенам одной и той же комнаты.
3.Снабжаться катихизаторам книгами для раздачи даром, если кто не может платить; но вообще всем иметь заботу, чтобы по крайней мере краткий катихизис и молитвенник были в каждом доме,
первый же – у каждого ребенка, умеющего читать. При этом внушать родителям, чтобы они заставляли детей учить катихизис. Катихизаторы д. [должны] быть озабочены, чтобы дети знали его, и притом разумно. Благочинный при объездах и Епископ впоследствии будут экзаменовать детей по Церквам, и родителям будет стыдно, а катихизаторы будут виновны в небрежении, если дети не будут знать катихизиса.
4.В Церквах везде должны вестись отчеты. Должны быть в Церкви, молитвенном доме или у катихизатора 3 книги: 1) для метрики о родившихся, браком сочетав, и умерших; 2) Приходо- расходная; 3) Памятная книга в Церкви, в которую д. вносить все замечательное, случающееся в Церкви, начиная с ее основания. Копии всех д. б. [должны быть] представляемы в Консисторию к началу 6-го месяца, чтобы время было составить отчет до Собора. Теперь записи по Церквам или ведутся неисправно, или нет их совсем»53.
В 1884 г. императором был издан указ, который лишал синтоизм и буддизм всех прежних привилегий, которые были у этих религий в то время, когда они являлись государственными. После этого, количество православных резко увеличилось. Каждый год православная церковь в Японии увеличивалась на количество от 100 до 2000. В период же с 1885 по 1889 гг. количество вновь прибывших в православие увеличилось примерно на тоже количество верующих, сколько было за все предыдущие годы.54
Что же касается миссионеров, которых, согласно «Положению о Российской Духовной Миссии в Японии» должно было быть четыре, то из России в Японию в 1871 г. вместе со святителем Николаем, поехал всего один – отец Григорий (Воронцов), который, спустя короткое время, вернулся обратно в Россию. Святитель Николай сетует по этому поводу в своих «дневниках»: «Я ездил в Россию звать людей на пир жизни и труда, на самое прямое дело служения Православию. Был во всех четырех Академиях, звал – цвет молодежи русской, по интеллектуальному развитию и, казалось бы, по благочестию и желанию посвятить свои силы на дело Веры, в которой она с младенчества воспитана. И что же? Из всех один, только один отозвался на зов – такой, каких желалось бы иметь: воспитанник Киевской академии, П. Забелин; да и тот дал не совсем твердое и решительное слово, и тот, быть может, изменит. Все прочие, все положительно – или не хотели и слышать, или вопрошали о выгодах, о привилегиях службы. Таково настроение православного духовенства в России – относительно интересов Православия! Не грустно ли?»55
В 90-х гг. XIX в. такой резкий подъем пошел на спад. После японо-китайской войны 1894-1895 гг. Япония была недовольна вмешательством России в дела Дальнего Востока. Следом за враждебным отношением к политике России, последовало и враждебное отношение к православию, проповедуемого российскими миссионерами. Даже звучали призывы «искоренить его и никогда уже не допускать» в Японию 57 . Однако всё это было несравнимо с тем, что уже пришлось пережить миссии, потому, святитель Николай и его верные катехизаторы не теряли расположения духа и с прежним старанием продолжали нести японцам слово Божие.
§2. Храмы и церковные приходы
Первым храмом на территории Японии был храм Воскресения Христова при российском Императорском консульстве в Хакодате. Он был построен по распоряжению И.А. Гошкевича – консула российского посольства, в 1860 г., на деньги Министерства Иностранных Дел. Храм был построен для семей работников консульства и прибывавших в Японию моряков. После перевода консульства из Хакодате в Нагасаки, церковь осталась в ведении православной миссии в Японии.
В журнале «Миссионер» осталось подробное описание храма.
«Она (церковь) имеет форму креста, с колокольней, соединенной с храмом; стиль русско-византийский. Средина храма обозначается куполом в основании шестигранным, а вверху закругленным и, конечно, увенчанным крестом. […] Иконостас простой, деревянный, окрашен голубою масляною краской; […] От клироса по правую сторону стоит большой крест, с изображением Распятого Спасителя, пред которым протестанты с особым благоговением останавливаются; действительно, Распятие превосходно написано; […] На колокольне четыре колокола, из которых самый большой (пудов в 500) вылит в Хакодате под руководством о. Николая. На самом верху колокольни помещение для библиотеки. Таков внешний вид церкви и ея внутренности. […] В ней может поместиться около 200 человек, может быть и больше, и в редкое богослужение наша церковь не занята больше, чем половиной или молящихся христиан, или из одного любопытства приходящих японцев»58.
Довольно быстро встал вопрос о новом здании для Миссии в Хакодате по причине его обветшания. Прежнее здание находилось настолько в плачевном состоянии, что была угроза обрушения его от сильного ветра или землетрясения. В середине 70-х гг. так же был открыт сбор пожертвований на ремонт или постройку новых зданий59.
В 1907 г. во время сильного пожара, уничтожившего весь Хакодате, церковь Воскресения Христова сгорела дотла. Полностью восстановлена она была только в 1916 г.
Практически с самого начала своей работы, церковь в Хакодате стала центром православия в Японии, и была одним из самых важных центров и после открытия Православной Духовной Миссии в Токио в 1871 г.
После переезда святителя Николая в Токио, при помощи российских дипломатов, в бессрочную аренду был взят участок земли на холме Суругадай в центре столицы. В 1872 г. началась постройка дома Миссии, которая завершилась только в 1875 г. В этом доме располагались помещения для жилья работников миссии, духовное училище, а на втором этаже дома располагалась домовая церковь Рождества Христова. Однако, в связисбыстрым увеличением количества верующих в Японии вообще и в Токио в частности, эта церковь стала быстро мала, чтобы вмещать в неё всех желающих. Вот что пишет об этом святитель Николай в своем
«Воззвании Японской духовной миссии к Русской Церкви» от 1876 года: «Церковь, устроенная ныне в училищном доме, уже оказывается тесною. Несмотря на то, что начало Богослужения не возвещается звоном колокола, и к нему собираются только христиане и их ближайшие друзья, опоздавшие к Богослужения с трудом находят для себя место в церкви. Быстрое же увеличение числа христиан (в ближайшую субботу свыше 50 человек принимают крещение, и уже собралось гораздо более новых слушателей) дает разуметь, что к концу года Церковь сделается окончательно тесною и неудобною, она и останется сообразно предназначению,
училищною церковию; для христиан же нужно строить большой храм, отдельным зданием»60.
Во время своего пребывания в России в 1879-1880 гг., святитель Николай активно собирал пожертвования на строительство собора в Токио. Так же активно шли поиски архитектора, способного сделать план собора, который устроил бы и Святейший Синод, и который миссия смогла бы осилить в финансовом плане. Таким образом, план был составлен профессор архитектуры – М.А. Щурупов. Святитель посетил такие города, как Санкт-Петербург, Москва, Новгород, Казань, Киев и Одесса и смог собрать более 130 тысяч рублей на строительство собора. Однако и этого оказалось недостаточно и ещё во время строительства собора, продолжался сбор пожертвований на его строительство.
Закладка собора была произведена в 1884 г. Во время строительства среди жителей Токио и в японской прессе бурно обсуждалось строительство такого масштабного сооружения. Многие ругали Россию и ее священника. Ходили слухи о том, что с высоты этого здания русские будут следить за императором в его дворце. В своих «дневниках» святитель Николай так же высказывает опасения, связанные с периодическими волнениями против христианства вообще и православия в частности: «И постройка храма возбуждает гнев многих японцев. Вот чтобы не подожгли, – этого-то я в душе опасаюсь, но надеюсь на Господа. Если он не охранит, то, конечно, с нашей стороны нет средств уберечь постройку от злых людей. Возможная охрана есть. Но ее, конечно, недостаточно, если не охранит Ангел Господень наш храм» 61 . Однако, после того, как были убраны строительные леса, всему
Токио предстал вид величественного собора, верхушку которого украшали кресты. Тогда стало понятно, что следить с такого здания за императором невозможно и все слухи сошли на нет. В то время Воскресенский собор являлся одним из самых высоких зданий в Токио, высота до верхушки креста составляла 35 метров. Колокольня была высотою в 40 метров. Сам собор был выстроен в русско- византийском стиле, и способен был вместить до 2000 человек62. Вот что писал о нем сам святитель Николай: «он, т.е. собор, будет памятен, будет изучаем, подражаем – многие – не десятки, а смело говорю – сотни лет, ибо храм положительнейшее здание в столице Японии, – здание, о котором слава разнеслась по Европе и Америке еще прежде его окончания и которое, ныне будучи окончено, по справедливости вызывает внимание, любопытство и удивление всех, кто есть или, кто бывает в Токио»63.
февраля 1891 г. состоялось торжественное освещение собора Воскресения Христова. Событие широко освещалось японской прессой, а на само торжество собралось большое количество японцев. В торжественном Богослужении принимали участие 20 иереев, а в самом соборе собралось около 3000 верующих. Порядок вокруг собора обеспечивала полиция.
Все японцы знали, стоило только кому-либо произнести имя
«Николай», что именно имелось в виду и куда именно нужно указать путь, чтобы попасть в собор.
В 1923 г. во время великого землетрясения Канто, в котором сгорел и был разрушен весь Токио, пострадал и Воскресенский собор. После оценки ущерба, Собор Японской Церкви принял решение восстановить собор, но сделано это было только в 1929 г.
С 1962 г. собор имеет статус важного памятника культуры Японского государства64.
Помимо двух основных церквей в Японии строились церкви и в других городах. Так, например, известно, что в конце 80-х гг. XIX в. храмы были в городах Мариока, Санума, Такасимидзу, Киото, Сендай и др. Многие эти храмы были построены на деньги местных прихожан, так как миссия не могла позволить себе постройку большинства из них. В тех провинциях и городах, в которых не было возможности построить храм и у миссии, и у прихожан, создавались молельные дома. Так в Сендае долгое время был молельный дом, так же он был и в Осака. В Сендае, за неимением там священника, в 1873 г. был образован церковный совет из шести человек, под предводительством Павла Савабе65.
Так же была необходимость в звонарях для колокольни собора в Токио. С просьбой о звонаре, постоянном или временном, чтобы научил японцев своему делу, святитель Николай в 1890 г. обратился к архимандриту Леониду (Кавелин), бывшему члену Миссии в Иерусалиме, находившемуся в то время в Троице Сергиевой Лавре66.
Как только святитель Николай овладел японским языком настолько, что это позволяло ему делать переводы, он, первым делом, принялся за перевод текстов для проведения церковных служб. В середине 70-х гг. служба уже почти полностью шла на японском языке. А к концу 80-х – она была переведена полностью.
Особую роль святитель Николай отводил для церковного хора. Он считал, что церковный хор необходим для лучшего понимания службы и для более проникновенной молитвы. Но для японцев, незнакомых с европейским пением вообще и с церковным пением в частности, было крайне нелегко научиться этому пению. Встал вопрос об учреждении небольшого курса, обучающего церковному пению. Для этих целей решено было нанять человека, хорошо знакомого с ним и способного преподавать его японцам. Этим человеком стал Яков Тихай – брат отца Анатолия (Тихая) – настоятеля церкви Воскресения в Хакодате, который прибыл в Японию в 1874 г. Он тут же принялся за обучение мальчиков пению, однако, не без трудностей67.
Через год, в 1875 г., хор уже пел во время Богослужений.
«Пение начинает мало-по-малу принимать более приличный вид.
«Господи помилуй» (Сю аваремее) идет уже хорошо; с началом учебного года оно будет преподаваться и в детской школе (3 раза в неделю по часу); спевки певчих теперь бывают четыре раза в день, так как время каникул»68 . В Хакодате так же были и учителя из Сендая.
В 1872 г. в Хакодате было основано Общество взаимного вспоможения, откуда малоимущие христиане могли бы взять небольшую сумму с дальнейшим возвратом. Подобное общество в начале 80-х гг. так же было и в Такасимидзу.
Важную роль в распространении православия святитель Николай уделял диакониссам. Так в 1876 г. в упомянутом ранее
«Воззвании», среди прочих расходов, святитель упоминает «учреждение служения диаконис»69. Святитель Николай считал, что «Вера Христова только тогда прочно оснуется в стране, когда сделается основою семейной жизни; внести же ее в семейство может по преимуществу женщина. Без того христианство выйдет каким-то храмлющим»70 . Помимо просвещения японок, диаконисам так же предполагаюсь выделить определенную роль в образовании женской школы. Так одной из диаконис стала дочь адмирала Е.В. Путятина – Ольга. Сам Евфимий Васильевич очень много помогал японской церкви и лично и часто общался со святителем Николаем. За японскую церковь так же радела и его дочь, которая, после смерти отца, в 1883 г., переехала в Токио, где и находилась в распоряжении собора Воскресения Христова в Токио до 1887 г. Если верить
«дневникам» святителя Николая, то уехала графиня из Токио при не очень приятных обстоятельствах. «Сегодня в четыре часа вечера Ольга Ефимовна, графиня Путятина, уехала в Йокохаму, завтра уедет в Сан- Франциско и дальше домой. А только что наступило ей время творить дело, для которых четырнадцать лет ждал ее: предлагали представить ее Императрице, – значит, открывала случай познакомиться с Императрицей и говорить ей о вере. Но «на меня целый год не обращали внимания», то есть когда она жила в Тоносава, зачем я не бросал Миссии и не летел ухаживать за ней? и тому подобное. И глупа же! А сколько самолюбия и каприза! Поди ж ты, проникни сквозь эту чуть не ангельскую оболочку. Ведь чуть ли не врагом Миссии и всей здешней Церкви уехала! Что Женскую школу ненавидела всей душой – это верно: и из-за чего? «Никто-де не скажет: не нужно ли для вас что сделать, – один полицейский только и предложил сию услугу». А сама оттолкнула от себя школу,
да и всех христиан, так что и зайти-то боялись. Скатертью дорога! Знать не годится для дела, что Божий Промысел не удержал ее здесь»71.
С быстро разрастающимися приходами резко встал вопрос об церковной утвари, в первую очередь об иконах. Необходимо была своя иконописная школа, которая обеспечивала бы Церковь всем необходимым. Так особо известна первая православная иконописица из японок – Ямасита Рин. Родившаяся в семье обедневшего самурая, она с раннего возраста испытывала страсть к живописи. Потому, в 16 лет, ушла из отчего дома в Токио, изучать живопись в столичных школах. Была ученицей Антонио Фонтанези. Волею судьбы, через свою знакомую однокурсницу, познакомилась со святителем Николаем и православием, которым заинтересовалась. В последствии приняла крещение и новое имя – Ирина, созвучное с её японским именем «Рин». Святитель Николай возлагал на Ямасита большие надежды в плане иконописи. Для обучения иконописному делу, в 1881 г., Рин была отправлена в Петербург на обучение в Новодевичий женский монастырь. В российской же столице посетила Эрмитаж, в котором была очарована произведениями европейских художников. Ей удалось получить разрешение на копирование некоторых картин для обучения. Однако настоятельница монастыря, в котором проживала Ямасита, придерживалась строгих правил и посещение Эрмитажа впоследствии запретила. Рин вынуждена была вернуться в Японию в 1883 г. из-за проблем со здоровьем. В Японии она продолжила заниматься иконописью. В Японии сохранилось много икон её работы в православных храмах, однако, её лучшие работы были уничтожены во время великого землетрясения Канто в 1923 г.72 В России сохранилась только одна работа Ямасита – икона Воскресения Христова, подаренная, в то время ещё цесаревичу, Николаю во время его визита в Японию. Цесаревич должен был посетить Воскресенский Собор в Токио, однако, из-за покушения на его жизнь, вынужден был отменить свой визит. В итоге икона была передана ему на борт судна, на котором он отбывал обратно в Россию. Икона сопровождалась письмом святителя Николая с пожеланием благополучия цесаревичу и выражение сожаления из-за отменённого его визита в собор в Токио. В настоящее время икона храниться в собрании Государственного Эрмитажа, но не представлена на обозрение публики. До сих пор в Японии почитаются её работы, как художественное достояние своего времени, и проводятся выставки работ Ямасита Рин.
У святителя Николая было желание так же основать православный монастырь в Японии. В его дневниках есть такая запись: «С Афона от о. Дионисия письмо; сетует, между прочим, на то, что здесь не заводится монастырь. По прочтении письма явилась у меня мысль, не позвать ли его сюда завести монастырь?»73
В 1875 г. Православная Миссия в Японии встала под опеку Православного Миссионерского Общества, которое всячески старалось помочь японской церкви. Однако, и этого порой н хватало даже на то, чтобы обеспечить всех японцев, желающих узнать православную веру, достаточным количеством катехизаторов и священников. То же самое касалось и постройки новых храмов. Маленькие приходы были рассредоточены по всей Японии, но церкви были только в единицах из городов. Однако, несмотря на это, в 1891 г., через 30 лет, после вступления святителя Николая в должность настоятеля консульской церкви в Хакодате, в Японии насчитывалось около двадцати тысяч православных74.
§3. Переводческая и издательская деятельность
На протяжении долгих лет японская Православная Миссия была единственным и наиболее солидным организатором русской издательской практики в Японии.
Вопрос наличия духовой литературы на японском языке стоял остро на протяжении многих лет. Предвидя подобную проблему, святитель Николай сразу, как только позволили ему его знания японского языка, приступил к переводу Священного Писания и Евангелия. Однако, перевод – это только начало, после этого необходимо переведенную литературу напечатать, а в этом и заключалась главная проблема.
Во время своей поездки в Россию в 1869 г., святитель Николай выписал литографский станок для обустройства миссийской типографии. Прибыл станок только в 1871 г.. По словам самого святителя Николая, в бытность его в России, он, в силу своих возможностей, научился им пользоваться. Однако, перед своим отъездом в Токио в 1872 г., обучить как следует своих приемников в Хакодате, он не успел. От того, они сами плохо знали, как им пользоваться. Так, например, ученики, обучающиеся катехизаторству у отца Анатолия, записывали все его лекции и приводили в порядок. В итоге, в 1873 г. вышла полная церковная история, которая помещалась в четырех объемных книгах на японском языке, и разбор римского вероучения. Однако, чтобы напечатать всё это, не было материальной возможности. 75 Но, несмотря на это, в 1871 г., небольшая типография всё равно работала, печатались оригинальные и переведенные с русского языка статьи религиозно-нравственного содержания и богослужебные книги76.
После прибытия в Хакодате, отец Анатолий тут же принялся изучать японский язык, и уже спустя примерно год, стал помогать святителю Николаю с переводами богослужебных книг, по мере своих знаний.
После того, как святитель Николай переехал в Токио и начал работу Духовной Миссии, на базе духовного училища было организовано переводческое отделение. Первый курс его состоял всего из 10 учеников. Изучали они русский язык и обязательно занимались переводом богословской литературы77.
А тем временем японские верующие постоянно просили богословских книг. Как писал святитель Николай, в Японии читают все и везде. «Если о самом пустом и обыденном предмете японец любит прочитать в книге, то тем более он потребует книгу о Вере, для него новой»78.
Ситуация доходила до того, что миссии приходилось покупать переведенное на японский язык Священное Писание у протестантов, несмотря на то, что в распоряжении миссии был свой перевод, который был сделан лично святителем Николаем. За его переводом он просиживал не менее восьми часов в сутки, сверялся с несколькими переводами с разных языков и «на всякую строчку прочитывал толкование св. Златоуста, или других, кого имел под рукой» 79 . Поэтому приходилось давать верующим книги, написанные протестантами, выбирая книги общего христианского содержания и в которых протестантских мыслей было бы меньше, предварительно предупредив верующих: «остерегайтесь того-то»80.
К тому моменту в миссии уже были переведены: катехизис; краткая священная история с китайского языка, и большая в двух книгах, переведенная двумя переводчиками-японцами; церковная история; трактат о христианской вере, написанный преосвященным Гурием, переведенный с китайского языка; разбор инославных учений; молитвенники; учение о богослужении и прочее81. Всё это было в наличии миссии, многие верующие об этом знали, однако на то, чтобы растиражировать всё это – у миссии не было средств. Литограф, который был привезен святителем Николаем из России, во время гонений в Хакодате в 1872 г., был поврежден. Он подлежал ремонту, однако обеспечить количеством необходимой литературы он не мог, так как был рассчитан на 150 оттисков, чего было крайне мало 82 . На то, чтобы обустроить свою типографию нужна была приличная сумма денег, так как типография должна была быть исключительно каменная, в виду частых землетрясений и пожаров в Токио 83 . Печатать в японских типографиях так же не было возможности, так как все типографии были подчинены государству, следовательно, без разрешения высших чинов печатать религиозную литературу было запрещено.
Однако, в 1876 г. литограф всё же заработал, правда он всё равно не обеспечивал нужным количеством литературы, а на большее всё так же не было средств84.
В 1882 г. в Токио из Осаки переехал Павел Накаи, с которым святитель Николай познакомился во время одного из своих первых объездов японских приходов. Накаи был очень талантливым катехизатором, который работал над многочисленными переводами бок о бок со святителем Николаем до самой его смерти в 1912 г.
Духовная миссия выпускала и свои периодические издания. Выходили «Сэйкё Симпо» (Православные вести) – издание было частично на русском, частично на японском языках и выходило раз в две недели, редактором был Стефан Оно; «Сэйкё ёва» (Православные беседы) – издание выходило ежемесячно. Но наибольшую известность приобрело издание, публиковавшееся с 1892 по 1907 годы женской семинарией – «Уранисики» (Скромность). В издании постоянно печатались переводы российской художественной литературы. Так, например, печатались рассказы «Детство» Л.Н. Толстого (перевод Мори Окако) и «Борис Годунов» А.С. Пушкина (в сокращенном переводе Дзангэцу Ан драма была названа «Лжецаревич» и публиковалась в 1893-1895 годах). В 1883 году начал издаваться научно-философский журнал
«Синкай» (Духовное море). А в 1877 году начал издаваться журнал
«Кеоквай Хосци» (Церковный вестник).
В разные годы выходили и другие издания: «Нива» (Сад),
«Нироку симбун» (Круглосуточная газета), «Симэй» (Предназначение).
Во всех этих журналах печатались проповеди, размышления, статьи на духовную и светские темы, а также, отражалась текущая церковная жизнь миссии. Помимо этого, уделялось не менее важное место и светской литературе. Святитель Николай ценил российскую литературу и справедливо полагал, что, полюбив русских писателей, японцы не смогут не полюбить Россию85.
Переводческой деятельностью святитель Николая занимался с самого начала своего пребывания в Японии, и даже находясь при смерти, он всё равно продолжал корректировать свои переводы. К переводу он подходил со всей тщательностью, которая была только возможна. Многие его современники говорили о том, что он знает японские и китайские иероглифы чуть ли не лучше многих японцев. Святитель тщательно подбирал иероглифы к таким словам, как
«Бог» и «Дух», основываясь не на их дословный перевод, а на близость духовного значения. До сих пор его переводы Священного Писания и церковной служебной литературы являются чуть ли не достоянием японской литературы эпохи Мэйдзи.
§4. Учебные заведения под руководством Духовной Миссии
Святитель Николай считал, что Японская Православная Церковь должна обеспечивать себя необходимыми кадрами сама, что она должна быть автономной и не завесить от России в плане денег и священников. Поэтому, сразу после постройки миссийского дома в Токио, в 1875 г., при миссии было открыто духовное училище. Большинство воспитанников училища находились на содержании миссии.
В 1873 г. в Токио действовало три училища: катехизаторское, переводческое и духовное.
На первый курс катехизаторского училища было набрано 20 учеников. Занятия проходили каждое утро и вечер, а изучали на них догматическое богословие и толкование Священного Писания. Выпускников училища предполагалось после выпуска приставить к более опытным катехизаторам для того, чтобы они получили необходимый опыт, прежде, чем займутся катехизаторством сами. После выпуска данного курса, предполагался набор следующего так же количеством в 20 человек 86 . Позже правила поступления и обучения были немного изменены. Так в училище принимались люди 18-60 лет. Обучение происходило в течении года. Студенты училища изучали догматическое богословие, толкование Священного Писания, священную историю Ветхого и Нового Заветов, церковную историю. Ученики с хорошим голосом и слухом так же обучались церковному пению и исполняли в церкви обязанности псаломщиков87.
Духовное училище до 1873 г. являлась школой русского языка. Так как в Токио не было школы, в которой изучали бы русский язык, то все желающие его изучать шли в православную миссию. Однако, в 1873 г. была открыта правительственная школа русского языка, и основная масса желающих изучать русский язык, перешла в неё, оставив при миссии в основном тех, кто желал изучать, помимо русского языка, духовные основы православия. В начале 1873 г. было 15 учеников. В училище принимали мальчиков 12-15 лет88 . Студенты изучали не только богословские дисциплины, но и китайский и русский языки, алгебру, геометрию, географию, иероглифику, психологию, историю философии, гимнастику и пение. Так же при училище действовал клуб дзюдо89. В начале 1900- х гг. в семинарии стали преподавать и историю России. В 1882 г. миссия купила отдельное здание для Духовной Семинарии, где она впоследствии и находилась. катехизатор касаткин религиозный православие
В 1878 г. была основа причетническая школа, в которой ученики изучали церковное пение, чтение и порядок совершения богослужения и слушали лекции в катехизаторском училище. Во главе этой школы стоял главный регент миссии90.
В 1875 г. в Токио было основано женское училище. К началу 80-х гг., в училище было 29 девушек, из которых 19 находились на содержании миссии. Студентки изучали: Краткий Катехизис, Священную историю Ветхого и Нового Заветов, арифметику, японский язык, каллиграфию, проводились уроки домоводства и шитья, а также изучались рисование и пение91. В 1883 г. для нужд женской семинарии был приобретен отдельный дом92. В 1904 г. В школе обучалось 76 девушек93. Так же, как и в духовную семинарию, в женское училище принимали не только православных, обучение было открыто для всех. Женское училище при православной миссии являлось одним из самых лучших женских учебных заведений Японии того времени, не только среди духовных заведений, но и среди светских.
Так же женская школа существовала и в Киото. В начале 1903 г. в ней обучалось 18 учениц94.
В Хакодате, незадолго до отъезда в Токио в 1872 г., святителем Николаем была основана школа для мальчиков и девочек. Сначала школа, за неимением более подходящего места, помещалась в здании бывшей конюшни, однако к 1873 году было построено отдельное здание. В школе изучали Закон Божий, чтение и письмо. Учебными пособиями сперва были молитвенник, православное исповедание и Евангелие. К концу 1873 г. в школе обучались 25 мальчиков и 18 девочек. По началу в школе была нехватка учителей, особенно для девочек. 10 человек из учеников находились на попечении миссии, среди них были и дети первых японских православных – Павла Савабе и Иоанна Сакая95.
К 1876 г. школа для девочек в Хакодате была вынесена в отдельное здание, в котором и проходило обучение учениц, так же в здании находились комнаты для проживания надзирательницы школа, двух учительниц и шести девочек-пансионерок. В конце 1876 учебного года в школе обучалась 31 девочка, из которых 13 учениц были из язычниц. В школе было только два класса. В старшем классе преподавались: Закон Божий, японский язык с грамматикой, диктовкой и китайско-японским чтением, арифметика, география и рукоделие. Закон Божий преподавала женщина, все остальные предметы вели мужчины, учителя школы мальчиков. В младшем классе было две учительницы 96 . К началу 80-х гг. в школе обучались 40 мальчиков и 31 девочка, из которых 12 мальчиков и 6 девочек находились на попечении миссии97.
В 1882 г. в Осаке было открыто второе катехизаторское училище, на первый курс которого поступила 15 человек. Однако позже, в 1884 г., училище в Осака было объединено с катехизаторским училищем в Токио, по причине переезда основателя, архимандрита Анатолия, в столицу Японии98.
Качество образования, которое давалось в школах и училищах при миссии, было крайне высоким в Японии. Именно поэтому даже в духовном училище, которое являлось, по сути, аналогом российской семинарии, училось много людей, который православие не принимали. В дальнейшем, многие из них занимали видные посты в Японии. Так, например, Абе Хироси стал губернатором Токио, Андо Кэнскэ стал мэром Иокогамы, Като Мацуо дослужился до ранга министра, Омаэ Тайдзо был советником японской миссии в Петербурге, Сато Сёскэ стал президентом университета Хоккайдо, Судзуки Отохэй заведовал Русским отделением Токийской школы иностранных языков, Каваками Тосихико был известен как дипломат и крупный бизнесмен99.
Среди выпускников Семинарии были также переводчики, ставшие в своё время известными специалистами в своей области.
Такие, например, как Кониси Маутаро – консультировал Л.Н. Толстого в китайской философии; Василий Нобори (творческий псевдоним Сёму) – известен, в первую очередь, как первый переводчик на японский язык «Войны и Мира»; Елена Сэнума – первый переводчик А.П. Чехова в Японии100.
Глава III. Деятельность Православной Духовной Миссии в Японии в 1904-1912 гг.
§1. Русско-японская война 1904-1905 гг.
Русско-японская война стала переломным моментом в отношениях между двумя странами. Это не могло не сказаться на жизни Православной Миссии в Японии. Несмотря на то, что русских в Миссии было несколько человек, у многих японцев Православная Церковь ассоциировалась с понятием «русская».
Ещё до начала военных действий чувствовалось враждебное отношение к православной Церкви и не посредственно к святителю Николаю со стороны некоторых слоев японского общества. В японской прессе постоянно появлялись антирусские и антихристианские статьи. Было пресечено несколько волнений с целью убийства самого святителя Николая. Некоторые из этих случаев описаны и в дневниках святителя. Так, например, в записи от января 1904 г. написано следующее: «А сегодня Павел Накаи рассказал мне следующее. Образовалось общество сорванцов разрушить Миссию и убить меня; десять человек из них схвачены и посажены в тюрьму за это; независимо от них еще один готовился убить меня, но его арестовали и нашли сумасшедшим, потому отправили под конвоем на родину, где он посажен в домашнем аресте в клетку. На днях было большое собрание с воинственными речами, и один выступил с темой «Никорай» и начал было доказывать, что меня для блага Японии надо уничтожить, но полицейский остановил его. Что опасность для меня не шуточная, показывает следующее: два дня тому назад 30 полицейских охраняли Миссию ночью, так как враги собирались в эту ночь разгромить Миссию и убить меня. А что такой казус возможен, доказывается тем, что сутками раньше толпа в 40 человек напала на редакцию
«Нироку-симбун» за то, что будто бы в составе ее есть русский шпион, и разнесла ее – побила окна, внутри все переломала. Все эти приятные новости сообщены Акиле Кадзима знакомым ему полицейским, а Кадзима просил Павла Накаи передать мне в предосторожность. Спасибо полиции, что охраняет Миссию; без нее бы давно уже беды наделали японские ultra-патриоты»102.
Ситуация дошла до того, что полиции было дано распоряжение охранять миссию по ночам, по причине не прекращающихся волнений.
Когда стало понятно, что война неизбежна, встал вопрос об эвакуации из Японии российских поданных. Этот же вопрос встал и для святителя Николая. Вот, что он пишет об этом в своем дневнике:
«… Алексей принес листок «гогвай» с напечатанным известием, что русскому посланнику, барону Розену, велено от Японского Императора оставить Японию – значит, начинается война у Японии с Россией. Скрепя сердце, я продолжал слушать чтение писем, но тотчас же Алексей опять вошел доложить, что из Посольства чиновник желает меня видеть. Артур Карлович Вильм, драгоман, прислан посланником уведомить меня, что «все Посольство в следующую пятницу на французском почтовом пароходе уезжает из Йокохамы и Японии», и спросить, «как я думаю поступить?» Я сказал, что посоветуюсь с своими служащими Церкви и дам ответ завтра. Вильм передал, что Японский министр Иностранных Дел барон Комура сказал барону Розену, что «остающимся в Японии русским будет оказана охрана, и что желающие могут спокойно остаться». Стало быть, остаться или нет – от меня зависит, так как я не принадлежу к составу Посольства. Как поступить? Себялюбие тянет в Россию – больше 23 лет не был там, и отдохнуть от однообразного долгого труда хочется; польза церковная велит остаться здесь»103.
После этого святитель Николай велел собраться членам миссии и обдумать как следует, нужно ли для Церкви, чтобы он остался в Японии? На следующий же день было совещание среди 45 служащих Церкви, по результатам которого они вынесли несколько пунктов. Первый пункт заключался в том, что все поголовной желали, чтобы святитель остался в Японии; второй пункт говорил о том, что шесть из 45-ти голосов высказались за то, что лучше будет, если святитель Николай будет проживать на территории того посольства, которому поручат русских; третий пункт высказывал
предложение о найме двух охранников для охраны Миссии, и прочее.
Так же Павел Накаи, помогавший святителю Николаю с переводами богослужебной литературы, высказал следующее:
«Чтобы для всех был очевиден патриотизм христиан Православной Церкви, желательно: 1) чтобы христиане делали пожертвования на войну; 2) чтобы предложены были для употребления на войне переводчиками, знатоки русского языка из христиан, даже из учеников Семинарии» 104 . Впоследствии, первый пункт данного предложения был принят, а второй решено было изменить, чтобы не было еще больше толков о том, что японские христиане – все российские шпионы. Потому было принято решение отправлять на передовую небольшие японо-русские разговорники.
Что касается решения по поводу своего возможного отъезда в Россию, святитель Николай ответил своему собранию следующее:
«Признаюсь, мне приятнее было бы уехать в Отечество, где я не был 23 года; но утром, во время совершения предпричастного Правила, совесть меня укорила за это поползновение оставить без призора столь юную Церковь, и я твердо и радостно решился остаться. Оставшись, я буду делать, что досели делал: заведовать церковными делами, переводить Богослужения. Но в совершении Общественного Богослужения, пока война не кончится, участвовать не буду по следующей причине: во время богослужения я вместе с вами молюсь за Японского Императора, за его победы, за его войско. Если я буду продолжать делать это и теперь, то всякий может сказать обо мне:
«Он изменник своему Отечеству». Или напротив: «Он лицемер: устами молится за дарование побед Японскому Императору, а в душе желает совсем противного». Итак, вы совершайте богослужения одни и молитесь искренно за вашего Императора, его победы и прочее. Любовь к Отечеству естественна и священна. Сам Спаситель из любви к Своему земному отечеству плакал о несчастной участи Иерусалима. Итак, начнется война, служите молебен о даровании побед вашему воинству; одержит оно победу, служите благодарственный молебен; при обычных богослужениях всегда усердно молитесь за ваше отечество, как подобает добрым христианам-патриотам»105.
После того, как святитель Николай передал своё решение остаться в Японии российскому консулу, однако, ушло некоторое время на то, чтобы было дано такое разрешение. Министерство Внутренних Дел Японии, в свою очередь, обещалось обеспечить святителю Николаю должную охрану, как и охрану Миссии.
Японским христианам было разослано «Окружное письмо епископа к японским православным христианам для успокоения Церкви, встревоженной объявлением войны Японии с Россией», в котором говорилось о том, чтобы все должным образом выполняли свой долг верноподданных своего Отечества. Чтобы они молились за своего Императора и войско, благодарили Бога за победы, жертвовали на военные нужды, но самое главное, чтобы они сражались не из ненависти к своему врагу, а из любви к своему Отечеству106.
Разумеется, не смотря на охрану и благосклонность к Миссии со стороны японского правительства, среди простого народа и прессы было много возмущений, адресованных Миссии и святителю Николаю. Однако, в японской прессе выходили статьи не только ругающие православие и японцев, принявших христианство, но и защищающие их.
В своих дневниках святитель Николай часто сетует на то, что наши войска показывают себя не с самой лучше стороны, добавляя, что это в наказание нам, в вразумление, искренне сопереживает всем неудачам: «…русских флот японцы колотят и Россию все клянут – ругают, поносят и всякие беды ей предвещают. Однако же так долго идти не может для меня. Надо найти такую точку зрения, ставши на которую, можно восстановить равновесие духа и спокойно делать свое дело»107.
Когда начали появляться российские военнопленные, то святитель Николай начал оказывать им помощь, первое время передавая пленным необходимые им богослужебные книги и иконы с помощью французских патеров. Франция благоволила России в этой войне, и даже все русские, оставшиеся в Японии, были на попечении французов, потому, французские патеры помогали российской Миссии.
Также было организовано общество «Духовного утешения военнопленных», чья работа заключалась в удовлетворении духовных нужд военнопленных. В общество могли вступить все без различия пола и вероисповедания, но обязаны были вносить ежемесячный взнос. Так же священникам, которые знали русский язык, поручено было отправиться в места содержания пленных для совершения богослужений и таинств108.
А.М. Боголюбов замечает, что общество получило высокую оценку не только в России, но и среди представителей других христианских конфессий. Они признавали большое значение духовной поддержки пленных, которую оказывала им Японская Православная Церковь109.
За невозможностью ведения Богослужения, святитель Николай бросил все свои силы именно на помощь военнопленным. Так с разных концов Японии приходили известия о новых привезенных пленных, которым требуется богословская литература, начиная с Библии и заканчивая самыми простыми молебниками, а также азбуками и необходимыми письменными принадлежностями для обучения грамоте. Однако, у святителя Николая не было возможности лично выехать к военнопленным, что причиняло некоторые неудобства и расстройства. Но пленные были обеспечены священниками-японцами, которые периодически приезжали в места содержания военнопленных с целью совершения богослужений и необходимых таинств, а также для духовного успокоения военнопленных.
Помимо французских патеров, святителю Николаю помогал архиепископ Северо-Американский Тихон. В частности, сохранилась переписка святителя Николая с высокопреосвященным Тихоном с просьбой о помощи в доставке свечей, нательных крестиков и необходимых книг для торжественного Пасхального Богослужения110.
Так же святитель Николай заботился и о досуге для военнопленных, чтобы хоть как-то поднять им расположение духа в плену. «Вздумал купить нашим бедным военнопленным для развлечения во время Рождественских праздников, а также и для пользы, по волшебному фонарю для каждого из четырех мест:
Мацуяма, Маругаме, Химедзи и Фукуцияма, и сегодня выбрал 100 картин в четырех экземплярах: 28 из Священной Истории Ветхого Завета и 72 Нового»111.
Особенно интенсивно организация отсылки книг и прочих надобностей для военнопленных шла с начала 1905 года. Всё остальное время святителя Николая, не занятое помощью военнопленным, было занято переводами богослужебных книг. Даже дела Церкви, по словам святителя Николая, в это время «отодвинулись на задний план»112.
Состояние Церкви в середине 1904 г., согласно «дневникам» святителя Николая, было следующим: «Крещено за год всех 720, умерло 289, к живущим ныне христианам присоединилось 431, всех христиан ныне в Японии 28 397. Служащих Церкви доселе было 180; ныне прибавилось к ним: кончивших курс в Семинарии – 4, в Катихизаторской училище – 10; всего ныне 194» 113 . Согласно донесению Совету Православного Миссионерского Общества от 23 февраля 1905 г., состояние Японской православной церкви в 1904 г. было следующим: церковных общин – 260, христиан – 28 597, священнослужителей – 36, причетников – учителей церковного пения – 12, проповедников – 151, крещено в продолжении года – 656 человек.
В учебных заведениях состояние следующее:
В Токио: в Катехизаторском училище – 10 учеников, в Семинарии – 53 ученика, в женском училище – 73 ученицы.
В Киото: в женском училище – 24 ученицы.
В обществе переводчиков религиозных книг состояло 9 переводчиков и 3 редактора периодических изданий Миссии.
В иконописной мастерской в Токио – 2 иконописицы114.
Многих японцев, обучающихся в Семинарии или Катехизаторской школе, призывали на службу, что явно сказывалось на и так не богатом составе катехизаторов. Вот, к примеру, одна из записей: «Необходимость идти в солдаты обедняет катихизаторский состав и школы; самые лучшие люди забираются. Сегодня для этого должен был оставить Семинарию один из лучших учеников, Павел Аоки. Нечего делать!»115
Японское правительство благоволило святителю Николаю за его поведение во время русско-японской войны, что он не смешивал политику с религией и всячески уверял японских христиан поступать так же. Именно поэтому, охраной Миссии и самого святителя занимались очень тщательно и его деятельности в помощи военнопленным никак не мешали. Вот, к примеру, что вспоминает святитель Николай об охране три года спустя: «Миссия была охранена во время войны так, что ни одного стекла в Соборе и домах не разбили, и никакого изъяна или беспокойства не было»116.
Однако, не смотря на открытое отстранение от политики, святитель Николай, как патриот своего Отечества, всё равно радел за победы России и расстраивался её поражениям. О заключении мира России с Японией у святителя Николая в «дневниках» есть такая запись: «Мир! Но, значит – это не смываемый веками позор России! Кто же из настоящих русских пожелает теперь мира, не смыв хоть бы одной победой стыда беспрерывных доселе поражений? Мир – это новое великое бедствие России…»117
§2. Деятельность Миссии в 1906-1912 гг.
После окончания русско-японской войны святитель Николай участвовал в организации установки памятников и храмов, посвященных павшим воинам в войне с Японией. В г. Мацуяма была построена первая церковь для поминовения погибших во время войны. Часть средств на её строительство было пожертвовано бывшими военнопленными, а часть взята с остатка пожертвований на нужды пленных ещё во время войны. Средства на церковную утварь и убранство церкви были пожертвованы неизвестной москвичкой. Освещение храма состоялось в августе 1908 г.
Вторая церковь была построена близ г. Осака. Также, как и с первым храмом, часть суммы на строительство были получены от пленных, которые и указали место строительства. Остальная часть суммы была взята с остатка от пожертвований на предыдущий храм и 5000 рублей были получены от Александры Фёдоровны. Освещение состоялось в июле 1910 г.
Также святитель Николай подчёркивал, что необходимо заботиться и о могилах павших в бою воинов, оставшихся на многих островах Японии. За некоторыми местами погребений ухаживали сами японцы, например, в г. Сайго и г. Хигаси.
С помощью святителя Николая в Нагасаки был поставлен памятник павшим морякам. В сентябре 1909 г. было освещение памятника и братской могилы, в которую погибших собирали со многих островов Японии118.
Помимо жертвователей из России, пленным православным помогали и сами японцы. «Город Сакае построил на свои средства, в виде пожертвования, три молельни для военнопленных в Хаматера, открытые с трех сторон, чтобы богослужение было видно для множества молящихся. Это было очень трогательно, хотя, конечно, победителям великодушие дешево стоит»119.
Послевоенное состояние Миссии было не завидным. И без того трудное материальное положение Миссии ещё больше усложнилось из-за поднявшихся в Японии налогов. Периодические издания России всё реже упоминали Японскую Церковь. Во время войны в журналах выходили статьи, рассказывающие о Миссии и святителе Николае, однако, с каждым разом они выходили всё реже и реже. И если прежде часть материальных средств удавалось собрать благодаря опубликованным статьям, то после войны мало кто хотел иметь что-либо общего с Японией, даже если это была православная миссия. В 1907 г. было сокращено финансирование Миссии из России, а точнее из Миссионерского Общества, что только ухудшило положение Церкви. Из-за нехватки средств на содержание были уволены 30 катехизаторов: «Конечно, уволены были самые плохие. Думал, что оставшимся на службе это будет острасткой – усердней служить, чтобы не подвергнуться той же участи. Ничего подобного! Ленятся еще больше. Никогда не было так мало крещений, как в последней половине нынешнего года. На следующем Соборе так же, вероятно, уволены будут со службы некоторые»120.
В 1906 г. святитель Николай был рукоположен в сан архиепископа Японского. В «дневниках» святителя остались записи, в которых он как бы нехотя упоминает об этом назначении.
«Получен из Святейшего Синода указ, в котором говорится, что он, Св. Синод, «слушал Высочайше утвержденный 24 марта доклад его о возведении меня в сан Архиепископа с присвоением наименования
«Японский» и приказал о сем Высочайше утвержденном докладе объявить указами мне и Преосвященному Рижскому». Указ от 28 марта 1906 г. Значит, верно, что я переименован в Архиепископа. Ну и ладно»121. Согласно тем же записям, святитель Николай, ожидая, что с возведением его в сан архиепископа ему придется, для должного рукоположения, покинуть Японию и уехать в Петербург в такой трудный для Миссии момент. К примеру, когда ещё точно не было известно об этом назначении, в «дневниках» сохранилась такая запись: «В Церкви и по выходе я получил несколько поздравлений с возведением меня в сан Архиепископа, о чем будто бы напечатано в сегодняшних японских газетах, взявших это из какой-то иностранной телеграммы. Я отвечал, что это, вероятно, ошибочное известие – мне ничего не известно об этом. И как не желательно, чтобы это оказалось правдой! Это значило бы, что и мне придется ехать на Собор, имеющий скоро состояться в Москве, – и на кого же я оставлю Церковь здесь? Вот было бы приятно, если бы напечатали, что едет сюда добрый миссионер!»122 Однако, не смотря на такое невоодушевленное отношение к своему рукоположению, святитель Николай всё равно отметил важность данного факта в том, что с этого момента Японская Церковь стала независимой от Русской Епископии123.
В 1908 г., за недостатком содержания, была закрыта Катехизаторская школа в Токио. «В первый раз с основания Миссии нет Катихизаторской школы. Грустно! Очень еще нужна бы и она – только с хорошими учениками, а не с такими, какие большею частию были в последнее время»124.
В 1908 г. в распоряжение Японской Церкви прибыл епископ Сергий (Тихомиров), который стал своего рода заместителем святителя Николая. В начале, после назначения преосвященного Сергия, святитель Николай, читавший нелестные отзывы о преосвященном в переписках, отнёсся к нему несколько предвзято. Однако позже, он изменил своё мнение. Епископ Сергий многим понравился своим открытым характером и заинтересованностью его к делам Миссии. Святителю Николаю же понравился его интерес к изучению японского языка, чем не все присылаемые прежде из России миссионеры отличались.
С 1911 г. состояние здоровья святителя Николая стало ухудшаться, однако, он нехотя соглашался на осмотр врачей, и то, чаще всего, только после уговоров епископа Сергия. Святитель лёг в госпиталь 11 января 1912 г. Священники по очереди дежурили недалеко от его палаты, опасаясь худшего. За всё время пребывания в госпитале у святителя были моменты ремиссии болезни, однако врачи не обнадёживали. Будучи в госпитале, святитель Николай продолжал заниматься переводами книг со своим помощником – Павлом Накаи.
января 1912 г. святитель Николай настоял на том, чтобы вернуться в стан Миссии. Его просьба была выполнена. Здесь он и скончался 3 февраля 1912 г.
На отпевание прибыли британский, итальянский, американский послы и представитель французского посла. Из знатных японских деятелей был министр внутренних дел Хара и министр путей сообщения Хаяси. Также от японского Императора был передан надгробный венок, что было крайне редко по отношению к иностранцам. Однако, именно это больше всего говорит о том уважении, которое снискал святитель Николай у правительства Японии125.
Во время и после русского-японской войны Японская Церковь пережила самые сложные свои моменты, но в тоже время, именно в этот период она достигла своего наибольшего количества верующих. Однако, в отличие от периода 70-90-х гг. XIX в., ничего нового Церковь не основывала, а только пыталась поддержать то существующее старое, что уже было. Тем не менее, не обошлось и без потерь. Так Церковь потеряла свою единственную катехизаторскую школу и многих миссионеров из-за вечного своего противника – недостатка финансов.
Лишившись своего святителя, Японская Церковь обрела нового в лице епископа Сергия. Однако, не смотря на все его усилия, былого, как при святителе Николае, величия Церковь уже не достигла. Виной тому были разразившаяся в 1917 г. революция в России и Вторая мировая война. В это нелёгкое время России не было дела до далёкой Японской Церкви, а без великого деятеля, которым был святитель Николай, сама она «удержаться на плаву» так и не смогла, лишаясь, с каждым годом, всё большего числа своих последователей. В 1970 г. Русская Православная Церковь причислила святителя Николая к лику святых как
Равноапостольного. В данный момент православных японцев насчитывается около 36 тысяч человек126.
Заключение
«Открытие» Японии стало переломным моментом в истории страны, привнеся в жизнь простых людей новые ценности и понятия.
Япония разделилась на два противоборствующих лагеря. Именно в это непростое время в Японии начинает свою деятельность святитель Николай.
К миссионерам в это время относились не однозначно, из-за их поступков в прошлом. В середине XIX в. в стране действовал указ, принятый ещё в XVI в., согласно которому распространение и исповедание христианства являлось незаконным. В разных уголках страны происходили гонения и показательные казни.
Святитель Николай прибыл в Японию в 1861 г. в качестве настоятеля консульской церкви. Действовать, как миссионер он не мог. В это время он усиленно занимался изучением японского языка и культуры, а также переводил богослужебную литературу. Однако, не смотря на формальный запрет, святитель Николай не упускал возможности рассказать японцам о православной вере. Таким образом, к концу 60-х гг., при действующем запрете, святитель смог привлечь к православию трёх японцев и обзавестись несколькими слушателями, интересующимися новой верой.
Предвкушая будущий успех проповеди, святитель Николай в 1869 г. поехал в Россию, где обратился к Святейшему Синоду с просьбой об учреждении Российской Духовной Миссии в Японии. Просьба была удовлетворена и указ был подписан в 1870 г. Вернувшись в Японию в 1871 г. святитель Николай открыл штаб Миссии в Токио. Однако, запрет о распространении христианства действовал до 1872 года.
После устроения Миссии, в 1873 г., святитель Николай открыл Катехизаторскую школу. Школа действовала вплоть до 1908 г. и была единственным ресурсом обеспечения Миссии катехизаторами. На протяжении всего периода существования Духовной Миссии, в
стане не хватало миссионеров. Те немногие что были, имели в своём ведении сразу по несколько городов. В некоторых провинциях, как например в Сендае, где православие принимали особенно хорошо, открывались молельные дома, в которых проводили молебны и читали проповеди. Катехизаторам выплачивалось определённое жалование и, в случае необходимости, обеспечивали жильём их семьи. Многие проповедники подвергались поруганию со стороны буддистских и синтоистских жрецов, которые не упускали случая, чтобы очернить христианство.
Первым православным храмом в Японии является храм Воскресения Христова в Хакодате, открытый И.А. Гошкевичем при российском консульстве. Кафедральным собором стал собор Воскресения Христова в Токио, открытый в 1891 г. По всей Японии было открыто несколько храмов, но не все из них сохранились до наших дней. Зачастую, храмы в провинциях строились на средства самих верующих.
Особое внимание святитель Николай уделял организации церковного хора. Для японцев европейская манера пения была крайне непривычной. Тоже касается и церковного пения. Однако святитель считал, что без хорошо организованного церковного пения, ни один православный христианин не сможет прочувствовать всю благодать во время молитвы. Так, в 1874 г. из России приехал брат священника Миссии отца Анатолия – Яков Тихай, который и занялся первым церковным хором. К началу XX в. хор был известен на весь Токио. Его пение приходили слушать не только японцы, но и приезжающие в столицу иностранцы.
С быстрым ростом Церкви, резко встал вопрос об обеспечении Миссии иконами. Все иконы заказывались из России, что было дорого и долго. Так первой японской иконописицей стала Ямасита
Рин. С юношества она обучалась у лучших европейских художников, которые были в Токио. Но познакомившись со святителем Николаем и православием, она решила посвятить себя иконописному делу. Для обучения этому ремеслу, святитель отправил Рин в Санкт-Петербург в Новодевичий монастырь, куда она и отправилась в 1881 г. Однако, была вынуждена вернуться уже в 1883 г. по состоянию здоровья. В российской столице она успела ознакомиться с лучшими произведениями Эрмитажа, где ей, для обучения, было разрешено делать копии с картин. Одна из икон была подарена цесаревичу Николаю в 1891 г., во время его пребывания в Японии. В настоящий момент эта икона храниться в Государственном Эрмитаже и является единственной иконой руки Ямасита Рин на территории России.
Миссия занималась изданием собственных периодических изданий, таких как "Сэйкё Симпо", "Сэйкё ёва", "Уранисики" и другие. В изданиях печатались статьи как на русском, так и на японском языках. Статьи были не только богословского, но и светского содержания. Так в журнале "Уранисики" печатались переводы произведений российских авторов и поэтов, переводы для которых делали ученики Духовной Семинарии и Женской Школы при Миссии.
В 1872 г. в Хакодате при церкви были открыты школы для мальчиков и девочек, в которой обучались как дети православных японцев, так и обычных жителей города. В 1873 г. в Токио было открыто Духовное училище. Обучение в нём происходило по подобию российских Духовных Семинарий. Но обучаться в ней могли не только православные, но и представители других конфессий. В 1875 г. в Токио была основана Женская Школа, в которой так же могли обучаться девушки вне зависимости от вероисповедания. Уровень образования в Семинарии и Женской
Школе был крайне высоким даже по европейским стандартам. Желающих в них обучаться было много, а закончившие курсы – славились своим высоким уровнем образованности.
В 1904 г. началась русско-японская война, во время которой Миссии пришлось пережить много трудностей. Святитель Николай, отошедший на время войны от совершения Богослужений, занимался участью военнопленных на территории Японии. Так было основано общество «Духовного утешения военнопленных». Общество занималось обеспечением к пленным доступа священнослужителям, которые бы могли производить Богослужения и совершение необходимых Таинств. Так же пленных обеспечивали книгами христианского и светского содержания, нательными крестиками и прочее.
После окончания войны в 1905 г., жизнь Миссии вошла в прежнее русло. Святитель Николай занимался установкой памятников павшим в войне воинам и продолжал переводческую деятельность.
Скончался святитель в 1912 г., а на его отпевание собралось несколько тысяч японцев, а также высшие чины европейских государств. Почтение со стороны Японии оказал лично Император, прислав похоронный венок, что являлось высшей степенью уважения с его стороны.
После кончины святителя Николая, Японская Православная Церковь так и не вернулась к своему прежнему величию. После революции в России в 1917 г. о Японской Церкви забыли и там. В 1970 г., с причислением святителя Николая к лику святых, возобновился интерес и к Японской Церкви.
Источники
1.Дневники святого Николая Японского: в 5 Т. / Сост. Накамура К. СПб., 2004.
2. Сергий, архимандрит. На Дальнем Востоке: письма японского миссионера / Сост. Гуличкина Г.Г. М., 2013.
3.Святитель Николай Японский в воспоминаниях современников / Сост. Бесстремянная Г.Е. 2-е изд. СТСЛ. 2012.
4.Святитель Николай Японский. Видна Божия воля просветить Японию: Сб. писем / Сост. Гуличкина Г.Г. М., 2009.
5.Российская духовная миссия в Японии в документах и материалах. 1870-1879 гг. / Сост. Трухин В.Н. М., 2013.
6. Русский вестник. 1869. № 9, 11, 12.
7.Православный благовестник. Т. 2. Кн. 1. 1905. № 3.
8.Православный благовестник. Т. 1. Кн. 1. 1905. № 7
9.Православный благовестник. Т. 2. Кн. 2. 1905. № 14. 10.Православный благовестник. Т. 2. Кн. 1. 1905. № 15.
11.Православный благовестник. Т. 3. Кн. 2. 1905. № 16.
12.Православный благовестник. Т. 2. Кн. 1. 1905. № 17.
13.Православный благовестник. Т. 3. Кн. 2. 1905. № 18. 14. Миссионер. 1874. № 27, 28, 29.
. Миссионер. 1875. № 13, 15, 26, 27, 28.
. Миссионер. 1876. № 21, 44.
. Христианское чтение. 1869. № 2.
Литература
1.Позднеев Д.М. Архиепископ Николай Японский (воспоминания и характеристика). СПб., 1912.
2.Антоний (Мельников), архимандрит. Святой архиепископ Японский Николай. Сб. 14. М., 1975.
3. Боголюбов А.М. Российская духовная миссия в Японии в конце XIX – начале XX века.: Дисс. … канд. ист. наук. СПб., 2004.
4.Саблина Э.Б. Православная церковь в Японии в конце XIX – XX в.в. и её основатель святитель Николай.: Дисс. … канд. ист. наук. М., 2000.
5.Полунина О.В. Духовно-просветительская деятельность российской духовной миссии в Японии (1871 – 1912 гг.) // Ежегодная Богословская конференция Православного Свято-Тихоновского богословского института. 29-31 января 1998 г. М., 1998.
6.Карташева Н.В. Роль православной миссии в ознакомлении Японии с русской культурой // Сборник статей 11-й международной конференции, 28-30 ноября 2005 года. Ч. 1. Вып. 13. М., 2006.
7.Боголюбов А.М. Пресса России и Русской духовной Миссии в Японии (период Мэйдзи, 1867 – 1912 гг.) // Из истории религиозных, культурных и политических взаимоотношений России и Японии в XIX-XX веках: Сб. науч. ст. СПб., 1998.
8.Нестеров А.Б. Личность святителя Николая Японского по его дневникам // Богословие, история и практика миссий: альманах Миссионерского факультета. Вып. 2. М., 2014.
9.Суханова Н.А. Цветущая ветка сакуры: История Православной церкви в Японии. М., 2003.
10.Внешняя политика Японии: история и современность: учебное пособие. М., 2008.
11.Иванова Г.Д. Русские в Японии XIX – начала XX в. М., 1993.
12.Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии. История Японской Православной Церкви и её основатель Святитель Николай. М., 2006.
13.Тыщук А. Японская автономная Православная Церковь: Краткая историческая справка // Журнал Московской Патриархии. М., 1970. № 11.
14.Щербина А.А. Николай Касаткин – один из первых русских японоведов // Народы Азии и Африки. История, экономика, культура. М., 1977. № 4.
15. Щербина А.А. «Несчастный дневник». Архиепископ Николай Японский и его заметки // Россия и АТР: Научный журнал: гуманитарные проблемы стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Влад., 2006. № 4 (54).
16.Христианское чтение. 1913. Ч. 1.
17.Русский вестник. 1904. № 10.
. Странник. 1912. № 3.
. Странник. 1913. № 1.
20.Прибавление к Церковным ведомостям. 1891. № 13, 18, 26, 40, 43.
21.Прибавление к Церковным ведомостям. 1912. № 2, 6. 22. Миссионер. 1874. № 1, 2, 4, 7, 8, 9, 31, 37, 42.
. Миссионер. 1875. № 7, 8, 10, 16, 30.
. Миссионер. 1877. № 2, 13.
