- Вид работы: Курсовая работа (т)
- Предмет: Культурология
- Язык: Русский , Формат файла: MS Word 32,95 Кб
Материальная и духовная культура аборигенов Австралии
Департамент образования города Москвы
Государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего профессионального образования города Москвы
"Московский педагогический государственный университет"
Географический факультет
Курсовая работа
Материальная и духовная культура аборигенов Австралии
Выполнила: студентка 4 курса 2 группы
подгруппы Аргунова Светлана
Руководитель: д. п. н Лобжанидзе А.А.
Москва-2013
Содержание
Введение
1. Материальная культура аборигенов Австралии
1.1 Жилища, поселения и кочевой быт австралийцев
1.2 Средства передвижения
1.3 Одежда и украшения
2. Духовная культура
2.1 Религиозные убеждения коренного населения Австралии
2.2 Обряд инициации
2.2 Тотемизм
2.3 Магия и колдовство
2.4 Представления о смерти
3. Адаптации австралийских аборигенов в современное общество
Заключение
Список использованной литературы
Приложение
Введение
Свою первую курсовую работу я посвятила изучению Аборигенов Австралии, а именно этногенезу австролоидов до прихода европейцев, колонизации и формированию территории Австралии, так же я рассмотрела культурную и религиозную составляющую.
А в данной курсовой работе я бы хотела более подробно изучить материальную и духовную культуру Аборигенов Австралии.
Коренные народы Австралии имеют богатую живую культуру, которая насчитывает, по крайней мере 50 000 лет. За их плечами – многие тысячелетия культурного развития, в этом отношении они ничем принципиально не отличаются от других народов мира, но своеобразие пройденного ими пути в том, что он пройден в условиях почти полной изоляции от остального мира. Это народ, донесший до наших дней культуру далекой, первобытной древности, и на земле нет ни одного другого народа, которому удалось бы сохранить ее с такой полнотой.
Актуальность исследования материальной и духовной культуры коренного населения Австралии подчеркивается тем, что у аборигенов сохранился образ жизни, не имеющий отличий от того, который они вели в течение многих тысячелетий – в каждодневной схватке с природой, нескончаемых поисках воды и пищи. Именно по австралийцам можно судить о культуре и обществе эпохи каменного века.
Целью данной курсовой работы является систематизирование знаний о культуре австралийских аборигенах и влияние ее на современную жизнь.
Для достижения данной цели, решаются следующие задачи:
изучение религиозных верований коренных австралийцев и места религии в жизни общества: рассмотрение материальной составляющей культуры, а именно жилищ, одежды и способов передвижения, исследование проблем развития и социальной адаптации.
1. Материальная культура аборигенов Австралии
1.1 Жилища, поселения и кочевой быт австралийцев
О формах жилищ и поселений и об образе жизни австралийцев среди этнографов сложилось не совсем правильное мнение. Их привыкли представлять себе вечными бродягами, не имеющими никаких постоянных поселении, а их жилища – жалкими шалашами или даже простыми заслонами от ветра. Это представление верно только отчасти: так жили вытесненные белыми колонистами из более богатых районов южной, восточной и западной Австралии и принужденные бродить по скудным полупустыням центральных областей, где действительно никакие постоянные поселения и жилища не могли появиться. Но сообщения тех наблюдателей, которые имели возможность видеть их быт в более счастливые времена, показывают, что австралийцам были знакомы и более совершенные формы построек и поселений.
Простейший вид жилья у австралийцев – это использование естественных укрытий. Любопытно, что аборигены из суеверного страха избегали ночевать под навесами скал и в естественных гротах и пещерах, ибо считали эти места обиталищем злых духов, но пользовались ими для защиты от дневного жара. Для ночлега использовались дупла гигантских деревьев, растущих, например, в области р. Муррей или на северном побережье. Переход от естественного к искусственному укрытию состоял в том, что австралийцы пригибали и связывали ветви растущего куста с подветренной стороны в качестве защиты от ветра и под ними разводили костер. Чаще устраивался искусственный заслон от ветра из ветвей, травы или коры на основе из палок, например, вбивали в землю два кола, поперек укрепляли перекладину, на нее опирали наклонно большой кусок коры – и заслон готов; около него семья разводила огонь и спала всю ночь. Такие заслоны делались на временных ночлегах. Подобные же навесы из коры, листьев, ветвей служили для защиты от дневной жары.
Обычной же формой жилища служил шалаш или примитивная хижина. Вот типичная конструкция такой хижины у племен оз. Эйр: в землю вкапывали при помощи землекопалки два больших согнутых сука на расстоянии до 3,5 м, верхние концы которых связывали, третий такой же сук вкапывался под прямым углом к этим двум; на эти шесты опирались другие, составлявшие полный круг и образовывавшие остов хижины полусферической формы.
Остов крылся травой, листьями, ветками, иногда песком и глиной, образующими постепенно твердую корку. В более лесистых местностях хижина крылась корой. Форма хижины бывала чаще полусферическая, реже коническая или удлиненно-двускатная. Хотя постройка такой примитивной хижины – дело нехитрое, однако и она требовала особой сноровки.
В Центральной Австралии поступали иногда так: выкорчевывали сухое дерево мульга и вкапывали его в песок корнями вверх, прислоняя к этим торчащим корням верхние концы расставленных по кругу жердей, которые потом, как обычно, переплетали прутьями и покрывали травой, листьями и песком.
На юго-востоке и на севере для покрытия хижины служила чаще всего древесная кора. Племена Виктории снимали для этого кору с деревьев целыми огромными пластами, влезая для этого, как они умели делать, высоко на дерево и подрезая кору топором сверху и с боков. Напротив, в полупустынных районах Центральной Австралии, где даже травы бывает недостаточно, жители иногда покрывали свои хижины каменными плитами; для этого, конечно, требовалась большая прочность деревянного каркаса; щели между камнями замазывались глиной, а низ присыпался землей снаружи и изнутри.
Такие каменные хижины составляют переход к более солидным постройкам, которые в прежние времена встречались в некоторых областях востока, юго-востока и запада Австралии и нередко удивляли наблюдателей своей поместительностью и прочностью. Так, например, в районе Порт-Фэри (Виктория) австралийцы еще в первой половине XIX в. строили довольно большие куполообразные хижины, в которых помещалось до 12 человек. Они имели свыше 3 м в поперечнике, более 180 см в высоту, отверстие вверху для выхода дыма, закрываемое в дождь куском дерна, дверь была сделана из коры. Сходные жилища нашел Э. Эйр около Моунт-Напьера; они были построены на крепком деревянном каркасе куполообразной формы и покрыты перевернутыми пластами торфа, некоторые имели два входа. Тот же Эйр видел на Белом озере хижины конической формы с центральным столбом; они были крыты корой и травой и обмазаны глиной; вверху было дымовое отверстие.
Наиболее редкими для Австралии были своеобразные свайные постройки: они устраивались на четырех столбах с настилом из коры, поверх которого сооружался второй ярус из такой же коры. Верхний ярус использовался для жилья в дождливое время, там же спасались от москитов. Такие "двухэтажные" хижины встречаются, например, и сейчас на р. Линд, на п-ове Йорк, и на реках Гойдер и Глайд (Арнхемленд); возможно, что это связано с папуасским или малайским влиянием.
В целом можно сказать, что у австралийцев существовали до европейской колонизации разнообразные формы жилищ, в том числе и довольно сложные и поместительные. Но преобладали в качестве жилища круглые хижины легкой и временной конструкции.
Помимо жилища, австралийцы местами сооружали и своего рода хозяйственные постройки – площадки на столбах для хранения пищевых запасов и воды от собак и других животных.
Господствующий тип поселения у австралийцев, в связи с их бродячим охотничьим бытом, – это кочевое стойбище ("лагерь") весьма непостоянного состава и неодинаковых размеров. В обычное время, в особенности в сухой сезон и в скудных степных районах, австралийцы кочевали небольшими группами по нескольку семей, меняя стоянку по мере истощения вокруг нее кормовых ресурсов. Они оставались на одном месте не больше нескольких дней и переходили дальше в поисках пищи.
Кочевое стойбище состояло из небольшого числа шалашей или примитивных заслонов и представляло довольно невзрачный вид. Однако в известные сезоны, когда природа оживает и появляются съедобные плоды, корни, орехи, картина менялась. К этому времени приурочивались общеплеменные сборища, когда устраивались различные обряды, корробори, празднества. Тогда из разрозненных бродячих групп собиралось вместе большое стойбище. В одном месте разбивался целый лагерь из десятков временных хижин. Они располагались при этом в определенном порядке. Учитывалось деление племени на экзогамные половины (фратрии); обе они занимали всегда две стороны лагеря и обычно между ними проходила какая – нибудь естественная граница: ручей, кусты и пр. Был и другой обычай: стойбище, когда оно было достаточно велико, делилось на три части; середину занимали семейные хижины, а по обе стороны располагались хижины или шалаши: на одном конце – холостых, юношей и мальчиков, на другом – девушек и вдов.
Сами перекочевки тоже совершались в порядке и организованно. Они всегда происходили в пределах строго определенной территории, составлявшей владение племени или его подразделения.
Самовольное вторжение на чужую территорию запрещалось обычаем. Когда группа намеревалась переменить стоянку, об этом обычно еще накануне вечером главарь уведомлял всех членов группы и назначал точное место, где к будущему вечеру будет разбит новый лагерь. С утра люди пускались в путь, захватив с собой свою несложную утварь. Обычно мужчины шли отдельно, своей дорогой, налегке, неся с собой только оружие. По пути они охотились и к вечеру приносили на новую стоянку дневную добычу. Женщины с детьми шли другой дорогой, нагруженные всем имуществом. Не считая грудных детей, женщина несла на себе неразлучное корытце с мелким скарбом, землекопалку, тлеющую головешку, нередко и запас воды. Хотя и тяжело нагруженные женщины вместе с подростками собирали попадавшуюся им в пути пищу: клубни и корни, семена, мелких животных, так что на новую стоянку и они приходили с добычей. Придя на условное место, женщины быстро разбивали лагерь, строили нехитрые шалаши, разводили огонь и начинали готовить пищу. Подошедшие охотники жарили свою дичь, и все приступали к трапезе, отдыхали, разговаривали и занимались мелкими домашними делами, а то и развлекались пением и плясками.
Бродячий быт господствовал в прежнее время далеко не во всей Австралии. В более плодородных районах австралийцы строили себе постоянные жилища, так называемые оседлые деревни. Они могли состоять из 70 хижин, в каждой из которых помещалось по 12-15 человек.
Иногда подобные деревни служили местами лишь относительной оседлости; время от времени жители покидали их, отправляясь бродяжничать в поисках пищи и оставляя в деревнях более громоздкое свое имущество, а через некоторое время возвращались обратно.
Таким образом, у австралийцев до прихода европейцев намечался местами переход к оседлости. Это отмечалось в более благоприятных районах – в западной Виктории, на западном побережье, где обнаруживались также зачатки земледелия. Вторжение европейцев оборвало развитие этого процесса. По свидетельству Брау-Смита, "вскоре после занятия Виктории европейцами туземцы перестали строить хижины и селиться деревнями"; они вернулись к чисто бродячему быту, уходили от опасного для них соседства белых колонистов в более отдаленные места.
1.2 Средства передвижения
Сухопутных средств передвижения у австралийцев не было никаких. Они передвигались исключительно пешком, и все свое имущество носили на себе. Последнее, как уже отмечалось, составляло обязанность женщин.
Свою поклажу австралийка носила частью на руках или подмышкой, частью на голове. Поразительна ловкость, с которой она держала в равновесии на голове свое корытце с мелкими вещами, иногда с водой, в то время как руки были заняты другой ношей; чтобы вода не расплескалась, в нее иногда клали ветки с листьями.
Зато в качестве водных средств передвижения у австралийцев имелись лодки и плоты. Разумеется, они были только у племен, живших на берегах немногочисленных рек и озер и по побережью океана, и то не у всех. Например, у племен побережья Большого Австралийского залива и вообще по всей прибрежной полосе от нынешнего г. Аделаида до устья р. Гаскойн совершенно не было никаких лодок или плотов. В других местах встречались определенные их типы.
Простейшим плавучим средством служило обыкновенное бревно, на которое австралиец ложился плашмя или садился верхом и греб руками и ногами. Связав несколько таких бревен вместе, он получал примитивный плот, на котором можно передвигаться, гребя веслом или просто отталкиваясь шестом или копьем.
Плоты употреблялись в качестве единственного средства передвижения по воде на всем северо-западном побережье – от северо-западного мыса до порта Эссингтон, а также встречались на берегу залива Карпентария, на оз. Александрина и кое-где в других местах. В некоторых местах северо-западного побережья употреблялись плоты в два слоя древесных стволов. Особый усовершенствованный вид плота отмечен на р. Аделаида (Северная территория): он состоял из нескольких слоев коры общей толщиной до 22 см, имел в длину около 5 м, в ширину у широкого конца 1,25 м и поднимал до десяти человек.
Такой плот из коры составляет переход к корьевому челноку или лодке – наиболее распространенному еще недавно в Австралии виду судна. Корьевой челнок встречается в двух видах: более примитивный, из одного куска коры, и более сложный, сшитый из нескольких кусков. Первый вид был распространен главным образом на юго-востоке, но встречался местами и на восточном и северном побережьях; сшитые из отдельных кусков коры лодки преобладали на восточном побережье от Брисбена к северу до Рокингамской бухты, а также на западном и восточном берегах залива Карпентария и на крайнем севере-до порта Эссингтон.
Для изготовления лодки из одного куска кора снималась с дерева большим целым пластом в виде овала; держа его над огнем, ему придавали желаемую форму и затем концы собирали складками, связывали или сшивали, иногда обмазывая глиной. Между бортами вставлялись распорки. Длина такой лодки обычно достигала 4-4,5 м, но иногда превышала 6 м; в ней помещалось до восьми – десяти человек. Плавали на таких лодках главным образом по рекам. Некоторые лодки изготовлялись очень тщательно и служили годами. На другой тип лодок шли два – три куска коры и более. Они имели плоское дно и наклонные борта, отдельные части сшивались растительными шнурами, щели замазывались смолой, воском, затыкались травой. Гребли веслом или корьевым черпаком, даже просто руками, или отталкивались шестом. В Новом Южном Уэльсе рыболовы, выезжая на таких лодках, раскладывали на них огонь, на котором тут же и поджаривали рыбу.
Третий тип плавучих средств в Австралии составляли долбленые лодки-однодеревки. Область их распространения – Новый Южный Уэльс, южный Квинсленд и северное побережье, где, однако, встречались и другие типы лодок. Однодеревки изготовлялись путем выдалбливания и выжигания середины ствола. Можно предположить, что этот тип лодок заимствован австралийцами у их соседей – островитян Меланезии. Жители побережья Арнем-ленда получали их, как установил один из исследователь, от индонезийских моряков, а потом сами стали делать по тому же образцу. Так же был заимствован еще один тип – лодки-однодеревки с аутригерами (балансирами). Они встречаются только на севере – на п-ве Йорк, т.е. там, где вообще заметно папуасское влияние (например, лук и стрелы). Здесь употреблялись лодки как с одним, так и с двумя балансирами, папуасского типа. (Приложение 1)
В общем, австралийцы были плохими мореплавателями.
Лодки употреблялись больше на реках и озерах, чем для плавания по морю, но и в последнем случае они редко удалялись на большие расстояния от берега. Пользовались лодками главным образом для рыбной ловли.
Когда лодка была не нужна, ее обычно вытаскивали на берег и хранили под кроной дерева в прямом, неперевернутом положении. [1]
1.3 Одежда и украшения
Одежды австралийцы до прихода европейцев почти не знали. В этом сказался, с одной стороны, низкий уровень их культуры, а с другой – сравнительно мягкие климатические условия.
Только в юго-восточной части материка и в некоторых восточных районах австралийцы шили себе плащи из шкурок опоссума. Эти плащи имели прямоугольную форму, их носили внакидку на спине, причем два верхних угла скреплялись на груди заколкой, продетой сквозь отверстия. Плащ надевали главным образом в холодное время года как мужчины, так и женщины. Женщины прятали под плащ и грудных детей. Этими же плащами иногда покрывались ночью от холода.
Во всей остальной части Австралии одежды для защиты от холода совершенно не было. Для этой цели местами употреблялся только жир, которым натирали тело.
Наблюдатели отмечали с удивлением, что, хотя во многих областях внутренней Австралии температура спускается по ночам нередко ниже нуля, людям не приходит в голову чем-нибудь накрыться от холода; они спят, правда, в таких случаях у костра, но все же зачастую просыпаются с кожей, покрытой инеем.
У очень многих племен мужчины и женщины ходили совершенно обнаженными; другие употребляли набедренные повязки или пояски с передниками. Сообщения об этом, однако, довольно противоречивы, так что трудно сказать с полной уверенностью, какие именно племена обходились без всякой одежды, тем более что теперь, под влиянием европейцев, ношение одежды распространилось почти повсюду.
В отличие от столь скудной одежды, украшения у австралийцев были гораздо более обильны и разнообразны. Форма их довольно проста: это по большей части повязки, носимые на голове, на шее (ожерелья), на руках (браслеты), на ногах.
Головную повязку делали из растительных волокон, перьев, раковин, зубов, цветов и т.п. Она удерживала длинные волосы, служила украшением, а также имела магическое назначение. Ожерелье делалось тоже из разнообразных материалов и имело много разных форм: подвески, кисти, кольца. Браслеты носили как на руках, так и на ногах; их изготовляли из растительных волокон, перьев. К украшениям надо отнести и палочку, которую протыкали сквозь носовую перегородку.
Украшения надевались лишь на праздниках корробори, при тех или иных религиозных обрядах.
В этих же случаях широко применялась, в частности мужчинами, раскраска тела и покрывание его разным пухом, который приклеивался кровью или другими клейкими веществами. Для раскраски тела употребляли красную охру, гипс, уголь. Голову тоже при этом украшали различными головными уборами и сложными прическами.
В обычное же время о своей прическе австралийцы мало заботились. Мужчины носили длинные волосы, женщины часто стригли их коротко каменными ножами.
К постоянным украшениям надо отнести, наконец, рубцы, которыми покрывалась грудь, спина, плечи, руки, в особенности у мужчин. Эти рубцы обычно были связаны с посвятительными обрядами и служили знаком принадлежности к возрастной группе взрослых мужчин и к определенному племени.
В целом материальная культура австралийцев производит двойственное впечатление. С одной стороны, уровень ее развития чрезвычайно низок.
По бедности, простоте, примитивности своей материальной культуры австралийцы занимают место рядом с наиболее отсталыми народами земли.
Но, с другой стороны, при всей примитивности, материальная культура австралийцев представляет пример прекрасного приспособления человека к условиям среды.
Ловкость и изобретательность на охоте, создание такого замечательного оружия, как бумеранг, изощренная техника обработки растительных продуктов, умение найти средства к существованию в самых неблагоприятных условиях в сухой и скудной пустыне – все это – внушает нам уважение к австралийцам – бедному и отсталому, но бодрому и энергичному народу.
Описанная в этой главе материальная культура коренного населения Австралии в настоящее время сохранилась лишь в тех немногих областях центральной и западной части материка, куда еще почти не проникли колонизаторы. Да и там культура эта существует далеко не в прежнем самобытном виде. Там же, где коренное население ближе соприкоснулось с колонизаторами, где его эксплуатируют как рабочую силу на овцеводческих станциях, держат запертым в миссионерских поселках или в правительственных резерватах, – там, конечно, от старого уклада хозяйства и быта осталось мало. Наконец, во многих областях, тяготеющих к юго-восточному, восточному и западному побережьям, теперь не осталось и самих аборигенов – они истреблены колонизаторами.
2. Духовная культура
2.1 Религиозные убеждения коренного населения Австралии
В соответствии с религиозными убеждениями коренных жителей Австралии, весь мир, человек, животные и растения были созданы некими сверхъестественными существами, которые впоследствии исчезли, возносясь на небо или уйдя под землю. По мифологии австралийцев, возникновение человека и существующего мира произошло во Времена Сновидений и это составляет основу религиозного культа аборигенов
Время Сновидений – это описание периода перед сотворением Земли, когда еще не существовало физического, материального мира. Большинство племен австралийских аборигенов считают, что все живые существа на Земле, являют собою связь и составляют одну большую систему, которая происходит непосредственно от их духовных предков из Времени сна. По словам аборигенов, каждое явление оставляет после себя физический след и весь материальный мир есть творением метафизических сущностей. Время сна по воззрениям австралийских аборигенов все еще существует за пределами видимого мира и, посредством соответствующих магических обрядов, можно добраться до него или пообщаться с духами обитающими там.
Легенды описывающие "Время сна" являются древнейшими устными повествованиями панавстралийской мифологии. Предполагается, что это одна из исконных австралийских легенд, существующая уже более 50 000 лет.
Представления австралийских аборигенов о природе человека таковы: человек представляет собою звено в цепи существования, связывающего нынешнюю форму жизни с жизнью, присущей эпохе сновидений, эпохе, в которую существовала Страна Сновидений. Эту эпоху еще называют эпохой вонджинов, или предков. Живущий в нынешнюю эпоху человек обладает определенной сновиденческой частицей своей личности, которая называется "я – старец". Благодаря этому "я – старец" он может переживать почти сознательно прошлую, доисторическую эпоху. Таким образом, эта концепция свидетельствует об историческом чувстве, об историческом видении австралийскими аборигенами того, что мы называем человеческим обществом, существующим во времени.
Тайна этого видения приходит во сне и раскрывается аборигену только в ходе инициации. Австралийские аборигены верят в реинкарнацию, в цепи наследственных воплощений душ из одного тела в другое. Они – анимисты, поэтому вся природа, весь мир в их воображении наполнены различного рода добрыми и злыми духами. Даже убитые боги (дема) могут вселяться в культивируемые растения.
Удивителен австралийский бог Байяме, о котором неизвестно, каких черт – божественных или дьявольских – у него больше. Для большинства австралийских аборигенов существовал и существует только один верховный бог Байяме, создатель всех обрядов и церемоний племени. В некоторых верованиях сын бога Байяме наблюдает за действиями людей, что указывает на определенную аналогию с христианскими верованиями.
Очень удивительно происхождение австралийских верований. Откуда насчитывающее сейчас несколько десятков тысяч общество, которое живет благодаря охоте и собирательству, вне контакта с высокоразвитыми культурами мира, могло получить такую утонченную, высоко рафинированную систему религиозно-мифических верований – этого никто до сих пор не знает.
2.2 Обряд инициации
Австралийские аборигены с необычайной заботой и вниманием посвящают молодых людей в тайны верований, чтобы вызвать у них уважение к мифологическим предкам, породить у них страх перед санкциями за нарушение установленных правил поведения, воспитать в духе традиционных эталонов поведения и послушания старейшинам клана. Посвящение в тайны племени совершается при помощи специальных обрядов и ритуалов инициации, во время которых юноша получает знание о великой тайне – о мифах, символах, обрядах, совершенных когда-то в первый раз богами, культурными героями, предками племени. Естественно, что каждый член племени с детства впитывает в себя нормы поведения по отношению к сородичам и представителям других
Девушки попадают под опеку женщин, которые подготавливают их к супружеской жизни, рассказывают им необходимые для них мифы и формируют чувство почтения к племенным обрядам.
Процесс инициации юношей является более сложным, ибо юноша должен почувствовать, что он раз и навсегда прощается с детством, когда находился среди женщин и не имел никаких обязанностей. Он умирает как ребенок, чтобы во второй раз родиться взрослым "мужчиной. Во время обрядов инициации, несмотря на ритуальные протесты женщин, юноша покидает свою стоянку и в сопровождении нескольких стражников и "инструкторов" совершает путешествие, во время которого его представляют другим группам родного племени и соседним племенам. В этом путешествии он должен соблюдать множество запретов, связанных с приемом пищи, общением и манерой передвижения, одновременно с этим он знакомится с другими тотемистическими группами, бывает свидетелем ритуальных танцев корробори, узнает о своей будущей судьбе и т.д.
Почти во всех австралийских племенах юноша проходит через церемонию, когда его намазывают человеческой кровью или ему необходимо немного выпить ее. Эту кровь берут из порезов на плечах взрослых мужчин, и она считается священной, ибо дает жизнь и силу. Юноша таким путем получает "новую жизнь" и становится достаточно сильным, чтобы выдержать груз тайного знания племени.
Такого рода придание силы молодому человеку происходит иногда во время применения почти хирургических операций на теле посвящаемого при одновременном показывании ему священных чуринг (тотемических эмблем в виде овальных камней или деревянных пластинок с закругленными концами).
Чуринги привязывают к длинным шнурам и размахивают ими в воздухе, благодаря чему они издают таинственный свист, знаменующий присутствие тотемических предков во время церемонии инициации. После всего этого юноша возвращается домой, смывает все священные знаки; его торжественно принимает клан, так как раньше он был "мертвым", а теперь родился как полноправный член клановой общности [2]
2.2 Тотемизм
Преобладающая форма самобытной религии у австралийцев – это тотемизм,
т.е. вера в сверхъестественную связь или родство, якобы существующее между группами людей и определенными видами материальных предметов, чаще всего животными и растениями.
Тотемические верования существуют не только у австралийцев, они известны у народов едва ли не всех частей света. Но нигде они не достигали такого поразительного развития, как в Австралии. Ее называют иногда классической страной тотемизма. Именно на австралийском материале этнографы изучают типичные черты тотемизма.
Каждое австралийское племя делится на несколько (от десяти до тридцати) родов, или так называемых тотемических групп. Каждый из родов называется по имени какого-нибудь животного или растения, иногда даже неживого предмета. Например, у племени "диери" имеются роды Ковровой змеи, Ворона, Лягушки, Крысы, Летучей мыши, Жука, Землеройки, Гусеницы, Динго, Дождя и др. Принадлежность к роду обычно передается по наследству, у одних племен – по женской линии (главным образом юго – восточных), у других – по мужской (преимущественно у северных и западных). То животное или предмет, по имени которого называется группа, есть ее "тотем". У австралийцев он называется на разных языках нгаитъе, мурду, кнанджа, кобонг и пр. Таким образом, главная суть тотемизма состоит в том, что каждая родовая группа верит в какое-то особое родство свое с тотемом, имя которого она носит.
Это нельзя назвать поклонением тотему, почитанием или обожествлением его. Для австралийца его тотем – не божество, а родное и близкое существо. Чувство близости или родства с тотемом австралийцы стараются выразить в своих разговорах, одни говорят: "это мой отец", другие – "мой старший брат" или "друг", "моя плоть", "часть человека" и т.п. Некоторые, например в племени "аранда", доходят даже до какого-то странного отождествления себя с тотемом. Спенсер и Гиллен (*) писали об одном аборигене из племени "аранда" группы Кенгуру, который прямо объявил, что кенгуру и он – одно и то же и что снятая с него фотография изображает кенгуру. [5]
·Тотемическая табуация
Чувство родства или близости к тотему проявлялось различно, чаще всего – в запрете убивать свой тотем и употреблять его в пищу. Это так называемая тотемическая табуация. Запреты, правда, не везде были одинаково строги. Австралиец обычно избегал убивать животное, чье имя он носит, и делал это только в случае крайней нужды, как бы жалея своего "друга" или "родственника". Например, один исследователь писал о племени "буандик": "Человек не убивает и не употребляет в пищу ни одного из животных того же подразделения, как он сам, если только голод не заставит его; они тогда выражают печаль о том, что им приходится есть своих "вингонг" (друзей) или "тумананг" (свое мясо). Употребляя это последнее слово, они прикасаются к груди, чтобы показать близкое родство".
В Центральной Австралии нeохотно убивали свое тотемное животное, а если и убивали, то, как бы "щадя" его, старались не причинять ему лишних страданий, не проливать лишней крови.
(*) Фрэнсис Гиллен и Джесси Спенсер изучили культуру и быт многих австрал. племен, особенно аранда (арунта); собрали ценнейшие этнографические коллекции. Оба исследователя пользовались доверием аборигенов, посвящавших их в тайные племенные предания.
У племен юго-востока и востока запрет убивать тотем был в общем гораздо строже. Там человек обычно не только сам не убивал свое тотемное животное, но очень сердился, если другой делал это в его присутствии.
У некоторых племен, например на р. Дарлинг, убивать тотем не полагалось, но если он был убит другим лицом, то мясо его можно было есть. Но, у большинства центральных племен главный запрет относился именно к употреблению тотема в пищу. Например, австралиец племени варрамунга, по сообщению Спенсера и Гиллена, может убить свое тотемное животное, но не будет его сам есть. У всех племен – от варрамунга до живущих около залива Карпентария-употребление тотема в пищу строго запрещено. У аранда и родственных племен полного запрета нет, но вкушать мясо своего тотема можно только в ограниченном количестве. В Квинсленде, по-видимому, был полный и повсеместный пищевой запрет по отношению к тотемам. Но о некоторых племенах других областей наблюдатели решительно утверждают, что никаких запретов по отношению к тотемам не существует. Так обстоит дело у племен севера – какаду, воргаит и др., на северо-западе – у кариера, нгалума, мардудунера.
Таким образом, обычаи в отношении тотемической табуации в Австралии довольно разнообразны.
Интересно, что запрет убивать и употреблять в пищу тотем носил у австралийцев, если можно так выразиться, чисто моральный характер. Нарушение его влекло за собой только недовольство и осуждение со стороны соплеменников, но никаких более реальных санкций. В некоторых местах люди проявляли суеверный страх перед нарушением тотемического табу; например, в Квинсленде верили в то, что нарушителя может постигнуть серьезная болезнь, да и голод его не будет утолен запретной пищей. [6]
·Тотемические мифы и вера в воплощение
Замечательным выражением веры в родство людей с их тотемами служат тотемические мифы – священные предания племен. Они повествуют о происхождении родов (тотемических групп) от некоторых "предков", которые рисуются как фантастические существа – не то люди, не то животные. Идея тотемического воплощения, или инкарнации, ярче всего была выражена опять-таки у "аранда".
По их мифологии, тотемические предки, скитаясь по стране, оставляли в разных местах (в камнях, деревьях, водоемах)"детские зародыши" – ратапа. Эти ратапа с тех пор там и пребывают. Если женщина, особенно замужняя и притом молодая, приблизится или пройдет мимо такого места, то "детский зародыш" может войти в ее тело и она забеременеет. Ребенок, который после этого у нее родится, будет принадлежать к тому тотему, который связан в преданиях с данной местностью. Таким образом, "аранда" отличались от других австралийских племен в отношении способа приобретения человеком тотема: у всех других племен он наследовался от матери или от отца, а у "аранда" человек получал тотем по месту предполагаемого зачатия. Многие наблюдатели отмечали одну характерную особенность мировоззрения австралийцев, которая, по мнению некоторых ученых, указывает на низкий уровень их культурного развития: они будто бы не вполне отчетливо представляли себе физиологическую природу размножения и, в частности, роль мужчины в беременности женщины и рождении ребенка. Карл Штрелов (**), например, отмечает: "Австралийцы признают необходимость половой связи женщины с мужчиной, чтобы у нее мог появиться ребенок, однако они все же видят непосредственную причину беременности не в этом, а во вхождении в тело женщины невидимого "детского зародыша". По всей вероятности, дело тут вовсе не в "первобытном невежестве" австралийцев, а в том, что их стихийно-материалистические представления были частично оттеснены и подавлены религиозно-магическими верованиями.
(**) Карл Штрелов – немецкий миссионер, исследователь племен Центральной Австралии
Как бы то ни было, но по представлениям центральноавстралийских аборигенов момент зарождения нового человеческого существа и момент приобретения им тотема сливаются в одно: каждый человек – живое воплощение своего тотема." [4]
Спенсер и Гиллен утверждали, что "аранда" верили в то, что после смерти человека душа его возвращается в то место, где она в виде "детского зародыша" находилась до рождения, а потом опять воплощается. Таким образом, получается вечный круговорот перерождений, но Штрелов отрицает наличие у аранда веры в вечное перевоплощение.
У других центральных и северных племен существовали сходные представления о тотемических воплощениях, но кое в чем они уклоняются от изложенных выше верований "аранда". Так как у всех северно-центральных племен господствовала передача тотемического имени от отца к сыну, то они считали, что в женщину может войти "детская душа" только того тотема, к которому принадлежит ее муж.
·Священные тотемические предметы
Еще одна замечательная черта тотемизма, тесно связанная с верой в тотемических предков и в происхождение от них человека и характерная для тех же центральноавстралийских племен, – это употребление священных тотемических эмблем. Особенно интересны чуринги "аранда" и соседних племен.
По описанию Спенсера и Гиллена, слово "чуринга" означает вообще все тайное и священное.
Но по преимуществу так называются продолговатые плоские камни и куски дерева разного размера (от 8 до 15 см и более), обычно с особыми рисунками на них, состоящими из концентрических кругов и полукругов, спиралей, параллельных линий и точек. Этот орнамент имеет священное мифологическое значение, он символически обозначает тотемических предков и отдельные эпизоды сказаний о них. Согласно этим сказаниям, "предки" во время своих странствований оставляли в разных местах чуринги, связанные с "детскими зародышами". Последние, входя в тело женщины, делают ее беременной, а чуринга остается на месте предполагаемого зачатия. Когда ребенок рождается, отец его или другой мужчина "находит" на этом месте чурингу (в действительности берет из общего хранилища или делает заново), и она считается отныне таинственно связанной с данным человеком на всю его жизнь. Это священный и тайный двойник, связывающий человека с его "предком". У человека могут быть и другие чуринги, доставшиеся, к примеру, по наследству. Австралийцы верили в магическую силу чуринги. Она будто бы обладает целебным свойством: больной человек иногда наскабливал со своей каменной чуринги немного порошка и принимал его с водой как лекарство. Если австралиец имеет при себе чурингу во время сражения, это придает ему мужество и силу. Но если о том, что чуринга находится при нем, станет известно противнику, то обладатель чуринги, узнав об этом, может пасть духом и будет побит.
Чуринги, принадлежавшие всем членам тотемической группы, хранились вместе в особых священных местах – хранилищах (эрпгнатулунга). Доступ и даже приближение к хранилищам были строго запрещены для всех посторонних, особенно для женщин и непосвященных, под страхом смерти. Женщина не могла видеть даже свою собственную чурингу. Верховными хранителями чуринг являлись старики, особенно главари тотемических групп. Время от времени при торжественных тотемических церемониях чуринги извлекались из хранилища, при этом их почтительно разглядывали, гладили руками, красили охрой.
2.3 Магия и колдовство
Существенной частью верований и связанных с ними обрядами австралийских аборигенов является магия, оказывающая влияние на их взаимоотношения. О магии и колдовстве аборигенов Австралии написано много трудов, однако особенно интересной является работа Э. Элькина "Аборигены высокого звания". Название книги подразумевает, что "люди высокого звания" – это лекари, "мудрецы" или знахари, знания которых поднимают их высоко над рядовыми членами племени.
Здесь речь идет главным образом о людях этой категории, а не о колдунах, хотя в повседневной жизни нет четкого разграничения между знахарями (носителями благотворной – белой магии) и колдунами (носителями вредоносной, черной магии). Ведь знахари иногда действуют как колдуны, и наоборот. В зависимости от того, кем он сам хочет казаться, и от того, благодарят или ругают его, он предстает как знахарь или колдун.
В представлениях аборигенов знахари и колдуны наделены сверхчеловеческими или сверхъестественными силами.
Не каждый может стать знахарем, считается, что это доступно только особо одаренным людям. Но чтобы получить признание, такой человек должен пройти особое посвящение, значительно отличающееся от обычных обрядов возрастной инициации. В ряде районов Австралии также считается, что и колдуну необходимо пройти через специальные обряды или пере- жить таинственное превращение. Обычно знахарями и колдунами бывают мужчины, женщины – очень редко.
Но людей, которые считаются настоящими колдунами или знахарями, не много по сравнению с теми, кто по мере надобности практикует различные магические приемы в повседневной жизни.
Самые распространенные виды белой, или благотворной, магии связаны с охотой, собиранием пищи и рыбной ловлей, вызыванием дождя и попытками управлять погодой. Сюда также относятся любовная магия, магия ревности, лечебная магия, магическое определение убийц, магия, направленная на прекращение ссор, предотвращение несчастий, магические действия с целью обезвредить врага, отпугивать змей и т.п. Вызывание дождя – вид магии, которому придается очень большое значение, особенно в пустынных районах. Обычно оно бывает санкционировано всей группой. Знахаря часто можно опознать по небольшому мешочку, прикрепленному к бороде, в нем он хранит такие предметы, как кристаллы кварца, перламутровые раковины.
Для того чтобы вызвать дождь, он рассыпает содержимое своего маленького мешочка и поет над ним.
Так же широко распространены обряды любовной магии в той или иной форме, в одиночном или групповом исполнении. Нельзя провести четкой границы между простыми любовными песнями и теми, которые носят чисто магический характер и исполняются мужчинами или женщинами, старающимися привлечь своих избранников.
Многообразие в приемах присуще и колдовству. В одной из колдовских процедур используются выброшенные кости уток, лебедей или других птиц, а также кости трески. Аборигены поэтому очень осторожно обращаются с такими костями и чаще всего их сжигают, чтобы они не попали в руки колдуна. Если колдун находит кость и узнает, кто ее выбросил, он хранит ее до тех пор, пока она ему не понадобится. Тогда он делает из кости небольшой вертел, а из рыбьего жира и красной охры – пасту. Затем лепит из нее небольшой ком, в который вкладывает глаз трески и кусочек мяса от трупа недавно умершего человека.
Потом все это вместе с костью заворачивает во что-нибудь. Для укрепления магической силы колдун помещает этот сверток в грудь разлагающегося трупа, лежащего на погребальной платформе. Через определенное время он вынимает сверток и держит его над огнем, который постепенно растапливает ком пасты: жертва заболевает и, как только кусок пасты падает с кости, умирает. Широко распространены приемы вредоносной магии, связанные с применением кости для наведения порчи – кости смерти. Это кость умершего, в которую помещается прядь человеческих волос. Смертельную силу она приобретает во время барабанного боя и произнесения различных заклятий. Затем кость бросается в сторону места обитания жертвы колдовства, и та умирает. Имеются и другие процедуры колдовства – колдовство над изображением, с помощью магического порошка и пр. Так как люди верят в колдовство и боятся его, то оно может служить средством социального контроля, средством поддержания и укрепления существующих правил поведения, а также средством наказания нарушителей. [3]
2.4 Представления о смерти
Смерть почти у всех групп австралийских аборигенов связана с определенными обрядами, которые, хотя и концентрируют внимание на материальных останках человека, связаны, по сути, с духом умершего, с представлениями о его потустороннем существовании. Неизбежность смерти подчеркивается в мифологии аборигенов. Во многих мифах рассказывается, что в самом начале, в мифические Времена сновидений, люди не умирали, но кто-то, живший в тот период, сделал ложный шаг, поступил неправильно, и с тех пор люди стали умирать.
Какими бы ни были представления о потустороннем мире и загробной жизни, смерть всегда воспринимается как печальное событие, если умерший не маленький ребенок, который еще не стал полноценным членом общества. Смерть – это не только семейное горе, она оказывает воздействие на всех соплеменников, и стоянку, где умер человек, всегда покидают. Когда кто-то умирает, родственники окружают его или наблюдают за ним с некоторого расстояния. Они либо молчат, либо изредка переговариваются, не оставляя умирающего до последнего его вздоха.
С телом покойников поступают по-разному: закапывают в землю, помещают на специальной погребальной платформе или на дереве, высушивают или мумифицируют, кремируют, помещают в полый ствол дерева, которое можно было бы назвать гробом. Различные типы погребальных обрядов, практикующихся у австралийских аборигенов, свидетельствуют о вере в загробную жизнь, вернее, о вере в продолжение жизни после смерти. Смерть рассматривают как временный период, после чего человек переходит в другую жизнь, похожую на ту, которую он вел на земле. Аборигены считают, что в человеке живет не один дух, а несколько, и все они продолжают существовать после его смерти. Один дух умершего, или одна часть его духовной сущности, может бродить где-то поблизости и доставлять неприятности живым, другая – отправиться в Страну мертвых, третья – вселиться в женщину и родиться вновь в виде ребенка, четвертая – приобщиться к Миру сновидений и великим мифическим предкам. Смысл человеческого существования аборигены видят не в одном только ко- ротком периоде земной жизни человека. Они считают жизнь и мир вечными: все повторяется в неизменной, раз и навсегда установленной последовательности. [7]
Культура аборигенов Австралии до наших дней сохранила это первобытное единство и поныне из поколения в поколение передает тысячелетние культурные традиции. Современные аборигены, так же, как и их предки, имеют свое собственное представление о творении мира, которое тесно связано с природой. Они веруют, что живут на Земле со времен "Эры Сновидений". Современный мир и эта реальность постоянно пересекаются и влияют друг на друга. Но все это является огромной проблемой для современного австралийского общества.
Австралийские Аборигены не способны и не желают идти навстречу новому миру.
Австралийское правительство на протяжении долгого времени прикладывало огромные усилия, чтобы помочь коренному населению адаптироваться и "влиться" в жизнь современного общества. Однако опыт последних десятилетий показал, что большинство аборигенов не хотят интегрироваться в систему "белых", чей лозунг – "Единственная религия белого человека – работа". [8]. После начала проведения политики мультикультурализма австралийские власти сделали упор на государственную помощь и благотворительность со стороны общественных организаций в отношении аборигенов. Помимо создания специальных поселений, организации сети образовательных учреждений, выплаты пособий, предоставления различных льгот власти начали выплачивать компенсации за проводимую в их отношении насильственную ассимиляционную политику.
Ранее для реализации программы по ассимиляции коренного населения на протяжении многих лет власти поощряли насильственное отнятие детей у аборигенов для последующего воспитания их в англоязычных семьях. Тысячи детей коренных жителей были насильно разлучены со своими родителями и отправлены на воспитание в семьи белых людей. Эти дети получали образование в государственных и церковных учебных заведениях. По мнению правительства, подобные меры должны были способствовать ассимиляции общин аборигенов.
В конце XX-начале XXI вв. австралийские власти отказались от проведения такой политики. 13 февраля 2008 г. премьер-министр Австралии Кевин Радд принес официальные извинения коренному населению страны за "глубочайшие беды и оскорбления", нанесенные политикой прошлых лет. Тысячи людей собрались перед входом в здание парламента, чтобы услышать историческую речь: "За боль, причиненную целому поколению, которое было оторвано от своих корней, семьи и культуры, мы говорим "простите". Матерям и отцам, братьям и сестрам, которых лишили полноценной семьи, мы говорим "простите". За неуважение и насильственную ассимиляцию целой нации – мы говорим "простите", – сказал глава правительства [9] <#”center”>Заключение
Проанализировав социальную организацию общества аборигенов Австралии и хозяйственный уклад можно сделать вывод, что аборигены имеют очень тесную связь с природой и полностью зависимы от нее, так как у них нет соответствующей техники, чтобы хоть как-то уменьшить эту зависимость. Этим объясняется вера в колдовство и другие формы магии, которые допускают, что человек может до некоторой степени управлять естественными и сверхъестественными силами. К таким обрядам, которые представляют собой попытки управлять естественными силами природы или повлиять на них могут, например, являться попытки вызвать дождь, увеличить количество животных, ускорить рост растений.
Жизненный цикл австралийских аборигенов, как почти во всяком другом человеческом обществе состоит из последовательности стадий роста и упадка (рождение, юность, зрелость, старость и смерть). Наступление юношеского возраста мальчиков и девушек связано с проведением обрядов инициации, при которых молодые представители племени переходят из социальной группы детей в социальную группу взрослых. Как правило, инициации носят характер института, их целью является обучение и подготовка молодежи к дальнейшей взрослой жизни, формируют в молодом человеке те психические и волевые качества, которые считаются необходимыми для взрослого человека.
С возрастом абориген достигает определенного статуса в обществе и пользуется авторитетом у молодого поколения. Большинство пожилых мужчин являются главными хранителями обычаев и религиозных представлений, имеют решающий голос в делах племени.
Исходя из выводов данного исследования, можно отметить, что австралийские аборигены имеют развитую и многогранную культуру и особый общественный строй, который, безусловно, отличается от остального мира, но тем самым привлекает к себе обширное внимание со стороны ученых.
Но, в настоящее время ситуация среди коренного населения Австралии представляет собой довольно плачевную картину.
Среди аборигенов процветают безграмотность, преступность, наркомания, токсикомания, так как они не имеют ни малейшего представления о законе. Они по-прежнему остаются "детьми природы", "потомками эпохи сновидений", не способными и не желающими идти навстречу новому миру.
В ближайших планах правительства реализация программ здравоохранения и образования, направленных на лечение и ликвидацию безграмотности среди аборигенов.
Список использованной литературы
1.Этнографический блог о народах и странах мира их истории и культуре <#”center”>Приложение
Общепринятые стандарты поведения у аборигенов считаются на- следием прошлого. По их представлениям, великие мифические пред- ки создали тот образ жизни, который ведут теперь люди. И так как сами мифические предки считаются вечными и бессмертными, таким же неизменным, раз и навсегда установленным должен быть и существую- щий уклад жизни.
Мультикультурали́зм – политика, направленная на сохранение и развитие в отдельно взятой стране и в мире в целом культурных различий
АССИМИЛЯЦИЯ процесс, в результате к-рого члены одной этнич. группы утрачивают свою первоначально существовавшую культуру и усваивают культуру другой этнич. группы
Анархия (от др. – греч. ἀναρχία "безначалие, безвластие") может означать следующее: отсутствие государственной власти
